Некоторые черты средневековой ментальности. Представление о пространстве и времени.

Мировоззрение средних веков было по преимуществу теологическим. Христианство являлось идеологическим стержнем культуры и всей духовной жизни. Теология, или религиозная философия, стала высшей формой идеологии, предназначенной для элиты, образованных людей, в то время как для огромной массы неграмотных, для «простецов», идеология выступала прежде всего в виде «практической», культовой религии. Сплав теологии и других уровней религиозного сознания создавал единый идеолого-психологическии комплекс, схватывающий все классы и слои феодального общества. Средневековая философия, как и вся культура феодальной Западной Европы, еще с первых этапов своего развития обнаруживает тяготение к универсализму. Она формируется на базе латинской христианской мысли, вращающейся вокруг проблемы взаимосвязи бога, мира и человека, обсуждавшейся еще в патристике — учениях отцов церкви II—VIII вв. Специфика средневекового сознания диктовала то, что ни один даже самый радикальный мыслитель объективно не отрицал и не мог отрицать примата духа над материей, бога над миром.

К XIII в. обычно относят зарождение интереса к опытному знанию в Западной Европе. До той поры здесь преобладало отвлеченное, основанное на чистом умозрении знание, часто бывшее весьма фантастическим по содержанию. Между практическим знанием и философией лежала пропасть, казавшаяся непреодолимой. Естественно-научные методы познания не разрабатывались. Преобладали грамматические, риторические и логические подходы. Связь с материальным миром осуществлялась через посредство громоздких, нередко фантастических абстракций. Своеобразный пример этого давала алхимия. Средневековому человеку мир казался познаваемым, но исполненным необычных вещей, населенным диковинными существами. Грань между реальным и высшим, сверхчувственным миром зачастую стиралась. Однако жизнь требовала не иллюзорных, а практических знаний. В XII в. определенный прогресс наметился в области механики и математики. Это вызвало опасения ортодоксальных богословов, которые прозвали практические науки «прелюбодейными». В Оксфордском университете переводились и комментировались естественно-научные трактаты ученых древности и арабов. Роберт Гроссетест сделал попытку применить математический подход к изучению природы. В XIII в. оксфордский профессор Роджер Бэкон, начав со схоластических штудий, в конечном счете пришел к исследованию природы, к отрицанию авторитетов, решительно отдавая предпочтение опыту перед чисто умозрительной аргументацией. Бэкон достиг значительных результатов в оптике, физике, химии. За ним укрепилась репутация мага и волшебника. О нем рассказывали, что он создал говорящую медную голову или металлического человека, выдвинул идею воздвижения моста путем сгущения воздуха. Ему принадлежали утверждения о том, что можно сделать самодвижущиеся суда и колесницы, аппараты, летающие по воздуху или беспрепятственно передвигающиеся по дну моря или реки. Жизнь Бэкона была полна превратностей и лишений, он не раз осуждался церковью и подолгу сидел в заточении. Продолжателями его дела стали Уильям Оккам, Николай Отрекур, Буридан и Николай Орезмский (Орем), которые немало сделали для дальнейшего развития физики, механики, астрономии. Орем, например, приблизился к открытию закона падения тел, развил учение о суточном вращении Земли, обосновал идею применения координат. Николай Отрекур был близок к атомизму. В духовной жизни Средневековья важную роль играли исторические представления. В ту эпоху история не рассматривалась как наука или как занимательное чтение; она была существенной частью миросозерцания. Различного рода «истории», хроники, летописи, биографии королей, описания их деяний и прочие исторические сочинения были излюбленными жанрами средневековой словесности. Это обусловливалось в значительной мере тем, что христианство придавало истории большое значение. Христианская религия изначально претендовала на то, что ее основа — Ветхий и Новый Завет — принципиально исторична. Существование человека разворачивается во времени, имеет свое начало (акт творения) и конец — второе пришествие Христа, когда свершится Страшный суд и осуществится цель истории. Сама история представлялась как путь спасения человечества Богом. В феодальном обществе историк, летописец, хронист мыслился как «человек, связующий времена». История была средством самопознания общества и гарантом его мировоззренческо-социальной стабильности, ибо утверждала его универсальность и закономерность в смене поколений, во всемирно-историческом процессе. Универсальный «историзм» сочетался с удивительным на первый взгляд отсутствием у людей Средневековья чувства конкретной исторической дистанции. Прошлое они представляли в облике и костюмах своей эпохи, усматривая в нем не то, что отличало людей и событие давних времен от них самих, а то, что казалось им общим, универсальным. Прошлое как бы становилось частью их собственной исторической реальности. Александр Македонский представал средневековым рыцарем, а библейские цари правили на манер феодальных государей.