Социологический анализ общественного развития предполагает изучение развития различных компонентов социальной системы, многообразных подсистем социального целого. Поскольку прогресс в области науки и техники сегодня наиболее очевиден и вызывает наиболее конструктивные изменения, постольку, вне зависимости от имеющихся расхождений в представлениях о структурных конфигурациях социальных систем и об иерархии и характере взаимозависимостей различных структурных элементов, целесообразно, видимо, прежде всего обратиться к анализу проблем развития техники и науки. В этой сфере эмпирические модели развития могут сыграть важную роль для выявления специфических средств прогнозирования технического и научного прогресса. Обратимся к проблеме прогнозирования, так как именно она, как представляется, дает наибольшие возможности для анализа социологического подхода к проблеме изменений в большом интервале времени и выяснения направления эволюции и развития социальных систем.
В.И.Ленин писал, что «экономист всегда должен смотреть вперед, в сторону прогресса техники, иначе он немедленно окажется отставшим, ибо кто не хочет смотреть вперед, тот поворачивается к истории задом: середины тут нет и быть не может». Эти слова относятся не только к экономистам, но и к социологам. Надо отметить, что ныне достигнуты определенные успехи в прогнозировании перспектив научно-технического прогресса и возрастает точность этих прогнозов. Так, в 1959-1960 гг. были предсказаны достижения, которые сейчас уже осуществлены. Например, на начало 60-х годов были предсказаны создание ускорителя мощностью 25 мэв, хирургические операции с использованием искусственного сердца, связь через спутники, создание судна с атомным двигателем. Было предсказано к середине 1960 гг. и достигнуто создание вертикально взлетающего самолета, спутника с человеком на борту, газовой турбины на автомобилях и т.д.
Успехи, достигнутые в прогнозировании научно-технического прогресса, объясняются в определенной степени и построением моделей развития техники, повышением эффективности методологических средств прогнозирования. Известно, что в прогнозировании научно-технического прогресса применяются различные методы: методы экспертных оценок («мозговая атака», метод Дельфи), прогнозирование на основе качественно-количественного анализа динамики выдачи патентов, на основе теоретико-информационного анализа патентов, с помощью различных форм экстраполяции и т. д.
Серьезные достижения существуют в построении моделей экономического развития. Не касаясь подробно этой специальной области, упомянем лишь некоторые экономические модели, которые пытаются преодолеть односторонность теории экономического равновесия и выявить динамику развития. Помимо моделей, представленных шведскими экономистами, надо упомянуть модель «затраты ‑ выпуск» американского экономиста В. Леонтьева, совокупность моделей и методов теории оптимального планирования, успешно разрабатываемых советскими экономистами ‑ ныне покойным академиком В. Немчиновым, В. Канторовичем, В. Новожиловым и др. Следует обратить внимание на то, что создание такого рода моделей столкнулось с рядом теоретических трудностей. Прежде всего построение динамических моделей не может основываться на простой экстраполяции из прошлого, а должно предполагать осмысление потребностей и тенденций будущего развития. Эта трудность отмечается в экономической модели прогнозирования экономики Англии, предложенной Р. Стоуном и Дж. Брауном: «Важно постоянно иметь в виду, что связи и коэффициенты моделей должны быть ориентированы на будущее, а не на прошлое и настоящее. Не похоже, чтобы любая чисто эконометрическая техника, базирующаяся на анализе прошлого промышленности, могла нас целиком удовлетворить. В этой связи мы в особенности подчеркиваем необходимость кооперации исследовательских усилий экономистов, статистиков и инженерно-технического персонала».
Другая трудность состоит в том, что изучение экономического развития предполагает анализ множества переменных ‑ проблем народонаселения, его роста и миграции, развития образования, изменений в уровне жизни и потреблении и т.д. Теории, анализирующие экономическое развитие, не могут ограничиваться построением моделей лишь на одном экономическом показателе ‑
уровне инвестиций, капитальных вложений и пр., а должны включать ряд взаимосвязанных переменных, оказывающих существенное влияние на развитие экономики. Причем построение такого рода моделей должно учитывать своеобразие социального положения стран, вступивших на путь интенсивного общественного развития. Приведем один пример. Перед развивающимися странами встает сейчас трудная проблема ‑ обеспечение занятости населения. Чистый прирост трудоспособного населения в 1970-1980 гг. составит 280 млн. человек, в том числе 226 млн. в развивающихся странах. Следовательно, должно быть трудоустроено почти четверть миллиарда человек, причем больше чем для половины из них надо создать новые рабочие места. Эти страны не в состоянии сейчас применять современную технику. Дешевизна рабочей силы и необходимость обеспечения занятости столь большого числа людей порождают парадоксы социального развития, приводят, в частности, к тому, что в этих странах эффективнее применять так называемую промежуточную технологию ‑ это в 150-200 раз дешевле применения современной технологии.
