Семья как институт социализации

Воспитательный потенциал семьи, взаимоотношения детей с родителями существенным образом обусловливают их будущее. Существует целый ряд специальных исследований, посвященных проблемам психологического функционирования семей с аномальным ребенком. В рождение больного ребенка не хочет верить никто, даже если имеются предупреждения специалистов. Поэтому такая ситуация, как правило, принимает характер семейной трагедии. При этом на психологическом уровне осознание факта рождения ребенка с нарушением делится на фазы. Первая — состояние растерянности, страха. Родители испытывают чувство беспомощности, тревоги за судьбу больного ребенка. В это время закладываются предпосылки для установления социально-эмоциональной связи между родителями и ребенком. Во второй фазе состояние шока трансформируется в негативизм и отрицание поставленного диагноза. Крайняя форма — отказ от обследования ребенка и проведения какой-либо коррекции. Третья — состояние депрессии по мере принятия диагноза и правильной оценки ситуации. Четвертая — психическая адаптация на основе полного принятия диагноза и правильной оценки ситуации. Лишь небольшая часть семей достигает четвертой, относительно благополучной фазы, и стрессовая ситуация сопровождает семью ребенка с отклонениями в течение практически всей жизни. Особенно тревожными являются периоды возрастных кризов и моменты прохождения семьей критических точек своего социального развития: поступление ребенка в дошкольное учреждение или школу, переходный возраст, наступление совершеннолетия и др. Длительность периода обретения новых жизненных ценностей по мере осознания и принятия факта отклонений в состоянии ребенка зависит от личностных особенностей родителей, их способности принять или не принять ребенка, а также от характера расстройств и аномалии развития. Обстоятельства рождения, воспитания, обучения аномального ребенка, общения с ним являются длительным патогенным фактором, влияющим на психику матери, калечащим ее. Исследуя состояния психики матерей, имеющих глубоко аномальных детей, А.Р. Маллер выделил две группы женщин с типичными личностными особенностями. Матери первой группы отличались подвижностью, активностью, истероидными особенностями поведения. Известие о болезни ребенка вызывало у них выраженные депрессивные реакции. Вину за случившееся они брали на себя, иногда это сопровождалось суицидальными мыслями. У женщин нарушался сон, усиливалась депрессия. Через некоторое время у этих матерей формировалось стойкое субдепрессивное настроение, часто прерывающееся слезами и тревожными опасениями за настоящее и будущее ребенка. Значительно усиливалась раздражительность, по малейшему поводу возникали гневные вспышки, отмечались астенические явления. С годами женщины становились более замкнутыми, суживался круг прежних привязанностей. Они становились как будто спокойнее, но и безразличнее. Характерными были постоянная вялость, раздражительность, обидчивость. Для матерей второй группы характерны меньшая активность, стремление к уединению, небольшой круг знакомых. В болезни ребенка они обвиняли медперсонал. Тяжесть состояния ребенка в полной мере ими не осознавалась. С течением времени эти матери начинали адекватнее понимать положение, и вместе с тем рождалась тенденция жить сегодняшним днем, не строить планы на будущее. У многих возникало депрессивное состояние: и появлялись приступы отчаяния. Периоды пониженного настроения сопровождались наплывами тревожно-горестных мыслей. В большей степени стресс проявляется у матерей аутичных детей: они не только испытывают чрезмерные ограничения личной свободы и времени, но и имеют очень низкую самооценку в связи с тем, что, по их мнению, недостаточно хорошо выполняют материнскую роль. Депрессия, раздражительность, эмоциональная напряженность у них значительно выше, чем у матерей умственно отсталых детей. Отцы, как правило, избегают ежедневного стресса, связанного с воспитанием аномального ребенка, проводя больше времени на работе. Но и они переживают чувства вины, утраты, хотя и не выражают их так явно, как матери. Отцы обеспокоены тяжестью стресса, который испытывают их жены; кроме того, на них ложатся особые материальные тяготы, ощущаемые еще острее в связи с тем, что обещают быть практически пожизненными.

