Вольтер о прекрасном, о гении

Эстетика французских просветителей (XVIII в.) – важный этап развития теории прекрасного.

Вольтер (1694-1778) утверждал относительность представлений человека о прекрасном: если спросить у жабы, что прекрасно, то она ответит, что воплощение красоты – другая жаба. В эстетическом кодексе "Храм вкуса" Вольтер говорит: "Ложный вкус есть порождение искусственности, между тем как матерью истинного вкуса является сама природа". Французские просветители полагали, что красота – естественное свойство самой природы, такое же как вес, цвет, объем. Какая разница между хорошим и прекрасным?" - спрашивали Вольтера. "Хорошее требует доказательств, а прекрасное не требует", отвечал он.

Определённый итог многочисленным дискуссиям  своего  времени  о  вкусе

подвёл в середине 17 в. Вольтер, находившийся  под  обаянием  классицистской

эстетики,  в  статье  «Вкус»  (1757),   которая   была   написана   им   для

«Энциклопедии» и затем вошла и в  его  знаменитый  «Портативный  философский

словарь»(1764). «Вкус,- писал он,  -  т.е.  чутьё,  дар  различать  свойства

пищи, породил во всех известных  нам  языках  метафору,  где  словом  «вкус»

обозначается чувствительность  к  прекрасному  и  уродливому  в  искусствах,

художественный вкус столь же скор на разбор, предваряющий  размышление,  как

язык и нёбо, столь же чувствен и падок  на  хорошее,  столь  же  нетерпим  к

дурному…»(43, Вольтер. Эстетика. Статьи. Письма. Предисловия и  рассуждения.

М.,  1974с.  267-268).  Вкус  (  у  Вольтера  речь  везде  идёт   только   о

художественном вкусе, то есть о вкусе к прекрасному в  искусстве)  мгновенно

определяет красоту, «видит и  понимает»  её  и  наслаждается  ею.  При  этом

Вольтер по аналогии с пищевым вкусом  различает  собственно  «художественный

вкус»,  «дурной  вкус»  и  «извращённый  вкус».  Высокий,  или   нормальный,

художественный вкус (или просто вкус) отчасти является врождённым для  людей

нации,   обладающей   вкусом,   отчасти   же   воспитывается    в    течение

продолжительного  времени  на  красоте  природы   и   прекрасных,   истинных

произведениях  искусства  (музыки,  живописи,  словесности,   театра).   Для

Вольтера   таковыми   были   произведения   мастеров   классицизма.   Дурной

художественный вкус «находит  приятность  лишь  в  изощрённых  украшениях  и

нечувствителен  к  прекрасной  природе.   Извращённый   вкус   в   искусстве

сказывается в любви к сюжетам, возмущающим просвещённый ум,  в  предпочтении

бурлескного – благородному, претензионного и жеманного – красоте  простой  и

естественной; это болезнь духа».  Обиходную  истину  «о  вкусах  не  спорят»

Вольтер относит только к пище и к явлениям моды, которую порождает  прихоть,

а не  вкус.  В  изящных  же  искусствах  «есть  истинные  красоты»,  которые

различает  хороший  вкус  и  не  различает   дурной.   Вольтер   убеждён   в

объективности  законов  красоты   и,  соответственно,  в  более  или   менее

объективной оценке её высоким («хорошим») вкусом. «Наилучший  вкус  в  любом

роде искусства проявляется  в  возможно  более  верном  подражании  природе,

исполненном силы и грации. Но разве грация обязательна?  Да,  поскольку  она

заключается в  придании  жизни  и  приятности  изображаемым  предметам».(43,

Вольтер.  Эстетика.  Статьи.  Письма.   Предисловия   и   рассуждения.   М.,

1974с.270).

     Истинным («тонким  и  безошибочным»)  вкусом,  по  Вольтеру,  обладает

только очень ограниченное число знатоков и ценителей искусства,  сознательно

воспитавших  его  в  себе.  Только  им  при  неприятии  искусства  «доступны

ощущения, о которых  не  подозревает  невежда».  Основная  же  масса  людей,

прежде  всего,  занятых  в  сферах  производства,  финансов,  юриспруденции,

торговли, представители буржуазных  семей,  обыватели,  особенно  в  странах

холодных  и  с  влажным  климатом,   напрочь   лишены.   «Позор   для   духа

человеческого, - клеймит Вольтер, -  что  вкус,  как  правило,  -  состояние

людей  богатых  и  праздных».  Другим  просто   нет   времени   и   реальных

возможностей воспитывать  его  в  себе.  Вкус  исторически  и  географически

мобилен.  Есть  красоты,  «единые  для  всех  времён  и  народов»,  но  есть

характерные только для данной страны, местности и т. п. Поэтому вкусы  людей

северных стран могут существенно  отличаться  от  вкусов  южан  (греков  или

римлян). Более того, есть множество стран и континентов,  куда  вкус  вообще

не  проник,  -  убеждён,  стоявший  на  узкой   европоцентристской   позиции

характерной для того времени, Вольтер. «Вы можете объехать всю Азию,  Африку

половину северных стран – где встречаете вы  истинный  вкус  к  красноречию,

поэзии, живописи, музыке? Почти весь мир находится в  варварском  состоянии.

Итак, вкус  подобен  философии,  он  –  достояние  немногих  избранных».(43,

Вольтер. Эстетика. Статьи. Письма.  Предисловия  и  рассуждения.  М.,  1974с

279).

     Вкус нации, полагает Вольтер, исторически изменчив и нередко портится.

Это бывает  обычно  в  периоды,  следующие  за  «веком  наивысшего  расцвета

искусств».   Художники   новых   поколений   не   хотят   подражать    своим

предшественникам, ищут окольные пути в  искусстве,  «отходят  от  прекрасной

природы, воплощённой их предшественниками». Их работы не лишены  достоинств,

и   эти   достоинства   привлекают   публику   своей   новизной,    заслоняя

художественные недостатки. За ними идут  новые  художники,  стремящиеся  ещё

больше понравиться публике, и они  ещё  дальше  «отходят  от  природы».  Так

надолго утрачивается вкус нации. Однако отдельные ценители подлинного  вкуса

всегда сохраняются  в  обществе,  и  именно  они  в  конечном  счёте  правят

«империей искусств».