«Особая струнка» в художественной натуре Васнецова, которую почувствовал Крамской, видели ее еще Репин и Чистяков, заметил и Стасов. Как бы то ни было, настало начало новой линии в творчестве художника после «Княжеской иконописной мастерской», рисунка «Витязь» и эскиза «Богатырей». Васнецов в какой-то мере стал на перепутье дорог: старое пройдено и ничего больше принести не могло, а новое, возможно, образно в то время еще недостаточно развитое, призывало идти вперед, без указания точного направления. Одно было ясным и бесспорным – необходимость срочного переезда в Москву. Переезд был следствием внутреннего состояния художника, к которому пришло осознание, что в Петербурге ему оставаться больше не за чем. Он принял решение. Васнецов и его жена уехали из Петербурга и в серенький мартовский день, на санках прибыли в Москву, где на 3-ем Ушаковском переулке московские друзья подготовили для них съемную квартиру.
Хотя и удачны жанровые картины Васнецова, которые, в сущности, знаменовали собой первый этап его творчества, но не ими он вошел в историю русского искусства. Не в них развернулся во всем своем блеске огромный талант художника, воплотились его творческая фантазия и мастерство. С детских лет воображение художника было захвачено старинными народными сказаниями и былинами. В годы обучения в Академии художеств Васнецов с огромным интересом читал и изучал русские былины, книги о русской старине, о прошлом нашего народа. У Репина постоянно устраивались с его участием громкие чтения русских былин, исторических книг. Еще в 1870 году Васнецовым нарисована «Княжеская иконописная мастерская», написан акварелью «Витязь» - древнерусский богатырь, стоящий на страже границ родной земли. В то же время им была исполнена иллюстрация к «Коньку-Горбунку», «Жар-птице» и другим народным сказкам. Так постепенно зарождался тот сказочно-былинный жанр в творчестве Васнецова, который вскоре целиком захватывает его интересы и с которым он войдет в историю русской живописи как звезда первой величины.
Москва ознаменовалась началом нового периода в творчестве Васнецова, который стал решающим при определении его места и значения в русском национальном изобразительном искусстве. Именно в Москве его очаровывают многочисленные сохранившиеся памятники русской старины. Приблизительно тогда же в Москву приезжают Репин и Поленов. В это время в письме к Стасову Репин пишет, что он с Поленовым и Васнецовым часто проводят вместе в окрестностях Москвы, жадно изучая русские древности, народную жизнь и народные типы.
В 1878 году Васнецов стал участником Товарищества передвижных выставок. Но выставляться на передвижных выставках он начинает еще с 1874 года. Стоит отметить, что передвижники безоговорочно связывали свое искусство с идеей служения демократическим идеалам, общественным интересам. Максимально четкое выражение данной задачи было дано И.Н. Крамским: «Только чувство общественности дает силу художнику и удесятеряет его силу; только умственная атмосфера, родная ему, здоровая для него, может поднять личность до пафоса и высокого настроения, и только уверенность, что труд художника и нужен и дорог обществу, помогает созревать экзотическим растениям, называемым картинами. И только такие картины будут составлять гордость племени, и современников, и потомков».
