Курс на дальнейшие реформы церковного права в годы протектората Сомерсета и Нортумберленда.

После смерти Генриха VIII в 1547 г. на престол взошел его сын Эдуард VI. Он правил до 1553 г., вернее, по причине его малолетства реальной властью в стране обладал Совет правителей, возглавляемый лордом-протектором. С 1547 по 1549 гг. лордом-протектором был герцог Сомерсет, а с 1549 по 1553 г. у власти находился герцог Нортумберленд.

Вероятность дальнейших реформ церкви зависела от того, какая группировка дворянства окажется у власти – сторонники англиканства или прокатолически настроенные дворяне. Большинство членов регентского Совета, созданного согласно завещанию Генриха VIII, являлись протестантами. И Сомерсет, и Нортумберленд были сторонниками продолжения реформ. Позиции англикан упрочились.

Эдвард Сеймур, герцог Сомерсет, дядя короля, являлся умеренным протестантом, и взгляды его были во многом весьма близки к позиции Кранмера. Его религиозная политика отличалась постепенностью, мягкостью; будучи лично убежденным протестантом, он считал, что принуждение не является тем инструментом, с помощью которого церковная политика будет эффективной, был склонен к религиозной терпимости: «при нем ни один человек не был осужден за ересь; декларировалось, что завершение обращения англичан в лоно реформированной церкви – задача духовенства и проповедников… свобода мысли и дискуссий была полной, гражданский порядок серьезно не нарушался. Это была политика молчаливого идеалиста, которая провалилась вместе с ним». Г. Р. Элтон характеризует его как «лично амбициозного, исповедующего либеральные идеи, хорошего военачальника, но недальновидного и неумелого политика», «невежественного идеалиста, применявшего неверные средства к неправильно диагностируемым заболеваниям, что хуже всего для человека, оказавшегося во главе государства... Он был не в состоянии управлять наследством Генриха VIII». Взгляд на Сомерсета как на идеалиста восходит к А. Ф. Полларду, который охарактеризовал его как человека «вовлеченного в церковные и государственные реформы, действительно амбициозного, но амбиции которого были направлены на достижение благородных целей». Противоположная точка зрения, которой придерживается, в частности Лоач, заключается в том, что протектор «был лишен умеренности скромности… был автократичен и управлял государством словно личными владениями… чрезвычайно интересовался деньгами и материальных делах мог быть груб и бессердечен». Лоач сомневается как в его личном благочестии, так и в стремлении решать церковные проблемы.

Характер и взгляды лорда-протектора в определенной степени повлияли на способы, темпы и характер религиозных преобразований в недолгие месяцы его правления. Он осторожно двигался по пути умеренных реформ, пользуясь только конституционными методами, используя прокламации, издавать которые имел право Тайный совет, но при этом опирался на светских юристов общего права: «в создаваемых им многочисленных церковных комиссиях преобладали миряне, в большинстве своем юристы общего права». Нет свидетельств того, чтобы взгляды Сомерсета со временем приняли более радикальный характер: он был вполне удовлетворен первой, не совсем определенной, редакцией «Книги Общих Молитв», которая вполне отражала его собственные взгляды.

Радикальные реформаторы осмотрительность и осторожность Сомерсета рассматривали как медлительность, а его политические противники расценили их как слабость. Умеренное крыло епископата (Ридли, Холгэйт, Гудрич, Холбич, Бэрроу, Феррэйр, Буш) возглавлял Томас Кранмер. Умеренные англикане придерживались компромиссного варианта Реформации и подчеркивали преемственность реформационных мероприятий при Генрихе VIII и Эдуарде VI. Томас Кранмер был сторонником продвижения по пути реформы церкви, но «был осторожен в отношении скорости, с которой эта реформа должна была проводиться». Это определило тот факт, что преобразования церковной доктрины, богослужения и канонического права в период правления Эдуарда VI носили двойственный характер: с одной стороны, были более или менее быстро и решительно отменены наиболее вопиющие прокатолические статуты, с другой стороны – первые несколько лет не было систематизированной реформы вероучения, и «проект реформы канонического права был подготовлен только к концу правления Эдуарда», но так и не был введен в действие.

Но позиции умеренных и радикальных англикан отличались друг от друга. Радикальная их часть (в том числе и эмигранты из Европы) стремилась приблизить английскую Реформацию к европейской; образцом в этом для них могла послужить Германия. Наиболее активно радикальные протестанты проявляли себя в городах, прежде всего в Лондоне.

