Женщина французского лейтенанта

Роман Дж. Фаулза «Женщина французского лейтенанта»

Краткая биография писателя

Джон Фаулз - один из наиболее известных современных прозаиков Великобритании, которому удалось практически невозможное: завоевать массовую читательскую аудиторию и одновременно снискать славу писателя-интеллектуала. Как истинный постмодернист Фаулз не столько пишет романы, сколько играет с самим жанром. Каждое его произведение отражает удивительный и многообразный мир, в котором философские рассуждения дополняют и придают удивительную глубину увлекательному сюжету.

Биография Фаулза - это вполне обычная биография английского интеллигента, выходца из средних слоев. Он родился 31 марта 1926 года в провинциальном городке Ли-он-Си (графство Эссекс), где его отец был приходским пастором. В 1939 году был отдан в привилегированную частную школу Бедфорд, где увлекся французской и немецкой литературой. После непродолжительной службы в морской пехоте школы продолжил обучение и в 1950 году окончил Оксфордский университет. После университета Фаулз занимается преподаванием: работает во Франции в университете Пуатье, затем в частной школе на греческом острове Спетсаи в Греции и, наконец, вернувшись в 1953 году на родину, - в Лондоне. И все эти годы Фаулз пишет, отнюдь не спеша опубликовать свои ученические опыты. Он делает наброски сразу нескольких романов, сочиняет стихи и философские афоризмы, упорно трудится над совершенствованием стиля. После знакомства с писателем Полом Скоттом полностью переходит на литературную работу. Лишь в 1963 году выходит в свет его первая книга - роман «Коллекционер», который неожиданно для самого автора становится бестселлером. Роман переводится на шестнадцать языков мира, по нему ставится фильм, делается пьеса, в нескольких странах осуществлены театральные постановки. В 1964 году выходит сборник философских афоризмов «Аристос». Следующий роман «Волхв» («Маг») (1966), пользуется не меньшим успехом. Далее следуют романы «Женщина французского лейтенанта» (1969), «Дэниел Мартин» (1977), «Мантисса», «Башня из черного дерева», «Вагриус» и др. Большинство произведений Фаулза переведены на русский язык.

Обычность биографии с лихвой компенсируется необычностью самого творчества писателя.

Необычность состоит, прежде всего, в своеобразном сочетании реалистических и модернистских тенденций. Причем особое место в фаулзовском романном наследии принадлежит роману «Женщина французского лейтенанта», анализ которого позволяет говорить о переломе, происшедшем к концу первого десятилетия в творчестве Фаулза. Книга сочетает в себе черты романа-ретро и романа психологического.

О романе «Женщина французского лейтенанта»

Время действия романа - конец 60-х годов XIX века, викторианская Англия - выбрано автором отчасти из стремления вступить в полемику с модными псевдовикторианскими романами, завлечь читателя пикантной любовной фабулой, многочисленными бытовыми деталями в стиле «ретро», колоритными характерами. Все это есть в романе. Но есть и другое - драма идеи, психология интимных отношений и, наконец, история становления личности, трактуемая как выбор между чувством и долгом.

Роман начинается как социально-психологический семейный роман (главная жанровая разновидность викторианской литературы). Чарлз Смитсон, ученый-дилетант и джентльмен с видами на титул и наследство, помолвлен с богатой наследницей Эрнестиной. В романтичном Лайм-Риджисе, куда он сопровождает невесту, он встречает местную «грешницу» Сару Вудраф, и эта встреча меняет жизнь обоих. Долгое время Чарлзу кажется, что в его странно развивающихся отношениях с Сарой роли распределены традиционно: он видит себя рыцарем, спасающим даму из беды. Необычность этой ситуации в его восприятии обусловлена лишь социальной дистанцией. И Чарлз гордится силой своей любви, толкнувшей его на мужественный шаг -- разрыв с невестой. До этого момента содержание романа всего лишь чуть более «рискованное», чем это было принято у писателей-викторианцев. Но понемногу повествование из мелодраматической истории неудачной помолвки переходит совсем в другую модальность, немыслимую в викторианском романе.

