На рубеже 50-х и 60-х годов XIX в. Россия оказалась в ситуации острого общенационального кризиса. Крепостническая система стала неодолимым тормозом экономического, социального и духовного развития страны, поражение в Крымской войне поставило под вопрос положение России как великой державы. Задача модернизации страны стала неотложной.
Славянофильство. (30-40-е гг.) (И. В. Киреевский, К. С. Аксаков, А. С. Хомяков и др.) признавали православие, самодержавие и народность основополагающими принципами общественно-политического устройства России, но вкладывали в них противоположное официальной идеологии содержание.
§ осуждали самодержавный деспотизм;
§ народное начало воплощалось у них в народе, а не в крепостничестве,
§ православие для них – это образ мышления народа, а не официальная религия и церковь.
Славянофилы политической свободе противопоставляли личную свободу, основанную на признании “святости нравственного лица” наряду со “святостью вечных нравственных истин”. В этой связи славянофилы подчеркивали особое значение русской сельской общины – сочетание личной свободу со свободным подчинением отдельных личностей абсолютным ценностям, основанным на любви к своему народу, к церкви, государству. Славянофилы ставили народ выше государства. Верховная власть покоится на том, что народ признает ее властью. Повиновение народа есть акт суверенитета. Народ, будучи источником власти, вручает эту власть царю, который несет “бремя власти”.
Славянофилам противостояли западники. (А. И. Герцен, В. Г. Белинский, Т. Д. Грановский, К. Д. Кавелин, И. С. Тургенев, П. В. Анненков). Западники высоко ценили достижения Запада, полагали, что дальнейшее движение России вперед невозможно, если она предварительно не усвоит результаты европейского образования и буржуазные формы жизни. А. И. Герцен, – «в “признании личности – один из важных человеческих принципов европейской жизни”. В политическом плане Герцен безоговорочно выступал за республику. Причем четко различал политическую и социальную республики; подлинной республикой считал только республику социальную. Что касается монархии, то она, по мнению Герцена, несовместима со свободой и разумом людей. В качестве социального идеала Герцен апеллировал к социализму, который, по его мнению, гармонически сочетает принцип личности и Принцип общественности.
В 60-х годах широкое распространение в России получили революционно-демократические идеи. Глава революционно-демократического лагеря Н. Г. Чернышевский ближайшей целью революционной демократии ставил полное уничтожение крепостного права, перспективной считал борьбу за социализм.
Социализм, по мнению Чернышевского, это общество, в котором обобществлены средства производства и земля, достигнут высокий уровень индустриального и культурного развития, труд превращается в приятное удовлетворение физиологической потребности, а личность получает максимальные условия для всестороннего развития. На смену социализму, полагал Чернышевский, придет новый, более совершенный общественный порядок — коммунизм. Если при социализме обобществлены средства производства и земля, то при коммунизме будет обобществлено и распределение. Люди будут получать продукты по потребности, утверждал Чернышевский. Он был убежден, что у России особый путь к социализму: Россия, опираясь на специфическую традицию российского общества — общинное земледелие, может прийти к социализму, минуя капитализм.
В 70-х годах настроение политического радикализма в России продолжало нарастать. Идеи революционного анархизма. Одним из ярких представителей М. А. Бакунин. Он на первое место выдвигал борьбу с государственностью, ибо государство было для него источником всякого социального неравенства, всякой социальной несправедливости. При этом он отвергал политические формы классовой борьбы, считал, что русский народ надо не учить, а бунтовать; вместо массовых революционных организаций рассчитывал на тайные группы, составленные по преимуществу из радикально настроенной интеллигенции.
Среди либеральных теоретиков, либеральных мыслителей выделялись “государственники” (К. Д. Кавелин, С. М. Соловьев, Б. Н. Чичерин). К. Д. Кавелин обосновывал и защищал принцип развития государственного начала в России. С этой точки зрения он доказывал историческую обусловленность преобразований Петра 1. По его мнению, Петр выступил как завершитель исторического процесса, а не как человек, ломающий ход предшествующего исторического развития. Сравнивая Россию с Западом, Кавелин обосновывал положение о самобытности России. В истории России и Запада, заявлял он, нет ни одной черты схожей и много противоположных. Б. Н. Чичерин также рассматривал государство как отправную точку, основную действующую силу российской истории.
Уже в 70-е годы начался процесс контрреформ, наступление реакции. Оценивая ситуацию в “пореформенной” России, Неспособность, нерешительность правительства в проведении реформ порождали в среде оппозиции острое недоверие и к правительству, и к реформам, усиливали революционные настроения, укрепляли в революционных кругах желание “самим” преобразовать Россию. Эту ситуацию в 70—80-х годах особенно ярко выражало народничество. В народничестве объединились революционно настроенная интеллигенция и учащаяся молодежь, которые, следуя лозунгу “В народ”, поставили перед собой цель – приготовить сознание крестьян к предстоящему революционному перевороту.
В 90-х годах на арену общественно-политической жизни России выступило социал-демократическое движение. Оно опиралось на наследие таких предшественников, как Герцен, Чернышевский, Белинский, а также на наследие революционеров-народников 70-80-х годов. И на марксизм, под знаменем которого социал-демократическое движение на Западе добилось внушительных успехов. Г. В. Плеханов. Считая своей главной задачей пропаганду марксистского учения о социализме, он вместе с тем понимал, что экономическая и культурная отсталость России, “азиатчина” и деспотизм — серьезное препятствие для социалистических преобразований. Он полагал, что отсталость, незрелость России будет подталкивать революционеров к насилию, к диктатуре, к чрезмерной концентрации власти. Через пять лет после революции, предостерегал он, в России будет установлена диктатура одной партии, через десять лет — единоличная диктатура ее вождя.