Можно поставить вопрос о том, был ли сам малолетний король сторонником реформ. Протестантская историческая традиция рисует Эдуарда VI как приверженца церковных реформ и продолжателя дела своего отца, что признается и католической традицией. Понятно, что он не проводил самостоятельной политики и зависел от Совета правителей, где преобладали протестантски настроенные лица. Вместе с тем он воспитывался в соответствующем духе и был ориентирован на реформы в церковной жизни. Многие исследователи считают, что если бы Эдуард не умер в юности, то его религиозное рвение и чрезвычайное упорство заключили бы в будущем английскую церковь в весьма жесткие рамки.

Одновременно с англиканами продолжало свою деятельность и прокатолически настроенное духовенство. Каждое мероприятие правительства наталкивалось на противодействие католической оппозиции, не медлившей заявить свое несогласие. К началу правления Эдуарда своими консервативными взглядами были известны десять епископов: Гардинер, Боннер, Танстэл, Хит, Дэй, Олдрич, Терлби, Раг, Вейси и Кинг. Епископ Винчестерский Стивен Гардинер возглавлял эту группу и являлся наиболее влиятельным среди них. Католики пользовались поддержкой лорд-канцлера Саунтгемптона, а также Марии Тюдор, дочери Генриха VIII и будущей королевы.

Кроме епископов, чьи позиции были ясны, можно назвать несколько человек (Скип, Сэмпсон, Чамберс, Сэлкот, Вэйкман, Китчин, Уартон и Балклей), которые не имели четко очерченных взглядов и маневрировали, стремясь, помимо всего прочего, сохранить свои приходы. Их нельзя считать самостоятельной политической силой, так как они поддерживали то одну, то другую сторону в зависимости от собственных интересов и текущего момента.

В октябре 1549 г. Сомерсет потерял власть. Он оказался неспособен решить экономические и социальные проблемы. Рост цен, обесценивание денег и расходы на войну привели к инфляционному кризису, в 1547–1549 гг. цены выросли в два раза. Последовал социальный взрыв, восстание в Корнуолле и Девоншире против «Книги Общих Молитв» с требованием вернуться к «старым добрым временам короля Генриха». Потерпела провал и внешняя политика Сомерсета: он втянул страну в войну с Шотландией и ее союзницей Францией и проиграл ее. В глазах правящей элиты он нес ответственность за беспомощность правительства во внутренних делах и провал на международной арене. В октябре 1549 г. Сомерсета арестовали и лишили всех постов. (Казнили его через два с половиной года.) Протекторат был отменен, и решающее влияние в правительстве приобрел граф Уорвик, получивший титул герцога Нортумберленда. Он не обладал широтой взглядов, присущих Сомерсету, и не был таким щепетильным. В итоге второй период царствования Эдуарда VI (1549–1553) отмечен резким изменением религиозной политики. Осторожность была отброшена, и реформам придали ускорение. Епископ Хупер отозвался о Нортумберленде как об «отважном солдате Христа». В эти годы больше внимания уделялось изменениям богослужения и разработке вероучения (вторая редакция «Книги Общих Молитв» и «42 статьи»). Однако это была лишь ревизия тех сторон церковной жизни, которые уже подвергались пересмотру; распространения преобразований вширь, в частности, в отношении канонического права, не получилось. После 1649 г. «религиозный климат стал более репрессивным»: это выразилось в смещении ряда епископов и замене их сторонниками активных церковных реформ, радикальными протестантами.

***

Законодательные акты 1547–1553 гг. могут быть подразделены на две группы: одни из них отменяли ряд статутов предыдущих лет, имеющих наиболее одиозно-католический характер, тем самым расчищая почву для продолжения реформ, другие развивали курс на дальнейшее переустройство отношений церкви и государства и перемены в области канонического права. В этот период также продолжилось становление англиканской теологической доктрины.

Первый парламент Эдуарда VI (4 ноября – 24 декабря 1547 г.) 21 декабря 1547 г. принял «Акт о государственной измене», известный также как «Акт об отмене некоторых статутов», который отменял «Шесть статей», законы Генриха VIII о государственной измене и все прежние законы о еретиках, которые были изданы со времен Ричарда II. Статут, запрещавший печатание, распространение и чтение книг, где затрагивалось обсуждение спорных религиозных вопросов, также был отменен. Был снят запрет на перевод и чтение Библии, декларирована свобода слова, чтения и публикаций. В результате религиозные дискуссии стали свободными, и те, кого ранее сожгли бы как еретика, беспрепятственно выражали свои взгляды.