Особенности романа

Конфликт романа состоит в том, что Фаулз помещает своего героя в положение необычное, для викторианской эпохи даже катастрофическое, сводя его с Сарой, пользующейся репутацией «падшей» женщины, к которой Чарльза неудержимо влечет. Сара выступает в романе как полная противоположность невесты Чарльза - Эрнестины - во всем: от внешности и одежды до идеалов и желаний, а также манеры поведения. Она - бедная гувернантка, ее одежда скромна и обычна. Но она эпатирует жителей Лайм-Риджиса, добровольно принимая на себя роль местной шлюхи. На всем протяжении романа Сара, в отличие от Эрнестины, остается загадкой, представляя собой, по замечанию Фаулза, «упрек викторианской эпохе».

Идейный замысел романа

Обдумывая замысел «Женщины французского лейтенанта», Фаулз адресовал самому себе следующий меморандум: «Ты пытаешься написать не книгу, которую забыл написать кто-то из романистов-викторнанцев, но книгу, которую никто из них не смог бы написать. ...Роман должен иметь прямое отношение к настоящему времени писателя - поэтому не притворяйся, будто ты живешь в 1867 году, или добейся того, чтобы читатель понимал, что ты притворяешься». Уже с первых абзацев книги, где мол Ланм-Риджиса сравнивается со скульптурами Генри Мура, нам ясно дают понять, что повествование в ней ведется от лица нашего современника, с временной дистанции в сто лет. Вопреки преобладающей в западной прозе XX века повествовательной стратегии, согласно которой автор должен отождествить себя с субъективным «я» героя и тем самым, уйти из своего творения, стать невидимым и безразличным, Фаулз демонстративно вводит в текст «я» автора - его повествователь непосредственно обращается к читателю, комментирует описываемые события с точки зрения современных знаний, иронически сополагает различные временные пласты. Он знает то, о чем не могут знать его герои; он ссылается на Фрейда, Сартра, Брехта, тогда как они - на Дарвина и Теннисона; его (и наше) прошлое и настоящее -- это их будущее. В таком контексте все многочисленные заимствования из викторианских романов приобретают пародийный оттенок, вступают в диалог с ироническим «голосом» повествователя, становятся объектом авторской полемической рефлексии. Воссоздавая с их помощью викторианскую «картину мира», Фаулз в то же время оспаривает ее истинность; любовно цитируя «текст» викторианской культуры, он в то же время противопоставляет ему «тексты» культуры современной.

Эта полемика с викторианской «картиной мира» ведется на различных уровнях. Фаулз не только затрагивает запретные для викторианской культуры темы, не только подвергает своих персонажей психоанализу и экзистенциалистской проверке на «подлинность», но и взрывает изнутри саму структуру викторианского романа. Казалось бы, строя повествование от авторского первого лица, писатель просто стилизирует его под классические образцы викторианской прозы, ибо для нее это был наиболее распространенный способ построения текста.

Историко-литературный контекст

Европейский постмодернизм сложился в конце 60-х - начале 70-х г.г. В отличие от классического модернизма с его культом эстетической новизны и высокой эстетической формы, а также тяготением к системности в мировоззрении, постмодернизм основывается на культивировании художественной цитаты, заимствованного сюжета, языкового упрощенчества. Oн возник, имея в своей основе философию конца человеческой истории, философию «естественного» человека, поддающегося диктату психофизиологических потребностей. На первых порах постмодернизм имел некоторые позитивные художественные результаты. В основе постмодернистских деклараций лежал протест против чрезмерного идеологизирования общественного сознания. Отрицая возможность жизненной гармонии, принимая жизнь как некий общечеловеческий хаос, постмодернисты, по существу, отказались от главных законов искусства, в которых цельность миропорядка и мироздания хотя и не абсолютные, но все же реальные истины. Эстетически гибельным было стремление постмодернистов создать некий художественный гибридный мир, где явления никак не могут быть соединены в реальности. Эстетические компромиссы постмодернистов между «высоким» и «низменным», составлявшие сердцевину их поэтики, привели к разрушению художественной целостности в конкретном произведении.

