Экспериментальные исследования процесса решения творческой задачи.

В силу практических ограничений экспериментальные исследования на сегодняшний день лишь с большим трудом моделируют длительные процессы творчества, которые преимущественно связаны с участием бессознательного. Длительными мы называем те процессы приводят к вызреванию решения в течение нескольких дней, недель, месяцев и включают чередование периодов сознательной работы и кажущегося отдыха. В экспериментальном плане создать адекватную модель таких процессов весьма сложно. Реальное творчество предполагает большую степень вовлеченности человека в решаемые им задачи, не говоря уже о временных ограничениях, важных в психологическом эксперименте. Психологический эксперимент требует минимизации расстояния между стимулом и реакцией и возможности максимально контролируемого варьирования условий, что необходимо для создания надежного умозаключения о процессах, разворачивающихся в недоступных внешнему наблюдению глубинах психики. Длительные процессы решения задач не отвечают этому требованию: между сознательной работой и неожиданным решением лежит период, в течение которого все происходящее остается ненаблюдаемым. Экспериментальная психология в тех случаях, когда она исследует действительно творческое мышление, а не решение стандартных задач, позволяет привести некоторые аргументы в пользу обсуждаемой гипотезы. А.Н.Леонтьев и С.Л.Рубинштейн с учениками стали активно разрабатывать вслед за Н.Майером эксперименты с подсказкой, которые проявляют бессознательные процессы в мышлении. Последовавшие за этим исследования выявили ряд важных моментов в творческом мышлении. А.В.Брушлинский на основе экспериментальных данных настаивает на том, что в творческом процессе неотъемлемо присутствуют сознательные и бессознательные компоненты. О.К.Тихомиров в ряде экспериментальных работ продемонстрировал образование в процессе мышления так называемых ″невербализованных операциональных смыслов″, которые он считает единицами анализа бессознательного. Я.А.Пономарев показал, что при решении творческих задач в лабораторных условиях идея приходит из интуитивного (бессознательного) опыта. Он экспериментально обнаружил тот факт, что на интуитивном уровне человек фиксирует намного больше свойств предметов, чем на осознаваемом уровне. При решении действительно творческой задачи сознательно зафиксированных свойств оказывается недостаточно, и субъект обращается к интуитивному уровню, что сопровождается феноменами типа эмоциональной активации. Фактически в теории Я.А.Пономарева интуитивный уровень выступает в качестве той

инстанции, откуда исходят ″мутации″, превращаемые затем в решение задачи с помощью обработки на логическом уровне. К сходным в ряде отношений выводам приводит и развитие психометрического подхода к интеллекту. В.Н.Дружинин, считает доминирование бессознательного и пассивную роль сознания критерием творческого процесса. Он также предлагает различение между гением и талантом, состоящее в том, что гений – человек, творящий на основе бессознательной активности, причем бессознательный творческий субъект выходит из-под контроля рационального начала и саморегуляции. Д.В.Ушаков рассматривает развитость интуитивной сферы (бессознательного в мышлении) как основу творческой одаренности ребенка.

Усмотрение новых отношений - центральный момент творческого мышления человека. Именно на основе принципов гештальтпсихологии были проведены исследования в этой области с использованием метода "рассуждения вслух".

Эксперимент Вертхеймера, в котором Коффка и Келер играли роль испытуемых субъектов, был посвящен изучению восприятия кажущегося движения предметов - то есть движения, которое на самом деле не происходит. Для его определения Вертхеймер пользовался термином "впечатление движения". Используя тахистоскоп, он пропускал луч света через две прорези, одна из которых располагалась вертикально, а другая имела наклон от вертикали приблизительно в 20-30 градусов.

Если световой луч пропускался сначала через одну прорезь, а потом через другую через относительно длительный интервал времени (более 200 миллисекунд), наблюдатели видели последовательное появление света сначала в одной, а затем в другой прорези. Если временной интервал сокращался, то наблюдателям казалось, что обе прорези освещены постоянно. При длительности интервала порядка 60 миллисекунд, создавалось впечатление, что линия света непрерывно перемещается от одной прорези к другой и обратно.

Вертхеймер был убежден, что это явление, получившее экспериментальное подтверждение в его лаборатории, по-своему так же является элементарным, как и обычное ощущение, но, в то же время, представляет собой нечто отличное от одного или даже нескольких простых ощущений. Он назвал это явление фи-феноменом (фи-феномен - иллюзия перемещения с места на место двух поочередно включающихся источников света).