В то же время этот статут устанавливал, что открытое непризнание короля главой церкви «в проповеди, устно или в печатном виде» или любым другим «ясным для всех способом» является государственной изменой; однако это положение в первую очередь было направлено на защиту не англиканской доктрины, а государственных устоев. Данный статут предписывал, что преследование за государственную измену, выразившуюся в «проповедовании и другим устным способом» может быть инициировано лишь в срок в течение 30 дней с момента преступления, обвинение должен рассматривать член Тайного совета, судья или два justice of the peace того графства, где совершено преступление, а осуждение возможно только на основании показаний двух свидетелей или признания обвиняемым своей вины.

Шестистатейный статут имел католическую направленность и ярко выраженный репрессивный характер. Отмена его свидетельствовала об ориентации на дальнейшие преобразования церкви, о курсе правительства Сомерсета на религиозную свободу и терпимость.

Вместе с отменой некоторых прокатолических статутов Тайный Совет осторожно двигался по пути реформ. Сомерсет и Кранмер считали, что перемены должны происходить постепенно в целях сохранения гражданского и религиозного порядка. Некоторые меры затрагивали богослужение, другие касались отношений церкви с государством.

Первым шагом в реформировании богослужения стало использование английского языка. Многие богословы-протестанты XVI в. требовали проводить богослужения на родном, понятном простому народу языке. 4 ноября 1547 г. на открытии первого парламента Эдуарда VI основные части мессы впервые исполнялись на английском языке. Этому примеру последовали другие церкви Лондона и страны. Еще раньше богослужения на родном языке в порядке эксперимента проводились при дворе. Летом 1547 г. Кранмер издал «Предписания» (Injunctions), основывающиеся на «Предписаниях» 1538 г. В них архиепископ вводил частичное использование английского языка во время богослужений. Это нововведение отражало умонастроения радикальной религиозной партии и английского общества.

Общественное мнение также требовало удаления из церквей икон и статуй, что свидетельствовало о постепенном отказе от культа святых. В первые месяцы правления Эдуарда дух иконоборчества был наиболее сильным в Лондоне и других крупных городах. В проповеди во время коронации Эдуарда Кранмер «враждебно отзывался» об иконах. В начале сентября 1547 г. посол императора Юстас Шапюи доносил своему правительству, что «иконы полностью удалены из всех лондонских церквей, даже те, что представляли собой витражи… Мессу продолжают служить, хотя и не по умершим, а таинства отправляются со всем почтением. Народ, особенно в Лондоне, требует новизны, но правительство двигается в этом направлении достаточно медленно». Стихийное изъятие икон из церквей в конце концов было санкционировано отстающим от настроений общества Тайным советом: в ноябре 1547 г. не без колебаний он принял решение удалить из лондонских церквей все те иконы, которые еще там оставались. Однако только 11 февраля 1548 г. он принял решение об удалении икон из всех церквей и часовен по всему королевству и отдал распоряжение архиепископу Кентерберийскому обязать всех епископов проследить за его выполнением. Решение было принято по распоряжению Тайного совета, но нет сомнений в том, что предварительно Совет учел мнение Кранмера. В некоторых приходах ревностные прихожане не только их удалили, но и уничтожили; в других же, напротив, не стали преступать буквы закона и впоследствии, при Марии I, иконы и статуи вновь использовались. В Лондоне же к февралю 1548 г. уже несколько месяцев как не осталось икон. Но далеко не во всей Англии действовали с таким же энтузиазмом, как в столице. Позиции радикальных протестантов были сильны в городах, в сельской местности они пользовались влиянием там, где их поддерживали высокопоставленные светские лица. Значительная часть сельских приходов оставалась консервативной, настроенной католически, и иконы там удалялись только тогда, когда в приход прибывала королевская комиссия с визитацией.

17 декабря 1547 г. появился статут «против тех, кто непочтительно отзывается о Теле и Крови Христа… и о принятии их под обоими видами». Те, кто допускал неуважение к обряду, наказывались тюремным заключением и штрафом, решение о котором принимал судья по показаниям двух обвинителей. Этот же статут разрешал причастие для мирян под обоими видами, что стало еще одним шагом на пути к протестантизму, уравнивавшему в этом отношении мирян и духовенство.

Иных серьезных изменений в порядке богослужения не было вплоть до введения в действие «Книги Общих Молитв». 8 марта 1548 г. появился документ, написанный, скорее всего, Кранмером и названный «Порядок причастия», с королевской прокламацией в качестве предисловия. Он никак не изменил традиционные ритуалы, за исключением добавления нескольких молитв на английском языке. Примерно в то же время Тайный совет своей властью отменил благословение горящих свечей на Сретение, обычай посыпать золой головы кающихся в Пепельную среду и украшение церквей ветвями деревьев в Вербное воскресенье.