И первым шагом на этом пути было обращение к крестьянству как к объекту изображения и художественного постижения. Через это постижение, по мнению передвижников, можно было прийти к пониманию народных нужд. Крестьянская тема на первом этапе изобразительного искусства и занимала у Васнецова тогда значительное место. Проблемы крестьянской жизни и были сюжетами жанровых произведений Васнецова. В пейзаже он также стремился приблизиться к народному пониманию национальной природы. Реализм, народность, национальное своеобразие – эти лозунги объединяли передвижников, скрепляли их сообщество. Еще в 1862 году Стасов писал: «Все будущее нашей художественной школы лежит в нынешних так называемых жанрах и жанристах». Передвижники осознавали, что необходимо не просто изображать деревню, крестьян, но и выражать их надежды, их веру в лучшее будущее, не только сочувствовать, но и находить в самих объектах изображения силу, ум и нравственные достоинства. И сам характер работы Васнецова над произведениями живописи во многом был предопределён этими новыми задачами. Васнецов погружал своих персонажей в жизнь, её анализ, критическое осмысление – всё это вело художника к постижению глубин современной жизни. А поскольку Васнецов был выходцем из глубинки, с детства рос наблюдательным и впечатлительным, труда для него не составляло и реалистичности в его жанровых картинах питерского и московского периода хватало с избытком. Завершается жанровый период в творчестве Васнецова картиной «Преферанс» (1879). Васнецова здесь интересовали характерные привычки старых людей, играющих до утра в карты, детали обстановки, лунный свет, льющийся через дверь балкона. «Васнецовское» творчество 70-х годов ясно говорит о том, что художник не укладывался в рамки живописи «семидесятников», он выходил за границы установившегося жанрового принципа, возвращаясь ближе к истокам русского жанра XIX века. И его изолированность от общего течения, некая самостоятельность предрекали возможность поворота в совершенно иную сторону – к другому жанру.
Однако теперь же, в своем творчестве художник обращается почти исключительно к русской народной сказке, к богатырскому эпосу, к русской народной песне и родной истории. В этом сказочно-былинном жанре художник находит свое истинное призвание, удовлетворяет свое стремление к воссозданию, как он выражается, национального духа и смысла нашей истории. Образы, запечатленные много столетий назад, пленяли художника. «Мы только тогда и внесем свою лепту в сокровищницу всемирного искусства, когда все силы свои устремим на развитие своего родного искусства. То есть когда с возможным для нас совершенством и полнотой изобразим и выразим красоту, мощь, смысл родных наших образов. Выразим красоту нашей русской природы и человека, нашей настоящей жизни, нашего прошлого, наши грезы. Выразим нашу веру и сумеем в своем истинно национальном отразить вечное, непреходящее». Согласно мнению Васнецова, народная сказка, песня или былина несет в себе проверенный веками правдивый внутренний и внешний облик русского народа «с его прошлым и настоящим, а может быть, и будущим». Воссоздание национальных эпических образов в картине, в красках – вот в чем заключается самая важная задача художника. «Только больной и плохой человек, - говорит Васнецов, - не помнит и не ценит своего детства, юности. Плох тот народ, который не помнит, и не любит, и не ценит своей истории».
В 1898 году В.В. Стасов из-за подготовки статьи, в которой рассматривалось творчество Васнецова задал ему ряд вопросов. В письме Васнецов дал такой ответ Стасову: «Как я стал из жанриста историком, несколько на фантастический лад, на это ответить точно не сумею. Знаю только, что во время самого яркого увлечения жанром, в академические времена, в Петербурге меня не покидали неясные исторические и сказочные грезы. Есть из того времени кой-какие наброски мои: у Репина – «Витязь на коне», акварель, теперь у Третьякова. «Сказка о Жар-Птице» - во «Всемирной иллюстрации» (гравирована очень плохо). «Конёк-Горбунок» - У Ильина, академический эскиз «Княжеская иконописная» и пр. Противоположения жанра и истории в душе моей никогда не было, а стало быть, и перелома или какой-либо переходной борьбы во мне не происходило. Некоторые из картин последующего периода, московского, были задуманы мною еще в петербургский период, например: «После побоища» из произведения «Слово о полку Игореве», «Богатыри» ныне только оконченные. Теперь у Третьякова – «Витязь на распутье»… Я всегда был убежден, что в жанровых и исторических картинах, статуях и вообще в каком бы то ни было произведении искусства, в сказке, песне, былине, драме сказывается весь целый облик народа. Облик внутренний и внешний, с прошлым и настоящим, а может быть, и будущим. Только больной и плохой человек не помнит и не ценит своего детства, юности. Плох тот народ, который не помнит, не ценит и не любит своей истории…».
