Существует модель социального познания Сьюзен Фиске и Стивена Ниберга. Согласно этой модель, весь процесс социального познания условно подразделяется на три стадии: стадия первичной категоризации, стадия подтверждения и стадия уточнения, или рекатегоризация.
1. Первичная категоризация. Она начинается сразу же, как только мы либо реально встретили человека, либо только услышали или прочитали о нем. Здесь оказываются задействованы когнитивные схемы – прототипы, стереотипы и так далее. Иначе говоря, происходит активизация уже имеющихся у нас знаний. Прайминг - процесс активизации в памяти и возвращения в сознание прошлого опыта – способствует тому, что определенные когнитивные схемы и понятия, постоянно активизированные в памяти, становятся для нас более доступными и привычными и легче приходят на ум, чем редко активизируемые и используемые схемы. Постоянная доступность и применение каких-либо схем и понятий означает, что у человека имеется набор неких стандартных, привычных «рабочих» когнитивных компонентов, которые он часто использует и которые выражают систему его взглядов, представлений и убеждений, а также привычки, склонности и увлечения.
При категоризации помимо когнитивных схем задействованы также эвристики, ложный консенсус, социальное сравнение, стереотипы, прототипы, наши симпатии и антипатии, пристрастия и предубеждения. Все это сразу дает себя знать, поскольку, социальное восприятие происходит через призму Я-концепции.
С одной стороны с помощью категоризации мы в ходе познания упрощаем и облегчаем процесс восприятия и мышления, сводя его к минимуму. С другой стороны – это единственный способ, который дает нам возможность начать процесс познания, открывая путь к дальнейшему социальному взаимодействию. Таким образом, категоризация – то единственное, что дает нам возможность начать взаимодействовать с другим человеком, закладывая для этого хоть какую-то информационную основу. Уровень знакомства с человеком от бедной абстракции Homo sapiens до богатого и полного понятия «моя одногруппница Истомина» зависит от того, насколько привлекателен и интересен для нас человек. Одни люди по определенным причинам вызывают наш интерес, другие – нет. Исследователи выделили ряд объективных факторов, которые могут способствовать активизации нашего внимания и пробуждения интереса:
ü Внимание человека привлекают яркие, броские объекты, в том числе и яркие необычные люди. В одном случае повышенный интерес обуславливается интенсивной эмоциональностью, возникающей при воздействии на нас яркого стимула. Следовательно, при формировании впечатления в процессе категоризации большое значение имеет эмоциональное состояние человека. Логично предположить, что сильная эмоциональность способствует лучшему, более точному восприятию объекта. Но это не так. Сильные эмоции, вызванные воспринимаемым объектом, препятствуют точному восприятию, искажают его.
ü Плохое и хорошее настроение также способно влиять на точность нашего восприятия. Алиса Айзен и ее коллеги, проведя исследование, установили, что люди в хорошем настроении создают и используют более общие категории, чем люди в плохом настроении. В приподнятом настроении люди не замечают деталей, нюансов, оттенков, мелочей. Когда участников исследования просили рассортировать цветные картинки по каким-либо объединяющим признакам, то оказалось, что после смешного фильма они обнаруживали меньшее число классификационных оснований. А вот после просмотра серьёзной документальной ленты участники не обнаруживали склонности к образованию широких категорий, создавая более детальные классификации.
ü Наше внимание и интерес привлекают также необычные, отличающиеся стимулы. Иными словами, наше внимание приковывают люди или события, выделяющиеся из общего контекста. Например, высокий человек среди низкорослых и так далее. Когда имеется необычный стимул, то наше восприятие более точное и адекватное, оно дольше и лучше сохраняется в памяти, чем в случае с эмоциональным возбуждением, вызванным ярким стимулом.
Многие факторы оказывают влияние на пробуждение нашего интереса, но вне зависимости от того, сколько факторов действует в момент формирования впечатления, категоризация, полагают Фиске и Ниберг, все равно состоится, она неизбежна. Другое дело, насколько далеко пойдет процесс дальнейшей конкретизации и детализации полученного впечатления. От того, насколько глубокое впечатление произвел на нас человек, будет зависеть степень близости нашего знакомства с ним, а также и то, насколько наши знания о нем будут соответствовать его реальным характеристикам.
2. Подтверждение. Люди, как правило, заинтересованы в том, чтобы увериться в собственной правоте и поэтому стремятся во что бы то ни стало подтвердить свои впечатления и выводы. Набор приемов, используемый людьми для подтверждения своих впечатлений и выводов об окружающих, тот же, сто и для подтверждений суждений о самом себе. Это избирательный подход к информации (селективность), игнорирование «неправильной», ненужной информации, самоподтверждаемые ожидания и самоосуществляемые пророчества.