На рубеже веков, накануне революции 1905 г. и особенно после ее поражения в кругах интеллигенции вновь был поставлен вопрос о судьбе России, о том, каким путем она пойдет, каков будет ее общественно-политический строй?
Капитализм, конечно, в начале 90-х годов достиг немалых успехов. Но “естественно” развиваться он уже не мог. Он был обременен изжившими себя самодержавием и помещичье-крепостническими пережитками и уже был поражен острыми социальными противоречиями между капиталистами и рабочим классом, трудящимися. Эта “неестественность” капиталистического развития России ускоряла созревание революционной ситуации; она оказала решающее воздействие и на быструю радикализацию масс, на их “большевизацию”, обеспечившую победу большевиков в Октябре 1917 г. Вождем, руководителем большевиков был В. И. Ленин. Сегодня многие оценивают Октябрьскую революцию, деятельность Ленина, большевиков безоговорочно негативно. Но, например, Н. Бердяев считал, что революция в Октябре 1917г., возглавляемая большевиками, Лениным, — необратимая судьба России, давшая ей шанс на возрождение. Она спасла Россию от грозящей ей экономической и социально-политической катастрофы. Буржуазия, пришедшая к власти в феврале 1917 г., имела исторический шанс. В 20-х годах многие противники большевиков, побежденные, изгнанные, начали пересматривать свое отношение к революции, к той власти, которая утвердилась в России после гражданской войны.
Значительный резонанс в 20-х годах вызвало движение евразийства, (философ и богослов Г. В. Флоровский, лингвист и культуролог Н. С. Трубецкой, географ и политолог П. Н. Савицкий, музыковед и публицист П. П. Сувчинский). Все труды евразийцев отчетливо пронизывало антизападничество, протест против “вековой европеизации” России. Большевизм в своем духовном истоке “не есть сущность русская”. это результат, завершение более чем двухсотлетнего периода “европеизации” русской истории.
Евразийство отражало трагическое самосознание представителей разных слоев русской интеллигенции, особенно тех, кто оказался в эмиграции, за рубежом. Евразийство давало русской интеллигенции духовную опору. Вера в Россию, убеждение в том, что история для России не закончилась, а, наоборот, стучится именно в ее ворота, что она, Россия, откроет миру общечеловеческую правду, давала русским интеллигентам надежду, придавала смысл их жизни и деятельности.
В 30-е годы утвердился так называемый сталинизм. Дело в тех специфических условиях, в которых развертывалась российская революция. Капитализм, отягощенный крепостническими пережитками, самодержавие, отсутствие или неразвитость гражданского общества, резкая социальная поляризация, острые социальные противоречия и т.д. и т.п.— все это порождало ожесточение, нетерпение, стремление самым радикальным способом разрешить “социальный вопрос”. Важные последствия имел также тот факт, что революция фактически родилась из империалистической войны. Революция выплеснула на арену политической жизни так называемых революционеров “на время».
Очевидно, что большевистская революция, большевизм были авторитарной альтернативой режиму царского самодержавия. Они были вместе с тем авторитарной попыткой модернизации России, ликвидации ее отсталости от Запада. В сущности, в истории России все или почти все попытки модернизации были авторитарными, осуществлялись сверху. Все это вело к укреплению централизма, к концентрации власти в руках правящей элиты и, естественно (поскольку нужны средства), к эксплуатации, к сохранению низкого уровня жизни народа. Протесты подавлялись. В результате становление гражданского общества, укрепление прав и свобод, воспитание и самовоспитание граждан затормаживалось. Общество лишалось импульсов и стимулов к саморазвитию. Отставание не только не устранялось, а, напротив, нарастало.
Н. С. Хрущев начал демонтаж тоталитарной системы; отказался от насаждения террора и страха. Но поскольку он не сделал ставку на подлинное раскрепощение человека, связанное с утверждением хозяйственной самостоятельности, соревнованием различных форм собственности, внедрением рыночной системы, с реорганизацией политической системы, направленной на утверждение политических прав и свобод и т. п., постольку подлинного обновления и освобождения общества не получилось. “Номенклатура” свергла самого Хрущева. Пришедший к власти в 1985 г. М. С. Горбачев, понимая, что система уже “не работает”, предпринял новые усилия, нацеленные на ее перестройку, но он продолжал действовать как “номенклатурный реформатор”, больше думал о своей личной власти, поэтому сделать уже ничего не смог: система рухнула.
Однако рухнула она все-таки не сама по себе и не только по “вине” М. С. Горбачева, его несостоятельного окружения. Тысячи, десятки тысяч людей ей противостояли, ей сопротивлялись (иначе как объяснить масштаб сталинских репрессий).
В 60-70-х годах символом сопротивления тоталитаризму стали А. И. Солженицын и А. Д. Сахаров. Выступая против тоталитаристских тенденций, против всесилия чиновничье-бюрократического аппарата, против произвола правителей, А. И. Солженицын и А. Д. Сахаров, каждый по-своему, последовательно и твердо отстаивали права и свободы граждан, подчеркивали, что власть должна базироваться на прочных началах разума и нравственности, отвечать не узким, групповым и т. п. интересам, а служить общечеловеческим идеалам правды и добра.
Начиная с 60-х годов, антитоталитаристская тенденция укреплялась. Многие ученые, общественно-политические деятели разрабатывали демократическую альтернативу тоталитарному строю, обосновывали принципы и пути продвижения к гражданскому обществу, правовому государству. Среди них Ф. И. Бурлацкий, А. А. Галкин, Ю. А. Красин, Г. X. Шахназаров и другие.
Поможем написать любую работу на аналогичную тему