Конфликт моральных и общедуховных ценностей в романе Дж. Гарднера «Осенний свет».

Джон Чамплин Гарднер(21 июля 1933, Батавия (Нью-Йорк) — 14 сентября 1982, вблизи Саскуэханны, Пенсильвания) — американский писатель. Наиболее известен своим романом «Грендель» — пересказом мифа о Беовульфе. Первые два романа Гарднера, «Воскрешение» (англ. The Resurrection) и «Гибель Агатона» (англ. The Wreckage of Agathone), вызвали больше критических, чем положительных отзывов. Журнал «Time» назвал второй роман, действие которого происходит в древней Спарте, скорее истерическим, чем историческим (англ. more hysterical than historical). Перелом происходит с написанием «Гренделя» (англ. Grendel), пересказывающего сюжет «Беовульфа» с точки зрения чудовища, чьему образу были приданы более человеческие черты. Роман «Грендель» в 1971 году признан одним из лучших литературных произведений года журналами «Time» и «Newsweek»

Благодаря успеху Гренделя, Гарднеру удалось издать более ранний роман «Диалоги с Солнечным» (англ. The Sunlight Dialogues), получивший высокие оценки и державшийся в списке бестселлеров газеты «New York Times» 16 недель

Роман «Октябрьский свет» (англ. October Light, 1976) удостоен премии Национального общества литературных критиков.

В 1978 году вышло вызвавшее споры эссе Гарднера «О нравственной литературе» (англ. On Moral Fiction), где он выступил против субъективистских философско-эстетических концепций в современной литературе. По мнению Гарднера, настоящее искусство морально и стремится сделать жизнь лучше, оно противостоит энтропии и хаосу, утверждая концепции добра, правды и красоты — «относительных абсолютных ценностей» (англ. relative absolute values). Литература должна заниматься, утверждает Гарднер, не абстрактными построениями, а с взаимоотношениями живых людей, а современные ему писатели отодвинули человеческий характер и нравственные позиции персонажей на второй план, соседоточившись на технике словесной игры. При этом романы самого Гарднера отличает постмодернистский, экспериментальный стиль, против которого он выступил в программном эссе

Плодовитый и популярный романист, Гарднер применял в своих произведениях реалистический подход, но при этом пользовался целым рядом нововведений, таких как нарушение последовательности действия посредством возврата к прошлому, повествование внутри повествования, пересказ мифов и контрастирующие истории, с тем чтобы выявить правду в отношениях между людьми. Сильными сторонами творчества этого писателя являются искусство создания характеров (особенно удаются ему полные сочувствия образы простых людей) и красочность стиля.

В своих произведениях Гарднер проповедует благотворную силу товарищества и призывает к выполнению долга и семейных обязанностей. В этом отношении он является глубоко традиционным и консервативным автором. Гарднер пытался показать, что определенные ценности и поступки ведут к полноте жизни.

Роман «Осенний свет» (1976) состоит из двух «книг». В этом, самом прославленном из романов Гарднера, как известно, два сложно взаимодействующие друг с другом сюжета: внешний, которые критики условно называют «вермонтским», и внутренний(«роман в романе») — «калифорнийский». Одна из авторов сборника статей «Джон Гарднер. Перспективы литературной критики» сделала весьма остроумное замечание, касающееся композиции книги Гарднера: «Здесь под одной обложкой не один, а два романа».

Основное повествование выдержано в духе традиционного реалистического бытоописательства.«Книжонка», с которой читатель знакомится «между делом» вместе с героиней Книги,— не менее искусная стилизация под бестселлер, крепко скроенный по популярному трафарету. В Книге живописуется ссора двух стариков, брата и сестры, Джеймса Пейджа и Салли Эббот, проживающих на ферме в глухом уголке штата Вермонт. В пародийно-сниженном виде этот конфликт дублируется в Книжонке— элементы сходства подчеркивают различие эстетических систем, между которыми устанавливается игровое взаимодействие. Персонажи Книжонки —марионетки-аллегории, олицетворяющие каждый свою идею. Герои Книги — объемные, со вкусом выписанные характеры, которым читатель сопереживает, «как живымлюдям». Сквозь комическую нелепость бытовой ссоры, сквозь лихие пируэты авантюрной фабулы проглядывает истинный сюжет романа — нелегкий поиск контакта с другим человеком, с самим собой.