Джона Фаулза считают одним из родоначальников постмодернизма. Однако некоторые исследователи творчества Фаулза говорят о «призрачности» его постмодернизма. Фаулз выговаривал критикам и коллегам по цеху за излишнее теоретизирование и преклонение перед наукой. Постмодернизм Фаулза - прозрачен, стиль его - неровен, а язык, образный и точный, приближается к грани кинематографической реальности. Джон Фаулз - где-то на грани постмодернистической и реалистической традиций.

Данное произведение представляет собой своеобразный синтез времен. Роман был написан в шестидесятые годы XX столетия. Описываемые же в нем события развиваются в Викторианскую эпоху. А при характеристике героев, раскрытии их внутреннего мира Д. Фаулз обращается к реалиям XVII-XVIII веков.

Так, при описании дома миссис Поултни автор называет его Мальборо-хаусом. Тем самым Фаулз подчеркивает аристократические претензии миссис Поултни, ее стремление к власти, желание занять ведущую позицию среди светского общества Лайм-Риджиса. Рассказывая биографию Чарльза Смитсона, автор упоминает, что отец Чарльза «искал утешения не столько у Господа Бога, сколько у господина Олмека, короче говоря, жил так, как если бы родился, не в 1802, а в 1702 году, жил главным образом ради своих удовольствий» Раскрывая особенности мировоззрения главного героя романа, Фаулз указывает, что Ч. Смитсон, как и большинство его современников, находился под влиянием «Физиогномики» Лафатера. Описывая досуг светского общества Лайм-Риджиса, автор отмечает, что большинство из них проводили время на концертах в зале ассамблей, где «в истинном духе XVIII века -- все наслаждались не только музыкой, но и приятной компанией» Характеризуя доктора, лечащего Эрнестину, Д. Фаулз подчеркивает, что он был «обломком августинианского гуманизма».

Более того, на протяжении всего романа постоянно встречаются имена реальных исторических лиц -- известных деятелей, мыслителей, ученых XVII-XVIII веков (И.К. Лафатера, Мальборо, Г. Джеймса, Д. Монмута, Б. Эдмунда, Ж.-Ж. Руссо, К. Линнея, Ж.Л. Бюффона, А. Джеймса, К. Лоррена и др.); проводятся параллели между Викторианской Англией и Англией предшествующих эпох; упоминаются события прошлого, особенно при описании той или иной местности, эпизода из жизни героев романа. Например, рассказывая о визите Чарльза Смитсона в Фаней-холл, писатель отмечает, что ему пришлось выслушать немало колкостей «насчет чаепитий и красных мундиров» . Тем самым автор намекает на реальное историческое событие -- «бостонское чаепитие» 1773 года. Описывая парк в имении Смитсонов, Фаулз пишет, что один из участков парка назван Рамильи в честь того места в Бельгии, где англичане под командованием герцога Мальборо в 1706 году одержали победу над французами в войне за испанское наследство.

Обращение Джона Фаулза к реалиям, событиям XVII-XVIII веков обусловлено не только стремлением писателя создать ту духовную атмосферу, которая была присуща Викторианской Англии, но и показать преемственность исторических эпох, желанием осмыслить процессы, происходившие в Великобритании во второй половине ХХ столетия. Условно можно сказать, что роман строится по зеркальному принципу. Но только зеркало в нем отражает ретроспективно. XIX век служит своеобразным центром отражения. Через него преломляются и выверяются две полярные морали: пуританская мораль, присущая XVII-XVIII векам и «мораль вседозволенности, получившая распространение в шестидесятые годы ХХ столетия».

В романе немало литературных реминисценций, указывающих на связь «Любовницы французского лейтенанта» с произведениями предшествующих эпох. Так, по своей жанровой структуре произведение Фаулза восходит к роману известного английского писателя XVII века Джона Беньяна. Подобно беньяновскому «Пути паломника», «Любовница французского лейтенанта» строится на развернутой метафоре пути, странствия. Как и герой данного романа, Чарльз Смитсон отправляется в путь в поисках смысла жизни. Но, в отличие от паломника, странствующего по условно-фантастическому пространству, герой Фаулза совершает путешествие по Викторианской Англии. При этом пространственные перемещения Чарльза Смитсона и связанная с ними символика столь же значимы, как и в романе Д. Беньяна, и тоже метафорически соотносятся с судьбою главного героя, с его внутренним миром.

