Покажем на примере творчества Б.Л.Пастернака некоторые возможности контекстного анализа. Так, при изучении творчества Б.Пастернака рекомендуется обратить внимание на евангельские и шекспировские темы.
Выявление в романе специфики функционирования вечных тем и образов – только один из многих возможных аспектов анализа произведения, но по отношению к роману Б. Пастернака именно он представляется концептуальным. Б.Пастернак ощущал себя человеком, поэтическая миссия которого предопределена Богом:
Я креплюсь на пере у творца
Терпкой каплей густого свинца
(Я вишу на пере у творца).
В стихотворениях Б.Пастернака разных лет неоднократны обращения к Богу:
Не как люди, не еженедельно,
Не всегда, в столетье раза два
Я молил тебя: членораздельно
Повтори творящие слова
(Не как люди, не еженедельно, 1915)
Жить и сгорать у всех в обычае.
Но жизнь тогда лишь обессмертишь,
Когда ей к свету и величию
Своею жертвой путь прочертишь.
(Смерть сапера, 1943)
Ты значил все в моей судьбе,
Потом пришла война, разруха,
И долго-долго о Тебе
Ни слуху не было, не духу.
И через много-много лет
Твой голос вновь меня встревожил.
Всю ночь читал я Твой Завет
И как от обморока ожил.
(Рассвет, 1947)
Поэтическое существование Б.Пастернака не ограничено конкретно-историческими рамками, нельзя, например, считать роман «Доктор Живаго» повествованием об известных фактах истории ХХ века, недаром О.Фрейденберг считала роман особым вариантом Книги Бытия.
При анализе романа рекомендуем обратить внимание на название произведения. Всем вариантам заглавия («Мальчики и девочки», «Картины полувекового обихода», «Смерти не будет») автор предпочитает имя, соотносящееся с образом Иисуса Христа - «сына Бога Живаго» (Мтф. 16:16). Не случайно первое название романа «Смерти не будет». И здесь же красноречивый эпиграф из Откровения Иоанна Богослова: «И отрет Бог всякую слезу с очей их, и смерти не будет уже, ни плача, ни вопля, ни болезни уже не будет. Ибо прежнее прошло» (Откр.21:4).
Ю.Живаго – главный герой романа, поэтому чрезвычайно важно обозначить концептуальные основы его бытования в романе в избранном для анализа аспекте. Обратим внимание на ключевую характеристику героя: «Все эти двенадцать лет школы, средней и высшей, Юра занимался древностью и Законом Божьим, преданиями и поэтами, науками о прошлом и о природе, как семейною хроникой родного дома, как своею родословною. Сейчас он ничего не боялся, ни жизни, ни смерти, все на свете, все вещи были словами его словаря». Тема православной веры заявлена уже в самом начале романа. Герой — глубоко верующий человек. Вера в нем укоренена с раннего детства, впитана с молоком матери. К религии приобщал его и дядя (брат матери) — бывший священник. На первых же страницах обращает на себя внимание молитва десятилетнего мальчика Юры Живаго, недавно похоронившего мать: «Ангеле Божий, Хранителю мой святый, утверди ум мой во истиннем пути и скажи мамочке, что мне здесь хорошо, чтобы она не беспокоилась. Если есть загробная жизнь, Господи, учини мамочку в рай, идеже лицы святых и праведницы сияют яко светила. Мамочка была такая хорошая, не может быть, чтобы она была грешница, помилуй ее, Господи, сделай, чтобы она не мучилась». Эта трогательная молитва ребенка звучит в романе как камертон ко всему душевному складу Юрия Живаго. Он одарен талантом веры, любви и сострадания. В том, что вера стала неотъемлемой частью сознания героя, вошла в состав его личности, нетрудно убедиться, читая роман дальше. Слова из молитв и псалмов проскальзывают во внутренних монологах Юрия Живаго как нечто совершенно естественное, органичное для него. Например, два раза повторяются слова, дающие ему возможность уяснить себе самому свое состояние. Первый раз в незавершенном виде: «Вскую отринул мя еси от лица Твоего, Свете незаходимый?» Второй раз эти слова выстраиваются в его памяти до конца: «Вскую отринул мя еси от лица Твоего, Свете незаходимый, и покрыла мя есть чуждая тьма окаянного». Так же органично и естественно живет в его сознании Евангелие. Во время тифа, в бреду и в беспамятстве, приходят к нему евангельские коллизии и образы. Герою представляется, что он сочиняет поэму «Смятение», тема которой — часы Иисуса Христа во гробе. В этой пригрезившейся ему поэме Спаситель назван «бессмертным воплощением любви». В другом месте романа автор приоткрывает завесу над творческой лабораторией своего героя в момент создания им стихотворения. Оказывается, что на волне вдохновения он творит силой, нисходящей на него свыше: «…Он испытал приближение того, что называется вдохновением». В такие минуты Юрий Андреевич чувствовал, что главную работу совершает не он сам, но то, что выше его, что находится над ним и управляет им...» И осознавая это, он благодарит Бога: «Господи! Господи!.. И все это мне! За что мне так много? Как подпустил Ты меня к себе, как дал забрести в эту бесценную Твою землю…?»
