Нужна помощь в написании работы?

Итак, как известно, Абрамцево сыграло свою роль в истории русской национальной художественной культуры, его воздействие на значительное число важных художников, и на Васнецова тоже было весьма благотворным. Приютившееся под Москвой, на берегу речушки Вори, Абрамцево было в собственности у Сергея Тимофеевича Аксакова, который принимал в нем Гоголя и Тургенева. Уже после его приобрел С.И. Мамонтов – русским меценатом. Будучи человеком, весьма состоятельным, обладая немалым капиталом, он тратил деньги не на создание картинной галереи, не на собирание коллекции, а на содержание своей подмосковной усадьбы Абрамцево, где он создал все условия для плодотворного творчества. У Мамонтова гостили художники, архитекторы, артисты, чувствуя себя как дома, все они жили в Абрамцеве месяцами, общаясь друг с другом, подчас занимаясь каким-то общим делом.  В летние месяцы Мамонтовы посылали приглашения к себе своим друзьям, особенно художественной молодежи, в число которой на постоянной основе входил обитатель Абрамцева А.М. Васнецов.

Со времени знакомства Васнецова с мамонтовским кружком и на протяжении последующих двух десятилетий художник создает свои лучшие произведения на исторические темы и сюжеты былин и сказок. Множество различных «затей», на языке абрамцевского содружества, относится к Абрамцево, где исключая года, которые были проведены в Киеве из-за росписи Владимирского собора, Васнецов находился в постоянном творческом напряжении с 1881 по 1898 год.

Абрамцевский кружок, сыграв большую общекультурную роль в духовной жизни русского общества второй половины Х1Х века, особенно много сделал для плодотворного развития изобразительных искусств. Абрамцевский кружок – это общество, которое не было похоже ни на Товарищество передвижников, ни на Артель, члены которой оказывались связанными общими заказами.  Кружок являлся именно кружком, неким подобием колонии, каких немало существовало в Европе в период формирования и развития стиля модерн. У членов этого кружка соратников-друзей не было своей, выработанной программы, тем более что кружок объединял представителей и старших и младших поколений. В разное время в кружок входили: Неврев, Антакольский, Репин, Поленов, Васнецов. А позднее присоединились: Серов, Константин Коровин, Врубель, Левитан, Головин. И если Неврев и Антакольский были связаны еще с традициями 60-х годов, а Репин и Поленов – с основными тенденциями развития искусства передвижников, то Серов, Коровин и Врубель развивали новые творческие направления, которые в дальнейшем оказались характерными для русского искусства начала ХХ века. Хотя словесно изложенная программа и отсутствовала, настроения членов кружка и сам «абрамцевский воздух» достаточно ясны. Там царил культ свободного искусства, живого воплощения творческого начала, артистизма, чувство красоты, которым и жил Виктор Михайлович Васнецов. Абрамцевский кружок не был нацелен ни на просветительскую деятельность, ни на отстаивание каких-либо социальных творческих тенденций. Артистический тон всему абрамцевскому содружеству придавал сам хозяин Абрамцевской усадьбы – С.И. Мамонтов, человек разносторонне одарённый, обладавший своеобразным артистизмом, открытой душой. Важной стороной деятельности Абрамцевского кружка стала попытка возродить народные художественные промыслы. Большую роль в этом сыграла Е.Д. Поленова – младшая сестра художника Поленова. Членами кружка был создан Абрамцевский Кустарный музей. Были созданы столярные мастерские, где изготавливались мебель, предметы домашнего быта, выдержанные в традициях декоративного народного творчества; затем эти предметы продавались в специальном магазине в Москве. Здесь также занимались собиранием литературного фольклора. Фольклорный дух затронул и архитектурное оформление усадьбы.