И, пожалуй, что, в романе Гарднера «Осенний свет» отчётливо заявляет о своем присутствии «семейная мысль».

В одной из первых глав романа мы видим разлад в доме Джейма Пейджа, мы застаём и с самого начала романа Гарднера. Стычки (с применением оружия и хитроумных ловушек) между Джеймсом и Салли в романе Гарднера имеют совершенно различные причины и мотивы, но эти (и прочие) семейные конфликты свидетельствуют о недостатке понимания, взаимного уважения и любви между близкими людьми; они, кроме того, выявляют неблагополучие и дисгармонию жизненного устройства. В романе Гарднера семейная тема сосредоточена, главным образом, в «вермонтском» сюжете,хотя косвенно откликается и в «калифорнийской» линии. К началу действия романа «Осенний свет» от прежде большой семьи Джеймса Пейджа остались лишь он сам иего дочь Вирджиния, которая живёт с мужем и приёмным сыном. Салли, сестра Джеймса, осталась одна после смерти мужа и, лишившись материальной поддержки, переехала из города на ферму, где родилась и выросла, в дом, принадлежащий теперь её брату, человеку резкому и несдержанному даже с самыми близкими людьми. Тема семейного разлада, ослабления и распада семейных уз, отчуждения и вражды — одна из самых характерных для европейской и американской литературы со второй половины XIX в.

Начало романа «Октябрьский свет» также настраивает на этот, ставший уже традиционным для семейного романа ХХ в., ракурс изображения семьи: опять взрослые не понимают детей (конфликты между Джеймсом и его сыном Ричардом, о которых часто вспоминают Джеймс, Салли и Вирджиния), опять нет полного согласия между супругами (суровость и несправедливость Джеймса по отношению к кроткой и нежной Арии), опять вражда между братом и сестрой, чреватая серией потрясений и несчастий и чуть не приведшая к непоправимым последствиям. Но картины семейных неурядиц и столкновений в романе Гарднера представляют лишь часть взгляда писателя на проблему семейных отношений, и не исчерпывают его концепции семейной жизни.

Роман Гарднера не столько о неизбежности семейного кризиса, сколько о том, как и почему необходимо и возможно преодолеть этот кризис. Поэтому насыщенная вначале энергией разрушения, насилия, враждебности и отчуждения «вермонтская» история,в отличие от «калифорнийской», где эти разрушительные вихри бушуют ещё «круче» и вызывают полный, почти вселенский, беспросветный хаос, завершится успокоением и примирением стариков, понявших, каждый на свой лад, радость жизни среди родных людей, привлекательность воспоминаний о прошлом.

Особенно глубоко и убедительно Гарднер рисует процесс морального возрождения, происходящий в душе Джеймса. Пережив потрясения: ссору с сестрой, гибель друга(отчасти по вине самого Джеймса, разбушевавшегося в хеллуинскую ночь подобно нечистой силе и доведшего своими угрозами Эда Томаса до третьего инфаркта),тревогу за жизнь дочери, ставшей невинной жертвой «военных действий» стариков, Джеймс испытывает сначала чувство раскаяния, а затем ощущение радости бытия; оно возникает у старика после прощального разговора с Эдом, который произносит гимн жизни. Исповедь Эда вносит просветление в мрачную душу Джеймса. Он испытывает ещё большее облегчение и радость, когда остатки его семьи (дочь, пришедшая в себя после травмы, зять, внук и сестра) наконец собираются в гостиной его старого дома, сохранившего память о прошлом. Мотив связи времен, которую должна поддерживать, а не разрывать семья, реализуется в выразительном образе семейных альбомов. В начале романа они лежат, покрытые пылью, всеми забытые, затиснутые в самый дальний угол книжного шкафа. В конце романа Джеймс, переживающий одновременно чувство вины и радость очищения, испытывает потребность соединить прошлое и настоящее, увидеть давно ушедших близких, которых он прежде не понимал, хотя и любил, по-своему