Москва и её историческое прошлое, быт, архитектура, все окружение художника соответствовала всем его потаенным мечтам, вкусам и настроениям. В письме Васнецова Стасову стоит отметить одну примечательную фразу, которая способна раскрыть состояние художника: «Решительно и сознательно переход из жанра совершился в Москве златоглавой, конечно. Когда я приехал в Москву, то почувствовал, что приехал домой и больше уже некуда – Кремль, Василий Блаженный заставляли чуть ли не плакать, до такой степени все это веяло на душу родным и незабвенным».
Сразу после того, как второй этаж деревянного домика в Ушаковском переулке был занят и был разобран несложный, правильнее даже скудный багаж, Васнецов с яростью начал работу. Дни занимались полностью: днем он усиленно работал в мастерской, вечером Васнецов ходил на встречи с Репиным и Поленовым. Художник начал заводить новые знакомства. Наступило начало очень плодотворного сближения с семьей Мамонтовых; завязались дружеские отношения с Третьяковым и другими крупными московскими собирателями, во владении которых находились целые коллекции прекрасных картин. «Преферанс» является данью последним петербургским впечатлениям, он стал последней жанровой картиной, которая стала завершением определенного периода в творчестве Васнецова. Вместе с этим Васнецов увлеченно выполнял альбомные рисунки для картины «После побоища». Отдых от напряженной работы, помимо встреч с друзьями, включал в себя, согласно словам Аполлинария Васнецова, «кружение вокруг Кремля», частое посещение его соборов и храма Василия Блаженного; проводился осмотр и ближайших окрестностей Москвы. Часто братьями предпринимались поездки в Дьяково, где можно было любоваться замечательной церковью. Очарование старинных архитектурных форм, которые раскрывали вкус, чувство красоты, которые всегда жили в русском народе, до глубины души трогало художников. Внимание к прошлому родной страны, народному быту и народному творчеству можно было наблюдать в то время практически во всех сферах русской культуры.
Творения композиторов «Могучей кучки», таких как Мусоргский, Балакирев, Бородин, Даргомыжский, Римский-Корсаков начали становиться частью программ, которые в то время были распространены в Москве симфонических концертов. Практически во всех московских культурных домах, настольные книги были представлены русскими былинами, русскими народными легендами А.Н. Афанасьева, «Песни» П.А. Рыбникова и другими сборниками песен, русскими пословицами и поговорками, которые были собраны В.И. Далем. Драматическая трилогия А.К. Толстого («Смерть Иоанна Грозного», «Царь Федор Иоаннович», «Царь Борис»), исследования, которые были посвящены древней Москве, И.Е. Забелина и выходившие каждый год тома «Истории России с древнейших времен» С.М. Соловьева, публичные выступления и лекции историка В.О. Ключевского имели среди москвичей особую популярность. Наука, литература, музыка и изобразительное искусство раскрывали удивительные сокровища древнерусского художественного мира, красоту и величие духовных сил народа. Данный период можно назвать одним из самых примечательных в жизни московского передового общества. Любовь к родной старине, к жизни, чувствам и воззрениям народа, его искусству охватывала широкое общество. В то время Стасовым было написано: «Национальность, современность и чувства реальной историчности – это все такие элементы, без которых для интеллигентного человека нынешнего времени искусство вовсе не искусство, а праздная побрякушка».
