Проблема конфликта является одной из тех, что связывают в узел многие сложности нашей жизни, все трудносплетения нашего прошлого, настоящего и будущего. Если посмотреть внимательнее, то станет ясно, что все существующие в нашем обществе проблемы не только, да и не столько экономические, сколько психологические. Сегодня, когда конфликты играют столь важную роль в жизни, как отдельного человека, так и человечества в целом, необходимо знать закономерности их возникновения, развития и разрешения. В ответ на эту потребность появилась конфликтология, и возникла она на стыке таких дисциплин, как социология и психология.
Проблема межличностного конфликта становится объектом интенсивного изучения в социальной психологии на Западе (прежде всего в США) начиная с 60-х годов XX в. Возникновение интереса к проблеме конфликта, связанное с эволюцией теоретических и методических ориентаций социально-психологического знания, в первую очередь обусловлено обострением классовых противоречий капиталистического общества, продиктовавшим рост социального заказа на исследования в данной области.
Общее число таких исследований, нередко противоположных как по исходным установкам, так и по полученным результатам, достигает сегодня астрономических размеров. Десятками исчисляется и количество специальных обзоров, посвященных их теоретико-экспериментальному анализу.
Вместе с тем при всем многообразии эмпирических и теоретических подходов к проблеме конфликта вырисовывается достаточно устойчивая концептуальная схема, основанная на общепризнанном в западной социально-психологической литературе определении сущности конфликтогенных факторов. Методологически центральным здесь выступает представление о том, что возникновение конфликта обусловлено осознанной несовместимостью индивидуальных намерений и интересов противоборствующих сторон. Такой подход к пониманию истоков конфликта распространен под именем мотивационной концепции конфликта .
Именно эта концепция рассматривается подавляющим большинством западных авторов как основной путь разработки унифицированной категориальной сетки, позволяющей описать механизм любого социального столкновения любых противостоящих сторон. Понятно, что решение этой задачи потребовало принятия модели, которая по необходимости должна была быть абстрагирована как от специфических особенностей конкретных конфликтных столкновений, так и от содержания вызвавших их противоречий, в ином случае она потеряла бы качество всеобщности. Такой моделью, к которой якобы может быть редуцирован любой социальный конфликт, как раз и выступало стимулированное мотивационно-прагматической несовместимостью конфликтное взаимодействие индивидов в строго регламентированных лабораторных условиях.
Одно из первых определений конфликта было предложено видным американским исследователем Льюисом Козером, оказавшим значительное воздействие на формирование подхода к пониманию природы конфликта. Согласно Козеру, конфликт в собственном смысле слова является борьбой, возникшей из-за дефицита власти, статуса или средств, необходимых для удовлетворения ценностей и притязаний, и предполагающей нейтрализацию, ущемление или уничтожение целей соперников .
Уточняя и развивая это положение, он говорит о необходимости различать конфликт как средство достижения определенного результата и конфликт как самоцель. Конфликты первого типа (реалистические), будучи стимулированы намерением достичь некоторую цель, могут быть заменены некоторым другим типом взаимодействия, если конфликт будет расценен как неадекватное средство получения желаемого результата.
Конфликты второго типа – нонреалистические – порождены не конкурирующими целями сторон, а необходимостью снятия напряжения, по меньшей мере, у одной из них. Здесь также возможны альтернативные решения, но касаются они лишь выбора противника для снятия напряжения, а не наиболее приемлемой для реализации поставленной цели модели взаимодействия.
Более чем десять лет спустя К. Финк, проанализировавший множество определений конфликта с целью упорядочения и унификации терминологии, дал определение, которое обнаруживает теснейшую зависимость от позиции Козера. Социальный конфликт, по мнению Финка, - это любая социальная ситуация или процесс, в которых две или более социальных единицы связаны, по меньшей мере, одной формой психологического или интерактивного антагонизма. Психологический антагонизм – это эмоциональная враждебность и сходные с ней явления. Интерактивный антагонизм понимается как взаимодействие, строящееся по типу борьбы и вмешательства в дела противоборствующей стороны.
Сохранение тех же двух линий анализа (конфликт как резкое эмоциональное неприятие какого-либо лица и как форма взаимодействия в достижении конкурирующих целей) характерно и для позиции многих других авторов. Однако конфликт в истинном смысле слова чаще всего определяется по второму типу, хотя и отмечается, что он включает некоторое число эмоциональных моментов.
