СТАНОВЛЕНИЕ ЭТНИЧЕСКОЙ ПСИХОЛОГИИ В РОССИИ.

В России этнопсихологические исследования первоначально были делом литераторов, этнографов и языковедов.

Объектом познавательного интереса этническое самосознание русского народа стало выступать в эпоху русского Просвещения. Воспитание национальной гордости соотечественников было лейтмотивом трудов М. В. Ломоносова, который положил начало традиции, подхваченной и развитой просветителями второй половины XVIII в. Стремление к формированию общественного мнения, к воспитанию национального достоинства, к противодействию «офранцузивания» русской знати можно увидеть в публикациях И. И. Новикова, Д. И. Фонвизина, Н. М. Карамзина, А. Н. Радищева.

Преемниками идей просветителей в начале Х1Хв. стали декабристы. В программах преобразования Российского государства, особенно после Отечественной войны 1812 года, они учитывали значение этнопсихологического фактора воздействия на русское общество.

Продолжателем гуманистических традиций русского Просвещения был П. Я. Чаадаев, без учета творчества которого невозможно всесторонне оценить особенности развития русского рационального самосознания в первой половине XIX в. С его именем связано начало двух важнейших общественно-политических течений, в рамках которых обсуждался вопрос о самобытности русского народа. В «Философических письмах» П. Я. Чаадаева впервые не отвлеченно, а предметно поднята проблема значения русской народности, ее особенностей. Во взглядах Чаадаева скептицизм и неприятие исторического прошлого русского народа сочетались с верой в его особое предначертание, мессианскую роль России в будущем Европы.

Идея мессианской роли России легла в основу теоретических построений славянофилов как представителей особого направления русской общественной мысли. Наибольшую активность это движение приобрело в 30—50-е годы XIX в. Создатели общества «Любомудров» Д. В. Веневитинов, А. С. Хомяков, И. В. Киреевский считали самой насущной проблемой России становление национального самосознания русских, что возможно через достижение национальной самобытности, создание своей литературы и искусства.

Славянофилы второго поколения—К. С. Аксаков, И. С. Аксаков, Ю. Ф. Самарин, Ф. И. Тютчев, А. А. Григорьев и др. – в художественных и публицистических работах также стремились обратить внимание зарождающейся русской интеллигенции и вообще читающей публики на проблемы национального самосознания русских как этноса, имеющего уникальную историю и географию расселения. Славянофилы второго поколения в отличие от своих предшественников говорили не о народных основах национального возрождения, а конкретизировали, что в послепетровской Руси только крестьянство и частично купечество выступают хранителями извечных самобытных черт и традиций, по выражению И. С. Аксакова— «самостоятельности русского воззрения».

Другое направление русской общественной мысли западничество связано с ориентацией на вхождение России как европейского государства в мировое сообщество цивилизованных государств Запада. Идеологами этого направления выступали А. И. Герцен, Н. П. Огарев, В. Г. Белинский. В. П. Боткин, Н. А. Добролюбов. Западники в отличие от славянофилов не склонны были идеализировать ни историческое прошлое, ни нравственные качества русского народа. Но при этом они противостояли нивелированию национального, особенно в верхних социальных слоях русского общества, утрате частью дворянства чувства национального достоинства.

Велико значение и русской этнографии в становлении этнической психологии. Экспедиции, снаряжавшиеся Академией наук, начиная с XVIII в., привозили с севера России и из Сибири разнообразный материал. Для разработки материалов экспедиций и дальнейшего изучения страны в 1846 г. было учреждено Русское Географическое общество. Его создание было связано с выполнением не только, и даже не столько научных, сколько социальных заданий. В программу общества входило всестороннее изучение России – ее географии, природных богатств и народов. Одной из главных задач было изучение русского крестьянства для решения вопроса о крепостном праве. Государственные интересы требовали и сведений о народах Сибири, Средней Азии, Кавказа. Это наложило отпечаток на деятельность общества и его этнографического отделения, в котором организуются этнопсихологические исследования.

В связи с программой комплексного этнографического исследования Н. И. Надеждиным в 1846 году была составлена «Инструкция этнографическая», которая предлагала описывать:

быт вещественный,

быт житейский,

быт нравственный,

язык.

Нравственный быт включал в себя все явления духовной культуры и среди них «народную характеристику», т. е. психический склад; сюда же входило описание умственных и нравственных способностей, семейных отношений и особенностей воспитания детей.

