Литература Германии  1871-1917 гг. Г.Гауптман. Периодизация творчества. Идейно-художественное своеобразий драмы «Ткачи».

С 70-х г. 19 в. в Германии складываются условия для рождения литературы, которая обратилась к актуальным для страны проблемам. На первый план выдвигалась борьба между писателями реалистами, смело бравшимися за разработку самых жгучих проблем современности, и новой литературой. В немецкой литературе конца 19 – начала 20 вв. возникло немало новых течений, быстро входивших в моду.

Герхард Гауптман – один из крупнейших драматургов Германии. Его пьесы вошли в репертуар театров во многих страна. Гауптман был и поэтом, а также автором ряда романов и повестей. Натуралистическая школа в немецкой литературе конца 19 в. при всей своей ограниченности обладала некоторыми положительными чертами: критическим отношением к бисмарско-кайзеровской Германии, сочувствием к людям труда, стремлением к неприкрашенной правде. Творчество ведущих мастеров реализма второй половины 19 в. и движение натурализма определили литературную позицию Гауптмана.

Периодизация творчества:
1) приверженность натурализму (1888 – 1889). Драма «Перед восходом солнца», наделенная всеми чертами натурализма (тема наследственности, особое внимание к физиологии человека, подробности описания среды).
2) отход от натуралистической концепции. Семейная драма «Одинокие» (1891), отмеченная глубинным психологизмом. В «Одиноких» ярко проявились черты «новой драмы»: открытие потаенного трагизма в ходе обыденной жизни, внутренняя напряженность при кажущейся бездейственности, подтекст.
3) Гауптман – создатель нового направления, которое совмещает в себе натурализм, символизм и неоомантизм. Пьесы: «Ткачи» и «Бобровая шуба» (1892), «Вознесение Ганнеле» (1893), «Потонувший колокол» (1896), «Михаэль Крамер» (1900).
4) В начале века Гауптман — признанный классик немецкой литературы. Выходят в свет пьесы «Роза Бернд» (1903), «Крысы» (1910), роман «Юродивый во Христе Эмануэль Квинт» (1910), эссе о поездке в Грецию «Греческая весна» (1907).
5) Последние десятилетия. В 1931 закончена драма «Перед заходом солнца». Герой — гармоническая личность, воплощение духа Гете в 20 веке, духа нации, образ величия немецкой культуры, на которую ведется наступление. С приходом Гитлера Гауптман — среди тех немногих художников, что остались на родине, переставшей быть таковой для большей части немецкой интеллигенции. В это время написаны — драматический реквием «Затмение» (1937), поэма «Великий сон» (1942).

Драма «Ткачи» посвящена восстанию силезских ткачей в 1844 г. В ней поражает необыкновенная сила изобразительности. Из множества подробностей складывается неприкрашенная картина бесчеловечной эксплуатации крестьян-ткачей. В конторе фабриканта с ними обращаются грубо, постоянно обсчитывают. Пользуясь беспросветной нуждой, фабрикант Дрейсигер снижает и без того низкие расценки. Нарастает возмущение. Восстание силезских ткачей не было лишено стихийности. Но его нельзя считать только внезапной вспышкой, порожденной голодом и отчаянием. Гауптман показывает, что ткачи понимают, как наживаются фабриканты на их труде. Свою долю урывают и помещики, которые собирают с крестьян специальный налог за право заниматься ткачеством и все еще заставляют ткачей отрабатывать на полях барщину. Ткачи Гауптмана видя, что и церковь и полиция на службе у богачей, что нечего ждать облегчения своей участи от государства.

В 1892 г. писатель закончил работу над драмой "Ткачи". До нее в немецкой драматургии после бюхнеровской "Смерти Дантона" не было другой пьесы, в которой бы с такой силой был показан бунт, протест пролетариев против нечеловеческих условий своей жизни. Сюжет произведения восходит к истории восстания силезских ткачей в 1844 г. Драма Гауптмана имела самый широкий резонанс в демократической среде.

Герой пьесы - массовый, что декларируется уже в самом ее названии. Однако ткачи Гауптмана - масса отнюдь не безликая, не серая однообразная толпа, в виде которой спустя два с лишним десятилетия будут изображать рабочих драматурги-экспрессионисты. Характерно, что автор не довел изображаемые им события до реального финала. Из истории известно, что восстание силезских ткачей было потоплено в крови. Гауптман же оборвал пьесу - своеобразный гимн восставшему народу - на самой высокой ноте: даже расстрел не останавливает рабочих, к ним присоединяются и те, кто колебался, и вот уже ткачи теснят вооруженных солдат. Писатель мастерски применил прием полилога (многоголосия), который особенно органичен в конце драмы: голоса с улицы и голоса в "доме", смех и крики ужаса, пение и выстрелы передают все напряжение, весь драматизм ситуации.