Перед социологами стоит сложная и многогранная проблема исследования путей перехода освободившихся стран на путь развития своей экономики, их индустриализации, урбанизации, изменения всего образа жизни. Традиционный способ производства претерпевает радикальные изменения при индустриализации этих стран. К. Маркс писал: «Чем дольше сохраняются традиции в самом способе производства (а в земледелии традиционный способ держится долго, еще дольше он удерживается при характерном для Востока сочетании земледелия и промышленности), т.е. чем меньшим изменениям подвергается действительный процесс присвоения, тем устойчивее старые формы собственности, а следовательно, и община вообще». Следовательно, индустриализация приводит к существенным модификациям всей социальной структуры, к ломке старых и к созданию новых форм социальной связи. Переход этот осуществляется в различных условиях, которые необходимо учитывать при построении различных эмпирических моделей индустриализации. Следует отметить и то, что по причинам колониальной эксплуатации в развивающихся странах рост обрабатывающей промышленности значительно отставал от роста добывающей. При построении общей теории индустриализации и ее эмпирических моделей необходимо учитывать не только особенности структуры промышленности этих стран, но и возможные источники капиталовложений (внешние или внутренние), оказание помощи со стороны развитых стран и т.д.
Еще одна важная проблема социального развития, которая требует своего обсуждения и эмпирической интерпретации, ‑ проблема урбанизации. Процесс урбанизации происходит ныне весьма интенсивно не только в развитых обществах, но и в развивающихся странах. Урбанизация тесно связана с развитием промышленности, хотя ее нельзя объяснить только этим. Здесь существует многообразие факторов, которые еще требуют своего тщательного научного анализа. Социология не может проходить мимо этих весьма значительных процессов, оказывающих большое влияние на всю социальную жизнь. Она должна представить работающие, эффективные модели развития города, в эмпирической форме представить процесс урбанизации.
И, наконец, следует сказать о проблеме прогнозирования и оценки тенденций современного образования, потребностей в кадрах того или иного профиля, профессий как промышленных, так и научных. Опять-таки это многогранная проблема, при изучении которой необходимо учитывать не только имманентные потребности науки, промышленности и т.п., но и реальные возможности тех или иных стран, уровень их экономического развития, возможности вложения капиталов в развитие образования и науки. К сожалению, в этой области достижений меньше, чем в остальных. Анализ потребностей в кадрах того или иного профиля, создание эмпирических моделей развития образования и его различных видов ‑ профессионального, среднего, высшего, моделей, учитывающих множество факторов, ‑ одна из насущных задач современной социологии.
Представляется очевидным, что к какой бы области жизнедеятельности современного общества мы ни обратились, какие бы локальные или глобальные проблемы ни рассматривали, построения эмпирических моделей социального развития с необходимостью должны, во-первых, учитывать всю сложную взаимосвязь социальных явлений и процессов в их переплетении и, во-вторых, исходить из субординации факторов, образующих эту взаимосвязь, в основе которой лежат, с одной стороны, решающие тенденции современной научно-технической революции, втягивающей так или иначе в орбиту своего действия все страны мира, и, с другой, ‑ социально-экономическое развитие каждой страны в ее взаимодействии с другими государствами.
Именно в этом направлении ведут поиск западные социологи (Парсонс, Эйзенштадт, Этциони и др.), предпринимающие, как уже отмечалось, попытки синтезировать системный подход с эволюционизмом. Однако и набор факторов или эволюционных универсалий, равно как и последовательность их анализа, претендующая на латентно выраженную субординацию их, вызывают серьезные возражения. Очевидно, не случайно эти концепции в основном обращены в прошлое, а будущее предстает в них лишь как экстраполяция определенных тенденций прошлого.
Каковы бы ни были сегодня конкретные пути эволюционного развития народов разных стран, генеральное направление социального прогресса в наши дни лежит через современную научно-техническую революцию к освобождению человека от всех сковывающих его пут, к расширению и углублению творческих функций, выполняемых человеком. Это предполагает качественное изменение соотношения законов функционирования и законов развития общества.
