Развитие личности и группообразование в экстремальных условиях пенитенциарных учреждений.

Принудительная социальная изоляция человека, характеризующаяся различными ограничениями, — это весьма острая, экстремальная ситуация. Она никого не оставляет равнодушным, вызывает различной глубины и силы переживания, накладывает отпечаток на ценностно-ориентационную сферу и мотивы деятельности, психические свойства систему отношений. Реакции на тему принуждения у каждого индивидуально-своеобразны, но можно выделить ряд общих моментов. Наказание имеет ряд особенностей, заставляющих осужденного переживать отрицательную реакцию государства. Прежде всего — отрыв от общества и от привычной для каждого человека среды, сознание длительности этого отрыва. Кроме того, это лишение определенных прав и преимуществ, и среди них основным является лишение свободы. Последнее — это ограничение ряда потребностей. Наиболее важным является лишение человека возможности планировать свое поведение. Кара заключается в режиме и субъективно по-разному воспринимается и переживается осужденными. Субъективное восприятие и переживание кары зависят от вида режима, отношения осужденного к приговору, количества судимостей, времени нахождения в ИТУ, индивидуальных особенностей осужденного, возраста, пола, социального и семейного положения и т. д. Например, женщины, как правило, сильнее и глубже, чем мужчины, переживают ограничения связей с семьей и детьми; изоляция от внешнего мира в тюрьме глубже, чем в колонии; сельский житель более болезненно переживает лишение свободы в помещениях камерного типа, чем горожанин. Основной «грех тюрьмы» заключается в отрыве человека от его социальных корней резком нарушении социальных связей личности, подавлении ее способности к свободному волеизъявлению, целеполаганию, разрушении возможности самореализации. В результате нахождения в местах лишения свободы человек разучается планировать свое поведение — он становится психическим инвалидом. Лишение человека свободы, его социальная изоляция — мощный фактор модификации человеческого поведения. Можно выделить основные психологические симптомы поведения человека в этих, по существу, крайне напряженных, а иногда и стрессовых условиях. Тюрьма, колония — ломка привычного уклада жизни, отрыв индивида от родных, близких людей, привычного уклада жизни, годы тяжелого обреченного существования, повышенные трудности адаптации: частые межличностные конфликты, недоброжелательность окружения, грубость обращения, скудные бытовые условия, криминальная субкультура, постоянное давление со стороны персонала, криминализированных групповых лидеров. У заключенного при этом обостряются его личностные дефекты. Тюрьмы предварительного заключения, следственные изоляторы (СИЗО) — скорбное обиталище людей, суд над которыми еще не состоялся и которые могут быть еще признаны невиновными. Но они уже испытывают давление тюремного режима, которое оказывается тяжелым настолько, что, длительно пребывая в этих невыносимых условиях, человек становится способным даже на самооговор, чтобы скорее попасть в более приемлемые условия стационарного заключения. Но и там его ожидает стрессогенная обстановка. Нахождение в местах лишения свободы не проходит для человека бесследно. Особенности психологии осужденных прежде всего проявляются в определенном комплексе психических состояний, которые развиваются в местах лишения свободы. К наиболее типичным из них следует отнести: состояние ожидания изменений (пересмотра дела, расконвоирования, освобождения); состояние нетерпения. И то, и другое характеризуется повышенной напряженностью, что иногда приводит к резким срывам в поведении. Может развиваться и состояние безнадежности, обреченности, которое вызывает апатию, пассивность во всех действиях. Установлено, что пребывание в суровых тюремных условиях свыше пяти лет вызывает необратимые изменения в психике человека. У лиц, отбывших длительное наказание, механизмы социальной адаптации оказываются настолько нарушенными, что каждый третий из них нуждается в помощи психотерапевта и даже психиатра. Замкнутость тюремной среды, крайне ограниченные возможности удовлетворения насущных потребностей, изнуряющая регламентация поведения, однообразная убогость обстановки, насилие и издевательства сокамерников, а в ряде случаев и тюремного персонала, неизбежно формируют устойчивые негативные черты личности. Личностные деформации во многих случаях становятся необратимыми. Типичным состоянием в местах лишения свободы является тоска. Именно тоска по дому, родным, близким, свободе с особой силой действует на осужденных. В результате появляются раздражительность, возбудимость, внутреннее напряжение. Такое состояние способствует накоплению отрицательных эмоций, которые внезапно проявляются в аффектах, агрессивных действиях. Лишение свободы — это существенные ограничения в свободе (передвижения, в общении, выборе вида труда), что порождает специфические права и обязанности осужденных, жесткую регламентацию их жизни. Данное наказание обоснованно и справедливо, хотя и влечет страдания и мучения. Одним из них является проживание осужденных в жилых помещениях в условиях большой скученности. Такие помещения представляют собой, как правило, огромные, не разделенные на комнаты или иные помещения бараки, в которых живет до ста, а иногда и более человек, причем часто койки расположены в два этажа. Проживание в подобных общежитиях наносит существенный вред личности. Это одна из основных причин того, что осужденные испытывают острое одиночество, психологическую отчужденность, недоверие к окружающим. Постоянное пребывание на глазах у множества людей, необходимость в связи с этим все время контролировать свое поведение, сдерживать эмоции и чувства, быть начеку вызывает сильный стресс, огромное напряжение нервной системы, негативно сказывается на психическом самочувствии.

