Бенджамин Дизраэли родился 21 декабря 1804 г. в состоятельной еврейской буржуазной семье. Его отец не пожелал заниматься традиционным в семье бизнесом и посвятил всю свою жизнь литературе. Он приобрел большую известность, у него бывал и любил его великий Джордж Байрон.
В то время евреи в Англии не пользовались полными гражданскими правами, поэтому в июне 1817 г. Бенджамин был крещен и отныне стал принадлежать к англиканской церкви. Он получил образование в результате упорнейшего самостоятельного труда. Его интерес сосредоточивался на истории и культуре Древнего мира, на всемирной истории и истории Англии. Жизнь Бенджамина Дизраэли была подобна бурному потоку. Еще не достигнув совершеннолетия, он занялся спекуляциями на бирже и прогорел. Затем пытался организовать издание крупной газеты, но и это предприятие закончилось провалом. Длительное путешествие по Средиземноморью и Ближнему Востоку на время спасло его от долгов и помогло познанию мира.
В 20 лет Дизраэли занялся литературой, и первый же роман «Вивиан Грэй» принес ему большую известность. Впоследствии появился целый ряд романов. Дизраэли обладал огромным честолюбием и властолюбием. Он поставил себе цель к 30 годам стать премьер-министром Великобритании и вслух говорил об этом в высшем свете, вызывая удивление у тогдашних министров. Путь к власти лежал через парламент, и Дизраели предпринял четыре попытки пройти в палату общин.
Неудачи на выборах побудили Бенджамина пересмотреть собственные позиции. Постепенно он отходит от вигов и принимает принципы тори – консерваторов, представителей аристократической Англии. До него тот же путь в политике прошел Эдуард Дерби, впоследствии лидер тори и коллега Дизраэли в правительстве. Эта смена курса обозначена в памфлетах «Кто он?» и «В защиту британской конституции», где Бенджамин убеждал читателей в необходимости консолидации монархии, аристократии и народа. Неудачи его не останавливали, и пятая попытка в 1837 г. наконец завершилась успешно. Его политический маневр увенчался успехом, и в 1837 году уже кандидатом от партии тори он проходит в парламент по избирательному округу в Мейдстоне. Вскоре после открытия сессии Дизраэли выступил в палате общин с речью по поводу реформы в Ирландии. Это был грандиозный провал. Все в новоявленном ораторе вызывало насмешку и неприятие: несуразная манера одеваться, о которой уже говорилось, его непомерные самоуверенность и апломб. Дело кончилось всеобщим хохотом, который трудно было остановить. Однако начинающий депутат не был обескуражен столь неожиданным приемом. Разгневанный, вынужденный сесть на место, он бросил в издевающийся над ним зал: «Недалек день, когда все вы будете меня слушать, и слушать очень внимательно!» Неудачный дебют в парламенте затормозил политическую карьеру на несколько лет, что еще раз свидетельствует о том, сколь непрост был путь Дизраэли к вершинам политического Олимпа. До 1845 года он почти не имел влияния в парламентских делах и утешался писанием романов. В 1839 году он женился на вдове одного из своих парламентских коллег. Миссис Льюис имела значительное состояние и была на 15 лет старше Бенджамина. Блестящий успех у читателей его новых, с социальной подоплекой, романов «Конингсби» (1844 г.), «Сибилла, или Две нации» (1845 г.), «Танкред, или Новый крестовый поход» (1847 г.) на сей раз способствовал его парламентской карьере. Ему удалось объединить вокруг себя группу аристократов, назвавшую себя «Молодой Англией», и противопоставить ее значительной части тори во главе с Робертом Пилем, занимавшим пост премьер-министра в 1841 – 1846 гг.