Так, например, французский социальный психолог Г. Таузард, посвятивший немало страниц своих книг обоснованию органической связи конфликта и агрессивного поведения, вместе с тем отмечает, что социальный конфликт нельзя полностью описать с помощью психологических категорий: враждебность, агрессия не всегда присутствуют в социальном конфликте, и поэтому он не может быть низведен до собственных аффективных и импульсивных аспектов. Поэтому сам конфликт определяется автором как ситуация, в которой действующие лица (индивиды, группы, организации, нации) либо преследуют несовместимые цели и ценности, либо одновременно в конкурентной манере стремятся к достижению одной и той же цели .
Некоторыми авторами определение межличностных конфликтов как продиктованных конкурентной ситуацией критикуется за происходящее при этом смешение понятий конфликта и противоречия. Позитивные моменты этой критики переросли в методологически существенное и ныне общепринятое в западной литературе противопоставление конфликта, с одной стороны, и конкуренции (соревнования) – с другой.
Разграничение конкуренции и конфликта обычно проводится с трех точек зрения, хотя и не конфронтирующих, но различных. Согласно первой из них, соревнование есть тот же конфликт, но осуществляющийся по правилам, а потому ограниченный. Конкуренция, как пишет А. Рапопорт, обычно принимает форму легитимизированного конфликта, регулируемого определенными правилами. Действия участников в этом случае в равной степени могут или не могут быть направлены друг против друга с намерением воспрепятствовать достижению цели противником.
Другая, несколько отличная, точка зрения принадлежит Р. Акоффу и Ф. Эмери. Отличие конкуренции от конфликта заключается, по мнению авторов, не в правилах как таковых, но в тех функциях, которые этими правилами выполняются. В случае конкуренции элементы конфликта хотя и присутствуют, но ограничиваются правилами, служащими либо общим интересам участников, либо интересам какой-то третьей стороны.
Третья позиция по вопросу о взаимосвязи конфликта и конкуренции высказана Г. Тоузардом. Соревнование и конфликт, по его мнению, могут быть разграничены при помощи понятия «власть», которое определяется как возможность субъекта (индивида, группы, организации, нации) влиять на образ действий другого субъекта, модифицируя или контролируя его поведение, установки или чувства. Соревнование как таковое характеризуется как «параллельные» поиски субъектами одной и той же цели, оно мотивировано желанием выиграть, а не причинить ущерб противнику. Однако в том случае, когда контроль над поведением другого становится осознанной целью или единственным средством достижения результата, соревнование может перерасти в конфликт .
Он подчеркивает, что если в соревновательной ситуации мотивация тотального контроля над поведением других более сильна, чем соглашения и правила, ее воспрещающие, есть конфликт. В том же ключе грань между этими категориями проводят К. Райт, К. Боулдинг и некоторые другие авторы.
Наиболее полную социально-психологическую интерпретацию понятия конкуренции и конфликта получили в работах М. Дейча, подытоженных в книге «Разрешение конфликта». Отличие этих категорий (как и описываемых ими явлений), согласно Дейчу, состоит в том, что они относятся к разным сферам реальности. В качестве таких сфер в его концепции выступают объективная конфликтная ситуация, составляющая основу конфликта, и конфликтное поведение, представляющее способ взаимодействия участников конфликта, возникающий при осознании ситуации как конфликтной. Конкуренция понимается автором как характеристика ситуации взаимодействия, внешне заданный тип взаимосвязи сторон, который предполагает негативную взаимозависимость целей: один выигрывает только в том случае, если другой проигрывает.
Конфликт, объективным признаком которого Дейч считает столкновение несовместимых действий (т. е. таких, которые направлены на пресечение, срыв других действий) является характеристикой не ситуации, а межличностных отношений. Решающее условие вступления в конфликт – это не столько сам по себе факт несовместимости действий, сколько перцепция несовместимости. Психологической реальностью конфликт становится только в том случае, если он воспринят как конфликт .
Конечно, оговаривает Дейч, это не означает, что восприятие всегда истинно, а действительная несовместимость всегда воспринимается.
Кооперативная (либо конкурентная) ситуация, будучи жестко определенной объективными обстоятельствами, вместе с тем имеет определенное отношение к личности участников этой ситуации. Опыт взаимоотношений в ситуациях подобного рода может сформировать, согласно его концепции, два различающихся типа, или стиля, поведения, которые, что особенно важно, могут быть использованы испытуемым и в отсутствие вызвавшей и сформировавшей данный тип поведения ситуации.
