Проблема долга и личного счастья в романах Тургенева. Женские образы в романах

Произведения И. С. Тургенева — одни из самых лиричных и поэтичных произведений в русской литературе. Особенное очарование им придают женские образы. “Тургеневская женщина” — это какое-то особое измерение, некий идеал, воплощающий в себе красоту как внешнюю, так и внутреннюю.

“Тургеневским женщинам” присущи и поэтичность, и цельность натуры, и невероятная сила духа. И.С.Тургенев в отношении к женщинам раскрывает все хорошее или плохое, что есть в его героях.

Часто именно героини в его произведениях вынуждены принимать решения, делать нравственный выбор, определять свою судьбу.

В романе “Отцы и дети” представлена целая галерея женских образов — от простой крестьянки Фенечки до великосветской дамы Анны Сергеевны Одинцовой.

Мне хочется начать свое сочинение именно с рассказа о Фенечке. Первое же появление Фенечки оставляет в душе ощущение чего-то мягкого, теплого и очень естественного: “Это была молодая женщина лет двадцати трех, вся беленькая и мягкая, с темными волосами и глазами, с красными, детски пухлявыми губками и нежными ручками. На ней было опрятное ситцевое платье, голубая новая косынка легко лежала на ее круглых плечах”.

Надо отметить, что Фенечка появилась перед Аркадием и Базаровым не в первый день их приезда. В тот день она сказалась больной, хотя, конечно, была здорова. Причина же очень проста: она страшно стеснялась.

Двойственность ее положения очевидна: крестьянка, которой барин разрешил жить в доме, и сам же этого стеснялся. Николай Петрович совершил поступок, казалось бы, благородный. Он поселил у себя женщину, родившую от него ребенка, то есть, как бы признал определенные ее права и не скрывал, что Митя — его сын. Но вел он себя при этом так, что Фенечка не могла чувствовать себя свободно и справлялась со своим положением только благодаря природной естественности и достоинству.

Вот как Николай Петрович говорит о ней Аркадию: ”Не называй ее, пожалуйста, громко... Ну да... она теперь живет у меня. Я поместил ее в доме... там были две небольшие комнатки. Впрочем, это все можно переменить”. Про маленького сына он и вовсе не сказал — до того ему было неловко.

Но вот Фенечка появилась перед гостями: “Она опустила глаза и остановилась у стола, слегка опираясь на самые кончики пальцев. Казалось, ей и совестно было, что она пришла, и в то же время она как будто чувствовала, что имела право прийти”.

Мне кажется, что Тургенев сочувствует Фенечке и любуется ею. Он как будто хочет защитить ее и показать, что она в своем материнстве не только прекрасна, но еще и выше всяких толков и предрассудков: “И в самом деле, есть ли на свете что-нибудь пленительнее молодой красивой матери со здоровым ребенком на руках?”

Базаров, живя у Кирсановых, с удовольствием общался только с Фенечкой:

Даже лицо его изменялось, когда он с ней разговаривал. Оно принимало выражение ясное, почти доброе, и к обычной его небрежности примешивалась какая-то шутливая внимательность”. Я думаю, дело тут не только в красоте Фенечки, а именно в ее естественности, отсутствии, какого бы то ни было жеманства и попыток строить из себя барыню.

Базарову понравилась Фенечка, он однажды крепко поцеловал ее в раскрытые губы, чем и нарушил все права гостеприимства и все правила нравственности. Фенечке то же понравился Базаров, но она бы едва ли отдалась ему.

Павел Петрович даже был влюблен в Фенечку, несколько раз приходил в ее комнату «ни за чем», несколько раз оставался с ней наедине, но он не был настолько низок, чтобы поцеловать ее. Напротив, из-за поцелуя он подрался с Базаровым на дуэли и чтобы дальше не соблазняться Фенечкой, он уехал за границу.

Образ Фенечки подобен нежному цветку, имеющему, однако, необычайно крепкие корни. Мне кажется, что из всех героинь романа она наиболее близка к “тургеневским женщинам”.