При Эдуарде VI парламент отменил безбрачие духовенства. С этой целью были приняты два статута: 19 февраля 1549 г. и 1551 г. Первый из них был принят на второй сессии парламента, на первой его принять не успели. В первой редакции (1548 г.) статут 1549 г. позволял лишь рукополагать в священники женатых людей и предоставлять им бенефиции, хотя конвокации уже тогда требовали полностью отменить законодательные ограничения, связанные с браками не только священников, но и всех духовных лиц. Но даже в таком виде законопроект застрял в палате Лордов. С началом второй сессии парламента проект в новой редакции (брак дозволялся всем духовным лицам) быстро был принят нижней палатой, и его вновь передали на рассмотрение лордов. Этот билль столкнулся в верхней палате с сильной оппозицией (против голосовали 8 консервативных епископов и 4 светских лорда), но тем не менее был принят. В преамбуле статута, однако, говорилось о желательности безбрачия для духовных лиц, но в то же время отмечались связанные с этим затруднения. Все предыдущие законы, запрещавшие браки духовенства, отменялись, одновременно подчеркивалось, что статут никоим образом не позволяет кому бы то ни было заключать брак без церковного благословения и всех надлежащих церемоний, установленных в «Книге Общих Молитв». Статут 1551 г. еще раз подтвердил отмену всех ограничений на браки духовных лиц. К концу правления Эдуарда примерно 40 процентов епископов были женатыми, что же касается количества женатых священников, то их число разнилось от 10 процентов в консервативных северных графствах до 30 процентов в Норфолке, Эссексе и Миддлсексе, наиболее затронутых реформами.

Статуты «О выборах епископов» и «Об упразднении часовен» (оба 1547 г.) ознаменовали дальнейшее подчинение церкви государственной власти. Еще при Генрихе VIII епископы были обязаны признавать, что их власть и юрисдикция основываются на полномочиях короля как верховного главы церкви. Этот порядок был закреплен при Эдуарде специальным статутом. Т. Кранмер в качестве архиепископа Кентерберийского и примаса Англии, признавая, что со смертью монарха его полномочия утратили силу, обратился к королю с петицией о подтверждении своих прав. Этим он подал пример для других епископов. Парламент в предисловии к статуту об избрании епископов заявил, что «в случае избрания кандидатов на епископские и архиепископские кафедры деканами и капитулами кандидаты на кафедры испытывают неудобства и проволочки, несут большие расходы, а процедура избрания затягивается. Это не имеет смысла и оскорбляет прерогативы короля». Поэтому было предписано: «Чтобы отныне не посылалось деканам и капитулам вакантных кафедр никакого предписания от короля об избрании нового епископа и чтобы не производилось ими никакого избрания. Предложенный королем кандидат на вакантную кафедру пусть теперь прямо назначается его королевской властью посредством патента. Как скоро такой патент вручается по назначению, получившее его лицо вступает во все права своего сана и принимает посвящение в архиепископы и епископы». Этот статут стал одним из средств влияния короны на епископат, так как патент мог быть при необходимости отобран, и наиболее полно отразил концепцию королевской супрематии. Назначение епископов короной свидетельствовало об увеличении светского контроля над церковью, а не о продвижении последней в сторону протестантизма.

Серия епископских петиций о подтверждении их полномочий и соответствующий статут стали знаковым событием: они свидетельствовали о продолжении курса на подчинение церкви королевской власти. Верховная юрисдикция короны была подтверждена.

