Либеральные течения политико-правовой мысли: И. Бентам, Ф. Гизо, Б. Констан.

Своими корнями либеральное мировоззрение восходит к Ренессансу, Реформации, ньютоновской научной революции. У его истоков были идеи таких разных авторов, как Дж. Локк, Ш.-Л. Монтескье, И. Кант, А. Смит, В. Гумбольдт, Т. Джефферсон, Дж. Мэдисон, Б. Констан, А. де Токвиль и др.

При всех различиях общее между этими разными мыслителями, идейными направлениями и движениями состояло в том, что они, каждый по своему, высказывались за пересмотр устоявшихся, но устаревших ценностей и подходов к решению важнейших социально-экономических и политических проблем, за перестройку потерявших эффективность общественно-политических и государственных институтов в соответствии с изменившимся положением вещей в обществе, с новыми тенденциями общественно-исторического развития.

Наиболее значительным идеологом либерализма во Франции был Бенжамен Констан (1767 – 1830 гг.). Констан уделяет основное внимание обоснованию личной свободы, понимаемой как свобода совести, слова, свобода предпринимательства, частной инициативы.

Он различает политическую свободу и свободу личную.

Древние народы знали только политическую свободу, которая сводится к праву участвовать в осуществлении политической власти (принятие законов, участие в правосудии, в выборе должностных лиц, решение вопросов войны и мира и др.). Новые народы, считал Констан, понимают свободу иначе. Право участия в политической власти меньше ценится потому, что государства стали большими и голос одного гражданина уже не имеет решающего значения. Кроме того, отмена рабства лишила свободных того досуга, который давал им возможность уделять много времени политическим делам. Наконец, воинственный дух древних народов сменился коммерческим духом; современные народы заняты промышленностью, торговлей, трудом и поэтому они не только не имеют времени заниматься вопросами управления, но и очень болезненно реагируют на всякое вмешательство государства в их личные дела.

Значит, заключал Констан, свобода новых народов – это личная, гражданская свобода, состоящая в известной независимости индивидов от государственной власти. Особенно много внимания Констан уделяет обоснованию религиозной свободы, свободы слова, свободы печати и промышленной свободы.“В течение сорока лет, – писал он в конце жизни, – я защищал один и тот же принцип – свободу во всем: в религии, философии, в литературе, в промышленности, в политике...”

Констана тревожит не только возможность посягательства на промышленную и иные свободы со стороны монархического государства; не меньшую опасность для свободы он усматривает в революционных теориях народного суверенитета. “Под свободой, – писал Констан, – я разумею торжество личности над властью, желающей управлять посредством насилия, и над массами, предъявляющими со стороны большинства право на подчинение себе меньшинства”. Констан подвергает критике теории Руссо и других сторонников народного суверенитета, которые, следуя древним, отождествили свободу с властью. Однако же неограниченная власть народа опасна для индивидуальной свободы. «Суверенитет народа не безграничен, он ограничен теми пределами, которые ему ставят справедливость и права индивида”.

Он осуждает любую форму государства, где существует “чрезмерная степень власти” и отсутствуют гарантии индивидуальной свободы. Такими гарантиями являются общественное мнение, а также разделение и равновесие властей.

Констан признавал, что необходимо существование выборного учреждения (представительства). Соответственно в государстве должна осуществляться политическая свобода в том смысле, что граждане принимают участие в выборах и представительное учреждение входит в систему высших органов власти. Представительное учреждение является лишь органом выражения общественного мнения, связанным и ограниченным в своей деятельности компетенцией других государственных органов.

Разделение и равновесие властей Констан изображает следующим образом. В конституционной монархии должна существовать “нейтральная власть” в лице главы государства. Констан не согласен с Монтескье, который считал монарха лишь главой исполнительной власти. Монарх принимает участие во всех властях, предупреждает конфликты между ними, обеспечивает их согласованную деятельность, не имеет никаких интересов “кроме интересов охраны порядка и свободы”. Власть исполнительная осуществляется министрами, ответственными перед парламентом.

Особой властью Констан называл наследственную палату пэров, или “представительную власть постоянную”. Взгляды Констана на эту палату менялись. Сперва рассматривал как “барьер” власти монарха и “посредствующий корпус, который удерживает народ в порядке”. Вскоре Констан сам разочаровывается в этом институте, существовавшем при Бурбонах. Т.к.  развитие промышленности и торговли повышает значение промышленной и движимой собственности; в этих условиях наследственная палата, представляющая только собственность поземельную, “содержит в себе что-то противоестественное”.

Законодательную палату выборную Констан называет “властью общественного мнения”. Он уделяет большое внимание принципам формирования этой палаты, настойчиво отстаивая высокий имущественный ценз. Доводы Констана таковы: только богатые люди имеют образование и воспитание, необходимые для осознания общественных интересов. Констан возражал и против уплаты депутатам вознаграждения.

Наконец, самостоятельной властью Констан называет судебную власть. Он высказывается также за расширение прав местного самоуправления, не считая “муниципальную власть” подчиненной исполнительной власти, а трактуя ее как власть особую.

Теория Бенжамена Констана, обстоятельно изложенная в его “Курсе конституционной политики” (1816 – 1820 гг.), долгое время была общепризнанной доктриной буржуазных политиков Франции и ряда других стран.

Своеобразную концепцию права и государства в Англии этого периода разрабатывал Иеремия Бентам (1748– 1832 гг.).

