Основные закономерности восприятия информации. (по Шестериной и Курбацкой)

Под медиавосприятием («mediation», «perception of media») мы будем понимать восприятие «медиареальности», чувств и мыслей авторов медиатекстов, выраженных в аудиовизуальном, пространственно-временном образе.

Многие исследователи (Ю.М. Лотман, Д.Н. Узнадзе, В.А. Ядов и др.) неоднократно обращали внимание на сильную связь между установкой на восприятие и самим процессом восприятия.

Под установкой понимается готовность человека к определенным действиям, поступкам.  Такого рода установки условно распределяются по нескольким уровням:

1. Элементарно фиксированные (на основе жизненных потребностей и в простейших ситуациях);

2. Коммуникативные (на основе потребности в общении);

3. Базовые социальные (на основе направленности интересов личности относительно конкретной сферы социальной активности);

4. Высшие (на основе системы ценностных ориентаций личности).

Для  объяснения  специфики  восприятия  информации  мы  используем

модель кодирования-декодирования С. Холла.  Модель  кодирования -  декодирования  Стюарта  Холла (1980).  Любое  медиасообщение  проходит  на  своем  пути  от  источника  информации  до  получателя (интерпретатора)  серию  трансформационных  стадий.  Смысловое  сообщение конструируется  из  знаков,  которые  могут  иметь  явные  и  подразумеваемые смыслы,  в  зависимости  от  выборов,  которые  делает «кодировщик».  Смысл зависит  от  природы  языка,  от  значимости,  ассоциирующейся  с упорядоченными  комбинациями  знаков  и  символов  в  рамках  культуры,  в которой  находятся  и  отправитель (кодировщик)  и  получатель (декодировщик).

Декодированный  смысл  не  обязательно (или  не  всегда)  совпадает  с  тем смыслом,  который  был  закодирован.  Декодирование  может  принимать  курс, совершенно  отличный  от  предполагаемого (чтение  между  строк,  переворот сообщения). Интересна также дискурсивная модель Фиске (Фиске, 1987). Автор придерживается того, что медиатексты - это продукты своих читателей. Дискурс  - «язык  или  система  репрезентации,  которая  развилась  в  ходе  социальных процессов  и  которая  создает  и  поддерживает  когерентный  набор  смыслов относительно какого-то важного предмета, т. е. смысловая структура».

В современных исследованиях предлагается довольно большое число вариантов показателей культурного развития аудитории. Основные  - характеристики эстетических оценок, уровня развития художественного вкуса. К примеру, полноценность, адекватность восприятия медиатекстов, способность аудитории к аудиовизуальному мышлению, к сопереживанию герою и автору, усвоение и осознание авторской концепции, художественной структуры произведения.

В зависимости от сочетания и степени развитости показателей выделяют несколько уровней медиавосприятия:

1. Уровень первичной идентификации (варианты: низкий, фабульный, элементарный, наивно-реалистический, примитивный, фрагментарный). Эмоциональная, психологическая связь с медиасредой, фабулой (цепью событий) повествования, то есть способность воспринимать цепь событий в медиатексте (к примеру, отдельные эпизоды и сцены фабулы), наивное отождествление действительности с содержанием медиатекста, ассимиляция среды (эмоциональное освоение реальности, представленной в медиатексте и т.п.);

2. Уровень вторичной идентификации (варианты: средний, сюжетно-синтаксический). Отождествление с персонажем медиатекста. То есть способность сопереживать, поставить себя на место героя (ведущего), понимать его психологию, мотивы поступков, восприятие отдельных компонентов медиаобраза (деталь и т.д.);

3. Уровень комплексной идентификации (варианты: высокий, авторско-концептуальный, системный, адекватный). Отождествление с автором медиатекста при сохранении первичной и вторичной идентификации (с последующей интерпретацией увиденного). То есть способность соотнесения с авторской позицией, что позволяет предугадать ход событий медиатекста на основе эмоционально-смыслового соотнесения элементов сюжета, восприятия авторской мысли в динамике звукозрительного образа, синтеза мыслей и чувств зрителя в образных обобщениях.