Избирательность. Сформировав о человеке определенное мнение, люди в дальнейшем стремятся воспринимать только ту информацию о нем, которая соответствует уже сложившимся у них представлениям. Причем эта информация будет расцениваться как очевидное доказательство обоснованности сделанных выводов. Более того, люди могут даже специально отыскивать только такие явные примеры поведения человека, которые бы заведомо подтверждали сложившиеся о нем впечатление. В том же случае, когда «выбирать» не из чего и вся дальнейшая информация противоречит дальнейшей категоризации, люди могут просто игнорировать ее, не обращать внимания, искренне не воспринимая ее. Конечно, это тревожный, болезненный симптом, свидетельствующий о наличии сильного социального страха, неуверенности, беспокойства.
Особой разновидностью игнорирования информации является такое ее истолкование фактов, когда они воспринимаются вопреки очевидному, в прямо противоположном значении. Например, когда родителям сообщают, что их ребенок совершил тяжкое преступление, а они либо не понимают, не воспринимают эту информацию, либо утверждают, что это ошибка. В их представлении образ собственного ребенка и образ преступника настолько не совместимы, что у них начинает действовать механизм бессознательной психической защиты.
Эффект самоосуществляемых пророчеств. Самоосуществляемое пророчество – это изначально ложное определение ситуации, порождающее новое поведение, которое приводит к тому, что первоначальное ложное представление становится истинным. (Мертон). Суть данного эффекта в том, что человек своими представлениями о другом человеке может провоцировать его на такое поведение, которое как бы подтверждает эти представления. Так как мы являемся активными творцами образа другого человека, хотя считаем, что просто видим, воспринимаем его, то наше начальное впечатление о нем будет определять наше поведение по отношению к нему. А наше поведение, в свою очередь, вызовет ответную реакцию человека таким образом, что наше начальное впечатление о человеке и ожидания подтвердятся. То, что мы считаем человека привлекательным или отталкивающим, страшным или красивым, зачастую является отражением наших собственных качеств, которыми мы посредством механизма проекции, открытого З. Фрейдом, наделяем других людей.
Современные исследователи достаточно хорошо изучили процесс, посредством которого мы вызываем такое поведение людей, которое согласуется с нашими представлениями о них. Еще одно название этому явлению дают Джон Дарли и Рассел Фазио, определяя его как самоподтверждаемые ожидания. Говоря об этом эффекте нужно помнить, что процесс подтверждения ожиданий носит двусторонний, реципрокный характер. Другими словами, свои пророчества относительно друг друга исполняют оба взаимодействующих индивида, поскольку одновременно являются субъектами и объектами воздействия. Было проведено множество исследований. Одно из них, проведенное Марком Снайдером и Уильямом Сваном. В ходе данного исследования экспериментаторы говорили, например, участника состязания, где соперники противостояли друг другу, что их партнер либо враждебно настроен, либо дружелюбно. Человек, убежденный, что его соперник настроен враждебно, действовал против партнера более жестко и агрессивно, чем в том случае, когда подобных предварительных ожиданий не было. Человек, партнер, которого был уверен в его враждебности и, соответственно, так же действовал агрессивно, в конце концов, начинал отвечать ему тем же, то есть враждебностью и агрессией.
Аналогичные результаты были получены и в исследовании Картиса и Миллера (1968), где людям, которым предстояло участвовать в разговоре, в одном случае сообщали, что собеседники их любят и хорошо относятся, а в другом, напротив, не особенно их любят. Те, которые были уверены, что нравятся собеседнику, были склонны отвечать ему взаимным расположением. Они были более откровенны, тон их голоса был теплым, мягким, и в целом установка более дружественная. Они в разговоре с собеседником меньше и реже выражали несогласие.
Интересные выводы в связи с исследование самоподтверждаемых ожиданий были сделаны Р. Розенталем и Л. Джейкобсон (1986), которые экспериментировали в учебных заведениях. Исследователи установили, что убеждения преподавателя по поводу того или иного учащегося или целой учебной группы влияют на то, насколько успешно этот ученик или группа будут учиться. Если преподаватель заранее убежден, что какая-то учебная группа – «сильная», то в конце года эти учащиеся действительно продемонстрируют более высокий показатель при тестировании на интеллект, чем та учебная группа, которую он считал «слабой». В данном случае у преподавателя:
Ø Имеется ожидание
Ø Его ожидания-убеждения влияют на качество его преподавательсвой деятельности
Ø Учащиеся стремятся отвечать на заинтересованное либо незаинтересованное отношение преподавателя к ним так, чтобы оправдать его ожидания.
Таким образом, каждый раз, когда достигается эффект самоосуществляемых пророчеств, ожидания их «авторов» поведенческое подтверждение. Проще говоря, пророк добивается от индивида нужного ему поведения, то есть тех действий, которые он сам предсказал.
Моника Харрис и Роберт Розенталь описывают следующее вербальное и невербальное поведение, осуществляемое в случае позитивных, то есть благожелательных ожиданий: установление близкой межличностной дистанции, стремление к длительному взаимодействию, частые прикосновения, взгляды, одобрение, похвала, улыбчивость. Негативные ожидания передаются соответствующим образом.