При объяснении фи-феномена необходимо учитывать соответствие между гештальтами в переживании непосредственно созерцаемого и в процессах, совершающихся при этом в головном мозге. Эта идея, получившая название изоморфизма (по-гречески isos - одинаковый, morphe - форма, изоморфизм - соответствие между гештальтами в переживании непосредственно созерцаемого и в процессах, совершающихся при этом в головном мозге), в настоящее время воспринята в химии и биологии. Гештальтисты уподобляли перцепцию карте, в том смысле, что она идентична реальной местности, которую представляет, не являясь при этом ее точным подобием. Но в то же время карта - надежное руководство по восприятию реального мира.

Изоморфизм означает, что элементы и их отношения в одной системе взаимно однозначно соответствуют элементам и их отношениям в другой. Физиологическая и психологическая системы, согласно гештальтистской гипотезе, изоморфны друг другу (подобно тому как топографическая карта соответствует рельефу местности)

Факты, полученные в гештальтпсихологии при изучении восприятия, обогащают представление о восприятии. На их основе были сделаны ценные практические выводы. В частности, с учетом закономерности фигуры и фона были разработаны некоторые приемы маскировки фигур, которые использовались во время войны.

В гештальтпсихологии экспериментально исследовалось также мышление (Кёлер, Вертгеймер, Дункер, Майер). По Кёлеру, интеллектуальное решение состоит в том, что элементы поля, прежде не связываемые, начинают объединяться в некоторую структуру, соответствующую проблемной ситуации. С чисто описательной» точки зрения для этой формы поведения характерно использование предметов в соответствии с их отношением друг к другу и в реорганизации поля. Структурирование поля в соответствии с проблемой происходит внезапно в результате усмотрения (инсайт) при условии, если все элементы, необходимые для решения, находятся в поле восприятия животного.

Вертгеймер распространяет этот принцип на решение задач человеком. Он приходит к выводу: «Мышление заключается в усмотрении, осознании структурных особенностей и структурных требований; в действиях, которые соответствуют этим требованиям и определяются ими, и тем самым в изменении ситуации в направлении улучшения ее структуры». Условием переструктурирования ситуации, по Вертгеймеру, является умение отказаться от привычных, сложившихся в прошлом опыте и закрепленных упражнениями шаблонов, схем, оказывающихся неадекватными ситуации задачи. Переход на новую точку зрения осуществляется внезапно в результате озарения — инсайта. Подчеркивается, что, хотя мышление есть единый процесс, в его динамике можно выделить этапы, последовательные фазы.

Первая фаза — постановка задачи на основе условий; «первое-достижение заключается именно в осознании того, что здесь есть проблема. Видение, правильная постановка проблемы часто гораздо важнее решения поставленной задачи».

Вторая фаза — группировка, реорганизация, структурирование и другие операции связи с поставленной задачей.

Третий этап или фаза — обнаружение структуры путем инсайта.

Четвертый — нахождение путей реализации в соответствии с этой структурой.

В исследованиях Дункера экспериментально изучался факт использования при решении задачи элементов ситуации в новом функциональном значении, способность отойти от привычного понимания вещей, сложившегося в жизненном опыте, ибо «...в реальном мышлении изменение функционального значения какого-нибудь элемента суждения в процессе мышления имеет первостепенное значение». В своих исследованиях мышления Вертгеймер критикует два традиционных подхода — ассоциативную теорию и традиционную логику.

В связи с критикой ассоциативной концепции анализируется роль прошлого опыта в мышлении. Вертгеймеру приходилось специально разъяснять свою позицию по этому вопросу, так как «...все еще встречаются психологи, которые, совершенно не понимая гештальттеорию, считают, что она недооценивает роль прошлого опыта». «Главный вопрос не в том, действительно ли прошлый опыт играет роль, а в том, какой именно опыт — слепые связи или структурное понимание с последующим осмысленным переносом, а также в том, как мы используем прошлый опыт: посредством внешнего воспроизведения или на основе структурных требований, его функционального соответствия данной ситуации. Ссылка на прошлый опыт, таким образом, не решает проблемы, та же самая проблема возникает в отношении прошлого опыта». Однако, несмотря на эти разъяснения, упрек гештальтпсихологии в недооценке опыта — справедливый упрек, и в целом, «...гештальтпсихология отличается ярко выраженным антигенетизмом, антиисторизмом».

Изучая мышление человека, гештальтпсихологи доказывали, что умственные операции при решении творческих задач подчинены особым принципам организации гештальта («группировка», «центрирование» и др.), а не правилам формальной логики.