Бесспорно, приведенная выше классификация достаточно условна. Так как у многих людей (к примеру, у большинства школьников) при наличии ярко выраженной первичной идентификации остальные уровни можно обнаружить в неразвитом, свернутом состоянии. И все же именно от уровня медиавосприятия во многом зависит адекватность понимания информации и способность сопротивляться искажающим факторам сообщения. А таких немало. И часто их определяют как барьеры потребления массовой информации.  К основным барьерам, имеющим отношение к психологии восприятия и сопровождающим информационный процесс, искажающим производство информации, относят:

- географический. Полнота и достоверность информации обратно пропорциональны расстоянию, разделяющему журналиста и событие, журналиста и аудиторию. Находясь на значительном расстоянии от события, журналист неизбежно обращается к прототипам, схемам, скриптам, дополняет событие собственными ассоциациями, заполняет пустоты. Не всегда, впрочем, точно. А преодолевая значительное расстояние по отношению к аудитории, он не всегда способен уловить сферу актуальных информационных потребностей читателя, зрителя, слушателя. Может опустить наиболее интересное для аудитории в контексте ее информационного поля, поскольку находится в другом информационном поле;

- исторический. Полнота и достоверность информации обратно пропорциональна временному интервалу, разделяющему журналиста и событие, журналиста и аудиторию. Принцип его действия очень похож на действие географического барьера, с той только разницей, что достоверности препятствует не пространство, а время;

- технический. Не всегда в арсенале журналиста, да и человека вообще, есть нужные инструменты для изучения и фиксации информации о реальности. В конце XVIII века наука верила в то, что солнце «является» горящим камнем. Согласно нынешней модели, это ядерная печь. Но кто и когда узнает окончательный ответ? На психологическом уровне это ощущение неуверенности порождает сомнение в правдивости даже того, что кажется прописной истиной;

- терминологический. Изначально терминологический аппарат любой области знаний создается для упрощения коммуникативных процессов, для сокращения, как правило, необходимых временных ресурсов. Однако для того, чтобы терминология помогала в общении, она должна быть как минимум известна и всеми принята. В реальном же коммуникативном процессе термины могут быть не всем доступны,  не все могут быть с ними знакомы. Но опасно не это. Если человек не понимает слово, он не воспримет информацию, и только. Гораздо опаснее ситуация, когда термины трактуются по-разному представителями разных социальных групп. Психологически создается иллюзия понимания, но на самом деле может произойти невероятное искажение информации;

- семантический. Неправильное использование и декодирование вербальных и невербальных символов. Поскольку символы имеют разное значение для людей, то, что некто намеревается сообщить, необязательно будет интерпретировано и понято таким же образом получателем информации. Пример: английское слово round (круглый) имеет 79 значений.

Исследователи информационных процессов вводят в оборот понятие «семантический шум». Человек может сказать: «Пришла весна», и каждый из двух слушателей поймет его субъективно правильно, но каждый при этом может нейросемантически сохранить эту информацию в сознании под совершенно разными категориями. Один может подумать, что говорящий имеет в виду календарную весну, а другой может предположить, что речь идет о весенней погоде. При этом и представление о знаках прихода весны у каждого будет свое.

Семантические вариации часто становятся причиной неверного понимания, ибо во многих случаях  вовсе не очевидно точное значение, приписываемое символу отправителем. Символ не имеет неповторимого неотъемлемого значения. Значение символа выявляется через опыт и варьирует в зависимости от контекста, ситуации, в которой использован символ. Поскольку у каждого человека свой опыт и каждый акт обмена информацией в определенной мере является новой ситуацией, никто не может быть абсолютно уверен в том, что другое лицо припишет то же значение символу, которое мы ему придаем.

Семантические затруднения могут быть также обусловлены расхождением способов, которыми люди приписывают значение группам символов. Например, звучит сообщение: «Теперь, если у вас возникнут какие-либо проблемы, вы можете написать нам». При какого рода и какой степени проблемах конкретно человек может обратиться за помощью? Совершенно очевидно, что каждый конкретный человек по-разному оценит группу проблем, с которыми можно обратиться за помощью.

