Стихотворение «Когда я вернусь…» входит в состав сборника с одноимённым названием, изданного в 1977 году. Слова Велемира Хлебникова служат эпиграфом к сборнику:
...Когда умирают травы - сохнут,
Когда умирают звезды - гаснут,
Когда умирают кони - они дышат,
А когда умирают люди - поют песни!
Также сборник стихов предваряют слова самого А.А. Галича: «...Когда я уезжал из России, я не взял с собой никаких бумаг. Ни черновиков, ни записных книжек, ничего решительно. Я не был уверен, что бумаги мои пропустят, и понадеялся на свою память. Память меня не подвела!
Но, тем не менее, сегодня, сейчас, три года спустя, я с великим трудом заставляю себя закончить работу над составлением этого сборника. Многие стихи-песни, помещенные здесь, были сочинены еще в России, это последние стихи, которые подписаны словами - Москва, Жуковка, Серебряный бор, Переделкино.
И мне очень трудно расстаться с этими стихами! Мне все время
кажется, что было что-то еще, и еще, и еще, что я, все-таки, многое
растерял, забыл... Может быть, я и вправду что-то забыл!»
Первая фраза «Когда я уезжал…»соотносится с первой строкой стихотворения, которая является рефреном.
КОГДА Я ВЕРНУСЬ
Когда я вернусь...
Ты не смейся, когда я вернусь,
Когда пробегу, не касаясь земли по февральскому снегу,
По еле заметному следу - к теплу и ночлегу -
И вздрогнув от счастья, на птичий твой зов оглянусь -
Когда я вернусь.
О, когда я вернусь!..
Послушай, послушай, не смейся,
Когда я вернусь
И прямо с вокзала, разделавшись круто с таможней,
И прямо с вокзала - в кромешный, ничтожный, раешный -
Ворвусь в этот город, которым казнюсь и клянусь,
Когда я вернусь.
О, когда я вернусь!..
Когда я вернусь,
Я пойду в тот единственный дом,
Где с куполом синим не властно соперничать небо,
И ладана запах, как запах приютского хлеба,
Ударит в меня и заплещется в сердце моем -
Когда я вернусь.
О, когда я вернусь!
Когда я вернусь,
Засвистят в феврале соловьи -
Тот старый мотив - тот давнишний, забытый, запетый.
И я упаду,
Побежденный своею победой,
И ткнусь головою, как в пристань, в колени твои!
Когда я вернусь.
А когда я вернусь?!..
Попробуем, перед тем как провести аналитическую работу по разным аспектам и направлениям, определить основную идею стихотворения. На наш взгляд основной образ, созданный автором в произведении – образ лирического героя, который был вынужден покинуть родину, безмерно тоскующего по родным местам, близким и дорогим людям, и жаждущего непременного возвращения. На противопоставлении с этим образом создаётся другой – образ адресата, который более сложен и будет рассмотрен отдельно.
Начнём с того, что данное стихотворение положено на музыку, то есть является песней, исполняемой под гитарный аккомпанемент. Сразу обращает на себя внимание необычное построчное распределение стихов, что приводит к необходимости рассмотреть ритмическое строение стихотворения. Если схематически восстановить строки до полной длины, то получим следующую схему:
__ _’ __ / __ _’ __ / __ _’ __ / __ _’ __ / __ _’_
__ _’ __ / __ _’ __ / __ _’ __ / __ _’ __ / __ _’_ __
__ _’ __ / __ _’ __ / __ _’ __ / __ _’ __ / __ _’_ __
__ _’ __ / __ _’ __ / __ _’ __ / __ _’ __ / __ _’_
Стихотворение написано пятистопным анапестом с кольцевым чередованием клаузул: мужская, женская, женская, мужская. Трёхстопный размер вместе интересным фонетическим строем придают стихотворению напевность и дают возможность логически и интонационно выделить необходимые слова.
Кроме того, кольцевое чередование клаузул поддерживается кольцевой рифмовкой. Составив схему рифмовки, обнаруживаем, что рифма вернусь – оглянусь – клянусь… окольцовывает не только каждую строфу, но и всё стихотворение. Благодаря этому произведение выглядит и на слух воспринимается композиционном отношении целостным и законченным.
Если говорить о звуковом строе более подробно, обратимся к построчным наблюдениям. В первых двух строках преобладает мягкий зубной – возникает ощущение тихо сказанной фразы, возможно, мысли вслух, переходящие в речь: сначала тихую, потом более уверенную. (В начале третьего стиха появляется дрожащий ). Но речь всё ещё тиха (слышим звуки и ), это подчёркнуто и в лексическом отношении: «не касаясь земли» – невесомо, «по еле заметному следу». Далее чуткий слух улавливает аффрикаты и , учитываем лексическое значение слов, и перед нами картина теплого, уютного ночлега, оживление, появление человека: сначала «след», потом «ночлег», «птичий твой зов». Неслучайна и внутренняя рифма снегу – следу – ночлегу. Строку можно было закончить на слове «следу», а следующую строку начать с «к теплу и ночлегу», однако поэт так не делает. Вероятно, эта информация должна восприниматься вместе. Плавно вводя образ человека, мира, созданного человеком. И далее рефрен со своим успокаивающим, тихим мягким возвращает нас к реальности. Не случайно в начале строфы строка звучит однажды, а в конце – два раза, с усиляющим междометием «О».