Действие романа «Осенний свет» протекает в американской провинции, вдали от больших городов. Тихая жизнь маленьких посёлков, далёкая на первый взгляд от бессмысленной суеты и бешеного ритма мегаполисов, не чужда «проклятых» проблем технократической цивилизации, тёмных, гнусных сторон большого бизнеса и большой политики. Герои романа — семидесятитрехлетний фермер Джеймс Пейдж и его сестра Салли, живущие в штате Вермонт в 1976 г. после того, как страна уже отпраздновала двухсотлетие национальной независимости. В этот год старому Джеймсу Пейджу становится особенно ясно, что Америка теперь совсем уже не та, что была раньше, какой она ему всегда представлялась — страна суровых и честных людей, умеющих трудиться и постоять за себя, несущих в себе здоровое начало, исходящее от земли, от природы. Сам Джеймс был ветераном второй мировой войны, служил в десантно-инженерных войсках в Океании, и теперь каждый год он надевает свою фуражку и в День ветеранов участвует в параде в своём посёлке. Он ощущает себя потомком основателей нации — Вермонтских Парней с Зелёной горы. Это они отстояли вермонтские земли от нью-йоркских спекулянтов и отбили у англичан-красномундирников крепость Тайкондерогу — настоящие люди, которые умели сражаться и верили в свою судьбу.

Джеймс — человек старых и строгих правил пуританской морали, которая составляет основу американского образа жизни и постепенно, как он считает, уступает место безнравственности, власти денег, жажде красивой и лёгкой жизни. Современное поколение в его глазах — «свиньи жирные — мозги куриные, этим удовольствие подавай, им бы только себя ублажить». Люди словно с ума посходили «из-за паршивых долларов» — убивают друг друга, торгуют собой, сходят с ума, а тем временем лесное хозяйство хиреет, фермерам живётся все хуже, люди отвыкают работать руками, как испокон веков, и забывают, что такое честный и справедливый труд. Вот к чему пришла Америка через двести лет, считает Джеймс Пейдж, и в его воображении встают из могил отцы-основатели с запавшими глазами, в истлевших синих мундирах, с заржавленными мушкетами, чтобы возродить Америку и совершить «новую революцию».

Символом нового времени, которое не приемлет старый фермер, становится для него телевизор, без конца показывающий убийц, насильников, полицейских, полуголых баб и всяких длинноволосых «психов». Эту адскую машину притащила с собой его сестра Салли, когда переехала жить в дом брата. Салли — такая же своенравная и упрямая, как и её брат, но она придерживается во многом иных взглядов, ибо долгие годы прожила в городе вместе со своим мужем Горасом, пока тот не умер. Детей у неё нет. Нельзя сказать, что она одобряет нынешние нравы, но верит в перемены к лучшему и готова рассуждать на всякие темы, «как заядлый либерал», чем вызывает яростное недовольство своего брата, у которого собственные, выношенные жизнью убеждения уживаются с расхожими предрассудками. Раскованное поведение молодых не шокирует её, ибо она считает, что своими выходками они хотят привлечь внимание к социальной несправедливости. Она не считает телевизор дьявольским изобретением и государственной изменой, как её брат, — это её единственная связь с миром, с городской жизнью, к которой она привыкла.

Салли целыми вечерами просиживает, уткнувшись в экран, пока наконец Джеймс не выдерживает и не расстреливает телевизор из дробовика, — он стреляет в тот мир, ту жизнь, которая его обманула и предала идеалы прошлого. А непокорную старуху сестру он загоняет на второй этаж, и она в знак протеста запирается в спальне, отказываясь что-либо делать по дому. Домашняя ссора с «политическим» оттенком — оба говорят о свободе и ссылаются на конституцию Америки — затягивается. Родственникам и друзьям не удаётся помирить стариков, об их ссоре узнают все соседи и начинают давать советы, как поступить. Война разгорается: чтобы запугать Салли, Джеймс подвешивает перед её дверью ружье, правда незаряженное. Она же устраивает опасную ловушку, укрепив над своей дверью ящик с яблоками, чтобы он свалился на голову братцу, если тот вздумает войти к ней.