Постепенно парламентская аудитория начинает более дружелюбно воспринимать и форму, и смысл его неистовых выступлений против неэффективной репрессивной политики Пиля в Ирландии, против преследования рабочего движения чартистов, а также против попытки Пиля отменить хлебные пошлины. Последнее противоречило интересам английской земельной аристократии. Отмена высоких хлебных пошлин, много лет защищавших интересы местных производителей зерна, значительно ухудшала и без того сложную ситуацию в Ирландии, где голодало множество людей. Не случайно выступления Дизраэли в пользу хлебных пошлин были вознаграждены крупной суммой, перечисленной ему одним очень богатым консерватором. В союзе с лордом Бентинком, одним из лидеров тори, он сумел воспользоваться глубоким кризисом, поразившим партию вследствие инициированного им же самим раскола. Сторонники Р. Пиля вошли в состав реформированной партии вигов, ставшей с середины XIX в. либеральной. Оставшиеся в руководстве тори фигуры никак не могли конкурировать с Дизраэли. Несомненно, успешной политической карьере во второй половине XIX в. способствовали его личные качества: умение держать удар, редкостная работоспособность, огромное честолюбие. Но при всем том его путь к политическому лидерству отнюдь не был устлан лепестками роз. Мало того что он не был аристократом в партии аристократов, он многих шокировал как инородец, крещеный еврей с характерным обликом и манерой говорить, чуждыми публике, отличавшейся знаменитым английским снобизмом.
Долгие годы работы в парламенте и в консервативной партии дали Дизраели возможность проявить свои выдающиеся способности государственного деятеля. Обладая сильным умом и волей, а также гибким характером, он умел быстро понять происходящие в стране и мире изменения и приспособиться к ним.
Однако после ухода Пиля в партии не осталось сколько-нибудь перспективного лидера. В 1848 году умирает лорд Бентинк, дружески относившийся к Дизраэли, и последний становится лидером своей партии в палате общин, а в 1852 году входит в кабинет Э. Дерби в качестве министра финансов. Но и это был несколько неудачный момент в политической биографии Дизраэли. Выступая с речью в палате лордов, Дерби признал, что большинство британцев, включая многих из сельскохозяйственных районов, больше не хотели введения протекционистских тарифов, и что он сам видит, что стране в целом было выгодно сохранение свободной торговли. Спор о протекционизме теперь был окончательно завершен. Построение бюджета, который тут же перенял принципы свободной торговли и обеспечил помощь интересам сельского хозяйства, было трудной задачей. 3 декабря Дизраэли представил свой бюджет. В бюджете делалась попытка: помочь производителям сахара в Вест-Индии, позволяя им очищать сахар, не оплаченный пошлиной для его потребления внутри страны; обеспечить помощь сельскому хозяйству, введя налог на солод; устранить сбор пошлин и урезать сборы в пользу интересов перевозов. В качестве «благодеяния» для широкой общественности, налог на чай должен был быть постепенно сокращен, пиво также должно было подешеветь в цене за счет сокращения в два раза налога на хмель. Чтобы компенсировать эти убытки должно было быть увеличено прямое налогообложение. Первая реакция была единодушно-одобрительной. Но противники быстро разобрались в сущности планировавшегося сокращения налогов на солод и хмель. Протест вызвало и повышение подомового налога и расширение сферы прямого налогообложения. Оппозиция обрушились на бюджет и начала «рвать его на куски». У каждого были свои возражения против него. И все, как один, были против самой идеи принятия бюджета свободной торговли из рук Дизраэли. Бюджет, представленный Дизраэли, был отклонен палатой общин в ходе голосования 17 декабря 1852 г. В тот же день Дерби подал прошение об отставке.
В чем обнаружился творческий талант Дизраэли — это в восстановлении консервативной партии; он воскресил ее в палате общин в то время, когда лидером в палате лордов был лорд Дерби. Отставка последнего передала наконец в руки Дизраэли руководство политикой Англии.
Возвращение консерваторов к власти было событием; расколовшись надвое вследствие перехода Пиля и его друзей в лагерь сторонников свободы торговли, они не стояли у кормила правления с 1847 года, если не считать трех коротких периодов (1852, 1858—1859, 1866—1868), когда они к тому же располагали весьма непрочным большинством. Их вождю, Дизраэли, было 69 лет, он состоял членом парламента с 1837 года, но до 1874 года он был первым министром всего только несколько месяцев после отставки лорда Дерби (1858).
Внешняя политика все больше и больше привлекала внимание Дизраэли, наряду с прочим также и по объективным причинам - Англия все активнее и агрессивнее действовала на международной арене: она расширяла свои владения в Индии, осуществляла новые захваты на севере Индостана. В 1838-1840 гг. Англия совершила агрессию против Афганистана, в 1840-1842 гг. вела «опиумную войну» против Китая с тем, чтобы превратить его в свою полуколонию. Осваивалась Австралия, была провозглашена английским владением Новая Зеландия. Имущие классы страны усиленно обогащались за счет порабощенных народов.
