Религиозные и магические верования занимали огромное место в частной и общественной жизни древних ирландцев. Наряду с обширным пантеоном божеств, среди которых можно различить несколько последовательных напластований, существовала весьма развитая вера во всевозможных духов, населяющих землю, воду и воздух. Вся жизнь представлялась пронизанной действием сверхъестественных сил и колдовством.
Религиозно-мифологический элемент играет своеобразную роль в ирландских сагах. Как всякий архаический эпос, они вначале, несомненно, были густо насыщены им. Но так как принятие ими окончательной (письменной) формы совершилось уже в христианскую эпоху, то этот языческий элемент оказался в них сильно сокращенным. Однако, сокращенный и затушеванный, он отнюдь не был в них совершенно искоренен. Еще долго после официального введения христианства в народе держалось двоеверие. Да и само ирландское духовенство проявило в этом отношении гораздо большую терпимость, чем духовенство в других странах. Удар пришелся главным образом по высшему классу древних богов — богам из племени богини Данан, которые были переосмыслены как племя полубогов — сидов (side).
Представление об их местопребывании двоится. Они не то обитают на чудесном острове (или островах), где-то далеко за морем, не то под землею, в холмах Ирландии. Они малы ростом и прекрасны собою, вечно молоды и превосходят людей силой и мудростью, будучи во всем остальном им подобны. Они владеют великими сокровищами и проводят жизнь в пирах и играх, в любви и веселии; они кротки и великодушны, но иногда ведут войны с племенами иных духов. Бессмертны они или только обладают даром долголетия — трудно установить. По-видимому, они не знают естественной смерти, но могут погибать в бою (как, например, родичи Син в саге «Смерть Муйрхертаха»). Им присуща также способность менять свою наружность или становиться совсем невидимыми «Исчезновение Кондлы». Часто они покидают свое обиталище и вмешиваются в жизнь людей: помогают им, вступают с ними в любовные связи, порою заманивают их на свои волшебные холмы и там иногда потешаются над ними, но обычно отпускают, одарив богатством п мудрыми советами «Приключения Кормака».
Иногда, однако, для устройства своих дел они сами прибегают к помощи смертных «Болезнь Кухулина». Мстительными и жестокими они становятся лишь тогда, когда люди сами причиняют им зло (Син в «Смерти Муйрхертаха»). В общем, сиды весьма похожи на фей, что вполне понятно, ибо образ средневековых фей возник именно из круга кельтских мифических представлении. Главное различие между ними в том, что сиды бывают обоего пола, И случаи обольщения женщины сидом столь же обычны в этих сказаниях, как и обольщение смертного героя сидой.
Рядом с сидами мы все же находим в сагах кое-какие образы старых, «классических» богов. Из числа богов назовем, как наиболее часто встречающихся, следующих. Это Луг — бог света, а также всех искусств „ ремесел, отец Кухулина; Огме — бог мудрости, красноречия и письменности, столь и;е древний и общекельтский, как Луг; от его имени происходит якобы название огама — дохристианского, рунического алфавита ирландцев, в котором буквы определялись числом и направлением нарезок на куске дерева. Мананнан и отец его Лер были божествами моря. Бог Мидер, лишенный определенных функций, известен своим даром превращений и любовью к смертным женщинам «Любовь к Этайн». Из многочисленных божеств войны (которые все— женского пола) назовем Морригап, упоминаемую в саге о смерти Кухулина. Кроме этих «светлых» божеств, мы находим в сагах и «темных» богов; это зловещие и вредоносные фоморы, живущие в мрачном обиталище где-то на севере, за морем. Наконец, встречаются следы самого древнего, общекельтского поклонения стихиям и небесным светилам (например, клятву Кухулина в «Бое Кухулина с Фердиадом»).
Особой формой близости между людьми и богами являются земные воплощения последних. Зачатие земною женщиною сына от божественного отца — обычный мотив в мифологии всех народов.
Мы находим в ирландском эпосе мало подробностей о языческих праздниках ирландцев и связанной с ними обрядности. Главным праздником был Самайн, справлявшийся в ночь па 1 ноября и знаменовавший собою наступление зимы. Жрецы (друиды) разводили священный огонь, и пока он горел, все другие огни в Ирландии должны были быть погашены. В костры бросались жертвы, и при этом происходило поклонение идолам. За этим следовали игры и увеселения, длившиеся целую неделю (начало саги «Болезнь Кухулина»).