Летом 1880 года Васнецов жил в местечке Ахтырке, которое находилось в соседстве с Абрамцево. К тому времени он уже закончил произведения «Бой скифов со славянами» и «Три царевны подземного царства» и «Витязь на распутье». Данные произведения и «Ковер-самолет», у художника заказал С.И. Мамонтов для правления строившейся им Донецкой железной дороги. Данный мамонтовский заказ по сути своей - творческая помощь мастеру, которого охватывали мысли о создании цикла произведений, которые бы объединял большой творческий замысел. В картине «Три царевны подземного царства» образами трех девушек в старинных костюмах были олицетворены природные богатства Донецкого края. Из произведений по этому заказу, данная картина была отлична меньшей эмоциональной силой. По динамике рисунка и живописному решению огромное впечатление произвела работа «Бой скифов со славянами». Но наиболее последовательно раскрылся талант Васнецова в большой картине «После побоища Игоря Святославича», которая сразу же обнаружила новые устремления художника, вызвала разноречивые отклики. Эта картина Васнецова тяготеет к монументальной форме не только своими огромными размерами, к которым не привыкла русская живопись второй половины XIX века, но и характером обобщения действительности. В картине Васнецов заведомо отошел от конкретного, данного факта, увиденного в реальности или воображенного как реальный. Здесь перед взором возникает факт эпический; предметы, элементы пейзажа, люди предстают носителями определённых поэтических формул, что и «отдаляет» их от бытовой достоверности. Цветы, травы, кочки – это не просто покров земли, они воплощают красоту степной Руси. Название картины явилось в качестве прелюдии к абрамцевскому периоду творчества Васнецова.

Абрамцевские впечатления стали толчком к созданию прекрасных художественных произведений, как «Аленушка» и «Богатыри» - национальная гордость русского искусства. Аленушка писалась с одной из абрамцевских девушек. Натурные зарисовки природы Абрамцева, которые практически точно повторялись художником в картине «Аленушка», это убедительное свидетельство того, что дало Абрамцево Васнецову при создании одного из поэтичных произведений нашей живописи. Первоначальный замысел «Богатырей» зародился, как было упомянуто ранее, за границей в Париже, когда художником они были набросаны в виде эскиза, который тогда так сильно восхитил Поленова. Тем не менее, Васнецов в ясности их видел, любуясь превосходными с их мощью, спокойствием и величавостью абрамцевскими дубами. «Абрамцевские дубы надоумили меня, как писать богатырей. Волшебник Савва Иванович и незабвенная Елизавета Григорьевна этому делу во многом помогли. Первый тем, что приказал пристроить к названному по прозвищу любимой дочки Веры «Яшкиному домику» специальное помещение, где я жил и куда водворил огромное полотно для картины. Вторая -  необыкновенным вдохновляющим отношением к моему замыслу, каждодневным подбадриванием. Великое и вечное спасибо им обоим», - часто на протяжении своей долгой жизни повторял художник. Художником была начата работа над ними сразу же после приезда в Абрамцево. «Как это ни кажется, может быть, на первый взгляд удивительным, но натолкнули меня приняться за «Богатырей» мощные абрамцевские дубы, росшие в парке. Бродил я, особенно по утрам, по парку, любовался кряжистыми великанами, и невольно приходила на ум мысль: «Это ведь наша матушка-Русь! Ее, как и дубы, голыми руками не возьмешь! Не страшны ей ни метели, ни ураганы, ни пронесшиеся столетия!» А уже как дубы превратились в «Богатырей», объяснить не могу, должно быть приснилось».

Близость к народному творчеству, к народному пониманию красоты и поэзии с удивительной силой и блеском проявились в «васнецовских» декорациях к пьесе Островского «Снегурочка». Эти декорации, которые были подготовлены к домашнему спектаклю дома Мамонтовых художником были выполнены в удивительном творческом подъеме и вдохновении. Они содержали в себе массу вкуса и глубоко поэтического проникновения в самую суть образов «Снегурочки». Декорации Васнецова стали откровением, они свершили переворот в театральном оформлении спектаклей. Спустя некоторое время, уже в киевский период жизни художника, он повторил их для спектакля на сцене профессионального театра. До нынешнего момента эти декорации и в первом и во втором истолковании - образец национального художественного понимания образов замечательного произведения А.Н. Островского.

