Различия между естественнонаучной и гуманитарной парадигмами исследования в психологии. - Учебная дисциплина «Общая психология». Шпаргалки

1. Предмет исследования: “вещь” - “личность”.

Первое отличие этих парадигм: разное представление о предмете психологии. Воспользовавшись выражением М.М.Бахтина, мы можем говорить об изучении в естественнонаучной психологии “вещей”, а в психологии гуманитарной направленности - личности.

М.М. Бахтин: “Точные науки - монологическая форма знания: интеллект созерцает вещь и высказывается о ней. Здесь только один субъект - познающий (созерцающий) и говорящий (высказывающийся). Ему противостоит только безгласная вещь. Любой объект знания (в том числе человек) может быть воспринят и познан как вещь. Но субъект как таковой не может восприниматься и изучаться как вещь, ибо как субъект он не может, оставаясь субъектом, стать безгласным, следовательно, познание его может быть только диалогическим” .

Т.А. Флоренская: “Понимание “научности” в психологии ориентировано на естественнонаучную методологию, в которой человек рассматривается как объект исследования, а его субъект - исследователь - принимает всевозможные меры для устранения своего влияния на этот объект” .

А. Пассивность “вещи” - активность “личности”.

Такой ориентации придерживались психологи самых различных школ: Вундт, Титченер, бихевиористы, гештальтисты в своих “классических” работах, а также представители еще одного направления, о котором мы будем говорить - когнитивной психологии. Все они рассматривали человека как пассивный объект, в то время как в гуманитарной парадигме (в частности, в гуманистической психологии) человек рассматривается как субъект, т.е. активное, “говорящее” и постоянно изменяющееся, а стало быть, неоднозначное бытие.

В.М. Розин: “Культура, история, язык, личность, творчество, мышление и другие объекты гуманитарных наук изменяются сами по себе (развиваются) и активно относятся к гуманитарному знанию. Они нередко изменяют свою природу, в частности, в зависимости от того, что это знание утверждает” .

Неоднократно было отмечено, что знание исследуемого человека о сущности происходящего с ним меняет сами его психические процессы. Например, известный наш психиатр П.Б. Ганнушкин однажды заметил, что уже можно говорить об одержимых “болезнью Фрейда” в том смысле, что многие люди просто-напросто начинают определенным образом изменяться от “видения” мира “по Фрейду”. Известный отечественный психолог Б.С.Братусь приводит еще один пример подобного рода.

Б.С. Братусь: “Молодые люди конца XVIII-XIX вв. не просто находили в “Страданиях юного Вертера” Гете художественное описание романтической любви Вертера к Лотте, но сами начинали страдать, думать, мучиться и даже кончали самоубийством “по Вертеру” .

Б. Отстраненность исследования “вещи” - взаимодействие с "личностью”.

Понимание человека не как вещи, а как личности предполагает еще и взаимодействие с другим человеком, в частности, тем самым исследователем, который сам является субъектом и активно вмешивается в ход исследования испытуемого.

Например, исследования Вертгеймером процессов мышления (или аналогичные исследования представителя младшего поколения гештальтистов Карло Дункера): при всей естественной направленности школы гештальтпсихологии эти исследования были как бы “из другой оперы”. Сам ход мыслительной деятельности испытуемого менялся в зависимости от взаимодействия с экспериментатором, т.е. активного диалога с ним. А в школе Левина экспериментатор выступал “и актером, и режиссером” одновременно, и его деятельность менялась в зависимости от поведения испытуемого.

Представители гуманитарной парадигмы выделяют еще и третью особенность человеческой личности: ее непредсказуемость. На этом основании многие сторонники данной парадигмы противопоставляют детерминистский характер связей в естественных науках и иной тип взаимосвязей в “науках о духе”.

В. Причинно-следственная зависимость”вещи” - духовная свобода “личности”. Проблема целевой детерминации.

Т.А. Флоренская: “Принцип детерминизма лежит в основе классического научного мышления. Благодаря ему возможна повторяемость изучаемых явлений, а также их предсказуемость. Причинно-следственная связь является краеугольным камнем экспериментальной психологии.

