Первая волна

Ностальгия, Одиночество, Тоска, Апатия – доминантные смысловые комплексы в культурном пространстве поэзии русской эмиграции. Парадигма метафоры изгнания. Семантические цепочки оппозиций: Там // Тут, Свое // Чужое. Метафизическое состояние поэта, находящее выход в особых жанровых «амальгамах» - мемуарах. Лирико-субъективный пласт. Оппозиция «Память-Беспамятство». Метафора «Пустоты». Мотивы вневременности, отчужденности, пустынности души, пустоты слова. . «Восточная ветвь» .«Восточная ветвь» послевоенной русской эмиграции как составная часть российской эмиграции «первой волны» имела ряд особенностей, связанных с «географической отдаленностью от основных эмигрантских центров, экономическими, социально-политическими и культурными условиями страны проживания»Во-первых, «формирование российской эмиграции в Китае —главном прибежище для выходцев из России на востоке — тесно связано с окончательным поражением белогвардейского сопротивления на дальневосточной окраине страны» В январе—марте 1920 г. рухнул режим Колчака. В докладе о положении «белой эмиграции», представленном Русским общест-вом в Маньчжурии и Монголии Лиге Наций в 1929 г., отмечалось, чтов 1917 г. в Китае насчитывалось 51 310 чел. русских; в 1919 г. — 147 170 чел.К осени 1922 г. из Владивостока началась эвакуация остатков Белой армии. К этому времени массовый эмигрантский поток на западе уже иссяк. Наиболее яркие представителе восточной ветви: Михаил Щербаков, Борис Юльски й и Альфред Хейдок. Поэт, прозаик, издатель Михаил Щербаков (1891-1956) свои первые произведения создавал и публиковал во Владивостоке, откуда эмигрировал в Китай в 1922 году. В сборник избранных произведений включены книга рассказов «Корень жизни» (1943), повесть «Черная серия», книга стихов «Отгул» (1944), а также рассказы, путевые очерки, статьи, рецензии и переводы с китайского, впервые опубликованные в шанхайских изданиях «Понедельник», «Врата», «Прожектор», «Парус», «Слово». Его проза и поэзия проникнуты духом романтизма и живого интереса к культуре и обычаям Востока. Сборник избранных произведений Бориса Юльского (1912-1950) (писатель эмигрировал в Китай после революции) включает повесть и рассказы, впервые опубликованные в харбинском журнале «Рубеж» и других эмигрантских изданиях в период с 1933 по 1945 годы. В первый раздел вошли рассказы из авторского цикла «Зеленый легион», повествующие о русской лесной полиции, защищавшей тайгу Маньчжурии от хунхузов и браконьеров. Второй раздел составили рассказы, посвященные судьбам эмигрантов восточной диаспоры. Стиль писателя отличается тонким литературным вкусом, выразительной образностью и живыми характерами. В первый раздел книги «Восточная ветвь» вошел канонический состав сборника «Звезды Маньчжурии» Альфреда Хейдока (1892-1990) (с предисловием Николая Рериха), вышедшего в 1934 году в Харбине. Во втором разделе — другие рассказы того же периода, многие из которых впервые были опубликованы в тихоокеанском альманахе «Рубеж». Действие произведений писателя разворачивается на всем пространстве Маньчжурии и Монголии, куда Гражданская война забросила русских эмигрантов. Своеобразная проза автора отличается обостренным внимание к философии буддизма, ко всему таинственному и магическому в жизни человека.Центром русской общины в Маньчжурии стал город Харбин, основанный русскими строителями-железнодорожниками в 1898 году. Именно сюда в начале двадцатых годов попали русские эмигранты с Дальнего Востока и из Сибири.Харбин 1920—30-х годов был русским городом, сохранившим свою автономию, старый дореволюционный уклад жизни. Уже в 1917 году русское население Харбина составляло свыше 150 тысяч человек1. Здесь были Совет уполномоченных Харбинского общественного управления (русский муниципалитет), русский пограничный суд, полиция, банки, множество военно-политических организаций, православные храмы, русские школы и гимназии, педагогический, юридический и политехнический институты, библиотеки, кинотеатры, балет, опера, симфонический оркестр и оперетта. Это был как бы островок Российской империи начала ХХ века, в котором сохранялся особый стиль, внешний образ дореволюционной жизни, ее патриархальность и старомодность. Русская диаспора Харбина была мало подвержена влиянию Китая, сохранила свою языковую, социальную и религиозную автономию. Литературное наследие поэтов русского Харбина чрезвычайно обширно и интересно. Значительную долю составили произведения авторов молодого поколения, заявившие о себе вне Родины. Многие поэты стали известны благодаря публикациям на страницах «Рубежа». Здесь печатали большинство своих произведений члены литературно-художественного объединения «Чураевка»5, основанного в 1926 году поэтом старшего поколения Алексеем Ачаиром. Литературные встречи, получившие название «Вечера у Зеленой Лампы» проходили регулярно, дважды в неделю устраивались творческие встречи, авторские семинары, литературные чтения, лекции и дискуссии.