Кроме того, причиной семантического барьера могут стать речевые ошибки, тавтология, излишние речевые украшения;    

- собственно психологический. Особенности восприятия, памяти, убеждений и т.д. Восприятие информации зависит от соответствия имеющихся сведений опыту и от новизны сведений. Если информация не «цепляется» за что-то в сознании аудитории, то такая информация не будет воспринята. С другой стороны, если информация «цепляется» за слишком многое, вызывает встречный поток информации, ассоциации и воспоминания, то такая информация будет просто поглощена этим потоком и останется незафиксированной.

Искажение информации зачастую провоцируется не только ее производителем и распространителем, но и тем, кто ее воспринимает. Человеку свойственно достаточно избирательно воспринимать бесконечно многообразную информацию об окружающем. Еще Шпенглер выдвинул теорию мозаичного восприятия пространства: все мы видим мир не таким, каков он есть, а как бы кусочками, своеобразными элементами мозаики, выбирая из действительности каждый свое. Между некоторыми кусочками устанавливаются взаимосвязи, другие же так и остаются разрозненными. В итоге все они так никогда и не складываются в целостную реальную картину действительности. Например, при свободном воспроизведении зрители новостей могут вспомнить лишь 25% сообщений, которые, тем не менее, складываются в определенную «историю». У каждого такая «копия» мира своя, двух идентичных «копий» не существует, как не существует одинаковых отпечатков пальцев. Человек видит мир через призму своих личных интересов, что во многом естественно. Он создает свою собственную модель реальности, свой собственный «туннель реальности» (Тимоти Лири), или, как говорят социологи,  свою собственную фразеологию тех «реальностей», с которыми сталкивается. Психолог знает, что каждая нервная система создает свою собственную модель мира, а нынешние студенты-физики знают, что каждый инструмент тоже создает свою собственную модель мира. Сведения, которые передает журналист, всегда в силу этого будут отличаться от сведений, которые восприняла аудитория и которые, по существу, и  есть информация. Подобного рода искажения могут произойти по разным причинам.

Одна из таких причин – так называемое «личное уравнение», которое появилось благодаря событию, именуемому некоторыми исследователями первым психологическим измерением. Впервые особенности действия этого феномена были зафиксированы кенигсбергским астрономом Бесселем, который в 1816 году обнаружил, что различия в расчетах астрономов могут достигать невообразимого для точной науки времени – одной секунды. И ошибочность вычислений связана не с невозможностью точно зафиксировать происходящее, а с сомнениями человека в собственных способностях. Так, например, если попросить человека сравнить вес двух почти одинаковых, но все же незначительно  отличающихся предметов, он вовсе не всегда укажет, очевидно правильный ответ. Многие из нас усомнятся в собственных способностях и постараются выбрать нетривиальный вариант. Подобным образом мы поступаем, когда отказываемся от автоматической реакции на вопросы типа «Назовите великого русского поэта». Сопротивляясь молниеносно приходящему в голову «Пушкин», мы ищем адекватную замену. Нас ведь не могут спрашивать о таких очевидных вещах! Мы глубже, оригинальней! Точно такое же «личное уравнение» с разной степенью погрешности вступает в силу при восприятии массовой информации.

Другая причина искажения информации связана с упоминавшейся ранее теорией установки, детально разработанной грузинским психологом Д.Н. Узнадзе. Ему экспериментально удалось подтвердить догадку о том, что наше восприятие новой информации связано с информацией, уже полученной ранее. Например, мы будем оценивать неизвестного человека, во многом опираясь на предварительную информацию о нем. Точно так же мы будем оценивать вновь поступающую информацию любого рода, что необходимо учитывать, выстраивая последовательность предъявления информации, например, в новостных сюжетах или на газетной полосе. Так, известно, что «радостная» информация, идущая вслед за трагической, вызывает чувство безразличия или даже раздражения.