Летом в Абрамцеве и в московские зимы перед киевским периодом Васнецов был занят напряженной работой. Сосредоточив все свое внимание на главных произведениях – «Аленушке» и «Богатырях», художник сразу работал над портретами близких ему людей, делал маленькие композиции на темы русских народных сказок, писал этюды, выполнял иллюстрации. Множество этих работ Васнецовым были показаны на передвижных выставках.

После экспонирования на 9-й выставке 1881 года «Аленушки», «Трех царевен подземного царства» и «Боя скифов со славянами», на 10-й выставке 1882 года художник выставил иллюстрации к стихотворению Лермонтова «Зачем я не птица, не ворон степной», на 11-й – 1883 года – изображение юноши в костюме скомороха, на 12-й 1884 года – ряд портретов: М.М. Антокольского, Т.А. Мамонтовой и другие.

Новые темы и новые образы «васнецовских» картин так отличны от работ первого периода его творчества, что порой кажется, будто два разных художника писали «С квартиры на квартиру» и «После побоища». «Как я стал из жанриста историком, несколько на фантастический лад, - говорил Васнецов, - на это ответить точно не сумею. Знаю только, что во время самого яркого увлечения жанром, в академические времена в Петербурге, меня не покидали неясные исторические и сказочные грезы. Противоположения жанра и истории в моей душе никогда не было, а стало быть, и перелома или какой-нибудь переходной борьбы во мне не происходило». В песнях, сказаниях веками жила облеченная в поэтическую форму, не лишенная патриархальной наивности мечта о счастливой жизни и власти человека над миром. Народная фантазия создала прекрасные образы ковра-самолета, шапки-невидимки, волшебной палочки, доброго волка, скатерти-самобранки. Васнецов, как никто ни до, ни после него, воплотил прекрасную мечту в замечательные полотна.

В свободное от работы время Васнецов ходил на мамонтовские «воскресенья», Третьяковские музыкальные «четверги», устраивал встречи с близкими друзьями – Репиным и Поленовым. У последнего были организованы специальные вечера, где писали обнаженные натуры, вели горячие споры о задачах искусства, обсуждали темы намечаемых работ. На вечера приглашали Сурикова, друзьям которого считали недостаточными его умения в пейзажной области. Васнецов в то время часто бывал в Оружейной палате, в Румянцевском музее.  Посещал, по инициативе известного московского археолога А.С. Уварова и его жены П.С. Уваровой – Российский Исторический музей, который собирал памятники древнерусского быта. Художник установил крепкие связи с известным знатоком древнерусской истории И.Е. Забелиным.