Изменения на социальном уровне происходят прежде всего в том, что семьи, имеющие аномального ребенка, часто по этой причине распадаются (по данным В.В. Ткачевой — около 30%, по другим данным — еще чаще). Мать любит ребенка просто за то, что он существует; отца же больше заботит, каким вырастет ребенок. И если перспективы неутешительны, а жена поглощена горем и уходом за ребенком, будущее начинает видеться отцу беспросветным, и он покидает семью. Другие изменения связаны с необходимостью для одного из родителей оставить работу или перейти на другую, удобную для забот о ребенке, что отражается на бюджете семьи, нарушает социальные связи. При этом больной ребенок вынуждает семью ограничить контакты, изолироваться от друзей и знакомых. Деформируются межличностные отношения не только между родителями, но и между ними и имеющимися в семье здоровыми детьми, которые начинают получать меньше внимания и больше обязанностей, связанных с уходом за больным братом или сестрой. На соматическом уровне изменения в семьях с больным ребенком обусловливаются тем, что стресс, связанный с его рождением и воспитанием, часто превышает уровень переносимых нагрузок и приводит к появлению различных соматических, астенических и вегетативных расстройств. Чаще такие расстройства возникают у матерей аутичных детей, у матерей умственно отсталых детей преобладают эмоциональные расстройства; у матерей детей с детским церебральным параличом — депрессивная симптоматика. Таким образом, практически все члены семьи, имеющей аномального ребенка, нуждаются в специальной помощи. Согласно исследованиям В.М. Сорокина, устойчивым компонентом переживаний родителей является экзистенциальный кризис, проявляющийся в остром чувстве самонереализованности. Его исходным пунктом является ощущение неполноты чувства материнства (отцовства). При нормальном развитии первоначальная симбиотическая связь ребенка и матери постепенно сменяется все усиливающейся автономией, самостоятельностью ребенка; в процессе воспитания ребенка-инвалида эта связь не ослабевает со временем, а в ряде случаев даже усиливается. Находясь в хроническом стрессовом состоянии, многие матери не спешат отдавать глубоко аномального ребенка в дом инвалидов. У таких матерей постепенно формируется сверхценное отношение к тяжело больному ребенку. В том, что они лишают себя новой, нормальной семьи, здорового ребенка, они видят особый героизм, предел самопожертвования, оправдание и объяснение всего, чего не добились в жизни. Сталкиваясь с проблемой зависимости от больного ребенка, семья выстраивает самые разнообразные защитные системы: семейные мифы, отрицание проблемы, ее замалчивание и др. В такой семье всегда нарушено распределение ролей и ответственности. Человек с ограниченными возможностями (с нарушением интеллекта, личности, поведения) редко способен брать ответственность на себя, поэтому родственники, принимая ответственность за его жизнь на себя, постепенно становятся зависимыми. Их самочувствие неизбежно ухудшается. При этом их собственное Я теряется, происходит фиксация на болезни; поведение больного фактически полностью определяет эмоциональное состояние других членов семьи; они винят себя («Я плохая мать», «Мы виноваты во всем») или считают себя жертвами («за что мне такие мучения»), или спасителями («спасу его, чего бы это мне ни стоило»); часто они испытывают состояние эмоционального отупения и апатии, стремятся к самоизоляции; в конце концов на фоне хронического стресса ухудшается их душевное и физическое здоровье. В характеризуемых семьях, как правило, вырабатываются две стратегии поведения — контроль или протекция. Стратегия контроля. Члены семьи берут на себя функцию контроля над поведением больного. Роль контролера как бы придает особый смысл их жизни. Постепенно поведение больного, не имеющее к патологии никакого отношения, а связанное с его обычными мотивациями, начинает контролироваться и осуждаться в случае несовпадения со схемой, существующей в сознании контролера. Такой контроль характеризуется подозрительностью, обусловливает возникновение взаимного негативизма, приводит к усилению аутизма контролируемого, его поведенческой пассивности, но он же может провоцировать и его агрессивность. Стратегии протекции. Больного защищают от возможных последствий его поведения, не дают ему возможности активно общаться с окружающими, чтобы не подорвать авторитет и престиж семьи, ограждают от всех забот и хлопот. Важное значение для воспитания ребенка с нарушением развития является отношение родителей к его дефекту. Исследования показывают, что около 75% родителей серьезно обеспокоены нарушением зрения у ребенка, около 20%, выражая тревогу, ничего не предпринимают для сохранения остаточного зрения, остальные вовсе не обращают внимания на дефект (В. Гудонис). Переоценка нарушения приводит к излишней опеке и искусственной изоляции от общества, к тому же охранительное воспитание способствует развитию эгоизма с преобладанием пассивной потребительской ориентации. В дальнейшем такой ребенок с трудом адаптируется в коллективе как здоровых, так и больных. Иногда родители, щадя ребенка и безмерно хваля его мнимые успехи, пытаются частыми словесными поощрениями компенсировать его инвалидность. Это формирует неадекватно высокий уровень притязаний, закрепляющихся к старшему школьному возрасту; в дальнейшем отмечается стремление к игнорированию имеющегося дефекта. Недооценка нарушения, игнорирование дефекта в детском или юношеском возрасте могут привести к глубокой психической травме, особенно при выборе профессии и осознании ограниченности собственного выбора. Есть четкая связь между восприятием семьей больного ребенка и возможностью ее адаптации. В отношении родителей к такому ребенку можно выделить (по B.C. Соммерсу) несколько схем поведения (табл.). Соммерс предупреждает, что нельзя резко разграничивать названные типы реакций родителей, они бывают и смешанными..

Таблица 1 Отношение родителей к ребенку с отклонением в развитии

Все семьи, воспитывающие детей с отклонениями в развитии, характеризуются следующими признаками (по Л.М. Шипицыной):

• родители испытывают нервно-психическую и физическую перегрузку, тревогу за перспективы ребенка;
• поведение ребенка в той или иной степени не отвечает ожиданиям родителей, вызывая у них раздражение, горечь, неудовлетворение;
• внутрисемейные, в том числе супружеские, отношения нарушаются и искажаются;
• социальный статус семьи снижается;
• в семье возникает психологический конфликт как результат столкновения с общественным мнением, не всегда адекватно оценивающим усилия родителей по воспитанию и лечению ребенка.