Все это привлекло внимание Дизраэли к внешней политике. Ему была необходима достоверная информация о предпринимаемых правительством внешнеполитических акциях с тем, чтобы более эффективно критиковать его в палате общин и при этом завоевывать авторитет специалиста по международным проблемам.
Дизраэли решил проблему добывания секретной дипломатической информации в характерном для него стиле. Судьба свела его с неким Ральфом Эрлом - авантюристом-карьеристом, подвизавшимся на дипломатическом поприще. В 1854 г, он был назначен в Париж в качестве атташе английского посольства. Здесь Дизраэли встретился с ним и заключил тайную сделку, по условиям которой Эрл собирал для него секретные данные, находившиеся в распоряжении посольства. Дизраэли в свою очередь обещал Эрлу дипломатическую карьеру, вплоть до назначения послом в столицу одной из крупнейших держав, когда тори снова войдут в правительство, которое придет на смену действующему ныне. Больше года Дизраэли получал от Эрла письма с ценной информацией.
С той же целью Дизраэли завербовал еще одного государственного служащего, некоего Джона Бидвелла, придерживавшегося консервативных взглядов. В последние дни недолгого существования правительства Дерби- Дизраэли в 1852 г. Бидвелл был назначен клерком второго класса в штат министра иностранных дел, где его обязанностью являлась запись служебных бесед и переговоров. Через Бидвелла и шел к Дизраэли поток донесений от Эрла. Позднее, в 1858 г., Бидвелл стал личным секретарем министра иностранных дел лорда Малмсбери. Это была очень важная должность. Личный секретарь министра - его ближайший помощник, доверенное лицо, которое часто выполняет ответственейшие поручения. Временами он знает о состоянии дел даже больше, чем сам министр.
В результате Дизраэли «имел свою секретную службу в английском министерстве иностранных дели в посольстве Англии в Париже». И в предшествующие периоды Дизраэли не скрывал свой особый интерес к внешней политике. Можно вспомнить его контакты французскими лидерами( с Наполеоном III), критику различных министров иностранных дел Англии в палате общин, внедрение своих секретных агентов в Форин оффис и английские посольства. И все это была дилетантская внешняя политика. Будучи главой правительства, Дизраэли установил жесткий контроль над английской дипломатией, стратегически и тактически направляя ее деятельность. Особенно активен он стал во внешнеполитической сфере с 1875 г., когда обострился «восточный вопрос».
Политическая практика тех лет, да и нынешнего времени такова, что руководство партии, приходящей к власти, за годы правления расставляет своих людей на ключевые посты в государственном аппарате. Но организация лидером партии, находящейся в оппозиции, системы шпионажа в государственных учреждениях - это нечто совершенно другое. То, что делал Дизраэли, находилось в прямом противоречии не только с традицией, но и с законом.
Подавляющее большинство высоких государственных деятелей с пониманием и ответственностью занимаются проблемами внешней политики. Вероятно, и в данном случае сказывается человеческая натура. Внешнеполитическая деятельность льстит их самолюбию и удовлетворяет тщеславие. Руководители государства, общаясь со своими визави в других странах, становятся личностями международного масштаба.
Дизраэли были присущи эти слабости. Несколько позднее, подводя итоги своей государственной деятельности, он устами одного из героев своего последнего романа утверждал: «Вот это настоящий человек. Он ни в малейшей степени не интересуется, увеличиваются или сокращаются государственные доходы. Его мысли заняты настоящей политикой: внешнеполитическими проблемами, поддержанием нашего влияния в Европе». В соответствии с этим соображением Дизраэли действовал, будучи премьер министром: он держал под жестким контролем всю деятельность правительства. Но экономическими и социальными проблемами занимался лишь в общем, стратегическом плане, перепоручая министрам, возглавлявшим соответствующие департаменты, разработку и осуществление конкретных мероприятий. Английская внешняя политика все больше и больше определялась интересами «среднего класса», т. е. буржуазии. Ее рупором являлась мощная пресса, формировавшая общественное мнение. Дизраэли был более агрессивен и решителен, чем Гладстон. Он видел свою главную цель в восстановлении той роли, которую Англия играла в Европе до 60-х годов. И в качестве важнейшего шага в этом направлении Дизраэли считал необходимым взорвать союз трех императоров, созданный рядом секретных соглашений между Россией, Германией и Австро - Венгрией, стремящимися не терпеть долее английский диктат в европейских делах, в каком бы оформлении он ни преподносился. «Дизраэли был готов для достижения своих целей идти очень далеко, вплоть до угрозы войны в Европе»,— замечает английский историк Бернард Портер в опубликованной в 1983 г. книге «Британия, Европа и мир». Премьер-министр был истинным британским политиком, он руководствовался практическими, материальными, эгоистическими интересами своей страны, не стеснялся, защищая их, нарушать нормы «нравственного поведения» и не пытался окутывать свои действия моральным флёром.
