Журналисты, профессиональный долг которых – находиться там, где происходит вооруженное столкновение, и принимать непосредственное участие в освещении этих событий нормами международного гуманитарного права (далее МГП) рассматриваются как гражданское население и лица, которые оказались на территории вооруженного конфликта Нормы МГП говорят о том, что гражданские лица могут потерять право на защиту, предоставляемую МГП, если они вступают в вооруженные формирования, если они берут в руки оружие и даже если они находятся рядом с различными военными объектами, поскольку в этом случае никто не сможет гарантировать им жизнь, так как военные объекты будут подвергаться нападению в первую очередь.
Главной международной гуманитарной организацией, к чьим функциям относится контроль над соблюдением норм МГП, является Международный Комитет Красного Креста (Полумесяца). Наряду с МККК в зонах вооруженных конфликтов часто работают и другие международные организации, с которыми приходится сталкиваться журналистам. Это миротворческие силы ООН, это Организация безопасности и сотрудничества в Европе – ОБСЕ, это такие неправительственные международные гуманитарные организации как “Врачи без границ”, “Международная амнистия”, “Репортеры без границ”, миссии Управления Верховного комиссара ООН по делам беженцев и ряд других неправительственных организаций, цель которых – оказать содействие в первую очередь гражданскому населению, которое вовлекается в вооруженный конфликт.
Международное гуманитарное право – система юридических норм и принципов, применяемых в период вооруженных конфликтов, запрещающих или ограничивающих применение определенных средств и методов вооруженной борьбы, обеспечивающих права индивида в ходе этой борьбы и устанавливающих международную правовую ответственность за их нарушение.
Международное государственное право действует только в условиях вооруженного конфликта, как международного, так и немеждународного характера.
Международное гуманитарное право – это отрасль международного публичного права, действующая только в период вооруженного конфликта.
1. Развитие международных и внутренних конфликтов вызывает бесспорный интерес общественности. С незапамятных времен человечество живо интересовалось феноменом войны, о чем свидетельствуют многочисленные литературные, музыкальные, живописные и другие произведения.
2. Журналист, писатель, художник и т. д. пользуются свободой при поиске информации и ее передаче общественности, не преступая, однако, при этом границ, определяемых национальным законодательством. Подобные ограничения оправданы, с одной стороны, интересами соответствующего государства (в частности, соображениями безопасности), а также интересами отдельных лиц, которым репортаж может нанести ущерб. В наши обязанности не входит более подробный анализ этих ограничений.
3. Журналист несет ответственность перед общественностью и государством за качество своих материалов.
С одной стороны, журналист подвергается опасностям войны вообще. Он может стать жертвой непосредственно военных действий (бомбардировки, перестрелки, в которой он может пострадать как от случайной пули, так и от прицельно ведущегося по нему огня, и т. д.). Все это риск, связанный с пребыванием в зоне боевых действий.
С другой стороны, журналист может стать жертвой незаконных действий со стороны властей, в частности вооруженных сил или полиции, той страны, где он находится либо добровольно, либо против своей воли (арест, дурное обращение, исчезновение и т. д.).
В течение вот уже длительного времени особому Положению журналистов, находящихся в опасных командировках, уделяется внимание в документах права вооруженного конфликта. Еще в статье 13 Гаагского положения о законах и обычаях войны (приложении к Гаагским конвенциям 1899 и 1907 гг.), а также в Женевской конвенции от 27 июля 1929 г. об обращении с военнопленными, говорится о "газетных корреспондентах". В статье 81 Конвенции 1929 г. предусматривается, что "лица, следующие за вооруженными силами, но не входящие при этом в их личный состав, такие, как корреспонденты, репортеры газет, маркитанты и поставщики, оказавшиеся во власти противника, который считает необходимым их задержание, имеют право на обращение с ними как с военнопленными при условии имеющегося у них законного разрешения военных властей вооруженных сил, за которыми они следуют".
