Нужна помощь в написании работы?

       Английский философ и политический теоретик Томас Гоббс, предпринял первую сознательную попытку выстроить "науку" Гражданского общества и  выявить причины становления государства на основе человеческих инстинктов и стремлений.

       Так Г.Ф. Шершеневич отмечает, что метод Гоббса, по-видимому, национально-английский, т. е. эмпирический. В его взгляде на общество обнаруживается направление ума, готового иметь дело только с фактами, наблюдаемыми в действительности. Никто до Гоббса не пытался поставить этику на почву, совершенно независимую от теологии. Он первый решил подвести под нее чисто научный фундамент.

       Люди равны от природы. Природа создала людей равными в отношении физических и умственных способностей, ибо хотя мы наблюдаем иногда, что один человек физически сильнее или умнее другого, однако если рассмотреть все вместе, то окажется, что разница между ними не настолько велика, чтобы один человек, основываясь на ней, мог претендовать на какое-нибудь благо для себя, а другой не мог бы претендовать на него с таким же правом.

       Из-за равенства проистекает взаимное недоверие. Из этого равенства способностей возникает равенство надежд на достижение целей. Вот почему, если два человека желают одной и той же вещи, которой, однако, они не могут обладать вдвоем, они становятся врагами. На пути к достижению их цели (которая состоит главным образом в сохранении жизни, а иногда в одном лишь наслаждении) они стараются погубить или покорить друг друга.

       Из-за взаимного недоверия - война. Вследствие этого взаимного недоверия нет более разумного для человека способа обеспечить свою жизнь, чем принятие предупредительных мер, т. е. силой или хитростью держать в узде всех, кого он может, до тех пор пока не убедится, что нет другой силы, достаточно внушительной, чтобы быть для него опасной. Таким образом, мы находим в природе человека три основные причины войны: во-первых, соперничество; во-вторых, недоверие; в-третьих, жажду славы.

       При отсутствии гражданского состояния всегда имеется война всех против всех. Отсюда видно, что, пока люди живут без общей власти, держащей всех их в страхе, они находятся в том состоянии, которое называется войной, а именно в состоянии войны всех против всех.

        Все, что характерно для времени войны, когда каждый является врагом каждого, характерно также для того времени, когда люди живут без всякой другой гарантии безопасности, кроме той, которую им дают их собственная физическая сила и изобретательность. В таком состоянии нет места для трудолюбия, так как никому не гарантированы плоды его труда… нет общества, а, что хуже всего, есть вечный страх и постоянная опасность насильственной смерти, и жизнь человека одинока, бедна, беспросветна, тупа и кратковременна.

       Следует отметить, что выводы Гоббса о том, что постоянная война
является лучшим доказательством, что «борьба всех против
всех» есть нормальное состояние не урегулированных высшей
властью человеческих отношений, не случайны. Он жил в эпоху гражданской войны и распадения всех старых государственных связей
и то, что он наблюдал в состоянии английского общества поло
вины XVII в., он назвал «естественным состоянием», свойственным всем обществам, не урегулированным государственным
порядком.

        Так Новгородцев отмечает, что постоянные междоусобия эпохи революции склонили английский народ к тому, чтобы купить внутренний мир какою бы то ни было ценою. Эта потребность мира — мира во что бы то ни стало — ярко просвечивает  во всех построениях Гоббса. Недаром же он первым и основным законом природы считает правило: «Pax Quaerenda est» (должно искать мира). Когда мы встречаем в его сочинениях описания естественного состояния, в котором люди, не подчиняясь закону и властям, считают все для себя позволенным и, приходя в постоянные столкновения, превращают общественную жизнь в войну против всех, мы чувствуем, что эти картины были нарисованы под свежим впечатлением гражданских смут и внутренних междоусобий. Этот страх всеобщей войны, разрушающей основы гражданственности, заставляет Гоббса стать на стражу порядка. Редкая последовательность мысли, может быть, слишком прямолинейной, была тем дальнейшим условием, которое объясняет нам, почему в лице этого писателя мы имеем едва ли не самого последовательного теоретика государственного абсолютизма.