Осужденному по крайней мере трижды приходится переживать весьма сложные адаптивные ситуации, каждый раз заново приспосабливаясь:

• к требованиям режима отбывания наказания, к условиям труда, среде осужденных, жизни и быту в ИТУ;

• при изменении условий отбывания уголовного наказания — к новым условиям труда и быта, требованиям режима, правилам внутреннего распорядка и т.п.;

• в связи с освобождением из ИТУ — к условиям жизни на свободе, работы в коллективе свободных граждан, к жизни в семье и т. п. Успешность процесса адаптации к условиям лишения свободы зависит от ряда факторов: понимания смысла и необходимости правоограничений, которым человек подвергается; осознания серьезности своего нового положения; включения в деятельность для поиска путей, которые могли бы законным способом облегчить положение; влияния других осужденных. Осужденный вынужден смириться со своей участью и приспособиться к тем условиям, в которых он находится. Осужденные адаптируются к условиям социальной изоляции адекватным или неадекватным образом. Основными признаками адекватной реакции являются: соответствие поведения осужденного реальной информации о перспективах его пребывания в местах лишения свободы; соблюдение им режима отбывания наказания, требований администрации; способность контролировать свое доведение и эмоции. Для неадекватной (патологической) реакции характерно проявление психопатологических признаков у лица, считавшегося до осуждения психически здоровым.

Реакции осужденных на психотравмирующее воздействие также можно условно разделить на:

• адекватные, т.е. нормальные (повышенная, средняя, пониженная и привычная);