Вторая строфа погружает в шум города: обилие дрожащих , звонких , , … В лексическом отношении: более энергичное обращение к адресату: дважды «послушай»; анафорическое начало двух стихов «и прямо с вокзала»: прямо – свидетельствует о решимости лирического героя, его нетерпении окунуться с головой в ту среду, которую он покинул: «ворвусь в этот город» – преобладают звонкий . И снова фраза «Когда я вернусь» возвращает из мира мечты.
Нужно отметить, что в следующих строфах нет просьбы «не смейся», потому что далее речь идёт не о причудах лирического героя, только что вернувшегося на родную землю, не об его переживаниях и буйстве эмоций, а о чём-то очень серьёзном, важном для лирического героя. О важности, исключительности сразу говорит прилагательное «единственный». На мысль о сакральности и святости наводит группа слов из церковного обихода: купол, ладан, приютский хлеб. Звуки опять глухие, мягкие, подчёркивающие тишину в храме. Присутствуют звонкие и . Это будто колокола, которые молчат. И лишь когда «запах ладана» «ударит», будто доносится их звон, (слышим как эхом звук ).
Последняя строфа возвращает нас к первой: вновь свистящий , передающий пение соловьёв в феврале, соотносимое с «птичьим зовом» и «февральским снегом» в начале стихотворения. Звуки , вызывают ассоциации с чем-то старым, затёртым: «мотив давнишний, забытый, запетый». «И я упаду» - отдельная строка. Такое разделение пятистопного стиха на две разные по размеру строки позволяет логически и интонационно выделить слова: упаду, побеждённый, своею, победой. (Все слова под логическим ударением, важность каждого неумолима!)
Наблюдение над лексикой стихотворения позволяют говорить о том, что мы в своём исследовании близки к верному определению основной идее. Работая по рекомендациям Гаспарова, рассмотрим тематические группы слов. В стихотворении можно выделить целую группу слов, объединяемую общей темой скитания и возвращения: пристань, вернусь, оглянусь, зов, приютский.
Лирический герой стихотворения стремится к той жизни, которую вынужден был покинуть. Сначала это природа родных мест, Родины в целом. (Тематическая группа слов: февральский снег, птичий зов). Затем появляется образ человека: птичий твой зов, след, тепло, ночлег). Городской шум, формальности, которые оттягивают возвращение в желанное место: вокзал, таможня, город, кромешный, ничтожный, раёшный, разделавшись круто с таможней. Заметим наиболее интересное, замеченное в этих строках. Город, которым казнюсь и клянусь: клянутся обычно чем-то очень дорогим, казниться – тоже чем-то очень важным. Почему же город сначала назван «кромешным, ничтожным, раёшным»? Нет ли здесь несоответствия? Кромешный – нескончаемый поток, в котором ничего не видно. Ничтожным город назван, видимо потому, что это перенос значения с части на целое, т.е. на наш взгляд здесь наблюдаем синекдоху: ничтожен не город, а та суета, которая царит в нём. Потому же город раёшный. Всё то, что видит лирический герой по долгожданному возвращению: шум, суета, спешка людей, - всё это не важно для него. Это подтверждает следующая строфа, в которой речь идёт о святом, очень личном переживании при посещении храма: «единственный дом, где с куполом синим не властно соперничать небо».
В последней строфе свист февральских соловьев заставляет мысленно вернуться к первой. Здесь же получает своё логическое завершение создание образа-адресата. Обращение Ты; глаголы в повелительном наклонении создают модальный план будущего. Благодаря употреблению глаголов совершенного вида (по отношению к лирическому герою) модальные планы образа лирического героя и образа-адресата совпадают. Но Лирический герой в своих мыслях путешествует из реальности в мечту и обратно. Образ-адресат возникает на приёме антитезы: я – ты: твой зов – я оглянусь; я ткнусь – в колени твои; предостережение «не смейся» и вся серьёзность лирического героя: ладана запах ударит и заплещется в сердце.
