Модернизация на Западе: общая характеристика.

Модернизация культуры

1. Важным процессом динамики культуры является культурная модернизация. Авторы теории модернизации считают, что этот термин относится только к современному этапу социального прогресса.Суть модернизации связывается с распространением ценностей и достижений капитализма: рационализма, расчетливости, урбанизации, индустриализации.Модернизация – это революционный переход от доиндуст-риального к индустриальному, или капиталистическому, обществу, осуществляющийся путем комплексных реформ, растянутых во времени.

2. Выделяют два вида модернизации:

1) органическую модернизацию – это момент собственного развития страны, подготовленный всем ходом предшествующей эволюции. Этот вид модернизации начинается с культуры и изменения общественного сознания, а затем затрагивает экономику. Пример – страны Западной Европы, где капитализм возник в результате естественных изменений в мировоззрении, укладе жизни, традиций людей;

2) неорганическую модернизацию – это ответ какой-либо страны на внешний вызов более развитых стран, представляющую собой способ «догоняющего» развития. Она предпринимается правительственными органами, для того чтобы преодолеть историческую отсталость и избежать зависимости. Неорганическая модернизация начинается с экономики и политики, а не с культуры. В результате она не всегда получает социальную поддержку общества.

Западу присущ органический тип модернизации

Органическая модернизация - это утверждение культуры «модернити» в силу внутренних причин саморазвития, обусловленных кризисом эволюционного развития. Поскольку первичная модернизация подготавливается всем ходом предшествующего развития, она осуществляется за счет внутренних, органических источников. Механизмы развития при этом - инновационные, темпы - быстрые, характер - самостоятельный, духовные основы развития - собственный исторический продукт. В процессе модернизации образ будущего не планируется заранее как цель, он вырисовывается по мере приближения к нему.

Страны, в которых происходила органическая (эндогенная) модернизация - это страны Западной Европы и Северная Америка (США и Канада), а также Австралия и Новая Зеландия, составившие первый эшелон модернизации, от которого импульсы распространились по всему миру.

Темпы и размах преобразований в разных сферах общественной жизни - в экономике, политике, культуре, общественных отношениях, социальной структуре и т.д. - в странах первого эшелона капитализма в общем и целом соответствовали друг другу. Каждая модернизация представляла собой, своего рода революцию, подготовленную ходом эволюции. Можно даже сказать, что в этих странах движение по пути модернизации было постоянным, хотя скорость этого движения, естественно, была неодинаковой на разных отрезках времени, а сами перемены иногда сопровождались острыми социальными конфликтами и даже гражданскими войнами, как, например, война между Севером и Югом в США в 1861-65 гг.

Модернизация началась в эпоху промышленной революции в Западной Европе, сопровождавшейся разрушением традиционных наследственных привилегий, провозглашением равных гражданских прав и демократизацией политических режимов. В процессе модернизации происходило становление гражданского общества и правового государства. Этот тип модернизации был характерен и для Северной Америки, где переход к современному обществу осуществлялся на основе опыта Западной Европы, но не путем его копирования.

Фактически модернизация представляет собой непрерывный процесс, продолжающийся до наших дней, хотя его развитие отмечено зигзагами типа правления Гитлера и Муссолини. Конечно, в этом развитии были и «звездные часы», когда происходили наиболее радикальные преобразования общества, т.е. модернизации в собственном смысле слова, которые являлись ответом на кризис предыдущего развития. Они начинались с осознания этого кризиса и поисков путей его разрешения - с перемен в духовной сфере, в области культуры, без чего было бы невозможно появление ее социального субъекта. Недаром модернизации сопровождались острыми дискуссиями по поводу образования. Различные общественные классы и слои пытались повлиять на состояние дел в этой сфере, поскольку помимо умения читать и писать образование формировало приверженность человека тем или иным культурным ценностям, общественно-политическим течениям, отнюдь не безразличным к модернизации. Но при этом, несмотря на сопровождавшую модернизации борьбу между различными идейно-политическими течениями, все они в целом проистекали из общей культурной матрицы, что позволяло обществу сохранить относительную устойчивость в моменты перемен.