Первый тип поведения, называемый кооперативным, или «содействующим», характеризуется высокой взаимозависимостью вероятностей достижения цели обеими сторонами, побуждающей способствовать реализации намерений партнера, а тем самым – и своих собственных. Индивид, придерживающийся такого типа поведения, склонен позитивно оценивать успехи другого, облегчать выполнение его действий и т.п. – словом, всячески проявлять кооперативные акции.
Конкурентный, или «противодействующий», тип поведения характеризуется негативным отношением к успехам другого, попытками блокировать его действия, отвержением любых форм воздействия с его стороны. Такое поведение, пишет автор, наиболее адекватно в ситуации, когда вероятности достижения цели обратно взаимосвязаны: успех одного с необходимостью влечет поражение другого.
Собственную исследовательскую задачу автор видит в изучении конфликтов, участники которых развивают конкурентные и кооперативные отношения в ситуациях, позволяющих и то, и другое. Кстати, изучение конфликтов в условиях взаимодействия при так называемой «смешанной» мотивации, т.е. такой, в которой переплетены кооперативные и конкурентные интересы, является доминирующим направление анализа межличностного конфликта не только для Дейча, но и для всей западной социальной психологии.
В поисках методов формализации ситуации конфликтного взаимодействия западная социальная психология обратилась к интенсивному освоению некоторых разделов математики, прежде всего теории игр. Под «конфликтной» здесь понимается ситуация, в которой участвуют различные стороны, которые наделены различными интересами и возможностями выбирать доступные для них действия в соответствии с этими интересами. Формальные модели принятия оптимальных решений в подобной ситуации как раз и изучаются теорией игр, где игра выступает как способ описания столкновения интересов.
Наибольшую популярность и повсеместное распространение получил один из вариантов игры с ненулевой суммой, известный под названием «Дилемма узника» («ДУ»). Хотя Д. Дэвис, П. Лафлин, С. Коморита, сделавшие обзор современных исследований, отмечают, что последние два года характерно снижение количества работ с использованием модели «ДУ», популярность этой игры все еще достаточно высока, а сама модель доминирует в экспериментальном изучении конфликтного взаимодействия . Свидетельством тому являются достаточно полные обзоры работ с применением данной модели, выполненные П. Галло, К. МакКлинтоком, П. Свинглом, Л. Врайтсменом, Д. О'Коннором, Н. Бейкером, К. Неметом и другими авторами.
Необходимо отметить, что многочисленные исследования конфликтного взаимодействия, проведенные в рамках и на основе теоретико-игрового подхода, сопровождаются в современной литературе не менее многочисленными критическими высказываниями в его адрес. Главная причина разочарования в «ДУ» как парадигме изучения конфликтного взаимодействия состоит в том, что сама эта ситуация, по мнению многих авторов, настолько искусственна и многозначна, что поведение в ней лишь в малой степени соотносится с поведением человека в реальной жизни. Этим обусловлено скептическое отношение к ситуации «ДУ» даже тех авторов, которые активно ее используют в собственных исследованиях.
Критическому осмыслению были подвергнуты прежде всего основные теоретические постулаты, содержащиеся в «игровом» понимании конфликта. Во-первых, это постулат рациональности, согласно которому стремление к максимизации (оптимизации) выигрышей – основная причина индивидуального поведения. Этот постулат, как отмечает Г. Тоузард, является соглашением, сделанным теоретиками игр в полном соответствии с теорией «homo economicus». Прекрасно известно, что подобная теория чисто конвенциональна и не соответствует ни реальности экономических отношений, ни реальности социальных конфликтов .
При этом, подчеркивает М. Плон, происходит неправомерное отождествление между лабораторной и естественной ситуацией конфликта. Во-вторых, это постулат статичности ситуации конфликтного взаимодействия: полагается, что индивид изначально обладает всей полнотой информации, содержащейся в матричном описании ситуации и раз и навсегда фиксирующей иерархию индивидуальных значимостей тех или иных действий.
Теоретико-игровая парадигма, не без иронии замечают многие авторы, описывает то, как люди должны действовать, а не то, как они действуют на самом деле. В этой связи, пишет Г. Тоузард, теория игр, являясь источником и средством формализации, не может быть названа теорией социального конфликта .
Сущность конфликта заключается не столько в возникновении противоречий или столкновении интересов, сколько в способе их осознания и разрешения, в системе противодействий в социальном взаимодействии. Всевозможные противоречия возникают везде и всегда, но только незначительная часть их становится конфликтом. Интересы и взгляды также могут расходиться и даже сталкиваться, но не превращаться в конфликт. Суть конфликта в способе взаимодействия, осознания и в формировании отношения, т.е. в формах противодействий людей.
Поможем написать любую работу на аналогичную тему