Во время правления Эдуарда VI секуляризация в Англии была доведена до конца. Парламент санкционировал конфискацию имуществ различных религиозных организаций и церковных братств. «…устанавливается, что все колледжи, часовни… властью настоящего парламента сразу же после ближайшего праздника Пасхи… передаются во владение нашего верховного суверена короля и его наследников». «Все ассоциации, гильдии, коллегии или братства, имевшие религиозный характер, были уничтожены так же, как ранее были уничтожены монастыри и часовни». Билль о секуляризации встретил оппозицию в верхней палате парламента – Т. Кранмер и ряд поддержавших его епископов были против продолжения конфискации церковных богатств. Позиция Кранмера заключалась в следующем: «Секуляризация должна быть отложена до совершеннолетия короля. В противном случае церковные имения будут расхищены и не увеличат средств короны». Высшее духовенство прекрасно понимало, что истинной причиной секуляризации было стремление дворянства поживиться за счет церковных богатств, и его опасения не были безосновательны. В палате Общин также разгорелась ожесточенная борьба, и билль «не был принят, пока не внесли важные поправки, удовлетворившие заинтересованные группы в палате Общин». В итоге дворянству удалось преодолеть оппозицию церковных сановников в парламенте, и билль о секуляризации мелких религиозных учреждений получил одобрение. В преамбуле акта «О диссолюции часовен» говорилось о необходимости «организации грамматических школ, развития университетов и поддержки бедных», но первые же вырученные благодаря ему средства оказались израсходованы на «облегчение расходов Его Величества, которые растут и увеличиваются с каждым годом на укрепления, гарнизоны, содержание солдат и тому подобные цели». В итоге под действие статута о секуляризации 1547 г. попало до 300 часовен, госпиталей, гильдий, капелл, колледжей, консисторий и т. д. Бóльшая часть собственности мелких часовен попала в руки окружения молодого короля. Парламент не просто довел секуляризацию до конца, но и санкционировал конфискацию той части доходов гильдий и корпораций, которая выделялась на содержание часовен; эти доходы были обращены в рентооблагаемый доход в пользу короны.

Даже принимая протестантские по своему характеру законы, парламент оставил лазейку для их отмены: один из статутов устанавливал, что король по достижении им 24-летнего возраста получит право по собственной инициативе отменять посредством lettrrs patent любые акты, принятые парламентом до этой даты. Этот закон дал Тайному совету оружие против консервативных епископов во главе с Гардинером, которые утверждали, что до совершеннолетия Эдуарда нельзя законодательно закреплять никакие нововведения в церковной области.

Довольно значительный шаг вперед был сделан в области реформирования вероучения. В период правления Эдуарда появляются богослужебные книги «Книга Гомилий» и «Книга Общих Молитв», а также «Сорок две статьи» (новый символ веры), которые увенчали религиозные преобразования этого царствования.

«Книга Гомилий» представляет собой сборник из 12 проповедей, издание которого (1547 г.) имело своей целью пропаганду и распространение англиканского вероучения. Т. Кранмер написал 4 из 12 проповедей, причем по тем вопросам, которые вызывали наибольшее количество догматических споров («О спасении», «О вере», «О добрых делах», «Об употреблении Священного Писания»). Проповеди, собранные здесь, имели отчасти назидательный, отчасти догматический характер и предназначались для использования в богослужении. В них «приводятся целые отрывки из сочинений Буцера, Петра Мартира и других богословов и проповедников реформационного времени». По просьбе Т. Кранмера они принимали участие в написании этих проповедей. В 1574 г., во время правления Елизаветы I, она была дополнена второй частью.

Важными законодательными актами периода протектората стали два акта «О единообразии богослужения и отправлении таинств во всем королевстве» 1549 и 1552 гг. Первый акт «О единообразии» 1549 г. ввел в действие первую редакцию «Книги Общих Молитв» («Book of Common Prayer»), второй акт 1552 г. – вторую. «Книга Общих Молитв» детально регламентировала богослужение реформированной англиканской церкви. Так как порядок и особенности богослужения определяются вероучением, то из анализа ее можно сделать вывод и об эволюции англиканского вероучения. Важность этих законов определяется тем, что в результате определилось богослужение английской церкви, которое, претерпев лишь незначительные поправки, оставалось неизменным на протяжении четырех столетий. Шагом вперед было значительное упрощение богослужения. Кроме того, если реформационные статуты Генриха VIII отражали его волю как верховного главы английской церкви, то «Книга Общих Молитв» была утверждена парламентом и отражала его реформационные настроения. Санкция парламента, а не конвокаций (что, казалось бы, логично для богослужебной книги) также свидетельствует о подчинении церкви государству.

Особенности акта «О единообразии» 1549 г. – отмена различных местных чинов богослужения, используемых до того в Англии, законодательное закрепление использования в этом качестве только «Книги Общих Молитв», а также предписание проводить все службы на английском языке. В начале XVI в. в Европе не было единообразия в проведении служб и ритуалов, они были различны в каждом диоцезе и в меньшей степени в каждом приходе. В Англии к концу 1540-х гг. практиковалось пять чинов богослужения: Бэнгорский, Линкольнширский, Херефордский, Йоркский и Солсберийский. Из них последний, известный как «Sarum use», приобрел наиболее широкое распространение и считался бóлее авторитетным, чем остальные. При составлении «Книги Общих Молитв» Кранмер во многом взял его за основу, однако он изучил также огромное число других богослужебных книг, в том числе реформированный католический Бревиарий, составленный кардиналом Квигноном (Quignon) в 1535 г., Латинскую мессу Лютера 1523 г., его же Немецкую мессу 1526 г. и другие греческие и лютеранские богослужебные книги.

