Сейчас понятие "психотехника" употребляется в самых разных смыслах: и как набор приемов психического воздействия на человека, и как совокупность методов саморегуляции, и как новейшая методология психологии, предполагающая новый тип рациональности (9), и как культура психической деятельности в той или иной философско-религиозной традиции, а иногда, кивая на психотехнику 20-30-х гг., это понятие осмысляют как "психология – технике", т.е. как психофизиологическое исследование человека как субъекта труда с целью научной организации профотбора, профориентации, вообще рационализации труда.
Для наших рассуждений важно вернуться к истокам понятия и вспомнить, что называл психотехникой изобретатель термина Г. Мюнстерберг, тем более что именно на его работы ссылался Л.С. Выготский, когда писал о том, что в психотехнике кроется зерно новой психологии. В предисловии к русскому переводу книги Г. Мюнстерберга "Основы психотехники" (М., 1924) Б. Северный и В. Экземплярский писали, что автор преследует цель объединения существующих специальных областей прикладной психологии и развитие зарождающихся (социальной психотехники, приложения психологии к сферам права, искусства, науки) и этим ставит задачу психологизации культуры.
Г.Мюнстерберг был одним из главных героев истории перехода от классической к современной психологии, смысл которого можно выразить формулой: старую психологию интересовала жизнь души, новую – душа жизни (см. (2)). Психолог классического периода, интроспекционист профессионально отворачивался от мира, полагая, что для изучения ощущения сладости совсем не нужно исследовать сахар. На рубеже веков в психологии появились совершенно новые фигуры (среди них прежде всего З. Фрейд, Дж.Уотсон), которые, наоборот, пожелали повернуться лицом к жизни и именно в ней попытаться увидеть психическое. Разумеется, все они по-разному, иногда противоположным образом, пытались решить эту задачу. Особенность Г. Мюнстерберга состояла в том, что он, не ставя целью реформировать психологическую науку изнутри, занялся прикладной психологией, казалось бы, периферической, а на деле решающей для исторического развития областью психологии, где она пересекалась с жизнью. Прикладную психологию Г. Мюнстерберг делил на каузальную и телеологическую. Казуальная есть приложение психологии к объяснению в других науках, в культуре, это – "психология культуры". Телеологическая – приложение психологии для достижения практических целей. Это и есть "психотехника" (см. (8)).
Раз психотехника, по Г. Мюнстенбергу, прикладная дисциплина, то, чтобы понять ее, стоит выделить и рассмотреть три ее части: что, собственно, "прикладывается", как и куда, т.е. предмет, способ и область приложения.
Область приложения психотехники Г. Мюнстерберг категориально осмысливает как культуру: "Во всех сферах человеческой культуры возникают психотехнические проблемы" (курсив мой. – Ф. В.) (8; 7). Учитель воздействует на ребенка, проповедник – на грешника, продавец – на покупателя, врач – на пациента и т.д. В их деятельности "те или иные цели могут быть достигнуты вполне или отчасти через посредство психических процессов, и задача психотехники состоит в том, чтобы показать, о каких процессах должна при этом идти речь и какие влияния необходимы для достижения желательного результата" (8; 5). Заметим, что в качестве примеров сфер культуры Г. Мюнстерберг использует не искусство или науку, а образование, церковь и торговлю, т.е. социальные сферы, имеющие отчетливо выраженный практический характер. Психотехника здесь предстает как дисциплина, встроенная внутрь социальной практики как ее необходимый элемент, позволяющий и познавать психику, и влиять на нее.
Что же до "предмета приложения", то в теоретической рефлексии Г. Мюнстерберга им остается классическая психология сознания. В одной из ключевых дефиниций он говорит, что психотехника – это использование учения о явлениях сознания для того, чтобы решить, что мы должны делать .
Как бы мы ни оценивали теоретическое, методическое и практическое значение мюнстерберговой психотехники, нельзя не согласиться с мнением Л.С. Выготского (см. (4)), что методологическое ее значение огромно и оно определяется, на наш взгляд, тем, что с самого начала каркас понятия "психотехника", состоящий из трех блоков: предмет приложения – способ приложения – область приложения, был наполнен связкой трех категорий: сознание – практика – культура, т.е. теми самыми категориями, которыми, как мы видели, конституируется целостный человек.
Но если так, то, может быть, – назад к Г. Мюнстербергу? Не может ли в самом деле идея психотехники, сформулированная Г. Мюнстербергом, стать главной методологической доктриной новейшей психологии? И да, и нет. Да, поскольку она выдвинула важнейшую задачу научно-практического освоения проблемы "сознание-культура", т.е. такого освоения, где теория сознания могла бы черпать жизненный материал не из интроспекции психолога или философа, а из процессов взаимодействия в той или другой сфере культуры, и в то же время вносить действенный вклад в оптимизацию, развитие и понимание интимных механизмов функционирования этой сферы (будь то школа, наука, искусство, медицина или менеджмент). Нет, прежде всего потому, что созданная в недрах классической психологии теория сознания, на которую рассчитывал Г. Мюнстерберг, не была способна по-настоящему участвовать в решении этой проблемы. Классическая психология сознания была неадекватна самой идее психотехники. Чтобы действительно, конкретно связать в рамках одной дисциплины под названием "психотехника" сознание с практикой и культурой, нужно было сделать радикальный шаг в теории сознания.
Поможем написать любую работу на аналогичную тему