С помощью московской атмосферы, в которой проживал Васнецов, художник смог в полной мере окунуться в мир, которым он, согласно его признанию, только и жил, - в любимую Русь. Новые идеи и настроения будоражили художественное воображение Васнецова, ставали на помощь, когда ему было необходимо вникнуть в прошлое родной страны и давали силы с необычайной страстью отдаваться работе над картиной «После побоища». Необходимо обратить внимание на то, что самые близкие помощники и горячие соучастники в данном начинании Васнецова - семьи Третьяковых и Мамонтовых. Павел Михайлович Третьяков, который к тому времени собрал в залах собственного особняка в Лаврушенском переулке очень ценную коллекцию картин, и его жена Вера Николаевна относились с особой любовью к музыке. Согласно признанию Васнецова, музыка у Третьяковых возбуждающе влияла на его творческую энергию и при работе над картиной «После побоища» являлась для него громадной помощью. Более глубоким и разносторонним можно назвать лишь влияние на художника семьей Мамонтовых. Душа и сердце собраний в доме Мамонтовых - помимо хозяев, И.Е. Репин, В.Д. Поленов и иные художники. В «столовой» Мамонтовых, в окружении их близких друзей, изрядно заржал свое творческое состояние Васнецов. Все свои дни художник не переставал говорить, что помощь Мамонтовых, постоянное общение с ними являлись обязательными для него в поиске его дороги в искусстве и становлении в качестве нужного человека для родного народа.
На 6-ой выставке передвижников художником, занятый работой над картиной «После побоища», были выставлены лишь ранее им написанные произведения: «Победа», «Военная телеграмма», «Акробаты», «Витязь на распутье». Самым примечательным из них был «Витязь на распутье». В 1881 году художник, который остался не удовлетворенным картиной, снова возвращается к данной теме. На 10-ой выставке передвижников 1882 года выставили новый вариант «Витязя на распутье», в котором Васнецов максимально полно и убедительно выразил тему. Художнику удалось проникнуть в жизнь и чувства людей древней Руси, дать поэтическую характеристику человека и природу того времени. Поэтический замысел картины превосходно был передан в фигуре и позе витязя, который сумел остановить мощного коня. Всадник остался в задумчивости, он притих, будучи очарованным безмолвием, пустынностью, раскинувшейся вокруг степи. Это удивительнейшее проникновение в прошлое родной страны дает возможность отнести «Витязя на распутье» к самым вдохновенным поэтическим созданиям могучей «васнецовской» кисти.
Материальное положение художника сложно было назвать в то время благополучным. На выставке не продалась ни одна из его картин. «Следствие всего этого – сижу без денег и даже взаймы негде взять…» - писал он Крамскому. Лишь природная, вятского закала энергия была помощью Васнецову в преодолении встречавшихся на его пути препятствий и затруднений и увлеченной работе. «Под семью замками», как говорится в народной пословице, до нынешнего момента спрятана полная история создания Васнецовым его картины «После побоища Игоря Святославича с половцами», а по сути – практически всех его самых крупных и важных произведений. Данный факт можно объяснить тем, что художник от природы очень скромный и скрытный. Он редко обсуждал свои работы и часто замыкался, если видел, что кто-то из собеседников проявляет большой интерес к данному вопросу. Брат его Аполлинарий Михайлович, который проживал вместе с ним, согласно его же словам, в то время на «должности заведующего хозяйством», подтверждал то же: «Видел, что Виктор над чем-то сосредоточенно работает, а сразу угадать не мог: брат не любил, когда рассматривали его альбомы». Сохранилось больше десяти рисунков и эскизов, которые могут раскрыть содержание картины, но они – лишь наметки, поиски, подходы. Художник часто обсуждал влияние на него «Слова о полку Игореве», вспоминал многочисленные чтения «Слова» в Петербурге И.Т. Савенковым и у Мамонтовых в Москве. «Читаешь и не начитаешься, слушаешь, и не наслушаешься, ароматами родной страны дышит «Слово»», - не раз говорил Васнецов.