В ночь Самайна разверзались волшебные холмы, и тогда обитатели их, сиды, вступали чаще всего в общение с людьми. Церковь, в старину охотно приспособлявшая языческие верования и обряды к своим целям, связала праздник Самайн с христианским днем всех усопших, который приходится на 1 ноября. Реже упоминается второй сезонный праздник, Бельтене, справлявшийся в ночь на 1 мая (начало лета). И здесь друиды возжигали с заклинаниями священный огонь. Во всей Ирландии в эту ночь прогоняли скот, по одной паре от каждого стада, между двух костров, чтобы предохранить его на целый год от болезней. Во время обоих этих праздников происходили гадания.
Лучше всего сохранилась в сагах (не мифологического цикла) вера в Духов. Тут мы встречаем несметные полчища духов — «козловидных», «бледноликих» и иного вида, призраков, волшебных существ, одноруких, одноногих п одноглазых, страшных старух волшебниц, девушек-птиц. Не перечесть всех упоминаемых в сагах чудесных превращений, предсказаний, предзнаменований. Главную роль в магической практике древней Ирландии играли заклинания — как приворотные, так и оградительные, применявшиеся при всяком случае. Сюда же относятся «злые песни», содержащие угрозу наслать разные беды, болезни и даже смерть в случае невыполнения требования. К ним приходилось прибегать даже при судопроизводстве: при отсутствии исполнительного аппарата, когда осужденный отказывался подчиниться приговору, не оставалось ничего другого, как спеть ему такую «злую песню». Часто ими пользовались для всякого рода вымогательств. Любопытно, что сила воздействия «злой песни» состояла не только в угрозе, заключенной в ней, но и в некоей моральной принудительности, с нею связанной. Это явствует из тех случаев, когда жертва повиновалась требованию, заведомо обрекавшему ее на смерть.
Совершенно особым видом колдовских поверий были у ирландцев так называемые гейсы. Это — своеобразные запреты или зароки, лежащие на отдельных лицах. От сходных религиозных запретов, встречающихся у других народов «табу», они отличаются тем, что носят обычно персональный характер. Они чрезвычайно разнообразны. Некоторые из них, без сомнения позднейшие, имеют как будто исключительно моральный характер: например, один из гейсов Кухулина повелевал ему не отказывать в помощи ни одной женщине. Другие выдают свое тотемическое происхождение: например, гейс того же Кухулина — не вкушать мяса собаки (имя его значит «пес Кулана»). Некоторые, наконец, связаны с культом природных сил, так, например, на короле Конайре лежал запрет — не выходить из дома после захода солнца.
Более популярен в ирландских сагах (как и вообще у всех кельтов) Луг — «Сияющий» (валлийский Ллеу или Ллевелис). По его имени названы такие города, как Лейден, Лион, Лигниц (от «Лугдунум» — «крепость Луга»). Другой его эпитет «Самилданах» — «Господин ста ремесел». Уже отмечалось, что этого кельтского бога римляне отождествляли с Гермесом/Меркурием. Луг занял священный королевский престол, заменив Нуаду (данная пара удивительно соответствует скандинавской паре Один — Тюр, которая будет рассмотрена ниже). Лугу принадлежит решающий вклад в победу Племен Богини Дану над морскими демонами фоморами (борьбы, подобной противостоянию греческих олимпийцев и гигантов, скандинавских асов и турсов-етунов, индийских богов и асуров). При этом сам он сразил короля фоморов, чудовищного одноглазого Балора, что является, пожалуй, центральным эпизодом всей ирландской мифологии. Данный поединок иногда трактуют как вариант борьбы между громовержцем и его противником, хотя Луг не имеет никакого отношения к грому. Более убедительно мнение Г. О' Рахилли что поединок Луга с Балором есть проявление типичной для кельтов оппозиции между старым королем и его юным соперником.
Из некоторых саг известен сюжет гибели Луга, но, как обычно в случае с Героем, она не окончательна. Наконец — и это важно, Луг считается отцом знаменитейшего героя Кухулина, который для ирландского эпоса имеет такое же значение, как например, Ахилл для греческого.
Из ирландских саг известны и такие персонажи, возможно, несущие в своих образах частицы образа Культурного Героя, как бог врачевания Диан Кехт и бог-кузнец Гоибниу. Их существование в общекельтскую эпоху подтверждается римскими авторами, говорившими о галльских Асклепии и Вулкане. Но так как данные персонажи являются сильно специализированными (каждый из них владеет единственной функцией), следует предположить их относительно позднее происхождение.
Поможем написать любую работу на аналогичную тему