Внешняя политика Федеративной Республики Германия, по словам Т. В. Воротницкой, нуждается в легитимизации посредством включения в общую внешнюю политику Евросоюза, которая бы эффективно функционировала, и политику безопасности ЕС. На протяжении последних десятилетий интеграция Западной Европы проходила под стратегическим покровительством США, причем в рамках этой системы страны Западной Европы выступали в роли младшего партнёра. В настоящее время данная система требует реорганизации, поскольку защита Европы от потенциальных внешних угроз не относится к числу внешнеполитических приоритетов нынешней американской администрации. Современная Европа способна самостоятельно защитить себя от потенциальных рисков и угроз, однако решение этой задачи требует согласованных действий самих европейских стран.
Немецкие политики стремятся избежать усиления напряжённости в отношениях с США. Однако столь же настойчиво Германия лоббирует идею создания полностью независимой от США европейской системы обороны, противоположной той, которая существует в рамках НАТО и основана на военно-политическом, организационном и техническом доминировании США. С начала 1950-х гг. европейцы стали разрабатывать планы создания так называемой «европейской обороны», однако по ряду причин они так и не увенчались успехом. Поворот в судьбах «европейской оборонной идентичности» наступил только в конце 1980-х – начале 1990-х гг. Мощный импульс получили процессы европейской интеграции, охватившие не только валютно-экономическую, но и военно-политическую сферу: в 1992 г. Маастрихтский договор наметил контуры Общей внешней политики и политики безопасности ЕС (ОВПБ), пять лет спустя Амстердамский договор дополнил её Единой политикой в области обороны и безопасности (ЕПОБ). Практическими шагами на этом пути явились создание в 1988 г. франко-германской бригады, затем - Еврокорпуса численностью свыше 50 тыс. человек (1992 г.). Два года спустя Франция, Италия, Испания и Португалия подписали соглашение о создании двух многонациональных соединений – сухопутного (Еврофор) и морского (Евромафор). К ним добавилась многонациональная дивизия в составе германской, британской, бельгийской и нидерландской бригад, англо-нидерландская, германо-нидерландская и испано-итальянская бригады морской пехоты.
Наконец, на саммите ЕС в Хельсинки 10 - 11 декабря 1999 г. было принято решение о создании к 2003 г. Европейских сил быстрого реагирования (ЕСБР). Данная инициатива предусматривала формирование воинского контингента в составе 100 тыс. военнослужащих, способного к быстрой переброске в зоны конфликтов и ведению там миротворческой деятельности сроком до одного года. Проект предполагалось осуществить к 2003 г., однако эта цель достигнута не была. Причинами, по которым план создания ЕСБР не был осуществлён, стали трудности с финансированием и политические противоречия между участниками проекта.
Практическая эффективность ЕПОБ оказалась в целом весьма невысокой. Европейские вооружённые силы эпизодически решали в автономном от НАТО формате лишь отдельные, весьма второстепенные задачи, такие, как участие в блокаде морского побережья на Адриатике во время конфликта в Боснии и Герцеговине или стабилизация обстановки в Македонии после войны в Косово. Основными препятствиями для утверждения «Европейской оборонной идентичности» являются настороженное отношение со стороны США и связанные с ним разногласия между государствами самого ЕС.
Летом 2000 г. министрами обороны шести стран ЕС, представляющих основную часть европейской военной промышленности – Великобритании, Италии, Испании, Франции, ФРГ и Швеции – было подписано рамочное соглашение, определявшее для них общие правила и процедуры в сфере политики вооружений. Оно распространялось на шесть областей: гарантии и безопасность поставок, экспортные процедуры, защита информации, НИОКР и технологическое развитие, обработка и улучшение технической информации, гармонизация военно-технических планов и обеспечения.
В 2003 г. в результате иракского кризиса основные партнёры по ЕПОБ – Франция и Германия с одной стороны, Великобритания с другой – оказались в противоположных лагерях: Париж и Берлин выступили за приоритет политического решения кризиса, Лондон безоговорочно солидаризировался с США, которые прибегли к военной силе в одностороннем порядке без санкции СБ ООН, и принял прямое участие в антииракской коалиции.
29 апреля 2003 г. в Брюсселе состоялся мини-саммит четырёх государств ЕС (Бельгия, Люксембург, Франция, ФРГ). «Четвёрка» приняла общий документ по вопросам будущего европейской обороны, имеющий целью сближение национальных оборонных потенциалов и устранение дублирования. Хотя участники саммита особо подчёркивали, что их проект сотрудничества «открыт для всех нынешних и будущих государств-членов, которые проявят заинтересованность» и что он нацелен на укрепление европейской опоры Атлантического альянса», речь шла о договоренностях «четвёрки», Принятый документ предусматривал семь направлений сотрудничества:
– развитие европейского потенциала быстрого реагирования, первоначально на основе франко-германской бригады, куда войдут бельгийские спецподразделения и разведывательные подразделения из Люксембурга;
– создание не позднее июня 2004 г. Европейского командования дальней транспортной авиацией для проведения военных операций, в которых могут быть задействованы подразделения как ЕС, так и НАТО. «Четвёрка» также намеревалась обсудить с заинтересованными странами вопрос о создании объединённого командования стратегическими перебросками (морскими, воздушными и наземными средствами);
– создание общеевропейского потенциала по защите от оружия массового поражения как гражданского населения, так и войск, участвующих в европейских операциях;
– создание Европейской системы срочной гуманитарной помощи, дающей возможность начать гуманитарную операцию с использованием военных и гражданских средств ЕС уже через 24 часа после обращения;
– безотлагательное учреждение двух Европейских центров тактической подготовки – для экипажей самолётов А400М и вертолётов, а также гармонизация программ подготовки командного состава ВМС и обучения пилотов ВВС;
– развитие системы оперативного планирования и проведения операций ЕС без обращения к силам и средствам НАТО за счёт формирования к лету 2004 г. соответствующего единого механизма «четвёрки» в Тервюрене (Бельгия), открытого для всех стран ЕС.