Суть этого принципа остается той же при всех его переформулировках: “нелинейный детерминизм” современной науки, психологический детерминизм, “опосредствованный внутренними условиями” детерминизм и т.п.; всякий детерминизм противостоит непредсказуемости, основанной на свободе личности” .

Принципу детерминизма сторонники противоположной парадигмы противопоставляют принцип “духовной свободы личности”, которая, с их точки зрения, ничем не определима и, как выражался русский философ Н.А.Бердяев, “безосновна” . Особенно характерно такое понимание личности для гуманистических психологов, которые выступают на этом основании против “управления” поведением личности.

Т.А. Флоренская: “К.Роджерс, основываясь на своей терапевтической практике, а также на экспериментальных исследованиях, пришел к выводу, что чем дальше и успешнее идет процесс терапии, тем менее предсказуемо поведение; предсказуемое поведение характерно для психически неполноценных людей в силу их ригидности. Это заставило К. Роджерса .... высказаться против общепринятого утверждения о том, что целью психологии является предсказание и контроль над человеческим поведением” .

Что же касается жесткого противопоставления детерминизма и индетерминизма, якобы характерных для двух парадигм, то оно не совсем корректно. Одно дело - предсказуемость и совсем другое - объяснение поведения только “свободной волей” человека, который - безо всяких на то причин - может выбрать все, “что пожелает”. Свобода выбора тоже подчиняется определенным закономерностям, т.е. детерминирована. Другое дело, что это - особый тип детерминации. Очень удачное различение понимания детерминизма в естественнонаучной и гуманитарной парадигмах дал австрийский психолог Виктор Франкль.

В.Франкль: “Человеческая свобода - это конечная свобода. Человек не свободен от условий. Но он свободен занять позицию по отношению к ним. Условия не обусловливают его полностью. От него - в пределах его ограничений - зависит, сдастся ли он, уступит ли условиям... В отношении проблемы свободного выбора это предохраняет от отрицания, с одной стороны, детерминистических, механистических аспектов человеческой реальности, а с другой - человеческой свободы в их преодолении. Эта свобода отрицается не детерминизмом, а тем, что я скорее всего назвал бы индетерминизмом. Иными словами, реально противостоят друг другу пандетерминизм..., т.е. “всеобщий, всеохватывающий” детерминизм и детерминизм, а не детерминизм и индетерминизм” .

Итак, детерминизм - слишком “выстраданное” понятие психологической науки, чтобы от него отказываться (вспомним, кстати, Сеченова). Другое дело, как его понимать. Его следует понимать широко, а не отождествлять с одним-единственным видом детерминизма - с механистической предопределенностью человеческого поведения материальными условиями жизни человека, его “органическими причинами”. Существуют и другие виды детерминизма как всеобщей связи явлений действительности, а причинные связи  - всего лишь один тип связей. Выделяют также и целевой детерминизм, т.е.  обусловленность развития психики человека сознательно поставленными человеком целями.

А.П. Стеценко: “В этом случае... открывается возможность понять действительный статус психической реальности как реальности целезависимой, т.е. существующей не “сама по себе”, а лишь в контексте порождаемых и решаемых человеком целей и задач его жизнедеятельности. Мир психического характеризуется тем, что в нем происходит не только воспроизводство каких-либо существовавших свойств, связей или отношений, но и постоянное порождение нового, в силу того что живое существо является не столько системой, встречающей раздражения, сколько системой, преследующей цели. Этот факт и учитывается при построении онтологии психической реальности как реальности целезависимой, подчиняющейся законам не причинно-следственной реальности, а целевой детерминации”  .

Г. “Вещь” вообще - уникальная “личность”.

Еще одно различие между “естественниками” и “гуманитариями” в предметной области заключается в том, что “естественники” стремятся изучить как бы человека вообще, тогда как для гуманитарной парадигмы наибольший интерес представляет именно уникальность человека.

Т.А. Флоренская: “Научно-исследовательская психология занимается изучением общих закономерностей психики “человека вообще”... Статистические методы в психологии “просеивают” то,    что выходит за пределы “среднестатистического человека”. Факторный подход к изучению личности, методы тестирования основаны на том же “среднестатистическом” подходе (так, человек высокой нравственности может оказаться “лжецом”, согласно опроснику, включающему исполнение  нравственных  норм,  потому   что   у “среднестатистического” человека “так не бывает” .