       Кое-кому недостаточно взвесившему эти вещи может показаться странным допущение, что природа так разобщает людей и делает их способными нападать друг на друга и разорять друг друга; не доверяя этому выводу, сделанному на основании страстей, он, может быть, пожелает иметь подтверждение этого вывода опытом. Пусть такой сомневающийся сам поразмыслит над тем обстоятельством, что, отправляясь в путь, он вооружается и старается идти в большой компании; что, отправляясь спать, он запирает двери; что даже в своем доме он запирает ящики, и это тогда, когда он знает, что имеются законы и вооруженные представители власти, готовые отомстить за всякую причиненную ему несправедливость. Какое же мнение имеет он о своих согражданах, запирая свои двери, о своих детях и слугах, запирая свои ящики? Разве он не в такой же мере обвиняет человеческий род своими действиями, как и моими словами? Однако никто из нас не обвиняет человеческую природу саму по себе. Желание и другие человеческие страсти сами по себе не являются грехом. Грехом также не могут считаться действия, проистекающие из этих страстей, до тех пор пока люди не знают закона, запрещающего эти действия; а такого закона они не могли знать до тех пор, пока он не был издан, а изданным он не мог быть до тех пор, пока люди не договорились насчет того лица, которое должно его издавать.

       У истолкователей политической теории Гоббса ставился вопрос, является ли его договор об установлении государственной власти некоторым историческим, во времени происходящим фактом, или какой-то чисто логической конструкцией, служащей для объяснения существа государства и характера его власти.

       Может быть, кто-нибудь подумает, что такого времени и такой войны, как изображенные мной, никогда не было; да я и не думаю, чтобы они когда-либо существовали как общее правило по всему миру. Во всяком случае, какова была бы жизнь людей при отсутствии общей власти, внушающей страх, можно видеть из того образа жизни, до которого люди, жившие раньше под властью мирного правительства, обыкновенно опускаются во время гражданской войны.

       Хотя никогда и не было такого времени, когда бы частные лица находились в состоянии войны между собой, короли и лица, облеченные верховной властью, вследствие своей независимости всегда находятся в состоянии непрерывной зависти и в состоянии и положении гладиаторов.

       По мнению выдающегося юриста нашего прошлого Георга Еллинека, договорная теория Гоббса имеет чисто конструктивный смысл — она дает наиболее удачное решение вопроса об оправдании государства и его власти. Едва ли можно сомневаться, что подобный, чисто конструктивный момент присутствовал в договорной теории английского мыслителя, но в то же время у него не отсутствовало и чисто историческое истолкование договора об образовании государства.

       Г.Ф. Шершеневич отмечает, что не следует думать, что Гоббс принимает естественное состояние как опытом установленную ступень в культуре человечества, хотя он и не прочь сослаться на пример современных ему американских дикарей. На самом деле это лишь методологический прием. Естественное состояние, которое представляет человека как будто никогда не бывшим под влиянием общества, есть не что иное, как изображение человека, разоблаченного от всего того, что дала ему общественная жизнь. Этот прием необходим, чтобы потом показать, что дало ему общество, в чем обнаружилось благотворное влияние среды и чем является общество по отношению к индивиду.

Внимание!
Если вам нужна помощь в написании работы, то рекомендуем обратиться к профессионалам. Более 70 000 авторов готовы помочь вам прямо сейчас. Бесплатные корректировки и доработки. Узнайте стоимость своей работы.

       Состояние войны всех против всех характеризуется также тем, что при нем ничто не может быть несправедливым. Понятия правильного и неправильного, справедливого и несправедливого не имеют здесь места. Там, где нет общей власти, нет закона, а там, где нет закона, нет несправедливости…Но справедливость и несправедливость есть качества людей, живущих в обществе, а не в одиночестве. Указанное состояние характеризуется также отсутствием собственности, владения, Отсутствием точного разграничения между моим и твоим. Каждый человек считает своим лишь то, что он может добыть, и лишь до тех пор, пока он в состоянии удержать это.

       Страсти, делающие людей склонными к миру, суть страх смерти, желание вещей, необходимых для хорошей жизни, и надежда приобрести их своим трудолюбием. А разум подсказывает подходящие условия мира, на основе которых люди могут прийти к соглашению. Эти условия суть то, что иначе называется естественными законами.

      Естественное право есть свобода всякого человека использовать собственные силы по своему усмотрению для сохранения своей собственной природы, т. е. собственной жизни, и, следовательно, свобода делать все то, что, по его суждению, является наиболее подходящим для этого.

      Так как состояние человека состояние войны всех против всех, когда каждый управляется своим собственным разумом и нет ничего, чего он не мог бы использовать в качестве средства для спасения от врагов, то отсюда следует, что в таком состоянии каждый человек имеет право на все, даже на жизнь всякого другого человека.