Но почему же Фаулз относит действие романа на сто лет назад, в викторианскую Англию? Вполне возможно, что некоторое влияние на писателя оказала внезапно возникшая в Великобритании в 1960-е годы мода на «викторианцев». Тогда один за другим стали выходить в свет сентиментально-любовные, приключенческие и эротические романы из викторианской жизни, появилось несколько сенсационных, рассчитанных на массового читателя исторических исследований, в которых была сделана попытка разрушить стереотипные представления о викторианцах как рабах благопристойности и пуританской морали. Фаулз, одним из постоянных приемов которого является обыгрывание модных схем массовой литературы, конечно, едва ли мог пройти мимо столь заманчивой модели. Завлечь читателя викторианским антуражем, создать у него впечатление, будто перед ним привычный развлекательный текст, чтобы затем обмануть его ожидания и предложить новую систему значений и мотивировок, -- таков типично фаулзовский ход, успешно примененный в «Любовнице французского лейтенанта». Многочисленные и весьма пикантные бытовые детали в ретростиле, банальная, но тоже достаточно пикантная любовная фабула, колоритные жанровые сценки служат здесь великолепной приманкой, постепенно затягивающей нас в драму идей.

И все же почему именно викторианская эпоха? Не слишком ли далеки от современного англичанина, живущего в «обществе потребления» и являющегося свидетелем и участником всевозможных переворотов -- от НТР до «сексуальной революции», проблемы его далеких предков, которые поклонялись давно низвергнутым богам Респектабельности, Условности и Добродетели? Для Фаулза ответ на этот вопрос совершенно ясен. Викторианская Англия, считает он, связана с Англией сегодняшнего дня кровными узами, и, не поняв одну, мы рискуем никогда не понять и другую. Более того, в умонастроениях передовых викторианцев Фаулз усматривает прямую параллель кризисному сознанию западной интеллигенции второй половины XX века. Не случайно он датирует действие романа не началом царствования королевы Виктории, вступившей на трон в 1837 году, но шестидесятыми годами, когда под влиянием теории эволюции Дарвина и других естественнонаучных открытий представления о мире стали стремительно меняться. «Геолог Лайель и биолог Дарвин, -- пишет Фаулз в заметках о своем романе, -- потрясли викторианское сознание. До них человек жил как ребенок в маленькой комнате. Они же дали ему... бесконечное пространство и бесконечное время, снабдив чудовищно механистическим объяснением человеческой реальности. Подобно тому, как мы живем под «страхом бомбы», викторианцы жили под страхом эволюции. Они были выброшены в пространство. Они чувствовали себя бесконечно изолированными. К шестидесятым годам наиболее проницательные из них стали замечать, что могучие железные структуры философии, религии, социальной стратификации разъедает губительная ржавчина».

Таким образом, историческим временем романа оказывается переломная, переходная эпоха, когда начинают возникать новые формы общественного сознания, причем викторианская Англия выступает здесь не просто как эффектный фон, но как своего рода «персонаж» книги. Подобная подача материала неожиданным образом напоминает исторический роман Вальтера Скотта, в котором действие всегда происходит на рубеже двух эпох, в моменты крупных общественных потрясений. По-видимому, Фаулз хотел подчеркнуть это сходство, воспользовавшись некоторыми типично вальтер-скоттовскими приемами: стихотворными эпиграфами к главам, подстрочными авторскими примечаниями к тексту, в которых даются исторические, лингвистические и социологические пояснения, напоминаниями o том, что повествователь принадлежит к другому времени. Однако эти переклички с классическими образцами жанра исторического романа представляют собой не что иное, как тонкую игру, обнаруживающую принципиально новый подход Фаулза к исторической теме.