Как предписывал акт «О единообразии», «после Духова дня 1549 г. все утренние и вечерние службы, вечеря Господня, обычно именуемая мессой, отправление всех таинств и все молитвы» в королевстве должны совершаться «в том порядке и в той форме, в какой они описаны в упомянутой «Книге», и никоим образом не иначе». «Если священник, викарий или любой другой священнослужитель, обязанный проводить богослужение или отправлять указанные в упомянутой «Книге» таинства, после имеющего место быть Духова дня, откажется проводить богослужение или отправлять таинства в соборе или приходской церкви или в любом другом месте так, как они описаны и установлены нами… или будет использовать другие обряды, церемонии, порядок и формы мессы, утрени, вечерни, различных таинств и молитв, установленных в «Книге», открыто или тайно, в общедоступных церквах или частных часовнях… если будет проповедовать что-либо или как-либо высказываться, отрицая и умаляя установленные нами порядки, и будет в соответствии с законом обвинен решением двенадцати присяжных, или на основании собственного признания, или на основе очевидного факта нарушения данного статута, то за первое подобное нарушение должен лишиться своего прихода на год, последующий после нарушения, и также быть заключенным в тюрьму на шесть месяцев без права внести залог или представить поручителей». За второе нарушение провинившегося ждало абсолютное лишение прихода и годичное тюремное заключение, за третье – пожизненное заключение.

Наказание для мирян было несколько мягче: «Если любое лицо, кто бы он ни был, после вышеупомянутого имеющего место быть Духова дня, каким-либо образом будет высказываться, умаляя, извращая или презирая упомянутую «Книгу», или что-либо, содержащееся в ней, или какие-либо ее части; или побудит, принудит или другим образом заставит священника, викария или другое духовное лицо совершить молитву или богослужение, или провести таинство в соборе, приходской церкви, часовне или любом другом месте иным образом, чем это установлено в нашей «Книге», или прервет ход богослужения, или помешает ему быть проведенным в том виде и формах, как это установлено в «Книге», то в случае первого подобного нарушения он обязан выплатить в пользу короля, нашего суверена, 10 фунтов… если он уже дважды повинен в этом… – 20 фунтов… а в случае третьего нарушения все его имущество конфискуется в пользу короны, а он подлежит пожизненному заключению». Если виновное лицо не выплачивало штраф в течение шести недель, то в первом случае подвергалось тюремному заключению на три месяца, а во втором – на полгода.

В сентябре 1549 г. епископ Лондонский Эдмунд Боннер был лишен престола за противодействие новым богослужебным правилам и нарушение акта «О единообразии». В 1550 г. на его место назначили Николаса Ридли.

Первое издание «Книги Общих Молитв» отличается противоречивостью, так как затрагивает в первую очередь вопросы богослужения, в то время как церковь нуждалась в четком определении вероучения, которого эта богослужебная книга касается лишь побочно. Кранмер и другие протестантски настроенные епископы стремились избежать резких поворотов, но все же некоторые нововведения были сделаны: средневековый культ святых почти исчез, юридически закрепили проведение богослужений на английском языке, отмену целибата. Вместе с тем в «Книге Общих Молитв» не было сделано никаких изменений в иерархии священников, которую устанавливал Акт об ограничении апелляций к Риму 1533 г.: сохранялись три степени священства, в том числе и епископат, отличительная особенность англиканской церкви. Индикатором, определяющим направленность документа, можно считать решение вопроса о причащении: оно в первой редакции понимается в католическом духе (об этом будет сказано ниже).

Важным последствием принятия «Книги Общих Молитв» стала унификация богослужения. Согласно статуту «О суеверных книгах и иконах» 1550 г. все старые богослужебные книги, статуи и иконы подлежали уничтожению. Статут подробно перечислял подлежащие изъятию из употребления книги, различные разновидности статуй и требовал сдать их до последнего дня июня 1550 г. мэрам городов, бейлифам или церковным старостам, которым предписывалось в течение следующих трех месяцев передать их архиепископам, епископам или уполномоченным последних для сожжения. Тех, у кого находили запрещенные культовые предметы, должны были заплатить штраф за первое нарушение статута в 20 шиллингов, за второе – 4 фунта, за третье подлежали тюремному заключению на срок «по желанию короля».