На встречах выступали известные ученые и литераторы, читали стихи молодые поэты, звучала музыка. Под эгидой «Чураевки» составлялись и издавались сборники стихов, антологии, книги отдельных авторов.«Чураевка» — одно из значительный явлений литературной жизни русского Харбина. Организатором и идейным вдохновителем этого творческого союза стал поэт Алексей Алексеевич Ачаир. Он был одним из немногих поэтов «Чураевки», оставшихся в Харбине вплоть до прихода советских войск в 1945 году. Эти события трагически отразились на его судьбе. Поэт был депортирован в СССР и десять лет провел в лагерях, после освобождения жил в Новосибирске. Стихи поэта печатались в «Рубеже» и «Луче Азии», в эмигрантской антологии «Якорь» (Берлин, 1936), в «Русских записках» (Париж) и сборнике литературы русского зарубежья «Ковчег» (Нью-Йорк, 1942). Основные темы его поэзии — Россия, память о ней, верность ее культуре, воспоминания о Сибири, тема казачества. Его поэзия наполнена ностальгическими нотами о прошлой жизни. Родина для поэта ассоциируется с Сибирью, сохранившей свои исконно русские традиции и местный колорит. Им были опубликованы сборники: «Первая» (1925), «Лаконизмы» (1937), «Полынь и солнце» (1938), «Тропы» (1939), «Под золотым небом» (1943). Одним из наиболее известных поэтов этой литературной группы был Валерий Перелешин, известный также как переводчик с английского, китайского и португальского языков. В Харбин попал еще в юношеском возрасте, здесь закончил гимназию и юридический факультет. Было издано свыше десяти сборников стихов, две книги воспоминаний, сборники поэтических переводов. В 1937 году вышла его первая книга «В пути», затем — «Добрый улей» (1939), «Звезда над морем» (1941), «Жертва» (1944). Он называл Китай своей ласковой желтой мачехой. В детском возрасте попала в Харбин и Лариса Андерсен (1914 г.р.) — автор интимных, глубоко личных стихотворений, окрашенных лирической грустью и меланхолией. Вместе с другими поэтами «Чураевки» участвовала в поэтическом сборнике «Семеро» (1931). В 1940 году вышел сборник ее стихотворений «По земным лугам». Значительно позже ее стихи были включены в антологию поэтов русского зарубежья «Муза диаспоры. Избранные стихи зарубежных поэтов. 1920—1960» (Германия, 1960). С частями белой армии Колчака в начале двадцатых годов в Харбин попал поэт и прозаик Арсений Несмелов. Он был одним из немногих дальневосточных поэтов, творчество которого стало широко известно в Европе. Его стихи появлялись в «Современных записках», в «Воле России», в чикагском журнал «Москва», были напечатаны в антологии «Якорь». За двадцать лет жизни в Харбине А. Несмелов издал несколько сборников стихов: «Кровавый отблеск» (1929), «Без России» (1931), «Полустанок» (1938), «Белая флотилия» (1942), две поэмы — «Протопопица» (1939) и «Через океан» (Шанхай, 1934). Колосова Марианна, поэтесса и общественный деятель. В годы гражданской войны, будучи еще юной поэтессой, связала свою судьбу с военкомом В. Куйбышевым. После разрыва с Куйбышевым и скитания по России эмигрировала в Харбин. Печаталась в различных эмигрантских изданиях, в т. ч. в журнале «Рубеж». В 1928 опубликовала свой первый поэтический сборник «Армия песен», в 1930 — «Господи, спаси Россию», в 1932 — «Не покорюсь», в 1934 — «На звон мечей», а затем еще один — «Медный гул». В 1946 вместе со своим мужем — одним из организаторов русского патриотического движения за рубежом А. Покровским переехала в Латинскую Америку, где влачила фактически нищенское существование. Скончалась в полном забвении в Чили.