Однако было бы ошибочно полагать, что мы способны всегда вызвать ожидаемое поведение других людей. Поэтому всегда проблематичным остается вопрос: подтвердит или нет человек своим поведением ожидания другого человека. Исследователи выявили несколько условий, которые препятствуют исполнению ожиданий.
ü Уильям Сван и Робин Или установили, что если ожидания сильно расходятся с той Я-концепцией, которая имеется у объекта ожиданий, то эффект самоподтверждаемых ожиданий, скорее всего, достигнут не будет.
ü Хилтон и Дарлин выявили, что если ожидание слишком очевидно выражены, то человек просто из «духа противоречия» может не захотеть их подтвердить. Более того, он может даже специально стремиться к тому, чтобы не подтверждать, но опровергнуть чужие ожидания
ü Большинство людей не захотят подтвердить негативные ожидания.
Процесс подтверждения предсказаний может иметь и отдаленные последствия, он не обязательно прекращается после окончания общения индивидов. Если окружающие считают человека хорошим специалистом, профессионалом своего дела, то он, вероятно, постарается оправдать их ожидания. Он может начать повышать уровень своего профессионализма, совершенствоваться как специалист.
Эффект самоподтверждающихся ожиданий имеет место не только в повседневности, но и при проведении эксперимента, исследования. Существуют экспериментальные ожидания, влияние которых необходимо свести к минимуму, поскольку они способны обессмыслить исследования, так как снижают достоверность полученных результатов. Они начинают отражать ожидания экспериментатора, а не реальное положение дел.
3. Уточнение, или рекатегоризация. В некоторых случаях, несмотря на стремление подтвердить уже сложившиеся о человеке представление, некоторые его характеристики не укладываются в созданную (придуманную) схему его личности. Если имеется явное такое несоответствие, то люди пытаются составить более точное представление, не отступая, впрочем, от первоначальной схемы. От нее не отказываются, а просто уточняют и видоизменяют. Тот факт, что вся дальнейшая информация о человеке не соответствует сложившемуся о нем впечатлении, не обязательно приводит к ее игнорированию. Такая ситуация также может побудить к уточнению первого впечатления. Как правило, это случается тогда, когда первое впечатление не очень четкое и определенное, поскольку сформировалось на основе общесоциальных, а не конкретно-личностных характеристик человека. Скажем, возникло только на основе социальных стереотипов. Дальнейшее знакомство с человеком приводит к «размыванию» стереотипов. Даже в тех случаях, когда мы составили вполне четкое и определенное суждение о человеке и определили его как «хороший парень» или «подонок», сами эти характеристики недостаточно определены и нуждаются в уточнении, что и может побудить нас к рекатегоризация первичного представления.
Некатегориальные способы социального познания
Несмотря на то, что невозможно избежать категоризации в процессе социального познания, поскольку только так мы в состоянии упорядочивать потоки социальной информации, люди не всегда ограничиваются категориальным способом восприятия других людей.
Иногда нам встречаются настолько оригинальные личности, что они просто не укладываются в имеющиеся у нас стереотипные, шаблонные схемы и трафареты. Такие люди вызывают повышенный интерес. Нам хочется познакомиться с ними поближе, но привычные способы познания в данном случае не годятся. Также в деловых отношениях партнеров, при приеме человека на работу, или если нам предстоит долговременное взаимодействие с индивидом, например, в браке, - во всех этих случаях категоризация не лучший способ знакомства. Поэтому преодолевая схематическое восприятие (а нужно сказать, что это не всегда и не всем удается), мы знакомимся с человеком постепенно, шаг за шагом, получая информацию о нем по крупицам, чтобы затем объединить в некое общее представление. Такой способ познания, напоминающий составление мозаичной картины, имеет слои сложности и особенности.
При таком подходе мы не механически присоединяем одну, открывшуюся для нас черту человека к другой. Речь опять идет об определении классификации человека, но уже не на основе клишированных, трафаретных, схематических представлений, а на основе разнородной, разрозненной, отрывочной информации. Идя по пути фрагментарного составления портрета человека, мы, как полагает Норманн Андерсон (1974), взвешиваем каждую его характеристику и стремимся дать ему некую средневзвешенную, или усредненную, оценку. Какие именно черты станут для нас решающими, а также какие критерии мы будем использовать для оценки, зависит от того, какого рода взаимодействие нас с ним связывает. Некоторые действия и поступки обладают большей, чем другие, диагностической ценностью для выделения средневзвешенной оценки человека. Н. Андерсон составил перечень из 555 наиболее употребляемых характеристик людей и предложил студентам оценить каждую из них по семибалльной шкале от «самой нежелательной» до «самой желательной», то наибольшее предпочтение получила такая характеристика, как «искренность», а наименьшее – «лживость», «лицемерие».
Поможем написать любую работу на аналогичную тему