Периодизация средневековой философии и основная проблематика

Развитие средневековой философии можно разделить на две части: патристику и средневековую схоластику.

I период (II – VIII вв.) – патристика (от латинского patres – отцы). Это философское направление, связанное с деятельностью раннехристианских авторов – Отцов Церкви. Источниками формирования патристики являлись, с одной стороны, античные школы: платонизм, неоплатонизм, стоицизм и др., а с другой – религиозно-христианская доктрина. В развитии патристики выделяют три этапа:

1)   ранняя патристика, или апологетика (Тертуллиан, Климент Александрийский и др.);

2)  зрелая патристика (кружок великих каппадокийцев: Василий Великий, Григорий Нисский, Григорий Назианзин и другие – в Восточной Римской империи и Аврелий Августин – в Западной);

3)   поздняя патристика (на Востоке Иоанн Дамаскин, на Западе Боэций).

Основной задачей патристики является формировании догматов и символов веры христианства. Это этап теоретического становления религии, когда философское понимание мира могло сосуществовать с религиозными спорами о природе Христа, о триединстве Бога и др.

II период (IX – XIV вв.) – схоластика (от греческого schoal – ученая беседа, школа и от латинского scholastica – ученый). Средневековую схоластику разделяют на два периода:

1) классическая схоластика (Петр Дамиани, Ансельм Кентерберийский и др.);

2)       зрелая, или поздняя схоластика (Альберт фон Больштедт, Фома Аквинский и др.).

Основная цель схоластической философии – рациональное обоснование и систематизация западно-христианского вероучения.

В основе средневековой схоластики лежали два важных принципа: принцип креационизма (творения) как главный принцип онтологии и принцип откровения как главный принцип гносеологии. Оба принципа тесно связаны между собой и предполагают существование единого личного Бога.

Средневековая философия, как это сформулировал один из мыслителей того времени Иоанн Дамаскин, становилась служанкой богословия. Поэтому все проблемы, возникающие в этот философский период, косвенно или прямо касаются вопроса существование Бога. Среди огромного числа бессмысленных, пустых вопросов и проблем (например, известна следующая проблема: может ли Бог сделать камень, который не смог бы сам поднять), поднимаемыми средневековыми философами, можно выделить ряд существенных идейных споров, важных не только для самой средневековой философии, но и для последующей европейской научной мысли.

1)       Проблема универсалий.

2)       Платонизм – аристотелизм.

3)       Вера и разум.

Проблема универсалий – это проблема общих и единичных понятий. В историю она вошла также под названием спора между реалистами и номиналистами. Проблема универсалий имеет глубокие корни. Она исходит из возникших противоречий между представителями школы перипатетиков и академиков. У Платона и академиков общее в виде идеи существовало до единичных материальных предметов – вещей. У Аристотеля же и представителей его школы общее как форма существовало в вещах. Вопрос как таковой ни Аристотелем, ни Платоном не был даже четко сформулирован. Это сделал значительно позднее представитель школы неоплатонизма Порфирий, который комментировал небольшую, но важную работу Аристотеля «Категории». Порфирий, обращаясь к своему адресату Хрисаорию, пишет: «…Я буду избегать говорить относительно родов и видов, - существуют ли они самостоятельно или же находятся в одних только мыслях…». Порфирием вопрос был поставлен, однако ответа он не предлагает. Только значительно позднее средневековая философия разбирает эту проблему в духе догматических споров о единичности или троичности Бога. И уже в этом виде сам спор между реалистами и номиналистами приобретает вид дискуссии.

Итак, номинализм (от латинского nomina – имена, nominalis – относящийся к названиям; представители Беренгар Турский, Росцелин из Компьени, Пьер Абеляр) отвергал реальность универсалий. Так, Беренгар говорил, что реальны только одни чувственные сущности, что нет ничего реального помимо чувственных субстанций. Субстанция…есть принадлежность только того, что доступно ощущению внешних чувств. Вслед за ним Росцелин, которого, как писал Рассел, можно считать первым «схоластом в строгом смысле этого слова», утверждал, что общие понятия – лишь наименования («номен»), т.е. слова, а слова - это всего лишь «звучание воздуха». И значит, реальны только индивиды, а универсалии реально не существуют. Применительно к проблеме троичности Бога это означало следующее: если универсалии – это только имена, то реален не сам Бог как единое лицо, а его ипостаси (Отец, Сын, Дух Святой). Это так называемая ересь тринитаризма, и потому в конце Х! века сначала работы Беренгара, а затем на соборе в Суассоне в 1092 г. работы Росцелина были запрещены и позднее уничтожены. В целом, номиналисты признавали, что общее существует после вещей в сознании человека. Здесь мы также можем выделить два направления: крайний номинализм утверждал, что носителем общего, т.е. обладателем его, является слово, имя; умеренный номинализм признавал носителем общего не только слово, но и понятие. Второе направление названо концептуализмом.