В марте 1550 г. вводится в действие новый Ординал, составленный Кранмером (богослужебная книга, регулирующая рукоположение). Ритуал был упрощен, а богослужебные чины ниже диаконского отменены. В начале лета 1550 г. убежденный протестант Джон Хупер получил назначение на епископский престол Глостера. Так как он не был согласен с ритуалами нового Ординала (включавшими принесение клятвы именем святых и епископской одеждой, по его мнению, символизирующей подчинение папству), то отказался принять назначение. В начавшемся споре мнения английских богословов разделились. В конце концов конфликт был исчерпан, когда Ридли согласился быть рукоположенным без упоминания имен святых, хотя и в облачении, против которого протестовал. Этот конфликт знаменателен тем, что поставил вопрос о проблеме взаимоотношений между государственным законом и индивидуальной совестью.

Второй акт «О единообразии богослужения и отправлении таинств во всем королевстве» 1552 г. предписал использовать в Англии исправленную, вторую редакцию «Книги Общих Молитв»: «..его королевское Величество вместе с лордами и общинами, собранными в ныне действующем парламенте, желает, чтобы вышеупомянутый порядок общих служб, названный «Книгой Общих Молитв», был должным образом разъяснен и устроен полностью совершенным, и вышеуказанной властью присоединен к настоящему статуту, дополнен порядком посвящения архиепископов, епископов, священников и диаконов, и имел такую же силу, как и вышеназванная «Книга», действующая ранее, и принимался и использовался так же, как и постановил парламент во второй год правления Его Величества (1549 г. – О. И.) для единообразия богослужения и отправления таинств во всем королевстве».

На этот раз в ее составлении кроме Кранмера принимали участие епископ Николас Ридли и немецкие реформаторы-эмигранты Мартин Буцер и Петр Мартир. Это одна из причин того, что второе издание «Книги Общих Молитв» имеет несколько более радикальный характер, чем первое. Это выразилось в том, что в проведение некоторых таинств были внесены изменения: «уничтожены помазания елеем и заклинания (в таинстве крещения), осенения крестным знамением (в обряде конфирмации и венчания), помазание больных (елеосвящение), молитва за умерших и тайная исповедь пред священником». Ритуальные изменения коснулись также порядка молитв во время утреннего и вечернего богослужений. Одежда священнослужителей упростилась. Все эти перемены отражают протестантские тенденции и характерны именно для протестантских церквей. Таким образом, были отвергнуты многие сохранявшиеся до тех пор обряды католицизма.

Понимание причастия – важнейшего служения церкви – во второй редакции «Книги Общих Молитв» «не было ни кальвинистским, ни лютеранским, ни даже цвинглианским, хотя изменения, внесенные в него, в большой степени приблизили его к цвинглианской концепции ритуала, имеющего символический характер». В первом издании записаны слова священника к причащаемому в такой форме: «Тело Господа нашего Иисуса Христа, отданное за тебя, да сохранит тело твое и душу к вечной жизни. Кровь Господа нашего Иисуса Христа, за тебя пролиянная, да сохранит тело твое и душу к вечной жизни». Во втором издании причащение трактуется по-другому: «Прими и ешь это в воспоминание, что Христос умер за тебя. Прими и пей это в воспоминание, что кровь Христа пролита за тебя. Положение тела причащающегося должно быть коленопреклоненным, но этим вовсе не имеется в виду воздавать поклонение хлебу и вину, так как они не должны быть чрезмерно восхваляемы, что было бы идолопоклонством, тело и кровь Спасителя пребывают на небе, и было бы противоестественно телу Христову находиться в одно и то же время более, чем в одном месте». Здесь ярко видна разница между католическим и протестантским пониманием этого служения. Если в первом издании причастие понимается в католическом духе и признается присутствие в Хлебе и Вине Тела и Крови Христа, то во втором – причастие понимается в символическом смысле как воспоминание смерти Христа. Изменения коснулись также такой детали, как местонахождения священника во время совершения обряда: в первой редакции ему предписывалось быть «в центре алтаря», а во втором – «справа от стола», причем «само слово «алтарь» Кранмер заменил другими везде, где только можно» – с целью избежать почитания собственно алтаря. Кроме того, во второе издание добавлены следующие слова, демонстрирующие отношение к католицизму: «От тирании епископа Римского и всех его проклятых скверных дел избави нас, милосердный Господи». Следует, правда, отметить, что в третьем издании «Книги Общих Молитв» (1559 г., уже в период правления Елизаветы I) причащение трактовалось в компромиссном варианте между первыми двумя, а последняя фраза по поводу епископа Римского была опущена. Таким образом, во втором издании заметно изменение вероучения в протестантском духе.

