Концепция локусов контроля была предложена в конце 60-х годов ХХ века Джулианом Роттером – одним из основоположников теории социального научения. Роттер полагал, что в целом люди делятся на тех, кто уверен, что преимущественно они сами контролируют собственную жизнь, и на тех, кто убежден в обратном, то есть в том, что их жизнь и судьба находятся во власти каких-то внешних сил: обстоятельств, других людей, неконтролируемых политических, социальных, экономических процессов и так далее. У первой категории людей развит внутренний локус контроля, а у второй – внешний.
Роттером была разработана специальная шкала определения локусов контроля и проведены исследования установок и поведения людей как с внешним, так и с внутренним локусом контроля. В ходе исследований выяснилось, что люди, в зависимости от ощущаемой ими контролировать жизненные обстоятельства, различаются, и часто – значительно, в своих подходах и отношению к миру. Люди с внешним локусом контроля отличаются социальной пассивностью, оказавшись в неблагоприятных обстоятельствах, либо вовсе не пытаются, либо пытаются в полсилы переломить ситуацию в свою пользу. Люди такого типа сильнее, чем люди с внутренним локусом контроля подвержены социальному влиянию.
Иную жизненную установку демонстрируют люди с внутренним локусом контроля. Прежде всего, по мнению Роттера, они оказываются более здоровы физически и душевно, чем люди с внешним локусом контроля. Да и по другим показателям, такими, как самооценка, уровень оптимизма, развитость социальных навыков и так далее, дела у них обстоят лучше, чем у людей с внешним локусом контроля.
Индивидуальные различия в локусах контроля, полагал Роттер, закладываются в детстве и обусловлены отношением родителей к ребенку, а в целом локусом контроля самих родителей. Можно упрощенно сказать, что локус контроля передается от родителей к детям через воспитание (научение).
Концепция самоэффективности А. Бандуры очень близка по смыслу теории Роттера. Развивая идею Д. Роттера о локусах контроля, А. Бандура утверждает, что люди, обладающие высокой личной эффективностью, уверены в себе и своих силах. Они верят, что в состоянии преодолеть любые препятствия и могут подчинить себе неблагоприятные обстоятельства и события жизни.
Уверенность в своих силах настраивает человека на успех, придает ему упорство и настойчивость в достижении цели. Вследствие этого шансы на успех у человека действительно возрастают. А достижение хороших результатов при решении трудных задач, в свою очередь, еще больше укрепляет в человеке уверенность в себе и повышает его эффективность.
Люди с низкой самоэффективностью, наоборот, изначально настроены на неудачу. Неуверенность порождает у них чувство беспомощности и растерянности в любой мало-мальски сложной жизненной ситуации. Первая неудачная попытка справиться с проблемой оказывается для них и последней, поскольку из-за неверия в свои силы от дальнейших попыток ее решения они отказываются. У людей с низкой самоэффективностью, таким образом, постоянно доминирует убеждение, что обстоятельства выше их, и от них в этой жизни ничего не зависит.
Таким образом, с точки зрения А. Бандуры, эффективность или неэффективность предопределяется тотальной жизненной установкой человека.
Привыкнув терпеть неудачу, человек окончательно разуверяется в своей способности хоть что-то изменить в собственной судьбе. Ожидание поражения, как правило, приводит к поражению. Здесь срабатывает эффект самоподтверждаемых пророчеств.
В результате человек с низкой личностной эффективностью начинает во всем полагаться на случай, а не на самого себя. Подобная установка приводит к тому, что индивид, если даже он сам добьется успеха, будет объяснять его не как собственное достижение, а как благоприятное стечение обстоятельств, как везение.
Индивидуальные различия в самоэффективности частично связаны с гендерной принадлежностью. В целом, мужчины проявляют большую самоэффективность, чем женщины.
Последствия утраты личностного контроля.
Локусы контроля выражают некую общую жизненную установку индивида. Вместе с тем, у каждого человека, вне зависимости от его локуса контроля, достаточно таких сфер жизни, где он самостоятелен. Или, по крайней мере, он уверен, что контролирует свое поведение и жизненные обстоятельства. Последнее важно, так как для человека гораздо более значимо даже не реальное наличие контроля, а субъективная уверенность в том, что он им обладает. Это убеждение является для каждого из нас высочайшей психологической ценностью. Утрата чувства контроля может тяжело переживаться людьми и приводить к очень существенным негативным последствиям как для каждого индивида, так и для общества в целом.
Но первой реакцией человека на угрозу потери контроля является все же сопротивление. Джек Брем, автор теории реактивного психического сопротивления, утверждает, что всякий раз, когда человек начинает ощущать, что его самостоятельность ограничена или даже находится под угрозой, он проявляет реактивное сопротивление этому.
Брем в качестве иллюстрации приводит пример с «господином Смитом», который по воскресеньям после обеда обычно играет в гольф, либо смотрит телевизор, либо бесцельно бродит вокруг своей мастерской. Но вот в одно утро жена Смита заявляет, что сегодня после обеда он будет играть в гольф, так как она пригласила подруг, и они собираются устроить «девичник». Свободе Смита угрожает опасность. Во-первых, он не сможет смотреть телевизор, во-вторых, не сможет слоняться вокруг мастерской, и, в-третьих, он будет вынужден играть в гольф. Смит не смирится с таким покушением на его свободу и станет ее защищать. Он может в знак протеста или остаться в мастерской, или демонстративно усесться перед телевизором и испортить женщинам весь «девичник». Это нужно ему для того, чтобы сохранить ощущение самостоятельности и самоконтроль. Этот пример указывает на общую закономерность в поведении людей, когда они ощущают угрозу своей самостоятельности. Россияне, большую часть жизни прожившие при советском режиме, не понаслышке знают, что такое всеобъемлющий репрессивный контроль со стороны государства, коммунистической партии, карательных органов.