Прямой противоположностью Фенечки является Евдоксия, а точнее Авдотья Никитична Кукшина. Образ достаточно интересный и, скорее, карикатурный, но не случайный. Вероятно, в середине XIX века эмансипированные женщины появлялись все чаще, и это явление не просто раздражало Тургенева, но вызывало у него жгучую ненависть. Подтверждением тому является описание быта Кукшиной: “Бумаги, письма, толстые номера русских журналов, большей частью неразрезанные, валялись по запыленный столам. Везде белели разбросанные окурки папирос”, а также ее внешности и манер: “В маленькой и невзрачной фигурке эмансипированной женщины не было ничего безобразного, но выражение ее лица неприятно действовало на зрителя”, ходит она ”несколько растрепанная, в шелковом, не совсем опрятном платье, бархатная шубка ее на пожелтелом горностаевом меху”. В то же время почитывает кое-что из физики и химии, читает статьи о женщинах, хоть с грехом пополам, а все-таки рассуждает о физиологии, эмбриологии, о браке и прочих вещах. Все ее мысли обращены на предметы более серьезные, чем галстуки, воротнички, снадобья и ванны. Она выписывает журналы, за границей общается со студентами. И чтобы подчеркнуть полную ее противоположность Фенечке, я приведу следующую цитату: “...что бы она ни делала, вам постоянно казалось, что именно это-то она и не хотела сделать. Все у ней выходило, как дети говорят — нарочно, то есть не просто, не естественно”.

На образе Кукшиной мы видим женское молодое поколение того времени, эмансипированное, с прогрессивными стремлениями. Хотя Тургенев осмеивает ее стремления, которые бы заслуживали поощрения и одобрения со стороны всякого благомыслящего человека.

Реакция Базарова на Кукшину тоже была совершенно иной, нежели на Фенечку, увидев ее, он поморщился. Околесица, которую несла Кукшина, вполне соответствовала ее внешнему облику и манерам. Пожалуй, встреча Базарова с Кукшиной знаменательна лишь тем, что в их разговоре впервые прозвучало имя Анны Сергеевны Одинцовой — женщины, которая впоследствии ввергла Базарова в пучину страстей и терзаний.

                Они встретились с Базаровым на балу у губернатора, и Одинцова сразу произвела на него неизгладимое впечатление: “Это что за фигура? — проговорил он. — На остальных баб не похожа”. Надо сказать, что в устах Базарова (то есть этого человека, каким он был на момент их встречи) это высшая похвала. Базаров в разговоре с хозяйкой имения сконфужен, смущен, зажат, пытается побороть в себе чувство любви, начинающее зарождаться в его сердце. Анна не решилась на любовь к Базарову, человеку неординарному, который вряд ли сделал бы её жизнь спокойной.

Каждый штрих в портрете Одинцовой указывает на то, что это дама из высшего общества. Анна Сергеевна Одинцова поражала достоинством осанки, плавными движениями, умными и спокойно глядящим глазами. От ее лица веяло мягкой и ласковой силой. Спокойными были не только ее движения и взгляд.

Жизнь в ее имении отличалась роскошью, спокойствием, холодностью, отсутствием интересных людей. Размеренность и постоянство – главные черты уклада в имении Одинцовой.

Когда Базаров с Аркадием приехали к ней в усадьбу, они увидели, насколько размеренной и однообразной была вся ее жизнь. Все здесь оказалось “поставлено на рельсы”. Комфорт и безмятежность составляли основу существования Одинцовой. Она достаточно перенесла в жизни (“тертый калач”) и теперь как будто хотела только отдыхать от своего прошлого. Не раз в разговоре с Базаровым она называла себя старой.

Когда я читал роман, то сначала думал, что она, таким образом, кокетничает - ведь ей всего 28 лет! Но потом я понял: у этой молодой женщины душа старухи. Иначе как объяснить ее стремление всеми силами заглушить в себе возникшую влюбленность, только чтобы она не помешала размеренному образу жизни.

Автор пишет о ней: ’’Её ум был пытлив и равнодушен в одно и тоже время. Её сомнения не утихали никогда до забывчивости и никогда не дорастали до тревоги. Не будь она и независима, она, быть может, бросилась бы в битву, узнала бы страсть…’’ Одинцова и сама хорошо знает это свойство своей натуры, она говорит Базарову: ’’Я люблю то, что вы называете комфортом.’’

                Но в то же время Анна Сергеевна способна на благородные поступки, сочувствие, высокую печаль. Она приезжает проститься с умирающим Евгением, хотя он лишь просил отца сообщить о том, что заболел и умирает.