Наказания за неповиновение второму акту «О единообразии» устанавливались достаточно серьезные: «все архиепископы, епископы и подотчетные им лица, осуществляющие церковную юрисдикцию в диоцезах, как общую, так и исключительную, наделяются данным актом полной властью исправлять и наказывать при помощи мер церковного воздействия любого, кто после ближайшего праздника Всех Святых нарушит данный статут». Тот, кто посещал богослужение, осуществляемое не в той форме, в какой предписывалось в «Книге Общих Молитв», за первое нарушение акта «О единообразии» подлежал тюремному заключению на шесть месяцев, за второе – на год (без права внести залог или представить поручителей); за третье – пожизненно.

Затем были приняты меры по окончательному оформлению англиканского вероучения и принятию нового символа веры. Он был составлен Томасом Кранмером к 1551–1552 гг. в количестве 45 статей. За основу его были приняты Аугсбургское исповедание веры 1530 г. и «Десять статей», что определило его двойственность.

С новым вариантом символа ознакомились король, конвокации, Тайный Совет, совет капелланов короля, предложили некоторые исправления. После этого Кранмер сократил число статей до 42-х и внес несколько изменений. 23 ноября 1552 г. окончательный вариант одобрил Тайный Совет, 25 марта 1553 г. – конвокации. В мае этого же года было предписано разослать эти статьи духовенству для ознакомления, а 9 июня Эдуард VI утвердил «42 статьи» как официальный символ веры англиканской церкви.

Троичность, вочеловечивание Иисуса Христа, грех, церковь, проповедническая деятельность – все это понималось также, как и в «Десяти статьях». В 36 статье подтверждалось королевское главенство над церковью.

Многие другие вопросы вероучения трактовались в лютеранском духе. Это относится к оправданию только верой (ст. 11), достаточности Священного Писания для спасения (ст. 5, 7, 21), погрешимости вселенской церкви (ст. 22), непризнании икон, мощей, индульгенций, чистилища (ст. 23), безбрачия духовенства (ст. 21), главенства римского епископа (ст. 34).

Учение о таинствах было сформулировано следующим образом: католический подход к силе таинств ex opera operato (таинства имеют силу независимо от отношения к ним участвующих в них, а зависят только от их тщательного и верного исполнения) отвергался. Но вместе с тем не признавался полностью радикальный подход к ним как к символическим действиям.

Учение об евхаристии сформулировано было под исключительным влиянием переселившихся в Англию богословов-реформаторов, в особенности Буцера: «реальное присутствие» тела и крови Христа в хлебе и вине, но вместе с тем утверждалось, что это – вопрос личной веры христианина. Таким образом, не признавалось католического пресуществления и лютеранского телесного присутствия Христа. Это был компромиссный вариант.

«42 статьи» не были опубликованы, так как Эдуард VI вскоре умер (6 июля) и на престол взошла католичка Мария Тюдор. Но впоследствии этот документ стал основой для символа веры, составленного при Елизавете I Тюдор («39 статей»).

***

Итак, в период правления Эдуарда VI (1547–1553 гг.) было продолжено реформирование церкви в духе новой веры. Во многом это оказалось возможным в силу того, что у власти в стране оказалась реформаторски настроенная группировка дворян и духовенства.

Прежде всего были предприняты меры по ликвидации наиболее одиозных статутов предыдущего царствования, что обеспечило саму возможность дальнейших реформ.

Однако и Сомерсет, и Кранмер двигались по пути реформ «медленными шагами, не отваживаясь сразу на многое».

Юрисдикция короля над церковью и его положение как верховного главы ее были закреплены. Только король имел право назначать епископов.

Секуляризация была доведена до логического конца.

Многое было сделано в вопросах переустройства вероучения и культа. «Книга Гомилий» и «Сорок две статьи» представляли собой разработку вероисповедной доктрины, что свидетельствовало о становлении вероучения и о независимости национальной церкви. «Книга Общих Молитв» регламентировала культовую практику и богослужение.

Вместе с тем вопрос о реформе системы канонического права все еще стоял в повестке дня. Неоднократные попытки решить его и систематизировать церковное право при Генрихе VIII не были успешны. Именно при Эдуарде VI предпринимается, пожалуй, самая успешная попытка в этом направлении.