• неадекватные с элементами патологии (с различными фобиями, депрессивная с элементами тревожности, ипохондрическая, истерическая). Адекватная реакция — это реакция на новизну, свойственная всем людям, попадающим в необычную, неизвестную им обстановку. Нормальная реакция с повышенной степенью адекватности характеризуется сосредоточенностью человека на самом факте социальной изоляции, реальной оценкой своих жизненных перспектив, стремлением найти возможности улучшить их и быстрее добиться освобождения путем примерного поведения, прилежного труда и т. п. Эти лица ищут друзей среди положительно настроенных товарищей по несчастью, имеют позитивную установку по отношению к проводимым с ними воспитательным мероприятиям, глубоко переживают свою вину; раскаяние в криминальном поведении у них глубокое и устойчивое. Настроение несколько сниженное, но обладает значительным стеническим эффектом. При нормальной реакции со средней степенью адекватности осужденные разумно относятся к самому событию ареста, следствия и суда, достаточно правильно оценивают свое новое положение в условиях социальной изоляций, возможные перспективы, исходя из той информации, которой они обладают. У них выражена установка на исправление, криминальные установки расшатаны и ликвидированы в процессе следствия, суда, они испытывают чувство виновности, раскаяние устойчивое и глубокое. Настроение быстро стабилизируется, поднимаясь до нормы. В жизнь колонии они входят сравнительно безболезненно, особенно если встретили своих знакомых и земляков. К правилам и порядкам, существующим в местах социальной изоляции, относятся как к само собой разумеющемуся факту. При нормальной реакции с пониженной степенью адекватности осужденные производят впечатление недостаточно критически относящихся к своему положению людей. Они переоценивают степень благоприятности складывающихся для них перспектив, свое фактическое положение, свои возможности его улучшить, преуменьшают последствия социальной изоляции для их дальнейшей жизни. Однако при более глубоком анализе можно обнаружить, что за внешней бравадой, дерзким отношением к воспитателям, повышенным настроением скрывается объективная оценка своего положения, но при недостаточно хорошем понимании последствий криминального поведения для дальнейшей жизни. Большинство осужденных этой группы стремятся жить сегодняшним днем, отбрасывая мрачные размышления, быстро привыкают к новой обстановке, входят в различные криминогенные и криминальные группы и группировки. Однако они не желают смириться с правовыми ограничениями, которым подвергаются, и своим новым статусом. Как бы отрицая факт социальной изоляции и ее последствия, они ищут психологическую защиту от психотравмируюших обстоятельств в виде самооправдания, необязательности для требований режима, установленного порядка и т. п., последствием которых может быть тот или иной вид отклоняющегося поведения. Привычная адекватная реакция отмечается у тех людей, на которых социальная изоляция не оказала психотравмирующего воздействия. Они не впервые оказываются за решеткой, все условия социальной изоляции им известны, требования режима не являются для них новыми. Неадекватные реакции характеризуются возникновением и развитием у осужденных, ранее являвшихся психически здоровыми, различных психических отклонений. Это, прежде всего, фобические реакции: клаустрофобия — боязнь закрытого пространства, особенно переживаемая в одиночной изоляции, например в дисциплинарной комнате. Нормальная адаптация характеризуется таким психическим состоянием осужденного, которое ничем существенным не отличается от обычного для него состояния до лишения свободы. Лицо объективно оценивает свой статус, прогноз дальнейшего пребывания в колонии. Встречаются осужденные, на которых лишение свободы не оказывает психотравмирующего воздействия. Для них колония стала родным домом: требования режима не являются новыми, требования администрации воспринимаются с позиций целесообразного конформизма. Неадекватные реакции характеризуются возникновением и проявлением под влиянием лишения свободы у ранее психически здоровых осужденных дезадаптивного поведения. А.Д. Глоточкин и В.Ф. Пирожков сюда относят фобии, тревожно-депрессивные, негативно-депрессивные и негативно-истерические реакции. Клаустрофобическая реакция проявляется в боязни закрытого пространства — камеры следственного изолятора или тюрьмы. При нахождении в камере эти лица проявляют двигательное беспокойство, на прогулках — повышенную двигательную активность. Указанные реакций более выражены у сельских жителей. Сексофобия — боязнь совершения по отношению к себе мужеложества и других половых извращений; фобии, связанные с ожиданием других различных притеснений и надругательств над новичком и т. п. Тревожно-депрессивная реакция проявляется в преобладании угнетенного, подавленного настроения, чувства безнадежности, отчаяния, пессимистического отношения к жизненным перспективам — «жизнь кончилась», «жизнь загублена». Такие осужденные отличаются раздражительностью, тревогой за оставленную семью, беспокойством за незавершенные дела на свободе. У них часто наблюдаются нарушение сна, длительная бессонница, тоска по дому. Негативно-депрессивная реакция характеризуется наличием вышеуказанных признаков в сочетании с внутренним негативным отношением к факту лишения свободы, непризнанием себя виновным, отсутствием раскаяния за содеянное, нарушением режима отбывания наказания, игнорированием указаний и требований администрации, отсутствием установки на исправление при внешне подавленном настроении, апатии и безразличии. Нргативно-истерическая реакция проявляется в демонстративно- негативном поведении, стремлении привлечь к себе внимание окружающих как к лицу, «невинно пострадавшему от правосудия». Для значительной части таких лиц характерно стремление к сутяжничеству, жалобам на неправильное отношение со стороны следователей, суда, воспитателей, администрации колонии. Отличительной чертой указанных лиц является эгоцентризм, бравада своим преступным прошлым с целью завоевать авторитет у других осужденных, подчинить их себе. Выделяются определенные фазы (стадии) адаптации осужденных к условиям лишения свободы. Особенно ответственной является фаза первоначальной адаптации вновь прибывшего осужденного, когда он сталкивается с многочисленными трудностями, новыми требованиями к его поведению. Сумеет ли он адаптироваться к особым условиям, найдет ли друзей, как отнесется к нему администрация, какую работу ему поручат на производстве — все эти вопросы требуют от осужденных немедленного ответа, вызывают состояние тревоги, снижают настроение, нарушают сон. Первоначальная фаза — общей ориентировки. Она состоит в том, что прибывший в колонии осужденный на месте знакомится с условиями отбывания наказания, выявляет степень соответствия фактической ситуации той информации, которую он получил в период пребывания в следственном изоляторе и в ходе психологической подготовки. Степень его ориентированности зависит от источников информации, т. е. тех осужденных — «старожилов» и воспитателей, которые его опекают с первых дней. Общая ориентированность является предпосылкой формирования определенного отношения осужденного к режиму отбывания наказания, представителям администрации и воспитателям, к конкретным лицам и группам осужденных, т. е. к тому, что называется осознанием себя членом определенной общности (мы) и противопоставлением себя всем остальным общностям (не мы). Нередко осужденные, напуганные бывалыми преступниками, начинают с опаской и недоверием относиться к требованиям администрации. Это ведет к возникновению психологического барьера между воспитателями и осужденными, создает определенные трудности для осужденных. Примерно через 5-6 месяцев пребывания в колонии наступает вторая фаза адаптации — фаза нивелировки» когда личностные реакции осужденных на факт социальной изоляции нивелируются. Осужденные приобретают устойчивый синдром лишенного свободы, который делает их как бы похожими друг на друга («все на одно лицо»), что проявляется в походке, мимике, жестах, в отношении к воспитателям и т. д. В дальнейшем в личностной динамике осужденного стабилизируются две тенденции: первая состоит в успешном завершении приспособления к условиям социальной изоляции. Вторая характеризуется углублением и нарастанием негативных изменений в личности, их закреплением, что препятствует успешной адаптации к условиям лишения свободы. Третья фаза — фаза завершения адаптации, когда осужденный ставит перед собой цели, которые он стремится реализовать в новых условиях. В основной период пребывания в колонии происходит адаптация к последствиям социальной изоляции, когда осужденный начинает жить настоящим, надеждой на будущее. Адаптация осужденного будет проходить успешнее, если удастся ослабить внутреннее сопротивление новым требованиям и направить активность на достижение социально значимых целей. Определенное значение имеет степень различия между новыми и старыми требованиями. Как правило, осужденные, направляемые для отбывания наказания в колонии, быстрее адаптируются к условиям общего режима и значительно труднее — к условиям особого режима или тюрьмы. На схеме, предложенной ниже (см. рис. 1), отражена динамика личности осужденного во время его пребывания в ИТУ. Все шесть точек, которые находятся на этой нашей схеме, являются критическими в динамике личности осужденного: в этих точках, как правило, происходит резкая смена состояний, установок и направленности личности осужденного: страх перед грядущим наказанием в  связи с арестом, состояние апатии непосредственно после приговора, готовность искупить свою вину, стремление поскорее выйти на свободу — вот далеко не полный перечень состояний, которые доминируют в личности на различных этапах от момента ареста до момента освобождения.   