Теперь рассмотрим реализм. Реалисты (представители Гильом из Шампо, Ансельм Кентерберийский, Фома Аквинский) полагали, что реальны универсалии. Гильом из Шампо утверждал, что только видовые отличия, например, человековость или лошадность реальны, а индивиды суть только акциденции, т.е. проявления видов, поэтому один человек, к примеру, называется Сократом, а другой – Платоном. Ансельм – крайний реалист – пишет о том, что мышление первично по отношению к бытию. Можно выделить два крыла в реализме: первое опиралось на мнение о том, что общее существует в самих вещах, а второе – что общее существует до вещей (первые шли за Аристотелем, а вторые – за Платоном).

Спор о реализме и номинализме имеет важное значение для формирования логики и исследования психологических актов. Ответив на множество вопросов, поднимаемых и реалистами, и номиналистами, человечество сумело отделить важные категории Существующего от Воспринимаемого, индивидуального от общего и др. Вне всякого сомнения, без вопроса об универсалиях и без кропотливой попытки на него ответить теоретическая мысль человечества была бы беднее, а сами методы познания куда более скудными.

Следующей важной проблемой средневековой философии была проблема истинности концепций «платонизма» и «аристотелизма». Проблема была поднята представителями так называемой шартрской школы (Гильем из Конша, Тьерри). Ими была предпринята попытка пересмотреть христианское мировоззрение в духе платонизма. Платон, с точки зрения христианства, никогда не считался безупречным философом, он был, как говорил Августин, лучшим, но не совершенным. Пристальное внимание ко многим его положениям имело для средневековой религии не только сомнительное, но и вредное значение. Так, например, еще до возникновения описываемой проблемы, опираясь на труды Платона, средневековый мыслитель Ориген (Ш в.) учил о предсуществовании душ, в связи с чем не только божественное, но и человеческое естество Христа считалось существовавшим до воплощения его в обличии человека. Больше того, Ориген полагал, что при воскрешении наши тела превратятся в абсолютно эфирные тела, все люди и даже дьяволы будут в конце концов спасены (апокастасис). В результате возникает явная несостыковка с догматами христианской религии. Оказывается бессмысленен страшный суд в конце человеческой истории, поскольку наказания все равно не будет. Спустя много лет, на пятом Вселенском Соборе (6 век) труды Оригена были преданы анафеме, однако сам Платон по-прежнему считался важнейшим для христиан философом, а значит, и сохранялась возможность вольного понимания вопросов теологии.

Уже в 9-м веке важный представитель ранней схоластики Иоанн Скот Эриугена, ссылаясь на Платона, привносит элемент явного языческого понимания Бога и его творения (природы). Вся природа делится им на четыре вида:

1)       творящая, но не сотворенная – Бог;

2)       творящая и вместе с тем сотворенная – идеи, существующие в Боге (по аналогии с Платоном);

3)       сотворенная, но не творящая – это вещи, существующие в пространстве и времени;

4)       не творящая и несотворенная – тоже Бог.

Основная идея Эриугена здесь в том, что все сотворенное Богом обязано к нему вернуться. Это все не относящиеся к умопостигаемому миру физические вещи, а также грех как утрата божественного образа.

С точки зрения классической античной философии, в учениях и Оригена, и Эриугена, а также других подобных им мыслителей нет нечего страшного, но нельзя забывать, что для средневековой культуры философия носит служебный характер. Она должна сближать, как мы это выдели раньше, людей не только друг с другом, но и объединять их идеологически. Поэтому такие отклонения от религии были чрезвычайно опасны и должны были пресекаться.