Носителями модернизаторских идей и субъектами модернизации, которые потом претворяли эти идеи, были, как правило, социальные слои, занимавшие как бы стороннюю позицию, промежуточное положение по отношению к двум основным антагонистическим классам («третья сила»): буржуа по отношению к крестьянам, ремесленникам и феодалам в эпоху зарождения мануфактур и промышленного переворота, технократы и городские средние слои - по отношению к пролетариату и буржуазии на заре поточно-конвейерного производства и «государства благосостояния», новый рабочий класс, массовые движения типа «зеленых» - по отношению к индустриальному рабочему классу и технократам-менеджерам крупных корпораций в нынешний период складывания постиндустриального производства. Конечно, роль «третьей силы» не была абсолютной, модернизаторские общественные слои в странах первого эшелона капитализма сами органично вырастали из недр общества и всегда привлекали к себе союзников из противоборствовавших друг с другом классов, отсекая их крайние течения и снимая противоречия между ними. Таким образом, модернизаторская политика, по сути дела, была центристской. При этом успех модернизаторских сил в огромной степени зависел от того, удавалось ли им убедить общество в своей правоте и сформировать положительный социальный консенсус.

Следующим этапом модернизации был выход ее субъектов и их политических лидеров на политическую арену и завоевание ими власти, что позволяло создать соответствующие модернизации социально-политические и правовые условия или, если она к тому времени уже началась, заметно ускорить ее. Так, реформы О. Бисмарка в Германии, а позже - Ф.Д. Рузвельта в США и социал-демократов в Швеции в 30-е годы XX в., создание системы V Республики во Франции способствовали перестройке экономики, обновлению социальной структуры общества, хотя сами изменения начинались еще до реформ.

Наконец, наступал этап собственно модернизации - преобразований в экономике и технологии, в личном потреблении и образе жизни людей, т.е. в толще гражданского общества, в «сфере повседневности», которая всегда придавала импульсы переменам во всем социуме западной цивилизации.

Поскольку модернизации разрушали старую структуру экономики и изменили образ жизни многих людей, они вели к маргинализации части общества, к отчуждению ее от остального социума. Причем прежние антагонисты, положению которых угрожала модернизация, порой забывали о своих старых противоречиях и объединялись против перемен. Так, фабрично-заводской пролетариат, по крайней мере, его немалая часть, смыкался с «классической» буржуазией и ненавидимыми им лавочниками в своем противодействии поточно-конвейерному производству, быстрым перестройкам экономики, проникновению норм и ценностей «модернити» во все поры общества. В Германии такое смыкание сыграло зловещую роль в приходе к власти Гитлера. В наше же время рабочий класс поточно-конвейерного производства, антагонист технобюрократии и крупных собственников гигантских корпораций фактически пытался противодействовать вместе с ними «микроэлектронной революции», нынешним переменам в производстве и организации труда. От того, как и насколько быстро модернизаторским силам удавалось преодолеть противодействие переменам со стороны сопротивляющихся обновлению социальных слоев, зависел переход общества на новую ступень социально-экономического и технологического развития, разрешение конфликтов, возникших в ходе модернизации. Тогда общество в целом вновь обретало динамическую устойчивость, способность к эволюционному развитию, которое обеспечивало «накопление сил» для следующей модернизации.

Такова, однако, лишь общая схема осуществления модернизации. Ее конкретные особенности определяются историческими условиями, в которых она протекает, прежде всего ее социально-технологическим типом, тем, как изменяется место человека в процессе труда и какова вообще его роль в модернизации.

Первая модернизация в странах Запада (XVI-XVII вв.) позволила перейти от естественных производительных сил, когда преобладало индивидуальное аграрное и ремесленное производство, к общественным - таким, которые, во-первых, могли использоваться людьми только сообща, что предполагало кооперацию и разделение функций в процессе труда, во-вторых, представляли собой результат самого общественного развития (например, мануфактура). Эту модернизацию условно можно назвать доиндустриальной. С точки зрения процесса труда ее исходным пунктом было расщепление труда на простые операции под воздействием рыночных отношений, закрепление их за конкретным работником и появление приспособленного к этим операциям инструмента. Соответственно на смену отношениям личной зависимости пришли отношения личной независимости на основе зависимости людей от потоков товаров и денег, т.е. рынка. Колоссальное приумножение власти человека над силами природы сопровождалось появлением новых форм отчуждения: отчуждение людей друг от друга и от социально-экономических процессов, когда человек должен был приноравливаться к законам рынка, а также отчуждение основной массы работников от средств производства и средств существования, когда складывались основные классы буржуазного общества. Европейский тип личности, представленный в «экономическом человеке», раздваивался на два неразделимых полюса: буржуа и пролетария. Одновременно возникло и отчуждение работника от процесса труда: он перестал контролировать изготовление продукта от начала до конца, будучи поглощенным «своей» операцией.