Первые 2-3 месяца — период первичной адаптации — отличается наиболее напряженным психическим состоянием осужденного. В этот период происходит болезненная ломка ранее сформированных жизненных стереотипов, резко ограничивается удовлетворение привычных потребностей, остро переживается враждебность новой микросреды, часто возникают конфликтные эмоциональные состояния. Чувство безнадежности, обреченности становится постоянным негативным фоном самосознания личности. Следующий период связан с ценностной переориентацией осужденного, принятием им некоторых норм и ценностей микросреды, выработкой стратегии и тактики поведения в новых условиях. Изыскиваются возможности, выживания. Рано или поздно осужденный подчиняется законам тюрьмы. Законы эти просты и жестоки, санкции их примитивны и однообразны — увечье, побои, а иногда и лишение жизни. Личность новичка проверяется жестоким и примитивным ритуалом прописки. Индивид оказывается перед выбором: принять или не принять навязываемый ему статус. Решение должно быть быстрым, а действия чрезвычайно интенсивными. Личностный статус в криминализированной среде зависит от физической силы индивида, его криминальной «бывалости», толерантности (устойчивости к трудностям) в адаптационный период, жестокости и цинизма в обращении с «низами». Одно из явлений криминальной субкультуры — стратификация — социально-групповое расслоение криминализированной общности. Каждый слой преступного мира имеет, по существу, собственную субкультуру. Психика осужденного ищет выход из унылой, тягостной и однообразной повседневности. Возникают замещающие феномены, образно переживается прошлое, возникает жизнь в воображении, гипертрофируется былая самореализация, возникают суррогаты самоутверждения — личность стремится к гиперкомпенсации. Отсюда особая экспрессивность, демонстративность, взвинченность поведения. Весь уклад жизни осужденного определяется режимом соответствующего типа исправительного учреждения (исправительные колонии, воспитательные колонии, тюрьмы, лечебные исправительные учреждения). Реализуя комплекс определенных правоограничений, режим исправительного учреждения создает осужденному все положенные для него тяготы, страдания и лишения. Каждому виду заключения соответствует свой режим. Режим исправительного учреждения призван формировать у осужденных навыки положительного поведения. Однако в большинстве случаев режим сводится лишь к комплексу правоограничений, в нем нет тренинга личностного самосозидания. Возложение на режим основной воспитательной задачи исправительного учреждения — порочная теоретическая концепция. В тюрьме спасается лишь тот, кто может спасти свой внутренний мир, не вступая в острые конфликты с внешним миром. Факторы, влияющие на личность осужденного, изолированного от общества Во-первых, личность приобретает особое правовое положение, заключающееся в ограничении ее прав (на свободное передвижение по территории страны, на собственный распорядок дня и образ жизни, на удовлетворение различных жизненных потребностей и т. п.). Как известно, любые ограничения и запреты порождают стремление людей к их нарушению, активизируют в этом направлении их изобретательность и изощренность. Во-вторых, личность в условиях социальной изоляции приобретает и специфические обязанности, в которых обычные для любого гражданина нравственные нормы приобретают правовой характер, и их нарушение влечет за собой правовые последствия. В-третьих, сам факт социальной изоляции для личности приобретает стигматизирующий характер: человек, изолированный от общества, приобретает официальный статус преступника или правонарушителя, подвергаемого уголовному наказанию, что субъективно воспринимается человеком как акт клеймения, относящего его к людям второго сорта, вызывая переживание своей социальной неполноценности и активизируя механизмы ее компенсации, а также психологической защиты. В-четвертых, изоляция от общества связана с принудительным изменением образа жизни и включением человека в новые для него социальные процессы. В-пятых, осужденные в условиях социальной изоляции включаются в специфическую среду, где собраны лица с разной степенью криминальной зараженности и в которой в связи с этим могут преобладать социально- негативные нормы, ценности, традиции — короче, своя тюремная субкультура, оказывающая на человека непосредственное воздействие и в значительной мере определяющая его поведение. Усвоение норм тюремной субкультуры таит в себе опасность дальнейшей криминализации личности, повышения им своего профеесионально-преступного мастерства. Неслучайно места социальной изоляции на уголовном жаргоне именуются академией, институтом повышения квалификации, институтом усовершенствования. Лишение свободы и другие виды социальной изоляции означают принудительное помещение человека в особую систему социального времени, где точками отсчета становятся не начало нового года, год рождения человека, а начало и окончание срока социальной изоляции. Поэтому каждый осужденный человек живет как бы в трех измерениях: к прошлому относится все то, что было до момента ареста (задержания, направления в спецучреждение) и связано с совершением правонарушения (преступления). Постоянные воспоминания о прошлом проявляются в ретроспективной переоценке ценностей. Временной период от начала срока и до освобождения (выпуска) из исправительного и специального воспитательного учреждения составляет настоящее, к которому нужно оптимально приспособиться (адаптироваться). Все, что наступит после освобождения — это будущее, о котором можно только мечтать, намечать соответствующие перспективы. Социальная изоляция и сопутствующие ей меры принуждения, действуя на человека комплексно, каждый раз создают для него особый образ жизни в настоящем. Эта жизнедеятельность (практическая деятельность и система отношений) складывается из постоянно сменяющих друг друга жизненных ситуаций, наиболее типичными из которых являются:

• фрустрация — ломка и крушение в связи с арестом (изоляцией) прежних жизненных планов и перспектив. Поскольку человек не может жить без перспектив, постольку он вынужден выдвигать новые планы и перспективы, хотя бы на период социальной изоляции;

• прессинг — ситуация, вызываемая сверхсильным давлением криминальной среды на личность, способная существенно искажать мотивы и поведение человека. Типичными ситуациями прессинга являются прописка вновь прибывшего, а также помещение его в так называемую пресс-хату (камеру, изолятор), когда на новичке концентрируется вся сила давления окружающей среды, стремящейся подчинить его своим порядкам. Эта ситуация неизбежно формирует мотивы и поведение, направленные на снятие пресса среды (путем отчаянного ей сопротивления или конформного поведения);

• ситуация психической травмы, связанная с самим фактом социальной изоляции, выражающаяся в разрушении прежних привычных связей и круга общения человека, а также сопутствующих социальной изоляции обстоятельствах. Психотравмирующая ситуация с неизбежностью приводит в действие механизмы психологической защиты, а также способы снятия психической травмы. Так, человек пытается привычные старые связи заменить новыми, создать в социальной изоляции свой круг общения или вписаться в уже существующий в учреждении;

• ситуация научения (инструктирования) администрацией, а также другими осужденными друг друга (как поступать в тех или иных конкретных условиях, чтобы не понести серьезных моральных и психологических потерь, чтобы просто выжить в условиях социальной изоляции). Так, с первых же шагов осужденный получает от окружающих информацию (в виде разъяснения или образца поведения других), что ему можно, а что запрещено делать;