Представители шартрской школы, опираясь на диалог Платона «Тимей», говорили о вечности и несотворимости вещества, что означало существование мира, не созданного Богом. Они полагали, что Святой Дух – третье лицо божественной троицы – является космической душой, более того, шартрские философы активно пропагандировали атомистическую, т.е., по своей сути, материалистическую, картину мира.

Очевидно, что идеи Платона для средневековой христианской философии малопригодны, и этим идеям необходимо искать замену. Поэтому на смену философским взглядам Платона приходит космогония Аристотеля с его пониманием Перводвигателя, который и мог бы рассматриваться в качестве христианского Бога. Аристотелевское учение было преобразовано так, чтобы оно не вступало в противоречие с догматом творения и учением о богочеловечестве Иисуса Христа. Высшее начало, как излагается Аристотелем в метафизике, - само бытие, которое есть Бог. Метафизика, по мнению мыслителя, - это первая философия. Она является знанием об истине, не какой угодно, а той истины, которая есть источник всякой истины и которая относится к первому началу бытия для всех вещей. Идеи Аристотеля (известные по арабским источникам) развивались Альбертом фон Больштедтом (Альбертом Великим) и его учеником Фомой Аквинским. С этого времени Аристотель уже считается непревзойденным авторитетом, православность которого неприкасаема.

Третья проблема – это проблема гносеологического плана. Как следует получать знание о Боге: через веру или разум? Вера – это, вне всякого сомнения, кратчайший, как говорил Фома Аквинский, путь постижения Бога. Но само существование разума, которым человек и способен отличаться от животного, уже свидетельствует о возможном интеллектуальном поиске божественного начала. Отсюда можно предположить, что разумное подтверждение существования Бога также возможно, хотя это и долгий, тернистый путь. На этом основании Фома Аквинский, с именем которого и связывают идею рационального понимания Бога, приводит доказательство бытия Бога. Принцип этого доказательства находится не в определении понятия Бога, а в том, что каждое явление имеет свою причину. Следуя от одной причины к другой, Фома приходит к мысли о необходимости существования Бога как верховной причины всех реальных явлений и процессов. В трактате «Сумма теологии» он писал: «Бытие Божие может быть доказано пятью путями»:

Первый и наиболее очевидный путь исходит из понятия движения. Все, что движется, имеет причиной своего движения нечто иное… Следовательно, необходимо дойти до некоторого Перводвигателя, который сам недвижим ничем иным; а под ним все разумеют Бога.

Второй путь исходит из понятия производящей причины. В самом деле, мы обнаруживаем в чувственных вещах последовательность производящих причин; однако не обнаруживается и невозможен такой случай, чтобы вещь была своей собственной производящей причиной; тогда она предшествовала бы самой себе, что невозможно… Следовательно, необходимо положить некоторую первичную производящую причину, каковую все именуют Богом.

Третий путь исходит из понятия возможности и необходимости и сводится к следующему. Мы обнаруживаем среди вещей такие, для которых возможно и быть, и не быть, обнаруживается, что они возникают и гибнут, из этого явствует, что для них возможно и быть, и не быть. Поэтому необходимо положить некую необходимую сущность, необходимую самое по себе, не имеющую внешней причины своей необходимости, но самое составляющую причину необходимости всех иных; по общему мнению, это есть Бог.

Четвертый путь исходит из различных степеней, которые обнаруживаются в вещах: мы находим среди вещей более или менее совершенные, или невинные, или благородные; и так обстоит дело и с прочими отношениями того же рода. Отсюда следует, что есть некоторая сущность, являющаяся для всех сущностей причиной блага и всяческого совершенства; и её мы именуем Богом.

Пятый путь исходит из распорядка природы. Мы убеждаемся, что предметы, лишенные разума, каковы природные тела, подчинены целесообразности. Поскольку же многие лишены разумения, они могут подчиниться целесообразности лишь постольку, поскольку их направляет некто, одаренный разумом и пониманием, как стрелок направляет стрелу. Следовательно, есть разумное существо, полагающее цель для всего, что происходит в природе; и его мы именуем Богом.

Создание постулата о разумном понимании Бога открывает дверь для дальнейшего развития рациональной философской мысли Западной Европы и позволяет приобрести философии свободу от религиозных догматов.