Смерть Петра Великого

Вот как знаменитый историк С. М. Соловьев описывает последние дни жизни императора Петра Великого.

«К неприятностям от Монсовой истории присоединились неприятности от неисправимого Меншикова, у которого Петр принужден был отнять президентство в Военной коллегии; президентом ее был назначен князь Репнин.
Макаров и члены Вышнего суда были также обвинены во взятках.
Все это действовало на здоровье Петра. Он доживал только 53-й год своей жизни.
Несмотря на частые припадки болезни и на то, что уже давно сам себя называл стариком, император мог надеяться жить еще долго и иметь возможность распорядиться великим наследством согласно с интересами государства.  Но дни его уже были сочтены; никакая натура не могла долго выдерживать такой деятельности.

Когда в марте 1723 года Петр приехал в Петербург по возвращении из Персии, то его нашли гораздо здоровее, чем как он был перед походом.
Летом 1724 года он сильно занемог, но во второй половине сентября начал, видимо, поправляться, гулял по временам в своих садах, плавал по Неве.

В первых числах ноября поехал водою в Петербург, но тут, у местечка Лахты, увидав, что плывший из Кронштадта бот с солдатами сел на мель, не утерпел, сам поехал к нему и помогал стаскивать судно с мели и спасать людей, причем стоял по пояс в воде.

Припадки немедленно возобновились; Петр приехал в Петербург больной и не мог уже оправиться; дело Монса также не могло содействовать выздоровлению. Петр уже мало занимался делами, хотя и показывался публично по обыкновению.

17 января 1725 года болезнь усилилась; Петр велел близ спальни своей поставить подвижную церковь и 22 числа исповедался и приобщился; силы начали оставлять больного, он уже не кричал, как прежде, от жестокой боли, но только стонал.

26 числа ему стало еще хуже; освобождены были от каторги все преступники, невиновные против первых двух пунктов и в смертоубийствах; в тот же день над больным совершено елеосвящение.

На другой день, 27 числа, прощены все те, которые были осуждены на смерть или на каторгу по военным артикулам, исключая виновных против первых двух пунктов, смертоубийц и уличенных в неоднократном разбое; также прощены те дворяне, которые не явились к смотру в назначенные сроки.
В этот же день, в исходе второго часа, Петр потребовал бумаги, начал было писать, но перо выпало из рук его, из написанного могли разобрать только слова «Отдайте все…», потом велел позвать дочь Анну Петровну, чтоб она написала под его диктовку, но когда она подошла к нему, то он не мог сказать ни слова.

На другой день, 28 января, в начале шестого часа пополуночи, Петра Великого не стало.

Екатерина находилась при нем почти безотлучно; она закрыла ему глаза».
Прошу Вас обратить внимание на два феномена последнего момента в этой драме.
Петр 1 в последний момент не может написать имя наследника, хотя до этого писать может, а потом не может произнести это злополучное имя, хотя до того свободно разговаривает, зовет свою дочь.

Петр I незадолго до кончины заподозрил в неверности свою жену Екатерину, в которой до этого души не чаял и которой немеревался в случае своей смерти передать престол.

Когда Петр Великий собрал достаточные, на его взгляд, улики о неверности жены, он приказал казнить Монса. А чтобы не выставлять себя «рогатым» супругом перед иностранными дворами и собственными подданными, «пришил» Монсу экономические преступления, которые при желании нетрудно было отыскать почти у каждого чиновника тех времен.

После казни Петр 1 посадил царицу в сани и повез ее к голове любовника. Екатерина выдержала испытание — она спокойно улыбалась.
Потом заспиртованную в стеклянном сосуде голову Монса поставили в ее покоях. А Петр Великий при этом разбил зеркало со словами: «Видишь стекло сие? Презрительное вещество, из коего оно составлено, было очищено огнём и служит ныне украшением дворца моего.
Но одним ударом руки моей оно снова превратится в прах, из коего извлечено было».

«Разве теперь твой дворец стал лучше?» — нашлась, что ответить Екатерина.

Итак, обратите внимание — события, связанные с казнью Монса и утратой Екатериной доверия Петра 1 произошли всего за два месяца до смерти царя.

В бумагах Монса нашли факты, компрометирующие ближайших соратников Петра Великого. В Петербурге ждали новых казней. Назывались имена Меншикова (которого Петр 1 отдалил от себя и снял с поста руководителя военного ведомства), царского кабинет-секретаря Макарова и других сподвижников.

Говорили, что Петр Первый собирается поступить с Екатериной так же, как английский король Генрих VIII с Анной Болейн, то есть, казнить за измену. Царедворец Андрей Остерман потом приписывал себе заслугу в том, что он уговорил Петра 1 не рубить голову супруге. Аргумент был таков — после этого ни один порядочный европейский принц не возьмет замуж дочек Екатерины...
Но и при таком — самом удачном — исходе уделом Екатерины в ближайшее время оставался монастырь с тюремными условиями заключения.
Очевидцы указывают, что Петр 1 был сильно взбешен показаниями Монса, и из-за этого приступы его гнева стали опасны для всех, попадавшихся ему на пути. В таком состоянии он едва не убил собственных дочерей - Анну и Елизавету...

На фоне тогдашних нравов Петр 1 не выглядит таким уж суровым правителем, хотя бы потому, что он умел прощать мелкие проступки, но только тем людям, которых считал полезными для страны.
Петр Великий ограничил пытки. Да и наказывал он, как правило, за дело, а не просто так.