Осенью 1878 года и весь 1879 год Васнецов работал над картиной: посещал оружейную палату, делал зарисовки, переделывал, искал максимально удачное решение темы. И в конце концов, в марте 1880 года на 8-ой выставке передвижников зрителям была представлена на обозрение картина, которая была названа автором «После побоища Игоря Святославича с половцами», в настоящий момент она украшает, вместе с эскизами, стены Третьяковской галереи. Прочувствовав эпичность описания боя и героической гибели русских воинов в «Слове», Васнецов с превосходной изобразительной силой передал это в картине. Бойцов – героев, которые пали за свободу родной земли, художник показал в качестве охранников рубежей родины. Отзвуки недавней ожесточенной битвы художником были переданы дракой орлов-стервятников, которые с жадностью отстаивали собственные права на добычу. Необычная величественная торжественная скорбь о гибели бойцов наполняет просторы, где в недавнем еще времени кипело пламенное сражение храбрых русичей с дерзкими захватчиками. Смелость и новаторство художника в данной картине показаны тем, что он, завороженный удивительной музыкальностью «Слова о полку игореве», передал не отдельный эпизод, а весь глубокий смысл, все содержание данного произведения. Публика и большая часть критики во главе со Стасовым встретили картину без особых эмоций, при учете существовавшего на тот момент в передовой части общества интереса к родному прошлому. Стоит отметить, что практически ни один человек не прочувствовал и не смог по достоинству оценить новые начала в «васнецовском» творчестве, новые устремления художника. «С.-Петербургские ведомости», «Новое время», «Молва», «Московские ведомости» и прочие газеты единогласно дали оценку работе Васнецова, не отметив в ней главного – поэтического раскрытия прошлого. Неодобрительное отношение к картине прессы и частично, с оговорками, Стасова возмутило друзей художника. С горечью вступился за картину Репин в письме к Стасову. Только в одной из московских газет отметили, что в картине «После побоища» звучит «настроение». И на сегодняшний день данное настроение в плане оценки картины заключено в особом, глубоко эмоциональном восприятии художником прошлого нашей родины. Стасов отмечал значительную и несомненную удачу картины «большое знание, большое изучение древнерусского костюма и вооружения». И лишь спустя некоторое время уже после первоначального показа «После побоища», и прочих картин Васнецова на темы из русского былинного эпоса, Стасов смог дать им достойную оценку. Им был отмечен «правдивый самобытный колорит,… который соответствовал и натуре Васнецова, и его новым сюжетам, его новым ощущениям, задачам и стремлениям». «Его колорит был, - писал критик, - решусь сказать так, русско-сказочный, былинный, немножко сродни народным лубочным картинкам, смелый и своеобразный и все-таки истинно художественный. Никакого другого колорита не требовалось, не нужно тут было». Высокую оценку картине картину Васнецова дал П.П. Чистяков, писавший: «Вы, благороднейший Виктор Михайлович, поэт-художник! Таким далеким, таким грандиозным и по-своему самобытным русским духом пахнуло на меня. Увидел я Русь мою, и тихо прошли один за другим и реки широкие, и поля бесконечные и села… по губерниям разно типичный народ наш… и Вы, русский по духу и смыслу, родной для меня!».
На 8-ой выставке передвижников совместно с картиной «После побоища» показали «Ковер-самолет», который публика и критика встретили более чем положительно. Стасов отметил: «Еще никогда ни один художник у нас не пробовал изобразить волшебный ковер наших сказок в виде чего-то похожего на громадную птицу с выгнутым вверх хребтом и широко распростертыми врозь крыльями… Оригинальная фантазия – лучшая сторона этой цветной и пестрой, как персидский ковер, картины».
«Москва оказала мне, её сыну, неоценимую поддержку. Она поставила меня на ноги, укрепила мой дух, дала силы для борьбы за то, что я хотел утвердить своим искусством. Яснее я увидел свою дальнейшую дорогу. Правда, на ней еще было много канав, рытвин и ухабов, но я уже был спокоен, уверенный шел вперед», - сказал Васнецов в конце жизни, когда все самое главное и значительное было им осуществлено.
Необходимо обратить внимание, что не только Москва, московское окружение и московские впечатления оказывали влияние на пробуждение фантазии и воображения художника, раскрытие его дарования. После Абрамцево будет выполнена та же роль в жизни и творчестве Виктора Михайловича Васнецова.
Поможем написать любую работу на аналогичную тему