Введение административно-правового регулирования во всех сферах жизни привело к сужению сферы гражданско-правовых отношений. При отсутствии писаных норм главным источником права в советской республике стало революционное правосознание, революционное правотворчество. Идея революционной целесообразности была положена и в основание законодательного нормирования этой сферы. А началось оно с вещного права, с формирования нового типа собственности — социалистической. Принятый Вторым съездом Советов один из первых декретов советской власти – декрет о земле – отменил частную собственность на землю, леса, воды, недра, которые объявлялись всенародным достоянием. Государство становилось единственным распорядителем земли. Оно предоставляло ее в пользование отдельным лицам и общественным организациям и могло изъять ее по решению государственного органа. Все гражданские сделки с землей, купля-продажа, залог, дарение, завещание и др. запрещались, а старые признавались недействительными. Пользователям запрещалось применение наемного труда и аренда земли.
Учитывая пожелания крестьян, сформулированные в наказах советам и земельным комитетам ещё в августе 1917 г., декрет провозгласил многообразие и равноправие форм землепользования (подворное, общинное, артельное, хуторское), что обеспечило большевикам поначалу крестьянскую поддержку. Помещичьи имения конфисковывались и переходили в распоряжение волостных земельных комитетов и уездных советов крестьянских депутатов. На части этих земель создавались совхозы, большинство имений было разграблено. Отнятия у собственников земля подлежала уравнительному перераспределению между крестьянами.
Провозгласив многообразие форм землепользования, советы уже в январе 1918 г. (с декрета о социализации земли) начали отступление от провозглашенных принципов и при перераспределении земли стали отдавать предпочтение коммунам и товариществам. Это вызвало яростное сопротивление крестьян-собственников, у которых в ходе «социализации» было отнято 50 (из 80) миллионов га земли. Изъятию подверглись также запасы хлеба, сельхозинвснтарь, тягловый скот, переданные коммунам. Только летом 1918 г. было зарегистрировано 108 «кулацких» бутов, подавленных с помощью военной силы. Результатом стало резкое падение уровня производства и переход к продразверстке уже в конце 1918 г.
В феврале 1919 г. ВЦИК издал Положение о социалистическом землеустройстве и о мерах перехода к социалистическому земледелию. Вся земля в нём определялась в качестве единого государственного фонда, который передавался в распоряжение соответствующих наркоматов. Все формы единоличного землепользования рассматривались в нём как отжинающие. Обобществление землепользования в совхозах, коммунах, ТОЗах и создание единого производственного хозяйства признавалось главной целью социалистических преобразований на селе. Государственные предприятия, городские советы, профсоюзы получили право получать земельные участки для создания на них совхозов.
Социалистическая собственность складывалась также из принудительно и безвозмездно национализированной «капиталистической частной собственности». Промышленные предприятия изымались из гражданского оборота, всякого рода сделки по отношению к ним были запрещены. Национализация охватила и сферу жилья, которое традиционно являлось в России объектом частной собственности.
В 1918 г. советская власть ввела государственную монополию внешней торговли и установила запреты и ограничения на целый ряд объектов внутренней торговли: хлеб, нефть, сельхозмашины, сырье, табак, спички, текстиль, изделия из золота. Большинство товаров подлежало государственному распределению, на остальные вводились твердые государственные цены. Частные лица были вытеснены из торговли, что привело к возникновению «черного рынка».
В апреле 1918 г. ВЦИК принял декрет об отмене наследования. Отменялись все виды наследования (по закону и по завещанию). После смерти владельца имущество становилось достоянием государства. Наследственная масса ограничивалась суммой в 10 тысяч рублей и поступала родственникам умершего в виде «меры социального обеспечения» на праве управления и распоряжения. Это могло быть имущество в усадьбе, домашняя обстановка, «средства производства трудового хозяйства». Кроме того, до издания декрета о всеобщем социальном обеспечении нетрудоспособные наследники (по прямой нисходящей линии, братья, сестры и переживший супруг), а из них наиболее нуждающиеся, могли получать содержание из имущества умершего.
Стремясь перекрыть все источники «нетрудового обогащения», законодатель запретил специальным майским декретом ВЦИК о дарениях всякое «безвозмездное предоставление» (передачу, переуступку и т.п.) имущества на сумму свыше 10 тысяч рублей. Отменялась передача по наследству и авторского права. Произведения искусства и литературы национализировались и публиковать их могло теперь только государство, которое устанавливало ставки авторского вознаграждения.
