Раскрывая в данной работе вопросы повседневной жизни офицеров в указанный период, мне хотелось бы обратить внимание ещё раз на вопросы денежного обеспечения, так как проблема жалованья для офицеров была важнейшей, определявшей целиком их быт и семейное положение (о чём будет сказано ниже) точно так же, как проблема пенсионного обеспечения целиком определяла средства существования офицера и его семьи после отставки.
Изначально, в русской армии XIX века, существовали три основных вида денежных выплат офицерам: жалованье (в зависимости от чина), столовые деньги (в зависимости от должности) и квартирные (в зависимости от чина, города и семейного положения).
Квартирные деньги выплачивались в зависимости от стоимости жилья в той местности, где служил офицер. Например, в Петербурге младшие офицеры получали в год 114 рублей, в Вильно - 168, на Кавказе по I категории женатые - 246, неженатые - 162, по II категории женатые - 126, неженатые - 78. Штаб-офицеры - соответственно 284, 200-300, 408, 324, 204 и 156 рублей, генерал-майоры - 857, 1000, 720, 636, 396 и 288 рублей и т.д.
Столовые деньги выплачивались командирам частей и подразделений по должности: командующий войсками военного округа получал 3500 руб., начальник дивизии - 1961, командир артиллерийской бригады - 1500, командир полка - 980, командир батальона - 280, командир роты - 138 рублей . Столовые деньги также делились на береговые и морские и зависели от должности.
Материальные льготы, которыми пользовались офицеры в «общегражданской» сфере, были, в общем, незначительны. С середины 80-х годов XIX века всем офицерам и военным врачам было предоставлено право проезда по железным дорогам во II классе с платой по тарифу III класса, а генералам, полковникам - командирам частей и военным врачам в чине статского советника и выше - в I классе с платой по тарифу II класса. Строевые штаб- и обер-офицеры (по соглашению между Военным министерством и министерством Императорского двора) имели право посещать театры за половинную стоимость билетов. Состоящие на действительной службе офицеры и военные чиновники с разрешения командующего войсками военного округа могли обучаться в гражданских высших учебных заведениях в качестве вольнослушателей.
Весьма невыгодно отличалось обеспечение русских офицеров от обеспечения офицеров других европейских армий. Если генеральское содержание было примерно одинаковым, а полковник в русской армии получал даже больше, чем в других, то вся остальная масса русских офицеров, особенно младших, имела худшее обеспечение. В самом конце XIX века такое положение, когда, по выражению военного министра (с 1881 по 1898 гг.) Петра Семёновича Ванновского (1822 - 1904 гг.), «сиделец в кабаке более офицера получает», признано нетерпимым и был издан приказ (15.6.1899 г.) о повышении жалованья и столовых денег строевым офицерам, причём в первую очередь и в наибольшей степени - младшим офицерам до штабс-капитана включительно.
Говоря о материальном положении офицеров, следует иметь в виду ещё и следующее обстоятельство. Если в XVIII - начале XIX века значительная часть офицеров владела земельной и иной собственностью, и жалованье не составляло для них единственного источника существования, то уже в середине XIX века - это стало именно так. Широко распространённое и усиленно внедрявшееся в советский период по идеологическим соображениям представление о том, что «до революции» офицеры были, как правило, помещиками, не имеет ничего общего с действительностью. В конце XIX века среди всех вообще потомственных дворян империи помещиками были не более трети, а среди служивших их было и совсем мало (поскольку у землевладельцев не было в службе особой необходимости). Среди офицеров же выходцы из потомственных дворян составляли менее половины. Так что даже если считать, что доля помещиков среди потомственных дворян, служивших офицерами, такая же, как доля помещиков среди всех потомственных дворян, то в конце XIX - начале XX века среди всех офицеров помещиков не могло быть более 10-15%.
Реально же их было много меньше. В 1903 году даже среди генерал-лейтенантов помещиками (считая и собственность их жён) были только 15,2%, среди полных генералов - 35%, а среди офицеров (за исключением гвардейской кавалерии) лишь единицы обладали какой-либо собственностью. Достаточно сказать, что среди армейской элиты: генерал-майоров и полковников Генерального штаба не имели собственности более 90% (генералов - 89,8%, полковников - 94,8%). При этом среди генералов земельную собственность имели только 13 из 159 (8,1%), а еще у 4 (2,1%) были собственные дома; среди полковников имели землю 12 из 283 (4, 2%) и 3 - собственные дома .
В начале XX века, после повышения офицерского содержания, бытовые условия офицеров, естественно, улучшились и до мировой войны оставались достаточно хорошими, хотя материальное положение офицера относительно жизни других слоёв общества никогда уже не стояло так высоко, как в XVIII - начале XIX века. Перед мировой войной (Великой войной) смертность офицеров не превышала 500 человек в год, заболеваемость (включая простудные и другие легкие болезни, излеченные до конца года) была сравнительно небольшой: около половины офицеров не болели в течение года .
Хотелось бы обратить внимание, что русский офицер Российской империи никогда не служил из-за материальных благ, он никогда не обладал психологией наёмника и грабителя. Он мог позволить себе лишь изредка «поворчать» на свои материальные издержки и продолжал нести крест своей святой службы - За Веру, Царя и Отечество.
Поможем написать любую работу на аналогичную тему