Есть и другие психологические причины искажения. Многое из того, что журналист чувствует, он не может передать словами. Зададим себе вопрос: «Как пахнет дыня?» Ответ будет односложным. Между тем в нашей психике возникнет много сложнейших и моментальных ассоциаций, связанных с дыней, и у каждого они будут свои, у каждого изменится настроение - и у каждого по-своему. Представим, что вам выпало снимать репортаж, пролетая над Неагарским водопадом, какую часть своих чувств вы сможете описать словами? Одну десятую, одну сотую или тысячную? Что испытывает человек в бою? Как рассказать об этом журналисту, который был только в прифронтовой зоне. А как рассказать журналисту, который видел смерть своих товарищей?

Часть информации, которая может быть выражена словами, не будет  высказана из-за ограниченного словарного запаса. В «Толковом словаре живого великорусского языка» Даля более 200 000 слов. Словарный запас Пушкина - 21 000 слов. Наш с вами - 4 000-5 000 слов. Эллочка у Ильфа и Петрова обходилась 33 словами. Чем беднее запас у человека, тем сложнее ему облечь факт в адекватную форму. Помогают технические средства (камера, магнитофон), но журналист не может ограничиваться только фиксированием происходящего.

Часть словесной информации слушающий не усваивает потому, что просто ее не слышит, так как отвлекается, думает о своих проблемах и т.п. Опрос студентов показал, на занятии пропускается  60-70% информации. Часть информации не воспринимается, потому что непонятна. Не все, что говорит один, бывает сразу понятно другому (это проблема особенно актуальна для телевидения и радиовещания). Услышав одно и то же сообщение, разные люди получат разную информацию в зависимости от их психофизиологических свойств. «…Какое ребячество верить в реальность, если каждый из нас носит свою собственную реальность в своей мысли и в органах чувств!- Писал Ги де Мопассан, - Различие нашего зрения, слуха, обоняния, вкуса создает столько истин, сколько людей на земле. …Итак, каждый из нас просто создает себе ту или иную иллюзию о мире»;

- резонансный. Информация не всегда «резонирует» с потребностями индивида. Так, чем легче вы можете предсказать содержание сообщения, тем меньше информации это сообщение содержит. Такое положение вещей фиксирует известная формула Клода Шаннона для вычисления информативности (Н) сообщения:

Н = -Epilogepi , где

E - сумма (результат сложения).

рi - различные вероятности (p1, р2, р3... и так далее до рn, где n равняется общему числу сигналов в данном сообщении). Это вероятности того, что мы сможем предсказать заранее то, что будет сказано дальше.

Логарифмическая функция показывает нам, что это соотношение — не линейное, а логарифмическое (в графическом виде выражается логарифмической кривой).

И, наконец, в начале второй части уравнения стоит минус. Он-то и показывает нам, что чем больше мы сможем предсказать, тем меньше информации получим.

Именно этот барьер преодолевается, когда речь идет об анализе аудиторного фактора и преодолении широко распространенных штампов, шаблонов в работе журналиста;

- барьер компетентности. Конфликт между уровнями компетентности, основами суждений отправителя и получателя информации. Люди могут интерпретировать одну и ту же информацию по-разному в зависимости от накопленного опыта. Этот барьер предопределяет избирательное отношение к сообщению и может привести к искажению идеи сообщения. А в крайних случаях – к сознательному или неосознанному искажению фактов;

- этический. Сознательное желание журналиста исказить сущность базового факта, создать ложное сообщение и дезинформировать аудиторию;

- эмоциональный. Неприятие объекта и нежелание его информировать;

- барьер перегрузки. Многие исследователи фиксируют своего рода перенасыщенность нашего мира информацией, вызывающую агрессивное смешение разнонаправленных информационных потоков. Такое смешение может спровоцировать, например, слишком большой объем информации в единицу времени или на текстовый блок. Человек способен на слух воспринимать 45 байт в секунду и не больше. Студенты, находящиеся в условиях, когда им обязательно нужно воспринимать информацию, усваивают лишь 5-6 байт в секунду. Перегрузка может возникнуть и в связи с тем, что видеоэкологи называют агрессивной визуальной средой (например, частая смена планов на экране, чередование контрастных цветов – «тельняшка»);