Бентам отвергал теорию естественного права. Он писал, что содержание естественного права неопределенно и всеми толкуется по-разному. Бессмысленным является и понятие “общественный договор”, т.к. государства создавались насилием и утверждались привычкой. Бентам критикует французскую Декларацию прав человека и гражданина 1789 г., утверждая, что идея прав личности ведет к обоснованию анархии, сопротивлению государственной власти. Бентам признает реальным правом лишь то, которое установлено государством. Однако существующее законодательство архаично и несовершенно. “Законодательство должно, наконец, найти непоколебимую основу в чувствах и опыте”. В поисках этой основы Бентам разрабатывает теорию утилитаризма (от лат. utilitas – польза, выгода). “Природа подчинила человека власти удовольствия и страдания…  – писал Бентам. – Принцип пользы подчиняет все этим двум двигателям”.

Единственно реальными интересами Бентам считает интересы отдельных лиц. Существование частной собственности и конкуренции рассматривает как необходимое условие реализации главного положения его концепции. “Наибольшее счастье для наивозможно большего числа членов общества: вот единственная цель, которую должно иметь правительство”.

Применяя утилитаризм к вопросам права, Бентам приходит к следующим выводам. Закон сам по себе – зло, поскольку он связан с применением наказания (страдание). Кроме того, при его осуществлении возможны ошибки. “Каждый закон есть нарушение свободы”. Тем не менее закон – зло неизбежное, ибо без него невозможно обеспечить безопасность. Главным предметом заботы законодательства Бентам называет частную собственность. “Собственность и закон родились вместе и умрут вместе. До закона не было собственности; устраните закон, и собственность перестанет существовать”.

Обеспечение безопасности, продолжал Бентам, в известной мере противоречит равенству и свободе. Пределы законодательного регулирования определяются “нравственными обязанностями”, которые делятся на две группы.

Нравственные обязанности по отношению к себе составляют правила благоразумия. Поскольку причинить вред самому себе можно только по ошибке, страх возможных последствий этой ошибки является достаточным и единственным стимулом, предупреждающим такой вред; законодатель не должен регулировать те действия и отношения, где люди могут вредить только сами себе (пьянство, разврат, расточительство).

“Обязанностях по отношению к общему благу” - законодательство определяет налоги и некоторые другие обязанности лиц.

Следовательно законодательство не должно вмешиваться в деятельность предпринимателей и в их отношения с рабочими; по теории утилитаризма стороны сами, руководствуясь “моральной арифметикой”, определяют условия договора, исходя из “собственной пользы”.

Бентам ратовал за реформу права, его кодификацию, отмену ряда феодальных институтов, за совершенствование системы наказаний, уделял значительное внимание вопросам процесса, теории доказательств и т.п.

Известную эволюцию претерпели взгляды Бентама на наилучшую форму правления. Вначале он одобрял конституционную монархию в Англии, высокий имущественный ценз, долгосрочное избрание представительства. В этот период он резко осуждал демократию как анархию. Однако под влиянием буржуазных радикалов, ставивших вопрос об упразднении ряда феодальных пережитков в государственном строе Англии, Бентам меняет свои взгляды. Известную роль в этом сыграло и упрямое нежелание правительства внять его призыву о реформе права.

После критикует монархию и утверждает, что учредительная власть (право учреждать основные законы государства) принадлежит народу. Власть законодательная должна осуществляться однопалатным представительством, ежегодно избираемым на основе всеобщего, равного и тайного голосования. Исполнительная власть должна осуществляться должностными лицами, подчиненными законодательной палате, ответственными перед ней и часто сменяемыми.

Как и многие другие либеральные мыслители того времени, Бентам осуждал агрессивные войны и колониальный режим. Он разрабатывал проекты международных организаций для предупреждения войн, мирного решения конфликтов между государствами.

Франсуа Пьер Гийом Гизо (1787  — 1874) — французский историк, критик, политический и государственный деятель. «Опыты по истории Франции» (1823), 30-томное собрание мемуаров по французской истории, в 1826-1827 гг. выходят первые два тома «Истории английской революции» и др.

Гизо был частично создателем теории борьбы классов, которую позже систематизировал Карл Маркс. Его рассматривают как отца-основателя подобного изучения истории. Однако, он не считал, что пролетариат предназначен для главной роли. По его мнению, пролетариат должен оставаться на подчиненной позиции, как и была у него в обществе. Пролетариат это деклассированные элементы, потерявшие свою связь с землей, и потому они не могут быть ответственными гражданами. Избирательное право должно быть предоставлено только тем, у кого есть собственность и кто платит налоги: это был период цензурированного избирательного права.

Власть не является больше регулирующей и организующей инстанцией, внешней по отношению к самому обществу. Политика, считает он, представляет собой независимый по отношению к обществу  инструмент господства только тогда, когда само общество органически и структурно разделено. В современном же обществе, отмеченном равенством условий, она, напротив, слита с обществом. Такого рода политическую власть, интегрированную в социальное, Гизо называет социальной властью.

Понятие «социальной власти» позволяет  мыслителю дистанцироваться одновременно от руссоистской утопии демократического общества, основанной на понятии общественного договора. И хотя Гизо, подобно всем французским либералам начала века, подвергает глубокой аргументированной критике принцип суверенитета большинства (и принцип суверенитета народа), его ранняя концепция вполне демократична, поскольку он принимает демократию как такое общественное состояние, в котором гарантированы политические свободы и уважается гражданское равенство.

Цивилизация может развиваться только там, где имеется несколько принципов, каждый из которых играет свою роль. Так,  для Гизо европейская цивилизация характеризуется реализацией двух основных принципов – образование национальных государств (принцип единства и развития централизации) и высвобождение человеческого духа (принцип равенства и развитие свободы). Два этих  явления для него  выступают главными чертами Современности, находящимися в противоречии, разрешение которого предстает мыслителю в образе политической власти, осуществляющей синтез централизации и свободы. Поскольку противоречивые элементы не могут прийти к взаимоуничтожению, они должны отказаться от претензий на свою исключительность и найти способ сосуществования, каковым может быть только либеральный конституционный режим.