ПСКОВСКАЯ СУДНАЯ ГРАМОТА - ПАМЯТНИК ПРАВА ПЕРИОДА ФЕОДАЛЬНОЙ РАЗДРОБЛЕННОСТИ

Псковская Судная грамота была принята на вече в 1467 г. Она состоит из трех частей, написанных в разное время, в которых содержится 120 статей. В ней отражены важнейшие черты социально-экономического развития торгово-ремесленной жизни Псковского княжества.

Источниками Псковской Судной грамоты были отдельные постановления псковского веча, княжеские грамоты, а также нормы "Русской Правды".

В ней большое внимание уделялось нормам гражданского права и особенно земельным отношениям. Она содержала более развитую систему процессуального права.'

В отличие от "Русской Правды" в ней содержались статьи, регулирующие вопросы земельных тяжб (ст. 9-19). Псковская Судная грамота к защите земельных богатств проявляла особый интерес.

Если лицо обрабатывало земельный участок в течение 4-5 лет, то оно приобретало право собственности на пего, а ст. 9 Псковской Судной грамоты устанавливала институт давности.

Следует отметить, что это способ приобретения права собственности на землю распространялся на пашню и рыболовные участки. Ст. 10 устанавливала порядок судопроизводства по тяжбам о лесных угодьях и предусматривала участие межника

Грамота различала три способа заключения договоров (ст. 28-32): запись, доска и устный договор. Запись была официальным документом в судебных спорах. Доска не имела такой силы и являлась как бы домашним документом. В ст. 31 говорится:

"Иски по закладным доскам при наличии заклада, имеющего явную ценность, в случае, если залогодатель от него отказывается, судом не рассматриваются".

Заключение устных договоров обусловливалось присутствием свидетелей. Юридически правильным считалось обеспечение долга до рубля порукой, что отражено в ст. 33.

Псковская Судная грамота регулировала сдачу вещей в залог. Различалось два вида залога: движимого и недвижимого имущества (ст. 28, 107). Заложенное имущество переходило во владение залогодержателя до уплаты долга; при закладывании недвижимого имущества оно оставалось в распоряжении должника, давшего залог. Когда необходимо было взыскать денежную ссуду, данную под залог, и договор о даче ссуды был заключен на "доске", то доказанный факт наличия залога в совокупности с "доской" являлись неопровержимыми аргументами в пользу истца.

Если же отдавали в залог за взятые в долг деньги (ст. 107) и требовали возвращения залога, то дело могло решаться трояко: по усмотрению того, к кому предъявлен иск (о залоге), путем присяги отрицать факт залога, возражением на суде о стоимости залога или выхода на поединок с залогодателем.

Наличие в прошлом тяжбы по делам о ссудах, обеспеченных записью или закладом (ст. 103-а), не являлось препятствием для ответчика по этой тяжбе, для предъявления встречного иска, хотя и подтвержденного ссылкой па "доску", в таком случае судебный спор решался на основе псковского обычая.

В первую очередь удовлетворялись претензии лиц на недвижимое имущество (ст. 104), оставшееся после смерти должника, у которых имелась оформленная запись.

Интересны по содержанию ст. 46-47, регламентирующие договор купли-продажи. Они предусматривают, что вещь, купленная на рынке, считается законным приобретением, даже если та была украденной, но покупатель об этом не знал.

"Сделка, заключенная во время пирушки, спьяна, могла быть признана недействительной, если одна из сторон хотела ее расторгнуть" (ст. 114).

В Псковской Судной грамоте в отличие от "Русской Правды" известно дарение как движимого, так и недвижимого имущества, которое обязательно оформлялось в присутствии попа (ст. 100). В противном случае сделка не имела юридической силы.

Статьи 14-19 имели особое значение для Пскова как крупного торгового центра, так как регулировали заключение договора поклажи (храпения). В них закреплялось новое положение по сравнению со ст. 49 "Русской Правды": "Если лицо, взявшее на хранение имущество, не возвращало его, то можно было вернуть его через суд при наличии письменных документов. Новым в договоре найма (ст. 103) было право обращения в суд при невыполнении обязательств. Статья 39 указывала на порядок регулирования взаимоотношений наемных работников (огородников, кочетников) с хозяевами, если условия их работы не были зафиксированы в специальной записи, то должны быть выполнены в договорный срок. Однако в ст. 41 говорится, что если не составлялась хозяином и наймитом специальная запись, определяющая объем работы последнего, то вопрос об удовлетворении иска наймита решался судом.

В связи с процветанием наемного труда ст. 42, 44, 51, 63, 71 ПСГ регулировали взаимоотношения наемных работников и порядок взыскания покруты.