Таким образом, в этнографическом отделении Русского Географического общества в конце 1840-х годов было положено начало новой отрасли психологии – народной психологии.

Исторически этническая, или народная, психология развивалась в России в двух направлениях. Одно представляло собой сбор этнографического материала, а психологические проблемы оказывались включенными в общие описания жизни разных народов. Другое направление было связано с языкознанием; здесь язык выступал как основа единства психического склада того или иного народа. Поддержку и развитие получила идея, что основой народной психологии является язык, и он обусловливает существование этнических общностей. Эта идея повлияла на формирование психологического направления в языкознании, восходящего еще к работам немецкого ученого В. Гумбольдта. И главной чертой народной психологии стала ее связь с языкознанием.

Также, в составе национальной психики помимо интеллектуальных, языкознательных выделялись и волевые элементы: «задерживающая воля» и «действующая воля». Они образуют уклад воли, который проявляется в национальном характере. В национальных характерах различались два типа – пассивный и активный. Каждый из них, по классификации, включает в себя два уклада.

Пассивный тип:

а) задерживающая и действующая воли не отличаются силой и осложняются психологическим элементом волевой лени (пример—русский волевой уклад);

б) обе воли—задерживающая и действующая— одинаково сильны и характеризуются отпечатком психологической дисциплины (пример—немецкий волевой уклад).

Активный тип:

а) обе волн сильны, но действующая воля осложняется психологическим элементом спорта (пример—английский волевой уклад);

б) сильная и импульсивная действующая воля при относительно слабой задерживающей воле, особый психологический элемент—героизм (пример—французский волевой уклад).

Овсянико-Куликовский – основоположник этой теории, считал, что нельзя отрицать влияния культурного развития и исторических условий на уклад воли, но если этот уклад сложился, он становится принадлежностью национальной психологии, приобретает у каждого народа особую психологическую постановку. Разнообразие национального характера проявляется в общественной жизни, в политической и социальной борьбе, в истории каждого народа. Следовательно, общественное развитие оказывается, согласно данному взгляду, подчиненным национальному характеру.

Теория национальной психологии, которую развивал Овсянико-Куликовский, служила целям психологизации социально-исторической проблемы наций и национальностей, из нее делались практические выводы для национальной политики. Автор считал, что основной вопрос национальной политики сводится к вопросу о языке. Трактуя язык как инструмент этнической идентификации, он видел в нем фактор национального самоопределения личности. Вслед за психологизацией социальных явлений Овсянико-Куликовский сделал и другой шаг биологизировал их, введя понятие патологии национальности, «болезней» национальной психики, таких, как национализм, шовинизм. Согласно его взглядам, гипертрофия социальных межнациональных признаков в некоторых случаях вызывает атрофию национальных черт, явление «денационализации», но ее следствием может быть и повышение национального чувства, ведущее к национальному тщеславию и шовинизму.

В предреволюционные годы в Московском университете был введен курс этнической психологии, читал его философ Г. Г. Шпет. В 1917 г. опубликована его статья об этнической психологии в журнале «Психологическое обозрение», а в 1927 г. – книга о предмете и задачах этой науки под названием «Введение в этническую психологию». Эта книга была написана еще в 1916г., позже были добавлены лишь комментарии к вышедшей за это время иностранной литературе. Хотя книга Шпета была издана в советское время, она относится к науке дореволюционной России. Г. Г, Шпет опубликовал только первую часть—»Введение, предмет и метод этнической психологии». Однако по своему содержанию она представляет собой обобщенное и критическое изложение состояния этнической психологии и утверждение положения о развитии этнической психологии как раздела социальной психологии.

«Дух народа», по мнению Г. Г. Шпета, символизирует смысл и идею «народа», которые раскрываются в типологических изображениях его состава и изменений во времени. Например, «дух. аристократии», «дух данного времени», «дух рыцарства», «дух мещанства»—все это частные ингредиенты целого, не теряющего сути в конкретности. «Дух» в этом смысле есть собрание, «связка» характерных черт «поведения» народа. В совокупности с постоянством «диспозиций» он представляет собой народный характер. Этот субъективный характер узнается в его объективизации как совокупность реакций народа на обстоятельства, в которых он сам участвует, на объективно данные ему отношения и идеальные образования. Типическое и общее отношение к объективному существует как переживание коллектива, вкладываемое в определенный репрезентант народа—сословия, касты, группы. Отсюда выделение этнической психологии из социальной и определение для каждой из них собственного объекта.