Немецкая рыцарская культура и литература XII—XIII вв. развиваетсяпод влиянием Франции, «классической» страны эпохи феодализма. Поэзиянемецкого рыцарства, в некоторой части имея характер переводной илиподражательный, в лучших своих достижениях возвышается до подлиннойтворческой самостоятельности.
Немецкая рыцарская лирика носит название миннезанг, т. е. «любовнаяпесня» (от слова Minne — «любовь»). Ее древнейшие памятники относятся к1170-м годам. Около этого времени почти одновременно возникают дванаправления рыцарской любовной песни. Одно, более архаическое по своемустилю, теснее примыкает к народной песне и еще почти не затронуто новымиидеями рыцарского служения даме. Другое стоит под непосредственным влияниемпоэзии провансальских трубадуров и их французских подражателей. «Народное»направление миннезанга зарождается на юго-востоке, в Баварии, Австрии иШвабии, где еще господствуют архаические, более национальные вкусы ивлияние новой, куртуазной культуры носит лишь очень поверхностный характер.Его главные представители — поэты Кюренберг, Дитмар фон Аист и др.«Куртуазное» направление возникает в западных областях Германии, в болеепередовых прирейнских землях, где раньше распространились пришедшие изФранции идеи и вкусы и рыцарская поэзия перестроилась по новым французско-провансальским образцам. Родоначальники этого направления — прирейнскиерыцари Генрих фон Фельдеке и Фридрих фон Хузен. В 1180—1190 гг. куртуазноенаправление миннезанга распространяется на восток и охватывает всю Германию(Генрих фон Морунген, Рейнмар фон Хагенау и др.). Однако до высших своихдостижений рыцарская лирика поднимается лишь в результате синтеза обоихнаправлений, куртуазного и народного, в творчестве Вальтера фон дерФогельвейде, величайшего немецкого лирического поэта средневековья.
Песни миннезингеров архаического стиля обычно являются однострофнымистихотворениями простейшей метрической конструкции, объединенными парнымирифмами, часто неточными; строение стиха определяется числом ударений,тогда как число неударных слогов между ударениями может быть различным (такназываемый «акцентный стих»). Все эти формальные особенности, характерные идля немецкой народной песни, в поэзии куртуазного стиля исчезают. Как и внародной лирике, в стихотворениях этого рода всегда наличествуетобъективный элемент повествования, лирический сюжет или четкаядраматическая ситуация. Например, у Дитмара: «Стояла женщина одна исмотрела через поле и ждала своего милого. Вот она увидела пролетающегосокола: «Счастлив ты, сокол! Ты можешь лететь, куда захочешь. Ты выбираешьв лесу дерево, которое тебе нравится. Так поступила и я. Я избрала себемужа... А теперь мне завидуют прекрасные женщины».
Весьма часто у поэтов «архаического» стиля встречаются «женскиепесни», один из жанров «объективной лирики», наиболее распространенный внародной поэзии; обычно это жалоба покинутой или одинокой женщины. В рядеслучаев мужская и женская строфы объединяются в драматической формедиалога. Многие стихотворения открываются «природным зачином» — описаниемприхода весны или осени, которому соответствует душевное настроение поэта,пробуждение любви или любовная тоска. Такой «психологический параллелизм»является типичным признаком народной песни.
