Изучение влияния этнических особенностей на структурно-функциональную организацию психики на отдельных этапах онто- и филогенеза – важнейшее условие для понимания психофизиологических отличий представителей разных народов.
Некоторые ученые, считая культуру универсальным механизмом адаптации общества к природной и социальной среде, рассматривают предмет этнопсихологии как часть культуры, как производное от нее. Таким образом, они сводят изучение этнопсихологических проблем исключительно к определению условий жизни и способов выработки определенных поведенческих, реакций на конкретные жизненные обстоятельства того или иного этноса. Другие предупреждают о возможном обеднении содержания этнопсихологической науки из-за сведения ее предмета к рассмотрению исключительно таких понятий, как «национальный характер» или «национальные потребности», которые обнаруживаются обычно на уровне обыденной психологии и часто метафоричны. Они обращают внимание на необходимость рассматривать предмет этнопсихологии не в системе социально-психологических явлений, а прежде всего в системе общей психологии как науки, изучающей наиболее общие психологические закономерности, принципы и понятия. Только тогда этнопсихологические особенности проявятся не как перечень отличий, а во взаимосвязи друг с другом и с другими общечеловеческими, присущими конкретному обществу групповыми и индивидуально-личностными психологическими особенностями.
По мнению И. С. Кона, исследования в этнической психологии могут быть либо социокультурными (характеристики общества, культуры), либо психологическими (свойства индивида, входящего в тот или иной этнос). Поэтому вполне закономерно, что в зависимости от изучаемого предмета меняется и методический аппарат, и логика исследования. Это можно проследить на примере различных подходов к изучению такого психического процесса, как мышление.
Еще в XIX в. психология игнорировала факт социально-исторической детерминации высших психических функций. Считалось, что внутренние свойства и основные законы психической жизни (ассоциации, апперцепции, структурность восприятия, условные связи) остаются неизменными, и, таким образом, общественные формы деятельности – это проявления психологических свойств человека, установленных в психологии. Так, В. Вундт в своем многотомном труде «Психология народов» сделал попытку расшифровать такие социальные явления, как религия, мифы, мораль, право, с позиций индивидуальной психологии, видя в них проявление законов ассоциации и апперцепции. Понимание психических процессов как продуктов эволюции связано с теориями Ч. Дарвина и Г. Спенсера. Они пытались проследить, как развиваются сложные формы психической деятельности, как в результате эволюции элементарные формы биологического приспособления к изменяющимся условиям среды превращаются в сложные формы адаптации.
С середины XIX в. широкое распространение получили идеи о том, что развитие индивида воспроизводит развитие рода («биогенетический закон», «закон рекапитуляции»). Они были использованы для следующего вывода: мышление отсталых народов приближается к мышлению детей, а отсюда— расовая неполноценность отсталых народов.
Преобладающая во второй половине XIX в. биологическая ориентация выражалась и в отождествлении культурных различий – с расовыми. Так, Спенсер приписывал меньшие умственные способности не только «низшим» расам, но и «низшим» классам в промышленных странах, которые, как он считал, занимают свое место в обществе в результате естественного отбора. Тайлор также не отказывался от классификации рас по грубой шкале развития цивилизации и делал вывод о том, что цивилизованный человек не только умнее и способнее дикаря, но даже лучше и счастливее его.
В противовес биологизаторским теориям французская социологическая школа пыталась показать, что основные формы психической жизни человека – это продукт общественной жизни.
Другой представитель французской социологической школы, Л. Леви-Брюль, считал, что мышление человека, живущего в условиях примитивной культуры, является продуктом господствующих в этом обществе общих взглядов или «коллективных представлений», что оно дологично, диффузно и работает по закону сопричастности. Такое мышление имеет магический характер, т. е. отражает не практические отношения человека с реальной действительностью, а систему тех верований и примитивных представлений, которые складывались в первобытном обществе.
С 1930-х годов во всем мире возникает и увеличивается интерес к сравнительно-историческому анализу психических процессов человека. Это исследования, известные под общим названием кросскультурные, или исследования проблем формирования психики в условиях различных культур. В целом можно выделить две основные концепции изучения психических процессов, которые, по словам А. Р. Лурия, способствовали внедрению научного метода в этнопсихологические исследования.