С точки зрения американских социальных психологов (Р. Чалдини, Т. Брока, Т. Фромкина, Зимбардо и др.), реакция в виде повышенного, ажиотажного спроса на любой дефицитный ресурс – товарный, информационный, мировоззренческий и так далее – является психологическим сопротивлением ограничению в праве потреблять и в свободе выбора. Эти авторы отмечают, что повышенный спрос усиливается в том случае, когда первоначально никакого ограничения на ресурсы не существовало, но потом вдруг в силу каких-то обстоятельств появляется дефицит. Пример про фосфатосодержащие моющие средства в Америке – их стали скупать в неограниченных количествах после запрета их использования и хранения с целью охраны окружающей среды. Общественное мнение наделило именно эти средства поистине фантастической способностью при стирке белья.
З. Фрейд высказал мнение в своей концепции «целепрегражденного либидо», что сладость запретного плода, то есть недоступность объекта, объясняется просто человеческой завистью (почему этим кто-то пользуется и чем я хуже) и жадностью.
Но ни одна теоретическая позиция не в состоянии сколько-нибудь целостно отразить социальное явление. Теория реактивного психического сопротивления Д. Брема указывает лишь на один мотив человеческого поведения в условиях ограничения доступа к ресурсам. Психоаналитическая теория З. Фрейда дает возможность обнаружить и другие мотивы, движущие человеком в тех же обстоятельствах.
Реактивное сопротивление – это всего лишь первая непосредственная реакция на ограничение контроля. Она (реакция) не всегда приводит к восстановлению утраченной самостоятельности. Более того, иногда возникают такие ситуации, когда человек лишен возможности проявить даже эту первую реакция (реактивное психическое сопротивление), чтобы обрести уверенность в контроле за ситуацией. Например, остановка лифта, в котором вы едете, из-за отключения электроэнергии. Здесь остается только надеется и ждать.
Кроме того, люди достаточно часто добровольно отказываются от контроля за своим поведение, чтобы снять с себя ответственность, которая неразрывно связана с чувством контроля. Эрих Фромм («Бегство от свободы»): для многих людей бремя ответственности за свои решения и поступки представляются непосильным, и они с готовностью возлагают их на других, отказываясь от самостоятельности.
Контролировать свое поведение – значит иметь возможность предвидеть последствия своих действий. Мартин Селигман – автор концепции приобретенной беспомощности провел эксперимент. Животное (собака) помещалось в такие условия, что не могло избежать ударов электротоком. Позднее, когда им создавались другие условия, позволяющие уклоняться от ударов, собака, пережившая ситуацию безысходности, уже не пыталась этого сделать и безучастно переносила электрошок.
Селигман утверждает, что переживание состояния неконтролируемых последствий приводило к возникновению у животного трех видов дефицитов. Первый – дефицит мотивации. Собака не пыталась научиться новому поведению. Второй – когнитивный дефицит. Отсутствие попыток освоить новое поведение приводило к отсутствию нового опыта. Животное не обретает новый опыт, так как у него отсутствует желание и стремление его получить. Третий – эмоциональный дефицит. Животное впадало в депрессию, у него пропадал интерес к жизни. Следствием этого становилась его гибель. Приобретенная беспомощность, таким образом, оборачивается для животного смертью.
В определенных обстоятельствах приобретенная беспомощность и человека может привести к гибели. Или, по крайней мере, способствовать возникновению болезней и преждевременной смерти.
Так как человеческая психика более гибкая и адаптивная, то многое зависит от того, каким образом индивид будет объяснять происходящее с ним. Иначе говоря, какой тип атрибуции – диспозоционную или ситуационную – он станет использовать для объяснения случившегося. Поскольку человек обладает самосознанием, которое отсутствует у животных, то у него всегда имеется возможность возложить ответственность за происходящее с ним на внешние силы. В этом случае он может утешать себя тем, что от него мало, что зависит. Конечно, это не освобождает его от чувства беспомощности, но дает возможность поддержать самосознание, сохранить высокую самооценку, а следовательно, и легче пережить состояние беспомощности.
Хуже дело обстоит в том случае, когда человек всю ответственность за происходящее с ним возлагает только на себя самого. Когда состояние беспомощности объясняется с позиций самообвинения (диспозиционная атрибуция), тогда у человека кроме чувства несамостоятельности появляется заниженная самооценка. Сочетание этих двух факторов приводит, как правило, к развитию депрессии, пассивности, соматическим заболеваниям, к потере жизненного тонуса. Вероятность неблагоприятных последствий для человека, использующего диспозиционную атрибуцию, возрастает, если его неудачи приобретают хронический характер и распространяются не на одну, а сразу на несколько сфер его жизни и деятельности.
Состояние приобретенной беспомощности появляется у человека под влиянием различных факторов. Оно может развиться у детей в многодетных семьях, растущих в условиях скученности, как установила Д. Родин. Приобретенная беспомощность возникает у людей, оказавшихся на больничной койке и на долгое время лишенных возможности двигаться самостоятельно. У таких пациентов появляется «госпитальный синдром». Человек, даже если его здоровье идет на поправку, продолжает сохранять неподвижность, боясь передвигаться без посторонней помощи.
Поможем написать любую работу на аналогичную тему