– скоординированные действия «четвёрки» с целью создания не позднее 2004 г. объединённого штаба многонациональных сил, готовых к развёртыванию в рамках совместных операций.
Свои предложения «четвёрка» рассматривала как совместные практические шаги по укреплению оперативного потенциала Европейского Союза. Кроме того, она предложила включить в Конституцию ЕС ряд положение о возможности «усиленной кооперации» в сфере обороны и положение об общей солидарности и гарантиях безопасности, позволяющей странам ЕС совместно противостоять рискам всех видов. Планировалось создание Европейского агентства по разработке и приобретению вооружений и военных средств и Европейского колледжа по вопросам безопасности и обороны для развития и распространения «европейской культуры безопасности».
Итак, сразу же после окончания военных действий в Ираке Франция, Германия, Бельгия и Люксембург провели встречу в верхах, на которой было решено форсировать создание системы «европейской обороны» (из которой заведомо исключалась Великобритания), штабные и командные цепочки которой должны были функционировать не внутри, а вне рамок НАТО. Казалось, что процесс формирования «европейской оборонной идентичности» в целом продолжается в гораздо более узком формате «четвёрки», вращаясь вокруг «франко-германской оси». Но такое впечатление было обманчивым.
В октябре 2003 г. представители США выразили нескольким европейским союзникам свою тревогу по поводу франко-германского предложения о создании отдельной структуры военного командования и планирования ЕС (согласно договору «Берлин плюс», подписанному в марте 2003 г., ЕС имел право задействовать силовые инструменты только в рамках НАТО). США, которые считали (и считают в настоящее время) НАТО своим главным средством поддержания в «западных демократиях» должного уровня безопасности, видели в плане, выработанном немецкими и французскими политиками и военными, попытку разрушить Североатлантический альянс.
В то же время к европейской оборонной инициативе проявила интерес Великобритания. На сентябрьском трёхстороннем саммите с участием президента Франции Жака Ширака и канцлера Германии Герхарда Шрёдера в Берлине премьер-министр Великобритании Энтони Блэр предпринял попытку улучшить напряжённые отношения между Соединённым Королевством, с одной стороны, и двумя наиболее активными членами Евросоюза – с другой, поддержав планы по развитию европейского сотрудничества в области обороны. Для американцев и некоторых представителей британского министерства обороны стали полной неожиданностью сообщения о согласии британского премьер-министра с заявлением правительства Германии о том, что у ЕС должна быть возможность «планировать и осуществлять операции, не привлекая силы НАТО». Казалось, Великобритания положительно восприняла идею создания общеевропейской военной структуры, находящейся вне рамок НАТО, но 16 октября 2003 г. представители администрации премьер-министра и министерства обороны Великобритании заявили, что Блэр не присоединялся к франко-германской инициативе. Вечером того же дня министр иностранных дел Франции Доминик де Вильпен в лекции, транслировавшейся Би-Би-Си, призывая Соединённое Королевство к участию в новой оборонной структуре ЕС, заявил: «Нет Европы без европейской обороны. Нет европейской обороны без Британии».
Итак, без Великобритании с её наиболее весомым в ЕС военно-промышленным потенциалом и без учёта позиции США строительство сколько-нибудь эффективной «европейской обороны» оказалось заведомо обречённым на провал. В 2004 г. директор Института по внешней и оборонной политике из Дюссельдорфа Димитрос Агиракос в своём интервью газете «Frankfurter Allgemeine Zeitung» подчеркнул, что особая позиции Германии в «иракском вопросе» ещё не дает повода для серьезного беспокойства со стороны США. До тех пор, пока Великобритания остаётся на стороне США, ФРГ не сможет превратиться в гегемонистскую силу на европейском континенте, способную играть роль посредника между США, Францией, Италией, Польшей и новыми странами - членами ЕС. Кроме того, немецкий бизнес кровно заинтересован в новых рынках сбыта для своей продукции, в том числе и в Ираке, и это ещё один повод, побуждающий немецкие власти идти на компромисс с нынешней американской администрацией, сказал в заключение Д. Агиракос.
Сегодня ФРГ стремится «к собственному приоритету во всём, что касается силовых действий объединённой Европы где бы то ни было. Данное направление характерно для политики немцев и применительно к НАТО и ОБСЕ». После прихода к власти правительства А. Меркель Германия продолжила курс на создание вооружённых сил Евросоюза. Вслед за появлением франко-германского концерна ЕАДС – европейского монополиста в аэрокосмической сфере – в сфере военно-морского кораблестроения начался процесс формирования франко-германского холдинга ЕМСАГ.
Выводы по главе: После присоединения восточных земель Германия перестала быть «политическим карликом», и доказательство тому – давление, которое представители ФРГ оказали на участников совещания в Маастрихте, в ходе которого обсуждался вопрос о признании независимости бывших югославских республик. Однако в настоящее время при формировании внешнеполитического курса германские правительства во всё большей мере вынуждены учитывать позиции других членов Европейского Союза. Германия предпринимает действия, направленные на создание вооружённых сил Евросоюза, но, по-видимому, их успех зависит от позиции Соединённого Королевства, обладающего из всех членов ЕС наиболее значительным оборонным потенциалом.
Поможем написать любую работу на аналогичную тему