Образ-адресат синтезирует, соединяет в себе образ женщины, ждущей лирического героя («приметы» человека: твой зов, колени, не смейся). Сначала всё, казалось бы, понятно: «не смейся» - смеяться может только человек. Значит адресат – человек. Но когда видим: «птичий твой зов» – может звать и Родина голосами птиц. Возникает мысль, не олицетворение ли в первых строках? И снова: «послушай», – опять обращение к человеку. В последней строфе – «колени твои», что окончательно запутывает: либо лирический герой припадает к родной земле, преклоняя свои колени, либо припадает к коленям той, что ждёт его. Любопытно, что указания на пол нет. Но ассоциация – с женщиной: колени, птичий голос. Слияние многих образов в одном адресате создаёт ощущение таинственности, загадочности. Разве не может лирического героя на родине ждать всё: и родные места, и птицы, и февральский снег, и люди, пусть его не знающие, и храм, и небо… Для лирического героя всё именно так.
Способы создания образов: метафорические сочетания: птичий твой зов, кромешный город, ничтожный город, раёшный город, заплещется в сердце. Олицетворения: не властно соперничать небо, запах ладана ударит, заплещется… Риторические восклицания, звучащие рефреном: Когда я вернусь!, переходящие в конце стихотворения в риторический вопрос: А когда я вернусь?!.. Необычные сравнения: ладана запах, как запах приютского хлеба; как в пристань, в колени твои. Оксюморонные сочетания: пробегу, не касаясь земли; засвистят в феврале соловьи – эти слова символизируют нечто чудесное, наступление весны зимой, когда оттаивают сердца, замерзшие и закостенелые. Побеждённый своею победой – тавтологическое оксюморонное сочетание, усиливающее смысловое значение: победа лирического героя в том, что он смог вернуться и нашёл в себе силы пережить всю бурю эмоций, сопровождающих его возвращение. И он рад быть побеждённым, обрести свою пристань.
Итак, подробное рассмотрение лексических, фонетических, ритмических и синтаксических особенностей стихотворения позволяет сделать вывод о том, что первоначальная попытка определить основную идею произведения не ошибочная. Теперь можем назвать основной приём создания образов в стихотворении. На наш взгляд, это антитеза и оксюморон, что не лишено оснований: вынужденное расставание с родиной – то, что противостоит желанию, не сочетаемое с внутренним самоощущением человека. Образ лирического героя – это образ несчастного человека, который был вынужден покинуть родину, безмерно тоскующего по родным местам, близким и дорогим людям, и жаждущего непременного возвращения. А так, как мы знаем, что личная судьба А.А. Галича, безусловное, не могла не повлиять на его творчество, приведём в завершении работы некоторые высказывания о нём, наиболее ярко характеризующие личность автора стихотворения (и наиболее понравившиеся).
Ø «Среди поющих поэтов нашей страны Александр Галич занимает особое место, Особое — по жанровому разнообразию, напряженности и глубине содержания его песен. Эти песни бесконечно далеки от приятной, Мурлыкающей напевности. Их трудно петь и зачастую трудно слушать. Музыка в них откровенно и полностью подчинена содержанию». И.Грекова. Из предисловия к невышедшему сборнику пьес, сценариев и песен Галича.
Ø «Все гражданское звучание песен Галича стоило бы гораздо меньше, если бы слова его песен не были бы написаны так крепко и подчас так элегантно по форме». Евг. Евтушенко. Магнитофонная гласность. «Неделя», 1988, № 18.
Ø «Галич мне очень нравится. Необыкновенно находчивый поэт и необыкновенно наблюдательный. Я слушал его, это было грандиозно — его пение под гитару. Пел он не очень громко. Это пение — было видно, что ему больно, что ему тяжело это петь. Это было пение, в котором изливалась душа. Понимаете, это не радостное пение было. Оно освобождало его от какой-то боли... Это был действительно народный певец, певец народного дела. Он не злой был, он был больной страданиями родины, больной тем, что у нас происходит». Академик Д. С. Лихачев Из интервью корреспонденту журнала «Огонек» А. Чернову. Ленинград, 1988, 29 июня.
Ø «Чтобы понять трагедию отъезда Галича, надо было видеть его в те дни, в те часы. Я с Галичем жил совсем рядом, в пяти минутах ходьбы, я пришел к нему прощаться. Надо было видеть его в тот момент. Такой большой, красивый, но совершенно погасший. Он пытался бодриться, конечно, но чем больше он бодрился, тем больше чувствовалось, что случилось нечто страшное. Я не хотел себе самому признаться, что он уезжает умирать... Не хватило нам всем, может быть, хотя все его любили, но такой любви, чтобы просто оградить его...» Фазиль Искандер Из выступления на вечере памяти А. Гйлича 14 октября 1987 г. в Москве.
Список использованной литературы
- Б. Богоявленский, К. Митрофанов. Александр Галич и его время. – Доступно из URL: http://his.1september.ru
- Н. Крейтнер. А. Галич. «Когда я вернусь» (Цитаты о А.А.Галиче) – Доступно из URL: http://luninetsm.at.tut
- Русские писатели и поэты. Краткий биографический словарь. М., 2000.
- Сборник памяти А.А.Галича «Заклинание добра и зла». – М.: Прогресс, 1992.
Поможем написать любую работу на аналогичную тему