• ситуация подражания (заразительности), вызываемая образцами поведения других, более опытных, сумевших проявить находчивость, а нередко — и изворотливость, и хорошо устроиться в колонии путем эксплуатации новичков и более слабых. Каждая из названных ситуаций обладает как позитивными, так и негативными последствиями для личности. Позитивное воздействие ситуации заключается в формировании новых жизненных планов, имеющих социально- ценное содержание, на период нахождения в учреждении и на последующую жизнь, вместо разрушенных социально-негативных планов и перспектив. Негативные последствия указанных жизненных ситуаций заключаются в психологической ломке человека. Значимые факторы социальной изоляции:

• срок изоляции;

• перспектива досрочного освобождения из ВК (выпуска из спецшколы, спец ПТУ);

• жизнь под постоянной охраной и надзором;

• строгая регламентация распорядка дня;

• ограничение свободного передвижения;

• принудительный характер труда;

• принудительное проведение досуга;

• цензура переписки;

• ограничения в получении посылок и передач (или ихсодержания), а также в пользовании деньгами;

• принуждение к общению;

• проживание с людьми «хуже меня»;

• морально-психологическая атмосфера в учреждении;

• взаимоотношения осужденных и администрации;

• моральные переживания наказания (изоляции);

• вымогательство и преследования со стороны «авторитетов»;

• ограничения в питании;

• невозможность удовлетворения половых потребностей.

 Срок социальной изоляции и перспектива досрочного освобождения занимает особое место среди других факторов, поскольку они прямо и непосредственно определяют бытие, все жизненные перспективы личности, ее настоящее и будущее. Главная особенность срока — использование его как «измерителя времени» в местах социальной изоляции. Начало срока является точкой отсчета, разделяющей всю жизнь человека на жизнь до и после изоляции. Шкалирование времени производится по следующим рубежам и частям срока: началу, 1/3,1/2, 3/4, окончанию срока, а также по времени предоставления (проведения) свиданий, получения посылок и передач.

Весьма распространена среди осужденных переписка с так называемыми заочницами. Разработана целая система: как знакомиться и как вести такую переписку. Мотивы переписки самые различные: сексуальные, материальные, психотерапевтические, реже — направленные на длительную перспективу, т. е. на последующее создание семьи. Знакомства с заочницами заводят через друга (находящегося с ним вместе в колонии), через знакомого на свободе, через родственников, через вольнонаемных сотрудников, через других лиц. Переписка с заочницами становится объектом интенсивного обсуждения в среде осужденных. Многие из них стремятся щегольнуть умением заводить заочные знакомства, покорять женские сердца, отпуская в адрес своих знакомых циничные шутки. Испытывая тяготы социальной изоляции, осужденные ведут активную переписку с различными государственными органами, общественными деятелями, писателями, редакциями газет, работниками правоохранительных органов и другими адресатами. И здесь переписка преследует цель — преодолеть изоляцию таким способом. Стимулирует ее убеждение в том, что в силу своего служебного положения адресаты обязаны отвечать на письма «трудящихся». Мотивы такой переписки весьма разнообразны: продемонстрировать свое исправление, посоветоваться и наметить жизнь на будущее, излить душу, выговориться перед другим человеком, пофилософствовать по разным жизненным вопросам, побравировать своим преступным прошлым, поспорить и доказать свою правоту, обвинить следствие в необъективности, доказать правду, получить весточку с воли, самоутвердиться в среде осужденных, написать от нечего делать, убить время и др. Переписка выполняет для осужденных ряд функций:

• информационно-коммуникативную, позволяющую знать, что происходит на свободе у друзей, родных и знакомых;

• психотерапевтическую, создающую своеобразную отдушину, куда уходит часть накапливаемого напряжения, что облегчает пребывание в изоляции;

• сублимирующую, являясь прекрасным средством «убивать длинные... дни» в местах социальной изоляции;

• стимулирующую, позволяя поддерживать минимальный эмоциональный фон личности («вестник радости»);

• воспитательную, изменяя личность в лучшую или худшую сторону.