Концепция любви этих поэтов, в особенности наиболее архаичного изних, Кюренберга, существенным образом отличается от провансальской доктринырыцарского служения даме. Песня нередко обращена к девушке, а не к замужнейженщине. Любовь не ограничивается возвышенным томлением, а стремится кчувственному удовлетворению. Томление, любовная тоска являютсяпреимущественным уделом женщины, мужчина-поэт обыкновенно остаетсяпобедителем в любовной борьбе, «Женщину и сокола легко приручить»,—заявляет Кюренберг. «Кто сумеет их приманить, того они сами будут искать».Эти более примитивные любовные отношения, еще лишенные налета куртуазности,вполне соответствуют нормальным бытовым отношениям между мужчиной иженщиной в средневековом обществе. Таким образом, лирические строфы поэтов «архаического» направления посвоему идейному содержанию и стилю заметно отличаются от лирикипровансальских трубадуров и их немецких подражателей. Они приближаются ктипу простейших двустиший и четверостиший любовного содержания,импровизируемых во время мировых весенних плясок, которые известны сдревнейших времен у самых разных народов и, несомненно, издавнасуществовали у немцев, как они существуют у них и до сих пор под различныминазваниями (например, так называемые Schnaderhupfel, «частушки», вБаварских Альпах, в Тироле и др.). Литературное влияние провансальскойпоэзии помогло лишь переоформить в соответствии с новыми сословнымиидеалами феодального общества те ростки народной поэзии любовногосодержания, которые лежат в основе рыцарского миннезанга. Куртуазное направление немецкой лирики, зарождающееся на Рейне такжев 1170-х годах, стоит под непосредственным влиянием провансальскихтрубадуров. Но лишь в редких случаях это влияние имеет характер прямогозаимствования или перевода, обычно оно ограничивается общими особенностямиформы и традиционными для куртуазной лирики идеями и мотивами. По своейвнешней форме песни нового стиля представляют большие многострофныестихотворения. Строфа имеет сложное строение, рифмы, всегда точные, попримеру романской метрики вводится принцип счета слогов с постоянным числомнеударных между ударениями. Эти метрические новшества и усложнения,достигающие у более поздних миннезингеров большой формальной виртуозности,были, очевидно, связаны с новыми, более сложными формами музыкальнойкомпозиции, занесенными также из Прованса.
По своим идеям и темам лирика провансальского направления всецелоопределяется доктриной куртуазной любви как рыцарского служения даме.Повествовательный сюжет, драматическая ситуация, вводное описание природы,все «объективные» элементы народного стиля исчезают почти совершенно вовсепоглощающем лирическом переживании. В бесконечном ряде вариаций поэтыразвивают своеобразную диалектику «высокой любви»: томление по недосягаемойвозлюбленной и боязнь исполнения мечты, страдания неосуществленного чувстваи радость страдания. Красота дамы противопоставляется ее жестокосердию:поэт обвиняет свои глаза, которые виновны в его несчастье. Но в муках любвион испытывает радость и ни за что не откажется от них, потому что радостибез страдания не бывает. Фридрих фон Хузен даже восхваляет «сплетников» и«соглядатаев», на которых обычно жалуются средневековые поэты: лишь бы насамом деле нашли они повод для своей зависти.
В песнях Генриха фон Морунгена, наиболее блестящего представителялирики провансальского стиля, традиционная тема «восхваления» дамыприобретает черты индивидуального художественного мастерства, опирающегосяна литературные источники — на знакомство с латинской поэзией, классическойи средневековой. Если Кюренберг и поэты его группы пользовались длявозлюбленной постоянными эпитетами «прекрасная» и «добрая», то Морунгенпространно описывает ее красоту: «розовые губы», «богатые радостью»,«светлые», «играющие» глаза, «белые лилии и алые розы» на ее лице, «тонкийстан». Она — «венец всех женщин», «нежный, радостный май», «безоблачныйсолнечный свет». Не менее подробно перечисляет Морунген куртуазныедобродетели своей дамы: она «благородная», «воспитанная», «гордая ирадостная», «чистая и мудрая», «нежная и веселая», «правдивая без обмана»,«ее чистота и добродетель подобны солнцу, которое озаряет мрачные тучи,когда его сияние так светло». Эта изысканность поэтического стилясвидетельствует о дальнейшей аристократизации миннезанга.
Рядом с рыцарской любовной песнью развивается м Общая характеристикаСредневековой эпохи оральное изречение, так называемый шпрух —дидактический жанр, также имеющий народные корни и сохранившийся попреимуществу в репертуаре странствующих певцов-профессионалов нерыцарскогопроисхождения. Собрание таких однострофных «шпрухов», относящихся к1160—1170 гг., сохранилось под именем Сперфогеля. В состав его стихотворныхизречений, почерпнутых из народной дидактики, входят басни о животных и олюдях, моральные поучения на бытовые темы, религиозные стихи, сложенные кпраздникам и заключающие увещание ходить в церковь и любить ближних. Поэтохотно говорит моральными сентенциями и пословицами, и все егомировоззрение покоится на фольклорных представлениях, которые резкоотличают его стиль от дидактической поэзии ученых-клириков. Биографическиемотивы, заключенные в этих изречениях, позволяют восстановить социальныйоблик бездомного бродячего певца, живущего милостью знатных покровителей.
Поможем написать любую работу на аналогичную тему