После первой промышленной революции, как известно, законы развития оказались присущими самим законам функционирования социального целого (разумеется, речь идет о тех странах, которые были охвачены этой революцией), в то время как до этой революции для внутренней жизни каждого конкретного социального организма характерна доминирующая роль законов функционирования и воспроизводства системой своей собственной структуры, а изменение и развитие происходят под действием всеобщего. Такая трансформация в соотношении законов функционирования и развития вносит принципиальное изменение в сам механизм действия эволюционных закономерностей. (Заметим, что данные современной биологии позволяют некоторым ученым утверждать, что господствующее представление о невозможности эволюции самих эволюционных законов в органическом мире также не является истинным.) Именно с возникновением крупного машинного производства начинает в полную меру проявляться преимущество его универсальности, которым он обязан тому, что его адаптированность и специализация не закрепляются наследственно.
Однако, выявив указанное изменение в соотношении развития и регламентации социальной жизни, К. Маркс вместе с тем показал, что и при капитализме, в этих новых условиях, чем больше развивается общество в целом, тем в более бесчеловечное положение попадает основная масса людей. Это связано не только с уровнем развития производства, но и с характером антагонистических социальных отношений, поскольку господствующий класс, вынужденный с естественноисторической необходимостью развивать производство, стремится тем не менее к сохранению прежде всего существующих форм собственности и своего собственного положения в социальной структуре.
Иначе говоря, законы функционирования и законы развития и тут оказываются носителями противоположных тенденций ‑ прогресса и регламентации. В самом производстве это проявляется, в частности, в подчинении живого труда труду неживому, в приспособлении человека к машине. Преодоление этого противоречия как раз и является объективным требованием современной научно-технической революции, ставящей в порядок дня такое преобразование всей общественной жизни, в результате которого законами функционирования станут сами законы развития.
Это означает необходимость не только принципиального изменения материально-технического базиса производства на основе всестороннего внедрения четырехзвенной машины, но и коренное изменение всей системы социальных отношений, поскольку функционирование такого производства принципиально не совместимо с той регламентацией, которую налагают на него частная собственность и существующее разделение труда, неизбежно сопровождающееся внешним по отношению к человеку управлением и регулированием его деятельности.
Вытеснение человека из сферы собственно материального производства, сосредоточение всего объема его деятельности на творчестве, т.е. превращение ее в собственно человеческую, означает снятие подчинения живого труда мертвому труду ‑ труду прошлых поколений. Вместе с тем этот шаг оказывается новым качественным скачком в развитии общества, изменением эволюционных законов, поскольку решающей основой развития общества теперь становится не приспособление человека к машине и т.п., вообще к стихийным механизмам действия естественной и социальной среды, а приспособление им этих механизмов к себе.
Отсюда полное изменение системы «среда ‑ человек, среда ‑ личность, среда ‑ общество» и характеризующих эту систему взаимосвязей. Человек в этих условиях адаптируется прежде всего путем адаптации к самой действительности, которая теперь его не порабощает. Единственной границей его дальнейшего прогресса становится безграничность самого мира, который открывается перед ним как мир его собственных возможностей.
Социологический анализ такого общества и соответственно выработка эмпирических моделей его развития требуют детальной разработки таких методов и методики социологического исследования, которые позволили бы в полной мере раскрыть его динамику в конкретных эмпирических формах его функционирования, в его внутренней структуре.
Указанный уровень общественного развития не может быть достигнут на основе капитализма с его антагонизмами и социальными институтами и прежде всего с его институтом частной собственности. Эти институты не пригодны для регулирования свободной творческой деятельности.
Путь к нему открывается вместе со становлением и развитием коммунистической формации, суть которой состоит в раскрытии возможности для «развития всех человеческих сил как таковых, безотносительно к какому бы то ни было заранее установленному масштабу». И именно поэтому Маркс только отсюда и начинает отсчет истории человечества, относя все предшествующее развитие общества к его предыстории. Эта ступень (царство подлинной свободы) является результатом всей социальной эволюции, превращающей человека в сознательного субъекта культурно-исторического процесса.
Этот вывод сделал в свое время еще Энгельс. Он отметил, что человек с переходом к коммунизму окончательно выделяется «из царства животных и из звериных условий существования переходит в условия действительно человеческие», которые означают, что силы, господствовавшие над историей, поступают под контроль людей, и люди начинают «вполне сознательно сами творить свою историю...»
Следует подчеркнуть, что эволюционизм, понимаемый по Марксу, не только не исключает, а предполагает необходимость перерыва постепенности, качественные скачки, т.е. революционные изменения сущего. Этот момент важно подчеркнуть, так как многие сторонники эволюционизма на Западе пытаются противопоставить эволюцию революционным процессам вместо того, чтобы рассматривать последние лишь как момент, как одну из форм прогрессивного изменения и развития.
Поможем написать любую работу на аналогичную тему