-            тезаурусный. Когда, несмотря на понятность слов и связей общий смысл информации непонятен ввиду отсутствия дополнительных необходимых сведений. Тезаурус не должен быть ни мал, ни велик. Он должен соответствовать информации, и журналист обязан тонко чувствовать это соответствие. Если тезаурус минимальный, это вызовет непонимание того, о чем говорится. Если тезаурус слишком велик, сообщение не вызовет интерес;

-            контрасуггестивный. Несогласие аудитории с информацией;

-            фонетический барьер. Ярко выражен в работе теле- и радиожурналиста, когда ошибки в произношении слов и постановке ударений приводят к искажению сведений. Казалось бы, какое отношение этот барьер имеет к психологии? Скорее, он связан с неграмотностью или физическими недостатками человека. Однако довольно часто, например, дефекты речи проявляются при волнении. Стрессовое состояние говорящего может негативно воздействовать на артикуляцию. Когда человек не может преодолеть волнение, Его речь порой меняется до неузнаваемости. А бывает и так, что человек, в шутку коверкающий слова, вдруг начинает повторять ошибки «против воли» в эфире;

-            барьер на базе частотных характеристик голоса, тональности. Также имеет отношение к работе журналиста-сотрудника электронных СМИ. Аудитория может не воспринять значительную часть информации или вовсе отказаться от ее прослушивания, если ей «не понравится» голос говорящего. По мнению исследователей, чаще других раздражают гнусавость (70%), скулящие, жалобные, ворчливые нотки (44% опрошенных), высокие, визгливые голоса (16% опрошенных), неадекватно громкие и резкие (12% опрошенных), бормочущие (11%), монотонные (4%), с сильным акцентом (2%). Особенно часто этот барьер возникает при озвучивании иноязычного материала. Как показывают исследования, большее раздражение вызывают женские голоса, которые по каким-то причинам реже соответствуют визуальному образу ведущего, журналиста, героя программы. В этих голосах зрители порой субъективно слышат свист, жужжание, причмокивание, которое не фиксируется аппаратурой. Особенно важно это в «переводной» телерекламе, где озвучиванию сегодня не всегда уделяется должное внимание.

Все эти барьеры можно было бы нейтрализовать, имея в арсенале, достаточно времени для качественного разъяснения. Однако качества СМИ в сочетании с традиционными информационными привычками их потребления не предлагают аудитории такой возможности. «Опасно понимать новые вещи слишком быстро», - сказал когда-то  Джосая Уоррен  в книге «Истинная цивилизация». И чаще всего это замечание оказывается справедливым по отношению к новой информации. А потому информационные барьеры необходимо учитывать и стараться преодолевать в процессе творчества. В этом процессе журналиста не должны останавливать очевидные трудности и невозможность приблизиться к идеальному варианту интерпретации. Дело в том, что с такими трудностями сталкивается не только журналист. Любой ученый, исследователь даст картину реальности объективно не более точную, чем сотрудник желтого издания, ибо мы можем знать только то, что нам «говорят» наши инструменты и наши мозги, но не можем знать, дают ли наши инструменты и мозги точный отчет, и насколько точный, насколько полный.  Дайте физику книгу стихов, и он расскажет вам все о ее весе, длине, ширине и многих других параметрах. Дайте эту книгу химику, и он, пожалуй, расскажет вам о качестве бумаги и составе краски. Но будет ли эта информация – «по существу». Для них – да. Для поэта – безусловно, нет. Наука пока подошла к точной и комплексной характеристике явлений ничуть не ближе, чем журналистика. Вместо того чтобы, подобно Аристотелю, оценивать все по двум параметрам – «истинно» и «ложно», мы должны бы постоянно проводить оценку минимум по четырем -  «истинно», «ложно», «неопределенно» (пока еще непроверяемо) и «бессмысленно» (в принципе непроверяемо). Хотя в информации об отдельных параметрах реальности журналист может и должен опираться на ее достижения, преодолевать информационные барьеры можно также, ориентируясь еще и на возможные искажающие факторы, включающиеся в процесс информирования.