творческий фауль роман лейтенант

Значение аллюзий, реминисценций, тройной концовки финала

Фаулз играет в романе со своими читателями, которых он также заставляет делать свой выбор. Для этого он включает в текст три варианта финала -- «викторианский», «беллетристический» и «экзистенциальный», предлагая читателю проверить себя и решить, какой из них кажется ему истинным и какой ложным. Вопрос решается просто, если мы попадаем в ловушку и принимаем за чистую монету обманный финал, данный в сорок четвертой главе, где проигрывается викторианская концовка сюжета -- долг побеждает чувство, Чарльз, не повидавшись с Сарой, возвращается в Лайм-Риджис, женится на Эрнестине и благополучно доживает до ста четырнадцати лет. Уже через несколько страниц выясняется, что нас автор открыто смеется над теми, кто не заметил пародийности этой главы. Сложнее обстоит дело с двумя другими вариантами финала. Конечно, Фаулз лукавит, когда пытается уверить нас, будто они совершенно равноправны и их последовательность в тексте определил жребий. Счастливая развязка, при которой герой навсегда обретает Сару, да еще в придачу оказывается отцом очаровательного ребенка, слишком сильно отдает литературной условностью, чтобы считаться истинной. Если бы роман действительно заканчивался таким образом, то паломничество героя приобрело бы достижимую цель, превратилось бы в поиски некоего священного символа, с обретением которого странник завершает свой путь. Для Фаулза же становление человека не прекращается до смерти, и единственная реальная, не иллюзорная цель жизненного странствования -- это сам путь, непрерывное саморазвитие личности, ее движение от одного свободного выбора к другому. Поэтому единственным «правильным» вариантом финала становится последняя глава романа, в которой рушится последняя иллюзия героя -- иллюзия спасительной любви, и он теряет Сару, чтобы в одиночку продолжить свой трудный путь по враждебному и бесприютному миру, путь человека, лишившегося всех опор, которые предоставил ему «мир других», но обретшего взамен «частицу веры в себя». И только выбирая этот вариант финала, читатель становится единомышленником автора, усваивает преподанный ему нравственный урок.

«Тройная концовка» воплощает три варианта отношения к конформизму: первый финал - примиренческий, символизирует полный конформизм с викторианским обществом и разрыв с собой; второй финал - половинный, герой рвет с обществом, но обретает себя в Саре, примиряясь с ее многолетней игрой с ним самим, с его фактическим закабалением; и, наконец, третий финал - разрыв героя со всякого рода конформизмом: Чарльз уходит из общества, но не может остаться и с женщиной, сделавшей из него игрушку, добившись исключительной власти над ним, и тем самым простить ей свои многолетние страдания».

Три варианта финала -- далеко не единственный остроумный прием, использованный Фаулзом в его игре с читательскими ожиданиями. В «Любовнице французского лейтенанта» идет и постоянная игра с литературными подтекстами, причем основное место среди них, естественно, занимают произведения английских писателей той эпохи, которой посвящен роман. Фаулз, который прекрасно знает и высоко ценит реалистические романы прозаиков-викторианцев, сознательно выстраивает повествование как своего рода коллаж цитат из текстов Диккенса, Теккерея, Троллопа, Джордж Элиот, Томаса Гарди и других писателей. Английские критики уже давно заметили, что у сюжетных ходов, ситуаций и персонажей Фаулза обычно имеется один или несколько хорошо узнаваемых литературных прототипов: так, любовная фабула романа должна вызвать ассоциацию с «Мельницей на Флоссе» Элиот и «Голубыми глазами» Гарди; история с неожиданной женитьбой старого баронета Смитсона, из-за чего герой теряет наследство и титул, восходит к «Пелэму, или Приключениям джентльмена» Бульвера-Литтона; характер Сары напоминает героинь того же Гарди -- Тэсс («Тэсс из рода д'Эрбервиллей») и Юстасию Вай («Возвра-щение на родину»); у Чарльза обнаруживаются общие черты с многочисленными героями Диккенса и Мередита; в Эрнестине обычно видят двойника элиотовской Розамунды («Мидлмарч»), в слуге Чарльза Сэме -- явную перекличку с «бессмертным Сэмом Уэллером» из «Записок Пиквикского клуба» и т.п. Литературны у Фаулза даже второстепенные персонажи -- скажем, дворецкий в поместье Смитсонов носит ту же фамилию (Бенсон), что и дворецкий в романе Мередита «Испытание Ричарда Феверела». Есть в романе и цитаты на уровне стиля: например, когда повествователь вспоминает о Генри Джеймсе, он тут же начинает строить фразу в его витиеватой манере.