2. Методы исследования.

А. Элементаризм - целостный подход.

В. Дильтей: “Объяснительная психология... хочет объяснить уклад душевного мира с его составными частями, силами и законами точно так, как химия и физика объясняют строение мира телесного.

Первым признаком объяснительной психологии... служит... ее синтетический и конструктивный ход. Она выводит все необходимые во внутреннем опыте и его расширениях факты из однозначно определенных элементов”.

Понятие описательной и расчленяющей психологии добыто нами из самой природы наших душевных переживаний, из потребности в непредвзятом и неизвращенном понимании нашей душевной жизни... .

Психология должна пойти путем, обратным тому, на который вступили представители метода конструктивного. Ход ее должен быть аналитический, а не построительный. Она должна исходить из развития душевной жизни, а не выводить ее из элементарных процессов... Предметом ее должны являться развитой человек и полнота готовой душевной жизни. Последняя должна быть понята, описана и анализирована во всей цельности ее.

Нельзя не пожелать появления психологии, способной уловить в сети своих описаний то, чего в произведениях поэтов и писателей заключается больше, нежели в нынешних учениях о душе, - появления такой психологии, которая могла бы сделать пригодными для человеческого знания, приведя их в общезначимую связь, именно мысли, что у Августина, Паскаля и Лихтенберга производят столь сильное впечатление... К разрешению подобной задачи способна подойти лишь описательная ... психология... Ибо психология эта исходит из переживаемых связей, данных первично и с непосредственной мощью” .

Б. Монологичность объяснения - диалогичность понимания.

Бахтин говорит о своего рода  “заочной правде” о человеке в естественнонаучной психологии, которую можно “подсмотреть, определить и предсказать помимо его воли”. Однако “правда о человеке в чужих устах”, не обращенная к нему диалогически, т.е. заочная правда, становится унижающей и умертвляющей его ложью, если касается его “святая святых”, т.е. “человека в человеке” .

М.М. Бахтин: “В “Идиоте” Мышкин и Аглая обсуждают неудавшееся самоубийство Ипполита. Мышкин дает анализ глубинных мотивов его поступка. Аглая ему замечает:

“А с вашей стороны я нахожу, что все это очень дурно, потому что очень грубо так смотреть и судить душу человека, как вы судите Ипполита. У вас нежности нет: одна правда, стало быть - несправедливо”...

Аналогичный мотив недопустимости чужого проникновения в глубины личности звучит в резких словах Ставрогина, которые он произносит в келье Тихона, куда пришел со своей “исповедью”:

“Слушайте, я не люблю шпионов и психологов, по крайней мере таких, которые в мою душу лезут” .

Это именно понимание в диалоге с другим человеком, а не вживание в него, понимание его “правды” в контексте “моей правды”, в соотношении с ней.

М.М. Бахтин: “Достоевский никогда не оставляет ничего сколько-нибудь существенного за пределами сознания своих ведущих героев (т.е. тех героев, которые равноправно участвуют в больших диалогах его романов); он приводит их в диалогическое соприкосновение со всем существенным, что входит в мир его романов. Каждая чужая “правда”, предоставленная в каком-нибудь романе, непременно вводится в диалогический кругозор всех других ведущих героев  данного романа. Иван Карамазов, например, знает и понимает правду Зосимы, и правду Дмитрия, и правду Алеши, и “правду” сладострастника - своего отца Федора Павловича. Все эти правды понимает и Дмитрий, отлично понимает их и Алеша. В “Бесах” нет ни одной идеи, которая не находила бы диалогического отклика в сознании Ставрогина” .

Конкретное отражение данный подход и видение человека находит в опыте практических психологов, которые работают в рамках гуманитарной парадигмы.

Одной из ключевых является проблема передачи опыта организации практик стимуляции творчества или психотерапевтических практик от одного человека другому.