«Молодая Чураевка» образовалась под эгидой Христианского Союза Молодых Людей (ХСМЛ), одной из старейших международных благотворительных организаций, которая открыла представительство на Дальнем Востоке для помощи беженцам из России, пострадавшим от большевистской революции1. Союз размещался в главном центре сосредоточения русских эмигрантов, в городе Харбине, на улице Садовая, дом 62. По инициативе поэта Алексея Алексеевича Грызова (литературный псевдоним – Ачаир, 1896-1960), секретаря ХСМЛ, которому поручено было вести образовательные программы, и возник этот юношеский кружок. Фактически «Молодая Чураевка» родилась 8 ноября 1925 г., а как официальная организация оформилась 20 марта 1926 г. Годы спустя харбинская пресса вспоминала об этом событии: «Первый раз собралась маленькая группа молодёжи, образовавшая Кружок ХСМЛ-Журнала… за большим столом, в пустоватом зале собирались девушки и юноши – почти дети»2. Первоначально кружок назывался «Зелёная лампа», следуя давней пушкинской традиции. (Такое же название в 1920-х гг. имели литературно-философские собрания, устраиваемые Д.С.Мережковским и З.Н.Гиппиус в Париже.) В нём объединились любители русской словесности и поэзии в возрасте от 15 до 19 лет, примерно около двадцати человек. «Меж двух миров» - монография. Интерес авторов монографии сосредоточен на исследовании духовных, этнокультурных, этнорелигиозных феноменов русской жизни в Маньчжурии сквозь призму литературного творчества дальневосточных беженцев. Культурное пространство русского Харбина и его окрестностей совместило прошлое и настоящее, Восток и Запад, столицу и провинцию, эмиграцию и метрополию. Оно сформировало особый художественный мир литературы «восточной ветви» эмиграции и определило специфические формы культурной, общественно-политической религиозной жизни русских в Маньчжурии. Книга адресована широкому кругу читателей: специалистам-гуманитариям, студентам гуманитарных факультетов вузов, учителям, учащимся школ, лицеев и всем тем, кто интересуется историей культуры и литературы русского зарубежья, в частности, литературной харбинистикой.