В конце романа мы узнаем, что Анна Одинцова вышла замуж “не по любви, а по убеждению, за одного из будущих русских деятелей…” Холодность рассудка в ней сочетаются, к сожаления, и с некоторой холодностью душевной. У Одинцовой сильный характер, и она даже в чем-то подавила свою младшую сестру Катю.

Катя — славная девушка, и, хотя в первый момент она воспринимается как бледная тень Одинцовой, у нее все-таки тоже есть характер. Темная брюнетка с большими чертами лица и небольшими задумчивыми глазами. В детстве была очень дурна собой, к 16 годам стала поправляться и сделалась интересной.

Кроткая, тихая, поэтическая и стыдливая. Мило краснеет и вздыхает, боится говорить, всё вокруг замечает. Музыкантша. Любит цветы и составляет из них букеты. В комнате у неё удивительный порядок. Терпелива, нетребовательна, но в то же время упряма. Постепенно раскрывается ее индивидуальность, и становится ясно, что в союзе с Аркадием она будет главной.

Образ Одинцовой интересен как раз своей неоднозначностью. Её нельзя назвать ни положительной, ни отрицательной героиней, не погрешив при этом против истины. Анна Сергеевна – живой и яркий человек, со своими достоинствами и недостатками.

Мне трудно однозначно ответить на вопрос: как Тургенев относится к Одинцовой? Может быть, мне мешает мое личное восприятие — Одинцова мне не очень симпатична. Но одно очевидно: Тургенев нигде не допускает иронии в отношении этой героини. Он считает ее достаточно умной женщиной (“Баба с мозгом”, — по словам Базарова), но я не думаю, что он сильно чарован ею.

“Тургеневские женщины” — сильные женщины. Пожалуй, они гораздо сильнее духом окружающих их мужчин. Может быть, заслуга Одинцовой заключается в том, что она, сама того не желая, помогла Базарову сбросить маску, которая так мешала ему, и способствовала становлению личности этого незаурядного человека. Кто же из этих женщин оказывается милее и ближе сердцу писателя?

Конечно, Фенечка. Именно ее Тургенев одарил счастьем любви и материнства. А эмансипированные женщины, в их худших проявлениях, ему глубоко несимпатичны. Одинцова отталкивает своей холодностью и эгоизмом.

Тургеневский же идеал женщины заключается в умении любить и жертвовать собой ради любимого. Все эти героини, конечно, очень разные, у каждой из них своя жизнь, свои переживания, но всех их объединяют любовь и желание быть счастливыми.

«Дворянское гнездо» (1858) было восторженно встречено читателями. Всеобщий успех объясняется драматичностью сюжета, остротой нравственной проблематики, поэтичностью нового произведения писателя. Дворянское гнездо воспринималось как определенное социально-культурное явление, предопределившее характер, психологию, поступки героев романа, в конечном счете — их судьбы. Тургеневу были близки и понятны герои, вышедшие из дворянских гнезд; он относится к ним и изображает их с трогательным участием. Это нашло отражение в подчеркнутом психологизме образов главных действующих лиц (Лаврецкого и Лизы Калитиной), в глубоком раскрытии богатства их духовной жизни. Любимые герои писатели способны тонко чувствовать природу и музыку. Для них характерно органическое слияние эстетического и нравственного начал.

Нравственная проблематика «Дворянского гнезда» тесно связана с двумя повестями, написанными Тургеневым ранее: «Фаустом» и «Асей». Столкновение таких понятий, как долг и личное счастье, определяет существо конфликта романа. Сами эти понятия наполняются высоким нравственным и в конечном счете — общественным смыслом,  становятся одними  из важнейших  критериев оценки личности. Лиза Калитина, как и пушкинская Татьяна, полиостью принимает народное представление о долге и морали, воспитанное у нее няней Агафьей. В исследовательской литературе иногда в этом усматривают слабость тургеневской героини, приводящую ее к смирению, покорности, религии…

Есть и другое мнение, согласно которому за традиционными формами аскетизма Лизы Калитиной кроются элементы нового этического идеала. Жертвенный порыв героини, ее стремление приобщиться к вселенскому горю предвещают новую эпоху, несущую идеалы самоотвержения, готовности идти на гибель за величественную идею, за счастье народа, что станет характерным для русской жизни и литературы конца 60—70-х годов.