А.А. Пузырей: “Основной, если не единственный реальной формой воспроизводства практик стимуляции творчества в пространстве и во времени, а вместе с тем и накопления и “передачи” опыта организации этих практик является своеобразное “оспособление” отдельных людей через непосредственное, живое их участие в “сессиях” или “стажах”, поначалу в качестве рядового “участника” этих групп, затем “ассистента” и, наконец, “ведущего”. Описание же этого опыта, которое обычно дается в специальной литературе по стимуляции творчества, оказывается недостаточным для того, чтобы составить хоть сколько-нибудь ясное и полное представление о соответствующих практиках, тем более для того, чтобы обеспечивать их воспроизведение. Это описание может “заговорить” только для того, кто уже имел опыт участия в группе.

Со сходным положением мы можем встретиться и в других сферах современной психотехнической практики, например в сфере так называемого “социально-психологического” тренинга общения. До тех пор, пока мы не побывали в группе и не получили непосредственного опыта участия в ней, никакое, даже самое лучшее описание его не дает нам возможности представить адекватно, что такое группа и процесс в группе” .

Таким образом, понимание сути многих сложных процессов человеческого бытия невозможно без непосредственного участия человека в различных формах этого бытия.

Представители гуманитарной парадигмы считают, что истинные знания о человеке только и возникают в процессе психотерапевтических практик. Например, один из известных представителей гуманистической психологии Абрахам Маслоу сказал однажды, что “большая часть нашего знания о человеческой мотивации получена не психологами, а практикующими психотерапевтами” .

Т.А. Флоренская: “Практическая психология не является производной от психологии “объективных исследований”, - ни по происхождению, ни по содержанию. Следовательно, ее нельзя считать “прикладной” отраслью академической психологии. Это - самостоятельная гуманитарная наукам со своей методологией” .

В гуманитарной парадигме отрицается объективность исследований, независимость свойств и законов функционирования объекта от его познания исследователем. Поэтому многие практикующие психотерапевты и не считают практическую психологию наукой, говоря о ней, скорее, как об искусстве.

15Высшие психические функции.

Психика, представляя собой внутренний мир человека, возникла на самой высокой ступени развития материального мира и отражает окружающую действительность. Благодаря психическому отражению реальности человек познает ее и так или иначе воздействует на окружающий мир.

Психика - общее понятие, объединяющее многие субъективные явления, изучаемые психологией как наукой. Есть два различных философских понимания природы и проявление психики: материалистическое и идеалистическое. Согласно первому пониманию психические явления представляют собой свойство высокоорганизованной живой материи самоуправления развитием и самопознания (рефлексия).

Зависимость психических процессов от личности как индивидуальности выражается в:

1. индивидуальных различиях;

2. зависимости от общего развития личности;

3. превращении в сознательно регулируемые действия или операции.

Развитие психики на уровне человека согласно материалистической точке зрения идёт в основном за счёт памяти, речи, мышления и сознания благодаря усложнению деятельности и совершенствованию орудий труда, выступающих как средства исследования окружающего мира, изобретению и широкому использованию знаковых систем. У человека наряду с низшими уровнями организации психических процессов, которые ему даны от природы, возникают высшие.

Ускоренному психическому развитию людей способствовали три основных достижения человечества: изобретение орудий труда, производство предметов материальной и духовной культуры и возникновение языка и речи. С помощью орудий труда человек получил возможность воздействовать на природу и глубже её познавать. Первые такие орудия - топор, нож, молоток - одновременно служили и той и другой цели. Человек изготавливал предметы домашнего обихода и изучал свойства мира, на данные непосредственно органам чувств.

Совершенствование орудий и выполняемых с их помощью трудовых операций вело, в свою очередь, к преобразованию и улучшению функций руки, благодаря чему она превратилась со временем в самое тонкое и точное из всех орудий трудовой деятельности. На примере руки учился познавать действительность глаз человека, она же способствовала развитию мышления и создавала основные творения человеческого духа. С расширением знаний о мире возрастали возможности человека, он приобретал способность быть независимым от природы и по разумению изменять свою собственную природу (имеется в виду человеческое поведение и психика).Высшие психические функции (ВПФ) 

- типологических особенностей

- личностных особенностей

- психических состояний

- коммуникативных способностей

- диагностический инструментарий

- проективные методики