Предметом первостепенного внимания Дизраэли были Германия и Россия. Их надлежало использовать друг против друга в английских интересах. Премьер-министр сформулировал тактическую цель: установить взаимопонимание с Бисмарком и сговориться с ним против России. Ориентация в этом направлении облегчалась и тем, что королева Виктория была, по понятным мотивам, настроена очень пронемецки. Схема оказалась долговечной.
Большую тревогу в Англии вызвало присоединение к России Центральной Азии и появление русских войск у границ Афганистана. В Лондоне вновь громко заговорили о «русской угрозе Индии». Малореальной становилась вожделенная мечта, которую лелеяли в Англии, не очень ее афишируя, прибрать к рукам не только Афганистан, но и Центральную Азию, расширив тем самым Индийскую империю на север. Теперь с этими надеждами приходилось распрощаться. Правда, не навсегда.
Российское правительство стремилось смягчить отношения с Англией и договориться с ней по спорным проблемам. С этой целью в мае 1874 г. с государственным визитом в Лондон прибыл царь Александр II. Визит не дал ожидаемых результатов: английское правительство не стремилось к соглашению. Дизраэли считал, что в существующих условиях оно невозможно.
Однако премьер-министр, как подчеркивают историки, все же внес позитивный вклад в англо-русские отношения во время визита царя в Англию. Дело было так. Королева Виктория, испытывавшая сильнейшую неприязнь к России, решила продемонстрировать свои чувства, уехав из Лондона в один из своих замков — Балморал, расположенный в Шотландии, за два дня до окончания визита русского царя. С точки зрения протокола, это было бы умышленным оскорблением главы Российского государства. 4 мая министр иностранных дел лорд Дерби писал Дизраэли: «Чем больше я думаю об этом деле и чем больше я узнаю, что говорят на этот счет, тем сильнее становится мое убеждение в том, что отъезд королевы в то время, когда ее гость все еще будет здесь, в Англии, причинит нам серьезные неприятности. Везде это будет понято как акт невежливости, причем умышленной. Это будет воспринято русскими с негодованием».
Викторию пытались отговорить от ее намерения, но она стояла на своем. Единственным, кто мог повлиять на нее, был Дизраэли. «Никто не сможет укротить эту даму лучше, чем Вы»,— писал ему Дерби. Усилия премьер-министра увенчались успехом, и 7 мая Виктория написала ему: «Это только ради Дизраэли и в награду за его огромную доброту ко мне я откладываю свой отъезд» (в переписке она обращалась к нему в третьем лице).
Английская политика в отношении Турции формировалась в конце войны против Наполеона и в послевоенный период. Ош получила название «сохранение статус-кво», т. е. сохранение существующего положения. Что это означало на деле, показала Крымская война. На самом деле английская политика была враждебна жизненным интересам порабощенных народов Балкан, ибо предполагала сохранение турецкой неволи для них на неопределенное время. Она была направлена и против России, так как имела целью использовать Турцию в качестве активной стороны антироссийского барьера.
Однако английская политика всегда политика гибкая. Предусматривая сохранение территориальной целостности Турецкой империи, Лондон весьма заботился о том, чтоб эта целостность не была нарушена в пользу России или балканских народов. В то ясе время политика «целостности» подразумевала отторжение от Турции в пользу Англии различных территорий: каких и когда — это зависело от обстоятельств. В начале списка таких территорий можно поставить Ионические острова, приобретенные Англией в 1815 г. Дизраэли, выступавший рьяным поборником доктрины «целостности Турции», продолжал этот список. Пополнили список английских приобретений за счет турецких территорий преемники Дизраэли после первой мировой войны, когда Англия захватила в том или ином дипломатическом оформлении и Палестину, и Иорданию. Таким образом, политика Англии в отношении Турции, сформулированная еще Джорджем Каннингом, возглавлявшим Форин оффис с 1807 г., в своих основных чертах и целях проводилась правящими кругами Англии более столетия.
Поможем написать любую работу на аналогичную тему