И в тёплые дни марта 1883 года Васнецовым, живший в то время в районе Девичьего поля, было получено от А.С. Уварова приглашение в его дом, который находился в Леонтьевском переулке. Во время чаепития Алексей Сергеевич Уваров, вероятно, по совету А.В. Прахова, сделал художнику предложение, которое заключалось в выполнении настенной росписи в одном из круглых залов Музея на тему каменного века. «Я, конечно, отказался, - рассказывал художник. – О князьях русских, Снегурочке, Жар-птице, о богатырях я, хотя и немного знал, но кое-что угадывать был способен. Относительно же людей каменного века никаких представлений не имел и знал только, что они вместо одежды прикрывались звериными шкурами, ели сырое мясо и пробовали с помощью кремня добывать огонь! Собравшиеся уговаривали меня, Алексей Сергеевич особенно настаивал, говорил, насколько помнится, общие слова о том, как можно изобразить людей и быт каменного периода. Показать, например, добывание огня, охоту на зверей, в частности на медведя, выделку шкур и прочее. Ничего же другого, более конкретного, не говорил, да и вряд ли хорошо и наглядно представлял себе это. Я все сказанное за столом выслушал, поблагодарил, и, еще раз отказавшись за полной неспособностью что-либо сделать, распрощался и уехал». Из воспоминаний жены Васнецова и по его собственным словам, вот что случилось после его ухода от Уваровых. Художник, взяв извозчика, отправился домой. В дороге он абсолютно неожиданно ясно представил всю композицию «Каменного века». Он стал торопить извозчика. После приезда домой, нетерпеливо взяв первый, который попал под руку листок бумаги, и начал рисовать представившееся ему «видение прошлой жизни». Спустя время сын художника, Алексей Викторович Васнецов, в процессе разбора архива отца, нашел маленький лист бумаги, на обороте которого рукою Васнецова был изображен эскиз. Данный эскиз почти точно соответствует настенной росписи, которая в настоящий момент является украшением углового круглого зала Исторического музея. Так, осуществление данного вдохновенного труда происходило в Абрамцеве, в мастерской Яшкина дома». Сохранилось значительное число карандашных и живописных эскизов Васнецова к данной работе. Из живописных самым интересным является эскиз «Пиршество» (1883, ГТК). Задача художника заключалась в том, чтобы создать впечатление большого возбуждения первобытных людей, которые были опьянены восторгом, вызванного победой над мамонтом. Васнецов пишет очень широко, набрасывает фигуры пляшущих вокруг костра дикарей, не очень проявляя заботу к точной форме, часто сливая фигуры пятнами света и тени. Композиция вызывает ощущение шумного движения, эскиз содержит что-то стихийное, буйное.

В самом фризе изображение имело более упорядоченное решение. Художник старался подчеркнуть не столько дикость, сколько первые успехи труда и разума человека. Первобытные люди Васнецова только перешли черту мира животных, но они уже совершают первые, тяжелейшие шаги, которые стали основой для всей будущей цивилизации. Фриз представляет разные формы первобытного труда – охоту, рыбную ловлю, лепку из глины разной посуды, высекание огня и т.д. Васнецовым были воплощены в его образах та сила, ловкость и огромное, с детских времен привычное мужество, позволяющее этим людям сражаться с мамонтами, который гораздо превосходит их силой и боеспособностью. Характерно, тем не менее, что победу над мамонтом обеспечивает превосходство человеческого разума: людьми была подготовлена для него западня, они заставили его провалиться в глубокую яму. В особенности удачно у Васнецова получилась могучая фигура «старшего сородича в роде», которая в некоторой степени подчеркнула разумность и целесообразность действий его сородичей.

Фриз Васнецова в Государственном Историческом музее выполнен не фреской, которая уже длительное время не применяется в Европе, а обыкновенной живописью масляными красками. Чтобы избежать сырости холст наклеили на цинковые листы, которые после закрепили на стене. Ранее время фриз плохо освещался, что не могло не огорчать художника; в наши дни живопись хорошо освещается лампами «дневного света». В недавнее время завершенная реставрация фриза делает его замечательно видимым для зрителей. «Абрамцево мне на эту древнюю старину глаза проясняло, – говорил художник. – Должно быть, абрамцевский чудодейственный воздух так благотворно влиял на меня, что именно в этом уголке земли написались, живописно осуществились лучшие мои работы».

Не зря Васнецов с таким трепетом и любовью относился к Абрамцево, всегда стремился попасть в «уголок подмосковной земли». В 1885 году фриз был завершен, после чего был принят комиссией по строительству. Он очень впечатлил всех друзей мастера. Стасов, после знакомства с «Каменным веком», этим замечательным созданием «васнецовского» ума и воображения, писал: «Как Васнецов вдохновился, как он соединил все детали, все подробности, как он из них создал сцены, множество сцен, как он их слил в одну общую, поразительную, потрясающую картину. Вот что будет, мне кажется, вечно составлять предмет бесконечного изумления… вот чем мы можем и должны гордиться перед Европой, вот что, мне кажется, чем дольше будет жить на свете, тем глубже и полнее будет цениться… Сделанное в этом направлении Васнецовым – истинно изумительно. Художник отгадал и ясно различил древнейшую эпоху истории человечества.  Он точно срисовал с увиденного громаду сцен, фигур. Лиц, типов, выражений, душевных состояний». Современники художника были абсолютно правы – «Каменный век» необходимо прибавить к числу самых удачных произведений Васнецова. Он смог создать поистине монументальную композицию. Образы первобытных людей переполнены у Васнецова первозданной энергия, они поражают мощью и красотой элементарных, но точных движений. Но, что самое главное – это сила впечатления, которое оставляет у зрителя и все изображение в общем, и его отдельные части.