Традиционным для анализа произведений, в которых речь идет о важнейших исторических событиях, являлось в свое время определение отношения героя к историческим фактам. При изучении произведения следует обратить внимание на то, что позиция героя романа Б.Пастернака резко своеобразна. Он не принимает «факта» как такового: «…факт бессмысленен, если в него не внести смысла. Христианство, мистерия личности и есть то самое, что надо внести в факт, чтобы он приобрел значение для человека» (часть 4). «Зачем мне все знать и за все распинаться? Время не считается со мной и навязывает мне что хочет. Позвольте и мне игнорировать факты. Вы говорите, мои слова не сходятся с действительностью. А есть ли сейчас в России действительность?» (часть 7). Что же такое действительность для героя, что такое история? Вот как говорит Н.Н.Веденяпин, дядя Ю.Живаго: «Вы не понимаете, что можно быть атеистом, можно не знать, есть ли Бог и для чего он, и в то же время знать, что человек живет не в природе, а в истории, и что в нынешнем ее понимании она основана Христом, что Евангелие есть ее обоснование. А что такое история? Это установление вековых работ по последовательной разгадке смерти и ее будущему преодолению». Суть «духовного оборудования», данные для которого содержатся в Евангелии, - это «любовь к ближнему,…это главные составные части современного человека, без которых он немыслим, а именно идея свободной личности и идея жизни как жертвы» (часть 1).
Идея жизни как жертвы - основополагающая в романе. Недаром она является главной в заключающем роман стихотворении «Гефсиманский сад».
Стихотворение заканчивается монологом Иисуса Христа, в котором он объясняет ученикам смысл своего поведения — необходимость искупительной жертвы и свою готовность к ней.
Неужто тьмы крылатых легионов
Отец не снарядил бы Мне сюда?
И волоска тогда на Мне не тронув,
Враги рассеялись бы без следа.
Но книга жизни подошла к странице,
Которая дороже всех святынь.
Сейчас должно написанное сбыться,
Пускай же сбудется оно. Аминь
Для Б. Пастернака, как и для героя его романа, автора стихов, вопрос о смысле жизни тождествен вопросу о смысле жизни поэта. А тема поэтического творчества и судьбы поэта тесно связаны в сознании Пастернака с евангельской темой искупительной жертвы. Недаром первое и последнее стихотворения всего цикла перекликаются и как бы рифмуются друг с другом заключенным в них символическим образом чаши — образом евангельского значения. В первом стихотворении, «Гамлет», чаша — это чаша испытаний, предстоящих лирическому герою на жизненном пути, чаша, которую ему придется испить до дна. В последнем, «Гефсиманский сад», чаша — смерть во имя жизни вечной.
В дополнение к сказанному о христианских образах и темах можно рекомендовать обратиться к концепции поэта-творца (размышления Ю.Живаго о Блоке, о том, что надо писать не статью о поэте, а русское Поклонение волхвов); к женским образам романа, где Тоня, Лара, Марина восходят к триаде, благодаря которой в христианской традиции складывается понимание женщины и любви: Дева Мария, Ева, Магдалина.
Идея жизни как жертвы, как самопожертвования нашла свое отражение и в стихотворении «Гамлет». Пастернаку был близок образ Гамлета, как это следует из его «Замечаний к переводам из Шекспира»: «С момента появления призрака Гамлет отказывается от себя, чтобы «творить волю пославшего его». «Гамлет» - не драма бесхарактерности, но драма долга и самоотречения. …волею случая Гамлет избирается в судьи своего времени и в слуги более отдаленного. «Гамлет» - драма высокого жребия, заповеданного подвига, вверенного предназначения». Это стихотворение и о Гамлете, и об актере, играющем роль Гамлета, и об Иисусе Христе, и о самом поэте. Первые строки стихотворения создают атмосферу театрального зала:
Гул затих. Я вышел на подмостки.
Но эти же строки вызывают в памяти образ шекспировского Гамлета, режиссирующего «Убийство Гонзаго», а образ зала пространственно расширяется за счет возникновения в сознании известной фразы Шекспира о мире-театре и о людях-актерах. Образ чаши, возникающий во второй строфе, вводит в стихотворение образ Иисуса Христа – моление о чаше. Далее в стихотворении звучит обращение к Богу как творцу мира, гениальному автору и режиссеру:
Я люблю твой замысел упрямый
И играть согласен эту роль.
Вспомним, что в романе Ю.Живаго писал свой дневник под названием «Игра в людей», в котором с горечью замечал, что половина людей перестала быть собой и неизвестно что разыгрывает. Это находит отражение в следующих строках:
Но сейчас идет другая драма
И на этот раз меня уволь.
Люди, которые задумали взять на себя миссию Бога, сотворить на земле подобие царства Божия, – бездарные режиссеры, желающие превратить мир в театр марионеток. Об этой исторической российской драме писали многие: от Е.Замятина до А.Солженицына. Герой романа хорошо понимает свою роль в этом спектакле – роль одиночки в фарисейском лживом мире, роль человека, который понимает неотвратимость трагического финала, но уверен, что согласиться с этим миром, с навязываемой ролью означает потерпеть поражение. И логично возникают в памяти строки из «Гефсиманского сада», подтверждая триединство образа главного героя: Живаго – Гамлет – Христос:
Ты видишь, ход веков подобен притче
И может загореться на ходу.
Во имя страшного ее величья
Я в добровольных муках в гроб сойду
Я в гроб сойду и в третий день восстану,
И, как сплавляют по реке плоты,
Ко мне на суд, как баржи каравана,
Столетья поплывут из темноты.
Поможем написать любую работу на аналогичную тему