       Под свободой, согласно точному значению слова, подразумевается отсутствие внешних препятствий, которые нередко могут лишить человека части его власти делать то, что он хотел бы, но не могут мешать использовать оставленную человеку власть сообразно тому, что диктуется ему его суждением и разумом.

      Естественный закон, есть предписание, или найденное разумом общее правило, согласно которому человеку запрещается делать то, что пагубно для его жизни или что лишает его средств к ее сохранению, и пренебрегать тем, что он считает наилучшим средством для сохранения жизни.

      Следует различать jus и lex - право и закон, хотя тот, кто пишет на эту тему, обычно смешивает эти понятия, ибо право состоит в свобода делать или не делать, между тем как закон определяет и обязывает к тому или другому члену этой альтернативы, следовательно, закон и право различаются между собой.

       Из приведенного обнаруживается, во-первых, что естественные законы, по Гоббсу, совпадают с нравственностью, во-вторых, что нравственность не совпадает с правом. Различие между нравственностью и положительным правом Гоббс проводит так, что первая имеет дело с внутренним миром человека, второе — с областью его действий.

       Удачным представляется вывод немецкого правоведа Яна Шаппа, который отмечает, что Гоббс может считаться первым исследователем понятия "свобода", которое в определенной мере означало политическую свободу, так как данное  понятие  было  основополагающим для конституционной  политики,  утвердившейся  с времен Французской революции. Естественная свобода, как утверждает Гоббс, заключается в необузданном стремлении к власти. Свобода человека - это свобода сопротивления которую способна противопоставить личность любому необузданному стремлению к власти. Она позитивно служит самосохранению человека. Данная свобода имеет своей целью также освобождение человека от страха смерти. Ограничения, налагаемые на человеческие отношения моральными обязанностями и гражданско-правовыми законами доводят эту, по существу неограниченную естественную свободу до так называемой гражданской свободы, которая все еще остается в своей сущности естественной свободой. Гражданская свобода является той мерой естественной свободы, которая может быть предоставлена каждому отдельному индивиду с учетом совместного проживания множества людей.

       Заслуги Гоббса в области человеческой мысли несомненны. Он с полным основанием может считаться отцом естественного права. Если некоторые отрицают это, то только потому, что его представление о естественном праве не соответствует позднейшему, когда оно стало идеальным правом.

      Но естественное право само пережило три фазиса с момента своего возникновения в новой философии права. У Гоббса естественное право - это то право, которое действовало бы вне государства, если бы не существовало государство. Позднее под естественным правом стали понимать то право, которое действовало до государства, до образования государственного состояния. Наконец, естественное право стало тем правом, которое должно бы действовать в государстве взамен того, какое исторически выработалось в государственном быту. Методологическое предположение превращается в историческую действительность, чтобы затем превратиться в идеал.

       Имеет место и противоположная точка зрения: «Сформулированная Гоббсом концепция правопонимания дает основание для характеристики его в качестве родоначальника буржуазного юридического позитивизма».

       Нет ничего ошибочнее мнения Аристотеля, будто человек по природе существо общительное, стремящееся к общению с другими в силу при рожденной склонности. Это мнение построено на том, что человека рассматривают не таким, как создала его природа, а таким, каким сделало его общение. «Если бы человек любил другого по природе, нельзя было бы объяснить, почему человек неодинаково любит всех людей, и отчего предпочитает он общество тех, от которых он ждет более, чем от других, выгод и почета»

       Следовательно, предписание, или общее правило, разума гласит, что всякий человек должен добиваться мира, если у него есть надежда достигнуть его; если же он не может его достигнуть, то он может использовать любые средства, дающие преимущество на войне. Т.е. первая часть этого правила содержит первый и основной естественный закон, гласящий, что следует искать мира и следовать ему. Вторая часть есть содержание естественного права, сводящегося к праву защищать себя всеми возможными средствами.

      Воззрения Гоббса интересны тем, что представляют собой довольно редкостный пример политической теории, построенной на базе последовательно проведенного механического материализма, - насколько вообще можно последовательно такую теорию построить. В философии и в этике Гоббс примыкает к Эпикуру, соединяя его воззрения с взглядами некоторых крайних софистов на право и государство, как на продукты физического насилия.

      С другой стороны нельзя не отметить, что Гоббс, признавая весьма основательно, что человек, каким мы его знаем, есть сложный продукт общественной среды, пытается мысленно разоблачить его, чтобы показать, какими были бы его отношения к людям без государства и права и каково влияние общественной среды на человека и его отношения к подобным.

 

Поделись с друзьями