От нечего делать Салли начинает читать попавшую ей в руки книжку «Контрабандисты с Утёса Погибших Душ». Это боевик с интеллектуальной подкладкой о соперничестве двух шаек контрабандистов, занимающихся торговлей наркотиками. «Больная книга, больная и порочная, как жизнь в сегодняшней Америке» — так гласит рекламная аннотация, будто выражая суть того мира, который не приемлет Джеймс и от которого некуда спрятаться, даже если уничтожен телевизор. Две действительности как бы сходятся вместе — в одной люди живут обычными трудами, радостями, тревогами, общаются с природой, верят в «природную магию, в битву духа против тяжести материи», носят с собой череп гремучей змеи от нечистой силы; в другой — безумной действительности урбанизированной Америки — разгорается неистовая конкурентная борьба, и люди одержимы идеей наживы, сумасшедшими желаниями, иллюзиями и страхом. Таким образом, два романа и два способа изображения отражают два жизненных уклада современной Америки.

Во главе одной из шаек, у которой налажена переправка марихуаны из Мексики в Сан-Франциско, стоит капитан Кулак — циник и философ, рассуждающий о свободе и власти. Это своего рода идеолог мира наживы. Другие члены его шайки — «человечество в миниатюре» — представляют разные типы современного сознания: мистер Нуль — технократ, несостоявшийся Эдисон, воображающий, что изобретатель может переделать весь мир. Нерассуждающий мистер Ангел воплощает здоровое физическое начало — он не раздумывая бросается в воду спасать пытающегося покончить жизнь самоубийством разочарованного интеллектуала Питера Вагнера, который поневоле становится членом их экипажа. Джейн символизирует раскрепощённую современную женщину, свободную выбирать себе мужчин по вкусу. Контрабандисты встречаются с поставщиками марихуаны среди океана на пустынном острове под названием «Утёс Погибших Душ». Именно там их настигают соперники — экипаж катера «Воинственный».

Жестокость, столкновение характеров, нетерпимость — вот законы жизни в преступной среде, но именно эти черты проявляются и в сельской глуши, нарушая спокойное течение семейной жизни, приводя к драме. Джеймс отличался нетерпимостью не только к телевидению, снегоходам и прочим атрибутам современности, но и к собственным детям — он затравил и довёл до самоубийства своего сына Ричарда, которого считал «слабаком» и шпынял по поводу и без повода. В конце романа он прозревает, понимая, что телевизор и снегоход не самые страшные враги человека. Страшнее психологическая и нравственная слепота. Воспоминания о сыне и ссора с Салли заставляют старого фермера иначе взглянуть на себя самого. Он всегда старался жить по совести, но не заметил, что его правила превратились в мёртвые догмы, за которыми Джеймс уже не различал живых людей. Он уверовал в свою правоту и оказался глух к правоте других. Он вспоминает покойную жену и сына и понимает, что при всех своих слабостях это были честные, хорошие люди, а он прожил жизнь и главного в них не заметил, потому что «имел понятия узкие и мелочные».

Джеймс навещает в больнице умирающего друга Эда Томаса, тот сожалеет, что не увидит больше раннюю весну, когда вскрываются реки и оттаивает земля. Именно так должно оттаять человеческое сердце для понимания другого сердца. В этом путь спасения человека, страны, человечества, наконец. Вот нравственный закон, который должен победить другие законы, определившие, увы, историю Америки и определяющие её жизнь сегодня, — «воинственность — закон человеческой природы», как его не без сожаления формулирует Томас Джефферсон в эпиграфе ко всему роману. В этом контексте следует воспринимать и слова другого свидетеля рождения американского государства, взятые эпиграфом к первой главе и звучащие как приговор всей орущей, стреляющей, наркотизированной и стандартизированной американской цивилизации (которую так не любили великие английские сатирики Ивлин Во и Олдос Хаксли): «Я присутствовал во дворе Конгресса, когда была зачитана Декларация независимости. Из людей порядочных при этом почти никого не было. Чарльз Биддл, 1776».