Писать Гайто Газданов начал еще в Стамбуле. Первый его рассказ - Гостиница грядущего - был напечатан в 1926 году. С этого времени начинается сотрудничество Газданова в толстых журналах (Воля России, Современные записки, Русские записки и др.) Уже в середине 20-х годов он участвует в русской литературной жизни Парижа, посещает литературные вечера и собрания, выступает с чтением своих рассказов и эссе. В 1930 году в Париже вышла первая книга Гайто Газданова - роман Вечер у Клэр, ставший событием в молодой литературе русского зарубежья. Г. Адамович вспоминал, что роман был одобрен строгим судьей, Буниным, особенно оценившем стилистическое мастерство автора.Нарушая сложившееся в эмигрантской среде правило, Гайто Газданов послал свою книгу А. М. Горькому. В феврале 1930 года Максим Горький писал ему: Сердечно благодарю Вас за подарок, за присланную Вами книгу. Прочитал я ее с большим удовольствием, даже - с наслаждением, а это редко бывает, хотя я читаю не мало. Вы, разумеется, сами чувствуете, что Вы весьма талантливый человек, к этому я бы добавил, что Вы еще своеобразно талантливы - право сказать я это выношу не только из Вечера у Клэр, а также из рассказов Ваших - из Гавайских гитар и других . Сделав ряд замечаний, А. М. Горький в постскриптуме сообщает, что послал книгу в московское издательство Федерация: Очень хотелось бы видеть книгу Вашу изданной в Союзе Советов. Третьего марта 1930 года Гайто Газданов ответил письмом, исполненным благодарности. Письмо это похоже на исповедь. Начиная с изъявления благодарности и принимая А. М. Горького, Газданов далее пишет: Очень благодарен Вам за предложение послать книгу в Россию. Я был бы счастлив, если бы она могла выйти там, потому что здесь у нас нет читателей и вообще нет ничего. С другой стороны, как Вы, может быть, увидели это из книги, я не принадлежу к эмигрантским авторам, я плохо и мало знаю Россию, так как уехал оттуда, когда мне было шестнадцать лет, немного больше; но Россия моя родина, и ни на каком другом языке, кроме русского, я не могу и не буду писать В 30-е годы Гайто Газданов добивался возвращения на родину. 20 июля 1935 года он обратился к А. М. Горькому с просьбой о содействии. Он пишет: Я хочу вернуться в СССР и, если бы Вы нашли возможным оказать мне в этом Вашу поддержку, я был бы Вам глубоко признателен… Ответ М. Горького бал таков: Желанию Вашему возвратиться на родину сочувствую и готов помочь Вам, чем могу. Человек Вы даровитый и здесь найдете работу по душе, а в этом и скрыта радость жизни. Неизвестно, сумел ли А. М. Горький что-либо предпринять; в 1936 году он умер. Гайто Газданов, обращаясь в советское консульство в Париже, разрешения на возвращение так и не получил.В 20-е - 30-е годы Гайто Газданов переписывался с матерью, к который был очень привязан. После гражданской войны она вернулась во Владикавказ и преподавала французский и немецкий языки в пединституте. Гайто посылал ей свои ранние рассказы, прочла она и первый его роман. Судьбе было угодно, чтобы, попрощавшись летним вечером 1919 года, они никогда больше не увидели друг друга. Она умерла в 1939 году.В 1938 году отдельной книгой вышел в Париже второй роман Гайто Газданова История одного путешествия, в 1939 году в парижском журнале Русские записки опубликован роман Полет.После войны все романы Гайто Газданова, кроме романа Ночные дороги, вышедшего отдельной книгой в 1952 году, публиковались на страницах ньюйоркского Нового журнала. При жизни писателя вышло еще три романа: Пилигримы (1953 - 1954), Пробуждение (1965 - 1966), Эвелина и ее друзья (1969 - 1971). Последний, незаконченный роман Гайто Газданова Переворот опубликован посмертно в 1972 году.Характерная черта творчества Гайто Газданова - автобиографичность, свойственная в той или иной мере значительной части его произведений. Автобиографическая основа легко обнаруживается и в романе Ночные дороги, воплотившем впечатления первых лет работы водителем ночного такси…В 1931 году двадцативосьмилетний писатель признался в рассказе Великий музыкант: …все, что было непосредственно прекрасного в моей жизни, уже кончилось, и позади остались горы с белыми вершинами и сверкающая, далекая, темно-зеленая листва деревьев, растущих в глубоких кавказских расщелинах и оврагах, синие и розовые лучи на вечернем, свежем снегу и пустынный запах водорослей, прибиваемых морем к песчаному берегу…Гайто Газданов умер накануне своего 68-го дня рождения 5 декабря 1971 года, от рака легких в Мюнхене, похоронен он на русском кладбище Сен-Женевьев-де-Буа в Париже, где успокоилась вся русская эмиграция, которая сохранила, как умела, Россию в своем сердце. В городе, который он любил и который все-таки остался для него чужим городом далекой и чужой страны.