Открытую, дразнящую литературность «Любовницы французского лейтенанта» отнюдь не следует рассматривать как демонстрацию стилизаторского мастерства писателя. Для современного западного искусства вообще чрезвычайно характерно сознательное обращение к чужому слову и чужому стилю, постоянное включение в новый текст заимствований и реминисценций из широкого круга текстов предшествующих эпох, обыгрывание и трансформирование классических мотивов. Темой литературы, в частности, становится сама литература; темой литературного текста -- сам этот текст в сопоставлении с рядом своих подтекстов и «пратекстов».

Связь «Любовницы французского лейтенанта» с произведениями литературы XVII-XVIII веков проявляется на уровне реминисценций, используемых автором при характеристике его героев. Так, рассказывая о миссис Тальбот, ее семье, Фаулз отмечает, что ее детей зовут Поль и Виргиния. Тем самым писатель раскрывает, с одной стороны, литературные вкусы героини (она любила сентиментальные романы XVIII века), а с другой, -- особенности ее характера, отличительной чертой которого была чувствительность, восприимчивость ко всему, что происходит в окружающем мире. Характеризуя отношение винзиэттских слуг к Чарльзу, автор пишет, что они «заняли позицию муравья, критически взирающего на кузнечика» при этом басню французского поэта XVII века Ж. Лафонтена. Размышляя о своем слуге Сэме, Ч. Смитсон приходит к выводу, что Сэм -- «этакий Санчо Панса, оттеняющий его возвышенный культ Эрнестины -- Дульсинеи» Иногда Фаулз цитирует произведения писателей XVII-XVIII веков. Например, описывая встречу Чарльза Смитсона с Сарой Вудраф, излагая суть их разговора, автор говорит, что Чарльз «ворвался в такие пределы, куда менее искушенные… ангелы не смеют даже ступить», тем самым видоизменив фразу из дидактической поэмы А. Поупа «Опыт в критике» (1711).

Также в романе немало литературных реминисценций, указывающих на связь «Любовницы французского лейтенанта» с произведениями предшествующих эпох. Так, по своей жанровой структуре произведение Фаулза восходит к роману известного английского писателя XVII века Джона Беньяна. Подобно беньяновскому «Пути паломника», «Любовница французского лейтенанта» строится на развернутой метафоре пути, странствия.

Благодаря использованию реминисценций, произведения Д. Фаулза приобретают особое звучание. Рассматриваемые в его творчестве проблемы, явления современной действительности осмысляются сквозь призму событий далекого прошлого и тем самым раскрываются в новых, а порой совершенно неожиданных гранях. Более того, обращение Фаулза к творчеству писателей, художественным традициям литературы предшествовавших эпох обусловило жанровое, стилистическое своеобразие его произведений.

Заключение

Творчество Джона Фаулза -- одно из наиболее ярких явлений современной литературы. Его произведения отличаются самобытностью, оригинальностью, исполнены огромного мастерства. Каждое из них -- это целый мир, в котором самым причудливым образом сочетаются литературные традиции различных эпох.

Обращение Д. Фаулза к художественным традициям XVII-XIХ веков обусловило жанровые, стилистические особенности «Любовницы французского лейтенанта». Данное произведение представляет собой достаточно сложное явление. В его структуре сочетаются элементы романа пути, романа воспитания, исторического, философского романа. Благодаря чему писателю удалось более полно и глубоко осмыслить поставленные им проблемы. Использование реминисценций, включение цитат придало неповторимое звучание роману. На протяжении всего повествования Фаулз как бы играет с читателем. Метко используя ту или иную цитату, литературную аллюзию, автор не только вызывает множество ассоциаций в сознании читателя, но и как бы задает ему своеобразную загадку. Такой подход писателя обусловлен стремлением показать, что каждое произведение является прежде всего преемником художественных традиций предшествующих эпох, которые осмысляясь и преломляясь сквозь призму современности, наполняются совершенно новым смыслом и новым содержанием.