Посылки, передачи, бандероли выполняют функцию материализованных средств общения с родными и близкими, служат свидетельством устойчивости личных контактов, проявления родными и близкими заботы. С их помощью разнообразится ассортимент питания, удовлетворяются потребности в предметах туалета, белье, одежде и т. п. Однако в местах социальной изоляции цели получения посылок и передач гораздо многозначнее. Посылки и передачи могут быть использованы для:

• удовлетворения личных потребностей получателем;

• оплаты карточного долга и финансирования азартных игр;

• оплаты долга, возникшего в результате постановки должника «на счетчик»;

• оплаты покровительства и защиты более сильным и авторитетным лицам от притязаний других; 

• обзаведения запрещенными предметами, необходимыми для совершения правонарушений в зоне;

• создания общего котла и оказания взаимной помощи лицам, с которыми находишься в дружеских отношениях (или общего котла семьи, хаты, купе);

• обмена на «черном рынке» учреждения на другие ценные вещи и др. Посылки — источник обогащения авторитетов, тех, кто неофициально стоит у власти в зоне. Поэтому они всячески побуждают основную массу к их получению, заставляя осужденных выпрашивать у своих родных, знакомых жалобами на тяжелое состояние, выдумывают различные болезни, как они говорят, «проливают слезу» и т. п. При этом следует различать объективную и субъективную ценность посылок и передач. Если вещи и продукты предназначены для личного потребления, то первостепенное значение приобретает их субъективная ценность; когда они предназначены для передачи другим лицам (в уплату долга, для обмена на другой «дефицит» и т. п.), то на первое место выступает их объективная ценность в денежном исчислении или дефицитность. Люди, находящиеся в условиях социальной изоляции, применяют различные психологические способы для преодоления давления различных режимных ограничении:

• отключение, т. е. стремление не замечать системы охраны и надзора;

• отождествление режима в местах социальной изоляции с требованиями других режимных в некотором роде учреждений, в которых им приходилось бывать;

• постановку мысленно себя на место тех, кто до них находился в данном учреждении и «выжил». Уставая от психологической, физиологической и криминальной несовместимости, осужденные изыскивают способы ее преодоления, часто стремятся избавиться от несовместимых лиц путем их удаления из своей

среды или удаления себя из данного окружения. Для этого существуют два традиционных способа:

• деперсонализация личности несовместимого с целью побудить ее покинуть данную среду (для деперсонализации используются различные способы «опущения» — избиения, мужеложство и т. п.);

• требование к администрации убрать не приемлемого сообществом осужденного в другое отделение (звено, камеру, помещение и т. п.), в так называемый курятник, петушатник, свинарник. Через 4-6 месяцев пребывания в местах социальной изоляции наступает основной период, когда психические состояния и личностные реакции на сам факт изоляции нивелируются. Осужденные приобретают устойчивый синдром лишенного свободы, делающий их как бы похожими («все на одно лицо»). В основной период временные реакции, если они были неадекватными, чаще всего исчезают. Психические состояния отличаются устойчивостью, фон настроений выравнивается. При углубленном развитии негативных изменений в личности (особенно у притесняемых в своей среде) неадекватные данному периоду состояния могут сохраниться. Основной период — качественно новый этап пребывания человека в местах социальной изоляции. Если в первоначальный (адаптационный) период психологической переработке подвергается сам факт ареста (водворения в места социальной изоляции) и человек стремится примирить свое прошлое и настоящее, то после адаптации к условиям изоляции он начинает жить настоящим с надеждой на будущее. Но поскольку будущее отдалено значительным временем неотвратимого пребывания в спецшколе (спецПТУ, ВК), другом виде ИТУ то под влиянием этого фактора могут временно ухудшаться психические состояния, что отражает трудности адаптации к развивающейся жизненной ситуации. Период, предшествующий выпуску (освобождению от наказания) начинается по-разному, но обычно за 3-5 месяцев до окончания срока изоляции. Он характеризуется стремлением «обогнать» время, подстегнуть его и приблизить заветный день. Эта закономерность обнаруживает себя и в армейских условиях, когда за «100 дней до приказа» дембеля начинают подсчитывать оставшиеся недели, дни и часы. Нарастание тревожного ожидания — главная особенность состояния в этот период. Результатом этого может быть побег. Психические состояния могут изменяться и в промежутках между названными критическими точками в связи со значимыми для человека событиями (ожиданием свидания, получением письма или посылки, водворением в дисциплинарную комнату, разборками между группами и т. п.), которые сами, в рамках определенных стадий пребывания в местах социальной изоляции, становятся критическими точками. Для человека, изолированного от общества, характерно, с одной стороны, отставание переживаемых им психических состояний от его действительного положения (например, находясь в изоляции, человек может еще ретроспективно переживать свое поведение в суде или в период совершения