Первая концепция сформулирована в трудах французского исследователя К. Леви-Стросса. Он исходил из того, что основные логические операции на разных этапах исторического развития остаются одними и теми же. Человек примитивного общества так же, как и человек развитой культуры, ищет пути к объективному знанию, исходит из активных гипотез, пытается упорядочить свое мышление и свой опыт в известные логические системы. Но, классифицируя поступающую информацию, он выбирает иные, более наглядные и непосредственно воспринимаемые признаки, способы обобщения остаются многообразными и неустойчивыми. Таким образом, если у культурного человека в основе мышления лежат устойчивые, однозначно логические основания, то примитивного человека отличает тенденция связывать вещи, которые могут быть связаны друг с другом только в соответствующей ситуации (например, топор и очки объединяются по признаку их «нужности» для человека). Эти положения Леви-Стросса близки к концепции выдающегося отечественного психолога Л. С. Выготского, сформулированной на три десятилетия раньше. Выведение причин различных форм логического мышления из основных форм практики субъекта, а не из его внутренних психологических особенностей—один из наиболее прогрессивных выводов современной сравнительной психологии.
Вторая важная для развития этнопсихологии концепция была предложена антропологической лингвистикой. В ее основе лежит утверждение, что особенности человеческого сознания можно понять, лишь учитывая тот язык, который применяется для выражения мысли. Язык человека не только выражает мысль, но и принимает непосредственное участие в ее формировании—вот суть гипотезы, получившей название «гипотеза Сепира – Уорфа».
Многие антропологи также пытались охарактеризовать познавательные процессы в различных культурах, исходя из представлений о функциональной организации правого и левого полушарий головного мозга, обеспечивающих качественно различные мыслительные процессы. У большинства людей (у правшей) правое полушарие перерабатывает информацию как целое, а в левом полушарии происходит ее последовательная переработка, наиболее важной особенностью которой является использование речи. Данные фило-, антропо- и онтогенеза свидетельствуют о неравномерном развитии отдельных мозговых структур в виде более позднего формирования и созревания зон мозга, ответственных за сложные последовательные процессы переработки и кодирования информации. По-видимому, представители разных культур отличаются тем, какие мыслительные процессы им чаще надо использовать в конкретных практических ситуациях. Для развивающихся культур более характерны целостное чувственное отражение (конкретное узнавание, зрительно-пространственный анализ, целостное восприятие), эффективность в конкретных видах деятельности с опорой на прошлые знания, что обычно рассматривается как функции «правополушарных» процессов и стабильное ядро мозговой организации человека любой культуры. В то же время такие «левополушарные» процессы, как абстрактное познание с помощью речи, аналитическое восприятие, обобщенное узнавание, произвольность и возможность прогнозировать – это те оперативные процессы, которые более характерны для представителей развитых культур. Они формируются в ходе воспитания и образования человека любой культуры и обеспечивают его индивидуально-изменчивое поведение.
Неравные в указанном отношении правое и левое полушария соединены в единый мозг, и парное их функционирование или межполушарное взаимодействие остается главным условием формирования оптимальной нервно-психической деятельности. Закон единства симметрии – асимметрии с прогрессивной тенденцией нарастания асимметрии мозга—это тот механизм, который помогает нам понять, с одной стороны, эволюцию и развитие человека, а с другой – особенности познавательных процессов представителей различных культур.
Итак, анализ экспериментальных данных, накопленных психологами, нейро- и психофизиологами, позволяет сделать несколько общих выводов.
1. Основной в определении этнических особенностей психики является социокультурная детерминанта.
2. Структура познавательной деятельности на разных этапах исторического и культурного развития не остается постоянной, а перестраивается с изменением условий общественной жизни и конкретной практики. Главная особенность наблюдаемых сдвигов – это переход от непосредственного наглядно-действенного опыта к основам теоретического знания путем постепенного овладения отвлеченными понятиями, закрепленными в языке, т. е. в общефилософском смысле—переход от чувственного к рациональному.
3. Принципы функциональной асимметрии и межполушарного взаимодействия мозга человека, единые для людей разных культур как видовые, в конкретных функциональных связях могут быть неодинаковыми для представителей разных этносов. Вместе с тем при соответствующих внешних условиях (среда обитания, воспитание, образование) именно эти принципы мозговой организации психической деятельности обеспечивают каждому человеку, независимо от его национальной или расовой принадлежности, равные познавательные возможности.
Поможем написать любую работу на аналогичную тему