Васнецов сумел в этих картинах проникнуть в дух первобытной эпохи, передать быт, занятия, характер и психологию наших далеких предков. На одной из них изображена сцена охоты первобытных людей на мамонта, на второй – пиршество по случаю удачной охоты. Третья и четвертые картины изображают домашний быт и повседневный труд первобытного человека.

Внимание!
Если вам нужна помощь в написании работы, то рекомендуем обратиться к профессионалам. Более 70 000 авторов готовы помочь вам прямо сейчас. Бесплатные корректировки и доработки. Узнайте стоимость своей работы.

Высокая оценка была дана «Каменному веку» и И.Э. Грабарем, который являлся очень взыскательным художником и критиком, автором единственного опубликованного исследования, которое касалось этого чудесного создания кисти Васнецова. «Впечатление, произведенное на современников «Каменным веком», - писал И. Грабарь, - пожалуй, можно сравнить только с впечатлением, произведенным когда-то «Помпеей» К. Брюллова». Такое описание давал И.Э. Грабарь произведению мастера спустя некоторое время: «подлинно потрясающий эпизод загона допотопного животного в вырытую для него яму-западню и последующей расправы с грозным зверем»: «Вот видны бивни и хобот мамонта, бьющегося и яме, куда ушло все его тело. Остервенелые от азартного боя первобытные люди с яростью и криками бросают в его открытую пасть камни, другие суют в нее дреколья... В бою участвуют не только мужчины, но и женщины, не одни взрослые, но и дети, помогая воплями и визгом. Чего стоит один этот страшный кровавый предсмертный глаз мамонта – поразительная, подлинно вдохновенная выдумка художника»!

 Но зрители получили возможность полностью оценить данное превосходное произведение Васнецова, увидеть его первоначальный блеск лишь в 1955 году, когда под руководством А.Д. Корина произвели промывку, прочистку и восстановление разрушенных частей данной росписи, которой вернули ее прежнее, ни с чем несравнимое очарование.

Стоит отметить еще одно знаменательное событие этого периода – весной 1898 года Васнецов закончил своё главное полотно – «Богатырей». Надо сказать, что приобретение П.М. Третьяковым перед его смертью «Богатырей» для собрания, которое уже передано в дар городу Москве, стало завершением прекрасной деятельности собирателя, которому удалось соединить в одно самые лучшие произведения превосходных русских живописцев, к числу которых, бесспорно, относятся работы русского художника Васнецова. «Знаете, - заметил однажды Васнецов о «Богатырях», - я часто, когда глядел на них, явственно слышал бетховенские или баховские звуки. Много раз ловил я себя на этом. Они звучали для меня в каждой части картины. Это, видимо, оттого, что я очень много начинял себя музыкой, когда работал над «Богатырями». Я жил в звуках, и, естественно, это отразилось в картине». Эта картина особо очевидно проявляет исключительное качество Васнецова - художник, мастер былинной, сказочной темы - умение создать эпическое яркое полотно, которое будет созвучным с народными поэтическими представлениями. Невообразимое соответствие живописным образам, которые создавала народная фантазия, поражает воображение. «Богатыри» увенчали творчество Васнецова. Больше двух десятков лет сложного труда. Они стали завершением его исканий, воплощения героических идеалов, неиссякаемой его любви к родине, выражением человечности и мужества, внутренней и внешней, душевной и физической красоты русского народа.

Поделись с друзьями