Работник мог уйти от господина до истечения срока (ст. 40), получив плату за отработанное время, если предъявлял иск в течение первого года. Хозяин, в свою очередь, мог дать отказ работнику также до истечения срока. Эта статья впоследствии была использована при составлении ст. 54 Судебника 1497 г. "Если жена и дети не были записаны в записи (ст. 85), они все равно выплачивали покруту, взятую главой семьи по записи".

Развитие феодальных отношений способствовало дальнейшему совершенствованию норм наследственного права как по закону (отморщина), так и по завершению (приказное), где предусматривалась документально зафиксированная воля завещателя. Завещание хранилось в государственном архиве.

Статья 14 Псковской Судной грамоты регулировала порядок предъявления исков к наследникам умершего и, в первую очередь, принимались во внимание претензии, подкрепленные заверенными по форме актами (записями).

Интересны по содержанию ст. 84-86, указывающие а наследство изорника (пахаря). Так, в случае смерти изорника как держателя земельного участка, его жена и дети не освобождались от выплаты покруты; если у изорника после смерти не оставалось родственников, то господин в счет погашения покруты мог распродать все его имущество. Это постановление исходит из норм ст. 90 "Пространной Правды" о вывороченном наследии смерда.

По сравнению с "Русской Правдой" по Псковской Судной грамоте муж имел право наследования имущества умершей жены и наоборот, но пои условии, что они не вступали в повторный брак (ст. 88-89). При вступлении в повторный брак все имущество переходило во владение родичей умершего (ст. 90). Анализ данных норм свидетельствует о высоком уровне развития наследственного права в Пскове по сравнению с Киевским государством.

В период феодальной раздробленности в Псковской Судной грамоте получают дальнейшее развитие нормы уголовного права.

В ней различалось проявление злой волн преступника и непредумышленное преступление. Под преступлением понимался вред, причиненный не только частному лицу, но и государству. Особо опасным государственным преступлением считалась измена (перевет).

Статья 7 для изменника, поджигателя устанавливала высшую меру наказания (смертную казнь) путем сожжения или повешения, а для воров - отсечение головы.

Преступлением считался (ст. 1) самовольный захват силою чужого владения (наход).

Различное наказание назначалось вору, совершившему кражу на посаде один - два раза, и вору профессиональному, в ст. 8- впервые было сформулировано понятие рецидивиста. Находка поличного была достаточным основанием для признания человека вором.

Драки, заканчивающиеся полюбовным соглашением сторон, не должны были караться княжескою продажею (ст. 80),

Статьи 96-98 предусматривали наказание за убийство, определяли размер княжеской продажи и материальной компенсации семье убитого.

Преступлением против личности считалось вырывание бороды (ст. 117), оно наказывалось продажей до 2 руб., тогда как за побои в пользу потерпевшего взимался штраф 1 руб. и штраф в пользу князя (ст. 120).

Процесс по Псковской Судной грамоте носил состязательный характер (ст. 20-28), но по ряду важнейших дел (поджог, измена) применялось следствие (ст. 57).

Неявка в суд по мелким преступлениям влекла за собой проигрыш дела.

Статья 25 устанавливала новый порядок вызова ответчика на суд. Если он не являлся на судебный процесс, то по истечении пяти дней после оглашения текста позовницы суд выдавал грамоту, содержащую распоряжение о насильственной доставке ответчика на суд позовником (судебным исполнителем).

Ответчику разрешалось вместо себя выставлять наймита на поединок с послухом противной стороны. (Эта статья легла в основу ст. 49 Судебника 1497 г.).

Если одна из сторон отводила показания свидетеля другой стороны, ссылаясь на участие этого свидетеля в избиении, то суд сам назначал свидетеля.

Сторона, не явившаяся на суд для принятия присяги, проигрывала процесс и уплачивала сполна судебные издержки (ст. 64. 82. 83, 93).

Присутствие на судебном заседании лиц, помогающих чем-либо в судоговорении сторонам, законом запрещалось (ст. 58), а нарушение закона каралось тюремным заключением кроме тех случаев, когда сторонами были женщины, старики, дети, монахи.

Все решения суда были письменными и в основном окончательными, так как ст. 2 запрещала самовольный пересмотр князем или посадником дел, решенных судьями, а также не предусматривала и пересмотр княжеских судебных решений.

Псковская Судная грамота подробно регламентировала и законодательно закрепляла политическое устройство Пскова, отношения между феодалами и феодальнозависимыми крестьянами. В ней получили развитие многие новые институты гражданского и уголовного права в отличие от "Русской Правды", что свидетельствовало о высоком уровне развития права в Пскове и о его влиянии на дальнейшее развитие русского права. Многие статьи Псковской Судной грамоты были использованы при составлении Судебника 1497 г.