Проблема основания современной политико-правовой теории: позитивизм и бихевиорализм.

Наиболее сильное влияние на изменение направления развития политической теории оказал логический позитивизм. Эта философская доктрина нанесла сокрушительный удар по познавательному статусу «классической» политической теории и создала весьма основательные предпосылки для рассмотрения ее как совокупности субъективных взглядов и подходов отдельных мыслителей.

Основные идеи позитивизма систематизировались в рамках деятельности Венского логического кружка, куда входили известные философы и математики Мориц Шлик, Отто Нейрат, Фридрих Вайсман, Рудольф Карнап. Эти идеи стали особенно популярными в 1930-е гг. в кругах научной интеллигенции. Тория логического позитивизма сформировалась прежде всего  под влиянием трудов Витгенштейна и, в особенности, его «Логико-философского трактата».

Для Витгенштейна единственной формой связи человека с окружающим миром является язык. Картина мира, которую человек осмысливает, теоретически определяется языком, его структурой, строением и особенностями.

С точки зрения радикальных эмпирицистов-позитивистов научное, естественное и фактологическое использование языка обладает смыслом, в то время как метафизические теории ценности, пытавшиеся дать основания моральным и политическим концепциям хорошей жизни, — это просто чепуха. Такой подход получил название принципа верификации. Предложение имеет смысл только, если оно может быть эмпирически подтверждено. Иными словами, осмысленное предложение не обязательно должно прямо опираться на доступный чувственный опыт, а может базироваться на опыте всей природы, где он, собственно, и конкретизируется.

Позитивисты пришли к выводу, что благо, право, справедливость, добродетель, наилучшая форма правления, и другие подобные понятия не опираются на факты, хотя и часто встречаются в человеческой жизни. Из этого следовало, что нормативная моральная философия и политическая теория, в которых раскрываются концепции человеческого блага, — это псевдонауки. Они тоже пытаются искать истину и несут определенную информацию. Но фактически моральная философия и политическая теория — это просто выражение отношения к чему-то со стороны самого мыслителя. Личные предпочтения мыслителей, выраженные в трудах по моральной философии и политической теории, не имеют большой ценности и в принципе не заслуживают уважения.

Убеждения  могут быть  исследованы  эмпирическим  путем,  но  поскольку  они  имеют  фактическое  содержание,  то  в  соответствии  со взглядами позитивистов, невозможно вывести из них моральные заключения.   Факты  и ценности существуют отдельно друг от друга, и между ними нет логической связи. Именно этот вывод и нанес мощнейший удар по «классической» традиции политической мысли, поскольку обычно она пыталась определять благо, опираясь на то, что считала фактами об условиях человеческого  существования.  Вопрос  о  моральных  и  политических принципах крайне важен, но он носит субъективный характер, выражает отношения и предпочтения, фиксируя решения и привязанности.

Основанные на фактах выводы относительно природы человека и человеческих отношений не могут логически поддержать нормативные выводы о том, как именно должно быть организовано политическое сообщество или что представляют собой основные политические блага. Если же оценки фактов уже содержат нормативные или оценивающие  утверждения,  то  они  есть  не  что иное,  как  выражение личных предпочтений.

Политическая  теория,  таким  образом, должна быть эмпирической, но отнюдь не нормативной, объясняющей, но не дающей рекомендации, морально нейтральной и ни в коем случае не поддерживающей какую-то конкретную концепцию блага.

Многие позитивисты в конце концов пришли к выводу, что политическая  философия — это  придаток  политической науки.  Поэтому  ее основной задачей должно стать разъяснение ее концепций и аргументов с целью очищения их от какого-либо иного, не описательного и не эмпирического смысла. Таким образом, политическая теория может быть освобождена от ценностей. Политическая теория должна была отказаться от своего интереса к проблеме блага и права, и начать активно заниматься  разработкой  морально  нейтральных  политических  концепций, аналогичных тем, которые разрабатываются в естественных науках.

Бихевиорализм — политическая теория, изучающая политику через поведение  действующих  лиц,  многое  взявшее  из  психологической теории бихевиоризма.

Бихевиорализм означает концентрацию внимания исследователя на поисках  ответа  на  один-единственный  вопрос: «Почему  люди  ведут  себя так, а не иначе?»

Корни бихевиорализма, достигшего пика своей популярности в 50—60 гг. ХХ века, лежат в трудах Огюста Конта — крупного  французского  социолога  ХIХ  столетия.  Расцвет бихевиорализма в 50-е годы пришелся на тот период, когда позитивизм подвергался самой суровой критике. Однако влияние позитивизма на него неоспоримо. 

