Мораль рабов и мораль господ в интерпретации Ф. Ницше. Идея «сверхчеловека».

     Фридрих Ницше (1844-1900), произведения которого обладают почти мистической притягательностью для читателей с самыми разными взглядами, всегда, вероятно, будет оставаться фигурой странной, однозначно не разгадываемой. Существует особая проблема адекватности восприятия его идей, которая, так или иначе, затрагивается в большой по объему и весьма разнообразной по содержанию, стилю и степени изощренности исследовательской литературе. Не имея возможности охарактеризовать ее даже в самом общем Биде, нужно все же отметить, что особый, непривычный угол зрения, под которым Ницше рассматривает привычные вещи, проявляется в уникальной стилистике его сочинений. Причудливость и даже "невменяемость" стиля, обрекающая читателя на особый ритм мышления, как бы спотыкающийся на постоянных противоречиях и парадоксах, невольно вызывает подозрение в розыгрыше.

     Невозможно закрепить за Ницше любую из демонстрируемых им масок, уловить с достаточной определенностью черты его собственного "лица", вообще утвердиться на какой-нибудь устойчивой почве, не рискуя "нарваться" на очередную "провокацию", - все это расшатывает привычное, комфортное "поле мысли" и побуждает к самостоятельному исканию смысла вне общезначимой системы координат, на свой страх и риск.

     Предлагаемая Ницше "переоценка ценностей" направлена, прежде всего, на высвобождение творческой энергии личности, сметающей на пути экспансии своего "я" все устоявшиеся стереотипы, предписания разума, запреты и общезначимые императивы. Для того, чтобы стать полноценным ("тотальным") человеком, максимально реализовавшим свою волю к жизни, необходимо, в частности, встать "по ту сторону добра и зла", "превратить мораль в проблему". Имморализм Ницше не может, конечно, уничтожить моральное сознание как таковое: "мы должны освободиться от морали ... чтобы суметь морально жить"; он предполагает отрицание традиционных, христиански ориентированных, навязываемых извне нравственных ценностей для "освобождения жизни". Но даже такая новая мораль, мораль "сверхчеловека", отвергшего "умертвляющий жизнь" разум и избравшего силу, мощь высшей добродетелью, не выступает у Ницше в качестве приоритета. Провозглашая примат эстетических ценностей над моральными (поскольку искусство более соответствует включению человека в живой, нерасчлененный поток жизни), Ницше обозначает свою позицию как "эстетический имморализм".

     Намеченные Шопенгауэром и Ницше ориентации (сомнение в "этических способностях" разума, первостепенная значимость индивидуального, субъективного в противовес общезначимому, стереотипизированному) предваряют этические искания ХХ - го века и во многом определяют их новый, нетрадиционный облик. В русле идей "философии жизни" оформляется самое, пожалуй, влиятельное духовное движение столетия• - экзистенциализм.