Второй крупной модернизацией в истории Запада было преобразование самих общественных производительных сил - переход от мануфактуры к машинному или фабрично-заводскому производству (промышленный переворот или ранне-индустриальная модернизация). Ее исходный пункт - превращение орудия труда из ручного в механическое, появление машины, что сопровождалось полным расслоением гражданского общества на буржуа и пролетариев, кристаллизацией общественных интересов и развитием классовой борьбы как формы их проявления. Раннеиндустриальная модернизация в силу крайнего упрощения и изматывающего ритма труда усилила отчуждение человека: он переставал быть самим собой в процессе труда, терял свою «родовую сущность». Торжество отчуждения в результате раннеиндустриальной модернизации вызвало к жизни радикальные проекты общественного переустройства, воплотившиеся затем в незападных обществах (в частности, в России).

На самом деле, разрешение социальных конфликтов раннеиндустриального общества, как показал опыт истории, возможно было лишь на путях «модернити», проведения третьей крупной модернизации - позднеиндустриалыюй (США 1914-1929 гг., Западная Европа 30-50-х гг., Япония 50-60-х гг.). Ее исходный пункт в технологическом отношении - преобразование процесса труда на основе его научной, инженерной организации (Ф. Тэйлор). Возникает поточно-конвейерное производство (Г. Форд, Л. Рено), ориентированное на массовый выпуск стандартной продукции, в том числе предметов длительного пользования для личного потребления. Позднеиндустриальная модернизация позволила преодолеть отчуждение трудящихся от средств существования, открыла путь превращению пролетариев в полноценных членов гражданского общества (Э. Бернштейн). Она превратила трудящегося человека в главный «производственный ресурс», потребовав появления инженеров не только по «железкам», но и по организации труда и конструированию рабочих мест, специалистов по эргономике и конкретной социологии, менеджменту и инженерной психологии. Она существенно сгладила классовые противоречия раннеиндустриального капитализма, превратив их в основу поступательного развития западного общества 1930-1970-х гт. В результате ее осуществились, хотя и не в полной мере, идеалы европейского социализма: достижение большей социальной справедливости, завоевание трудящимися политических и ряда социальных прав, сложилась система социального страхования, льготного или бесплатного здравоохранения и образования. Рабочие становились собственниками домов и автомобилей, акций и банковских вкладов. Более того, к неудовольствию российских «либералов» и национал-традиционалистов, реализация социалистических принципов в развитых странах вплоть до середины 1970-х гг. была мощным стимулом обновления и экономического роста: поддержание высокого спроса населения на товары и услуги с помощью «государства благосостояния» способствовало расширению рынков, росту производства в новых отраслях, появлению множества принципиально новых видов товаров. Позднеиндустриальная модернизация означала поворот капиталистического производства к человеку, к удовлетворению его потребностей - несмотря на монотонность труда у конвейера, обезличивающую стандартизацию потребления и образа жизни десятков миллионов людей, утрату людьми своей индивидуальности и растворение их в массе других, таких же обезличенно «устроенных» индивидов, формализацию отношений между ними и подавление их потоком материальных благ и гигантскими мегаполисами.

Благодаря росту личного потребления трудящихся и системе социальных гарантий, развитию системы образования возникло новое качество рабочей силы: позднеиндустриальная модернизация привела к первому этапу НТР - соединению производительного труда с научным знанием, во многих отношениях способствовала усложнению и интеллектуализации труда, поставила на повестку дня проблему его гуманизации. Наконец, эта модернизация обеспечила невиданную ранее социальную и территориальную мобильность людей из разных стран, содействовала углублению международного разделения труда и росту иностранных капиталовложений, появлению новых средств связи и транспорта. Она создала, не только «общество массового потребления», но и «общественно развитого индивида». Но она же фактически обнажила и проблему развития стран второго и третьего эшелонов мирового капитализма, поставив под сомнение универсальность индустриальной модели и культуры «модернити» в целом.