преступления), а с другой стороны, переживаемые психические состояния могут опережать действительное социальное положение человека (например, ожидая освобождения (выпуска), он заранее настраивается на определенную «волну», испытывая состояния, которые возникнут у него при встрече с родными и близкими). Вместе с тем на разных стадиях социальной изоляции человек переживает не только разные психические состояния: каждое из них также характеризуется разной глубиной и силой. Для испытывающих изоляцию от общества характерна повышенная склонность к самоанализу и «самокопанию» в прошлом, которая может углублять и закреплять возникшие тяжелые переживания. При этом для каждой стадии социальной изоляции характерен свой конкретный набор психических состояний, имеющих наибольшую выраженность и интенсивность. Типичные психические состояния для человека, находящегося на определенной стадии пребывания в изоляции, взаимосвязаны, проявляются в виде синдрома, в котором одно из состояний ведущее. Основные состояния (синдромы), свойственные лицам, изолированным от общества, можно выделить в ряд групп. очник психолога по работе в кризисных ситуациях Прежде всего необходимо отметить совокупность состояний, связанных с ожиданием наступления важных для личности человека событий (выпуск, досрочное представление к выпуску и освобождению, предоставление свидания и т. п.). К синдрому ожидания относятся состояния: тревоги» вызываемые недостатком или неопределенностью информации о событии, которое интересует осужденного; страха (боязни), вызываемые событием, наступление которого неприятно для него; нетерпения, вызываемые событием, наступление которого благоприятно для него. Для людей, находящихся в условиях социальной изоляции, характерен также фрустрациониый синдром, проявляющийся в виде ломки жизненных планов и проявления чувства безнадежности, незащищенности, отчаяния. Фрустрация— состояние человека, выражающееся в характерных особенностях переживаний и поведения я вызываемое объективно непреодолимыми (или субъективно так понимаемыми) трудностями, возникающими на пути к достижению цели иди к решению задачи. Во фрустрации объединяется ряд состояний, и прежде всего безнадежность, обреченность. Характерно, что безнадежность у человека, лишенного свободы, всегда выступает в паре с надеждой на изменение своей судьбы к лучшему. Поэтому безнадежность и надежда у человека, находящегося в условиях социальной изоляции, носят пульсирующий характер. Ему легко внушить надежду (например, на амнистию), но еще легче вызвать состояние безнадежности. Состояние незащищенности (выступающее в паре с состоянием защищенности) вызывается не только фактическими притязаниями со стороны администрации, но и притязаниями со стороны ближайшего окружения, особенно со стороны отрицательно настроенных групп осужденных.

Типическим состоянием осужденных является тоска по дому, родным, друзьям, по прежнему образу жизни. Синдром тоски включает повышенную возбудимость и раздражимость, грусть, дискомфорт, вызывает персеверацию — навязчивое повторение одних и тех же образов памяти и воображения, вырабатывает специфическую походку «погибшего человека». Особенно остро тоска проявляется в канун семейных праздников (именин, дней рождения), после получения писем из дома, окончания свиданий и т. п. К основным причинам, активизирующим состояние тоски, относятся наличие незанятого свободного времени, однообразие и монотонность тюремной жизни, отсутствие непосредственных и дальних перспектив, самоизоляция и одиночество. Тоска обычно соединяется со скукой, которая вызывается не только вышеназванными причинами, но и субъективными особенностями личности, ее психологической неподготовленностью к жизни в условиях правоограничений. Еще более тягостно состояние апатии, которое порождает пассивность, парализует волю и интеллект. Апатия может завершать тревожный ряд состояний, пережитых еще на стадиях ареста. Дальнейшее развитие подавленности личности осужденного может привести к ряду пограничных состояний; различного уровня и степени выраженности депрессий, требующих помощи психиатра. Эти депрессивные состояния чаще всего проявляются в бессоннице, других нарушениях сна, раздражительности, растерянности, озлобленности, повышенной агрессивности и аутоагрессивности, которые способны постепенно накапливаться, требуя определенной разрядки в виде драк, побегов, притеснений слабых, членовредительства и т. п. Однако осужденные стремятся выйти из состояний депрессии, используя свои методы самотерапии:

• исповедальную терапию — исповедь перед другими, чаще всего перед друзьями-сверстниками, помогающую снять напряжение на основе взаимных сопереживаний;

• музыкально-песенную самотерапию, выражающуюся в склонности к песням с интимным содержанием, печальными мелодиями, жалобами на неудавшуюся судьбу;

• алкогольную (чифирную, токсическую) терапию —стремление алкогольным опьянением, употреблением токсических веществ довести себя до хорошего настроения, кайфа, отключившись от тревожной действительности;

• развлекательную самотерапию (азартные игры, «прописку» новичков, загадки, групповые нарушения режима и т. п.), отвлекающие от переживаний фактасоциальной изоляции и монотонности жизни;

• поделочную терапию — занятия специфическим тюремным искусством, различными поделками, изготовлением запрещенных предметов, увлечение порнографией, татуированием и т.п.