Среди ткачей находятся сознательные люди, способные выразить носящиеся в воздухе мысли, призвать товарищей к действию. Таковы ткач Беккер и вернувшийся с солдатской службы в родную деревню Егер. «Лучше умереть, чем жить по-старому», — говорит Беккер. «Нам нужно только одно, — говорит Егер, — крепко держаться друг за дружку». Есть у ткачей и могучее средство агитации — песня «Кровавая расправа», обличающая фабрикантов, называющая их прямо по именам. Драматург ввел в пьесу строфы из этой песни. Хозяев бесит, когда они слышат куплеты этой песни с проклятиями по своему адресу. Бесполезны попытки утихомирить ткачей. Они освобождают арестованного полицией Егера, врываются в дом фабриканта Дрейсигера, которому еле-еле удается убежать. Разгромив дом фабриканта, ткачи отправляются в соседние деревни, чтобы поднять народ на борьбу. Художественная тенденция драмы особенно ярко сказалась в эпизоде со стариком Гильзе. Этот ткач хочет остаться в стороне от борьбы, он проповедует покорность и христианское терпение. В ответ на призыв «Ткачи, выходите!» старик садится за станок. «Отец небесный посадил меня сюда... Тут я и буду сидеть и выполнять свои обязанности, хотя бы весь мир перевернулся!» На улице раздается залп, и пуля, залетевшая через окно, поражает насмерть этого проповедника терпения. Ткачи между тем с криками «ура!» прогоняют солдат. Так многозначительно заканчивается драма. Воспринятая современниками как произведение революционное, пьеса одновременно является свидетельством раздумий о разрушительной стихии восстания, губительной и для виновных, и для невиновных.

В драматической сказке «Потонувший колокол» Гауптман размышлял об идее «сверхчеловека», принадлежащей Ф. Ницше. Заявив своего героя, литейщика колоколов мастера Генриха, в начале пьесы ницшеанцем, бегущим от рода людского в «башню из слоновой кости», противопоставив художника-творца мещанской среде, драматург приходит к выводу: творить, отвернувшись от людских горестей, обрести счастье вдали от человечества невозможно.

В «Колоколе», несмотря на обращение к фантастическим и сказочным элементам, мы видим изображение типичных представителей мещанского сословия на примере жизни маленького городка (мастер колоколов Генрих, его жена Магда, Пастор, Цирюльник, Учитель). В центре – история одного человека, мастера, творца, переживающего кризис. Он глубоко страдает, понимая, что созданный им колокол, который утонул на пути к часовне, был несовершенен. Когда колокол падал, мастер сорвался с ним, и его чудом спасла дочь лесной ведьмы, прекрасная Раутенделейн. За ним приходят его друзья – благочестивые мещане Пастор, Цирюльник и Учитель. Несмотря на протесты влюбленной Р., его уводят домой к обеспокоенной жене и детям, однако жить ему остается недолго. К  нему вновь является Р. под видом  служанки. Она околдовывает мастера, он выздоравливает и находит в себе силы творить. Но его творчество – эгоистичное и протестное, в заброшенной плавильне в горах с помощью колдовства и гномов, он хочет создать колокола, установить их на холме и чтобы они прекрасным звоном возвещали начало нового дня. Пастор, пришедший его образумить, считает это богохульством. Самое страшное, что Генрих теперь полностью одинок – кроме околдовавшей его Р. у него никого нет: люди возмущены его поступком, а лесные жители против того, чтобы смертный жил среди них. Пастор предрекает Генриху прозрение после того, как прозвонит утонувший колокол. Все эти противоречия, внутренние поиски, одиночество приводят к мучениям Генриха – он ждет возмездия. В финальной схватке, когда люди, подстрекаемые Лешим, поджигают плавильню, от Генриха и Р. отворачиваются сказочные существа – Водяной не согласен смыть людей потоком, ему не нравится самонадеянность Генриха. Генрих, сражаясь с людьми, узнает о гибели своей жены и слышит звон колокола на дне – это утопленница Магда звонила для него. Он проклинает Р., Р. топится от горя, Генрих возвращается к людям, где не находит приюта, но двери лесного мира для него тоже закрыты – вечная проблема индивидуализма и неприкаянности. Он молит ставшую русалкой Р. он смерти. конфликт, сделавшийся «вечным» для мещанского художника, — распад мира установившихся обыкновений, трагическое осмысление катастрофы, крушение всех основ, тот же образ одинокого вздыхателя, выброшенногоиз колеи лишнего человека. Только теперь основной образ Г. раскрывается отвлеченно, вне реального бытового окружения, что делает этого нытика искусственно раздутым, непомерно преувеличенным, «высоким» героем.