И позитивисты, и бихевиоралисты крайне озабочены тем, как узнать, что теория неверна, признают три варианта оценки теории:

1) «хорошая» теория должна быть внутренне логичной.

2) «хорошая «теория,  связанная с определенным классом феноменов, должна, насколько это возможно, быть совместимой с другими теориями, пытающимися объяснить соответствующие феномены.

3)  подлинно  объясняющие  теории должны  быть  способны  делать  эмпирические  предсказания,  которые затем могут быть проверены с помощью наблюдения.

Единственный осмысленный способ выбора из конкурирующих друг с другом теорий — это эмпирическая проверка.  Эта проверка  может быть осуществлена либо на уровне индивидуального социального актера,  или на  уровне  социальной структуры, в  зависимости от природы испытываемой теории.

Характерными  чертами  бихевиоралистского  подхода  к  политическому исследованию как раз и являются два требования: эмпирическое наблюдение и эмпирическая проверка, что в целом соответствует позитивистской  доктрине. Бихевиоралисты стремились систематически использовать все имеющиеся в их распоряжении данные, а не ограничиваться небольшой группой иллюстративных примеров.

«Поведение» — ключевой элемент  бихевиорализма.  Оно  и  предопределяет  то,  что  именно  является  сущностью  социальной  системы. Оно же становится основным элементом анализа в политической науке. Изучать поведение — это значит выяснить, что же в действительности происходит  в  рамках  права  и  политических  идеологий. Оно рассматривается бихевиоралистами как более фундаментальная категория, по сравнению  с правилами и нормами,  поскольку имеет отношение к живой политике. Значение нормы и идеологии в политической жизни определяется тем,  какую  роль  они играют  в поведении  человека.  Для  того чтобы понять политическую систему не достаточно просто сконцентрировать свое внимание на нормативных чертах политической деятельности,  необходимо  обратиться  к  самому  поведению. 

Впервые бихевиорализм  к политической  науке попытались применить в 20—30 гг. ХХ века группа ученых Чикагского университета во главе с Чарльзом Мерриамом. Эстафету подхватил его учение Гарольд Лассулл, внесший очень большой вклад в разработку этого подхода к политической теории.

В 50 — начале 60-х годов бихевиоралистский подход занял доминирующие позиции в политической науке.

Политический  процесс  рассматривался бихевиоралистами  как  реализация некоего первоначального волевого усилия, придающего политический смысл всякому поведенческому акту. Доминирующей чертой человеческой психики провозглашалось стремление к власти. Власть — исходный  пункт  и  конечная  цель  всякого  политического  действия. Практически вся политическая теория превратилась в учение о власти.

Бихевиоралисты значительно расширили представление о власти по сравнению с «классическими» представлениями, по существу, приравняв ее к политическим отношениям в целом. Иным словами, концепция власти  у  бихевиоралистов  отличалась  нестрогостью  и  неточностью. Понятно, что во  многом это  связано  с  многозначностью английского термина «power» (власть, сила, могущество и т.д.). Однако множество значений власти, которое придают ей бихевиоралисты, может быть объединено вокруг «стремления к власти». Лассуэлл считает, что оно присуще всем людям во все времена, в любом обществе и социальном слое.

Лассуэлл отрицал идею всеобщего блага как функцию государства. Он вообще выступил против абстрактно-моралистской трактовки государства как некоего идеала.  Государственная власть возникает  путем слияния, столкновения, соединения и отталкивания, борьбы и равновесия воль к власти, то есть как силовое поле, где встречаются люди, обладающие собственным вариантом поведения.

Политическая система общества, полагал Лассуэлл, всегда выступает как особая структура, в которой власть распределена между всеми ее элементами так,  что  устанавливается определенный баланс  сил, стремящихся к власти и достигающих ее. Нарушение этого баланса в сторону  чрезмерной  централизации  власти,  или,  напротив,  ее  распыления влечет за собой дисфункцию и может привести к распаду политической системы. Тогда задача государственной власти заключается в сохранении баланса политических сил.

Сталкивающиеся  индивидуальные  воли  к  власти,  в конце  концов, формируют устойчивые способы взаимодействий, в определенной степени теряющие подвижность. Субъекты власти вступают в определенные соглашения или «сделки», результаты которых фиксируются в правилах и нормах. Всякое такое соглашение одновременно и ограничение воли к власти, и условие ее реализации.