Изменения в семейно-брачном праве. Первым и наиболее радикальным переменам подверглось семейно-брачное право. Уже в декабре 1917 г. ВЦИК и СНК приняли 2 декрета «О гражданском браке, о детях и ведении книг актов состояния» и «О расторжении брака». За ними в сентябре 1918 г. последовал «Кодекс законов об актах гражданского состояния, брачном, семейном и опекунском праве». Законы отменили всякие ограничения (монашество, духовный сан, разрешение родителей, различие вероисповедания брачующихся и проч.), ввели гражданскую форму брака, отменив венчание, и установили полную свободу развода. Брачный возраст остался прежним (18 и 16 лет), провозглашалось право свободного выбора фамилии супругами. На всех граждан России распространялся принцип единобрачия, снимались ограничения на количество браков. Кодекс расширил также круг лиц, между которыми могли заключаться браки, и включил в их число двоюродных братьев и сестер, дядьев и племянниц, тёток и племянников. Запрет относился только к родственникам по восходящей и нисходящей линиям и к полнородным и неполнородным братьям и сёстрам.
Равноправие мужчин и женщин подчёркивалось также решением вопроса о гражданстве супругов. Перемена гражданства могла последовать только по желанию жениха и невесты. Жена не была обязана следовать за супругом в случае перемены им места жительства. Но сохранялся принцип раздельной собственности супругов.
Расторжение брака проводилось по заявлению одной или обеих сторон. При обоюдном согласии его оформляли отделы ЗАГСа, при одностороннем желании – суд. Суд разрешал и вопрос об имуществе, о судьбе детей, присуждал алименты на их содержание или оказание помощи одному из супругов.
Кодекс приравнял всех внебрачных детей к детям, рожденным в браке. В спорном случае отец внебрачного ребенка мог быть установлен в судебном порядке. Воспитание детей стало рассматриваться в качестве общественной обязанности родителей, а не как их частное дело. Поэтому на установленного отца возлагалась обязанность участвовать в расходах, связанных с беременностью, родами и содержанием ребенка. Если обнаруживалось, что мать ребенка в момент зачатия находилась в близких отношениях с несколькими лицами, суд мог возложить на всех обязанность участия в указанных расходах. Во избежание «скрытой социально-экономической эксплуатации трудящихся под видом старых правовых» отношений Кодекс отменил институт усыновления и опеки.
Социальное право. Советское социальное (трудовое) право с самого начала нацеливалось на ограничение и вытеснение капиталистических отношений на производстве, утверждение социалистического принципа оплаты (по труду) и трудовой дисциплины. Что было сделано?
Первыми декретами провозглашались: 8-часовой рабочий день, а для лиц, не достигших 18 лет и занятых на вредном производстве, 6-часовой, ежегодные оплачиваемые отпуска рабочим и служащим, допуск сверхурочных работ только по решению рабочих организаций. Работа по найму разрешалась только с 14 лет. Высокие оклады и пенсии урезывались и уравнивалась оплата труда мужчин и женщин. Принятый в декабре 1917 г. декрет ВЦИК «О страховании на случай болезни» ввел меры социальной защиты, которые должны были обеспечиваться из фондов предприятий. Предполагалось освобождение от работы беременных женщин (на 8 недель до и 8 недель после родов) с выплатой пособия в размере полного заработка, 6-часовой рабочий день для кормящих матерей и пр.
Однако в условиях военного коммунизма новое трудовое законодательство действовать не могло. Не случайно в Кодексе законов о труде (первом советском КЗОТе), принятом в декабре 1918 г., пришлось изменить систему социального страхования. Лишившиеся финансовой самостоятельности национализированные предприятия не имели средств на разного рода выплаты. Поэтому систему социального страхования сменила система социального обеспечения (выплаты из централизованных фондов государства). Закрепив на всех предприятиях (государственных, кооперативных, частных) единые нормы труда и отдыха и льготы для подростков и женщин, КЗоТ ввел трудовую повинность для лиц от 16 до 58 лет.
В дальнейшем нормы КЗОТа постоянно корректировались и отменялись постановлениями правительства. Вместо паспортов были введены трудовые книжки, на основании которых (при наличии в них отметок об отбывании трудовой повинности) выдавались продовольственные карточки. Устройство на работу осуществлялось только через государственные органы учета и распределения рабочей силы, свобода заключения и расторжения трудового договора была ограничена. Безработным воспрещалось отказываться от работы, даже от самой черной или производимой в другой местности. Нельзя было и уволиться по собственному желанию. В 1919г. запрещался самовольный переход служащих из одного ведомства в другое и т.д. Для укрепления государственных предприятий квалифицированными кадрами практиковались трудовые мобилизации, перевод работников на положение военнослужащих.
Нарушались и правила трудового распорядка, определенные КЗОТом, увеличивалась продолжительность рабочего времени, отменялись отпуска, допускались сверхурочные работы, детский труд, зарплата выдавалась, главным образом, продуктами питания. Для укрепления рабочей дисциплины широко использовались товарищеские суды, обязательное возмещение прогульщиками рабочего времени, а для ударников труда – натуральное премирование.
Уголовное право. Призванное защищать новый общественный и государственный порядок, уголовное право с первых дней советской власти становится мощным орудием «диктатуры пролетариата» с ее карательными органами и ярко выраженной классовой политикой. В практике революционных трибуналов вырабатывается в это время четкое представление о контрреволюционном (к/р) преступлении. Это к/р мятеж, к/р восстание, к/р заговор, участие в к/р организации, ставящих своей целью свержение советской власти. К к/р преступлениям относились также попытки различных антисоветских организаций присвоить себе функции государственной власти. Так были расценены декретом ВЦИК от 3 января 1918 г. действия кадетско-эсеровского большинства Учредительного Собрания.
Особо опасными преступлениями, приближавшимися к контрреволюционным, признавались погромы, хищения, спекуляция, бандитизм, хулиганство. Сурово преследовались должностные преступления (взяточничество, халатность, волокита). Выделялись воинские преступления: связь с внутренними и внешними врагами, предательство, мародерство, грабежи и насилия над населением. С весны 1918 г. появится дезертирство как самовольный уход из рядов Красной Армии или неявка по призыву.
Что касается наказаний, то они в первых декретах, как правило, не определялись. Говорилось о предании суду революционного трибунала, о заключении в тюрьму до предания суду и т.п. Первая попытка упорядочить систему наказаний была предпринята Инструкцией Наркомюста от 19 декабря 1917 г. В эту систему входили денежный штраф, лишение свободы от 7 дней до 10 лет, удаление из столицы или высылка из пределов республики. Разрешалось объявление виновного врагом народа, лишение всех или частичных политических прав, общая или частичная конфискация имущества, обязательные общественные работы. Летом 1918 г. был введена смертная казнь, революционным трибуналам предоставлено при во применять любые наказания, расширились функции ВЧК.
Обобщение уголовного законодательства и судебной практики состоялось в декабре 1919 г., когда Наркомюст принял «Руководящие начала по уголовному праву РСФСР». Согласно теории социальных функций права принцип законности в них был подменен принципом целесообразности. Предполагалось, что пролетарский суд при решении дел будет руководствоваться «социалистическим правосознанием», опираться на «социальное чутье», а потому ему не понадобится исчерпывающее и полное нормирование всех отношений. «Руководящие начала» не имели особенной части и ограничивались поэтому только разделами о сущности уголовного права, об уголовном правосудии, о преступлении и наказании и о некоторых других общих положениях.
При назначении наказания, к примеру, рекомендовалось учитывать степень и характер социальной опасности преступника, его социальное происхождение и принадлежность к «угнетающему» или «эксплуатируемому» классу. Принадлежность к неимущим классам являлась смягчающим вину обстоятельством, так же как состояние голода, нужды, невежество и несознательность.
В кодексе не определялись и не расшифровывались такие понятия, как форма вины, необходимая оборона, крайняя необходимость: мотивы преступления, кроме указанных выше, не учитывались, что усиливало принцип объективного вменения (по результату преступления).
В судебной практике большое значение приобрел принцип аналогии, когда при отсутствии в законе конкретной нормы, разрешающей конкретный казус, можно было решать его по аналогии с другим казусом. Свобода толкования норм права на практике вела к произволу.
К уже применявшимся наказаниям новый уголовный кодекс добавил внушение, общественное порицание, принудительное изучение курса политграмоты, бойкот, отстранение от должности, исключение из коллектива. Высшей мерой наказания стал расстрел. Понимая под правом систему (порядок) общественных отношений, советское уголовное законодательство делало значительный шаг назад от дореволюционной правовой системы, отвечавшей самым высоким требованиям мировой науки.
Поможем написать любую работу на аналогичную тему