Во время радикального пересмотра международного гуманитарного права, результатом которого стало принятие Женевских конвенций от 12 августа 1949 г. (ЖК), эта же идея нашла свое воплощение в ЖК III - об обращении с военнопленными - с тем уточнением, что журналист, попавший во власть противника и задержанный им, является военнопленным, что он имеет соответствующий статус (ЖК III, статья 4, А, 4). Журналисты, названные здесь "военными корреспондентами", входят в категорию лиц, несколько отличную от той, о которой говорится в Конвенции 1929 г. Их объединяет то, что они определенным образом связаны с военным усилием, не входя, однако, при этом в структуру вооруженных сил.
Если в соответствии с нормами 1929 г. журналист должен был обязательно иметь удостоверение личности, выданное компетентными властями, чтобы получить право на статус военнопленного, то, исходя из опыта Второй мировой войны, авторы Конвенций 1949 г. смягчили это требование, принимая во внимание то обстоятельство, что владелец удостоверения может потерять его в обстановке хаоса, характерной для военного времени . Тем не менее в любом случае журналист должен получить разрешение следовать за вооруженными силами, а удостоверение личности будет просто служить доказательством того, что это разрешение было дано, доказательством, которое противник может потребовать перед тем, как определить его статус в случае захвата в плен. Удостоверение военного корреспондента играет приблизительно ту же роль, что и форма солдата: оно создает презумпцию. Напомним, что в соответствии со статьей 5, абзац 2 ЖК III в случае сомнений относительно статуса лица, претендующего на статус военнопленного, такое лицо остается под защитой Конвенции до решения компетентного суда.
Журналист, находящийся в опасной командировке в зоне боевых действий, является гражданским лицом, он пользуется всеми правами, предоставляемыми гражданским лицам, как таковым. Статья 79 разъясняет эту ситуацию и подтверждает, таким образом, действующее право. Следовательно, журналист, занимающийся своей профессиональной деятельностью во время конфликта, стороны которого не подписали Протокол I, всегда будет пользоваться защитой, предоставляемой гражданским лицам на основании права, действовавшего до 1977 г.
Однако журналист может утратить не право на защиту, которое он имеет в соответствии со своим статусом гражданского лица, а фактически предоставляемую ему защиту, если он следует за военным формированием, находясь от него на слишком близком расстоянии. Он не сможет более пользоваться защитой, на которую имеет право, если такое формирование станет законным объектом нападения со стороны противника (если только нападение не является нарушением принципа соразмерности - статья 51, пункт 5.b)). При таких обстоятельствах он действует на свой страх и риск. То же самое можно сказать и о журналисте, который приближается к военным объектам. В этом случае он отказывается от фактической защиты, на которую имеет право.
Если «свободный» журналист задержан на территории своей собственной страны, включая территорию, оккупированную противником, он должен там же и удерживаться и не может быть перемещен на национальную территорию оккупирующей державы (ст. 76 IV Женевской конвенции). Удерживающая страна может либо начать в отношении журналиста уголовное расследование, либо интернировать его «по настоятельным соображениям безопасности» (ст. 78 IVЖеневской конвенции). Если факты, которые ставятся журналисту в вину, не могут послужить достаточным основанием ни для осуждения, ни для интернирования, он должен быть освобожден.
Журналист, схваченный на территории противной стороны, может быть привлечен к судебной ответственности, если он совершил какое-то нарушение, или же интернирован, если страна, во власти которой он находится, сочтет это необходимым для обеспечения своей собственной безопасности (ст. 42 IV Женевской конвенции). Если ничего этого нет, то он должен быть освобожден.
В отношении журналистов — граждан третьего государства, не участвующего в конфликте, в случае их захвата противной стороной действуют нормы права мирного времени. Правда, журналистов могут арестовать, если удерживающая их страна может предъявить им какие-либо обвинения. В противном случае их освобождают.
Многие журналисты на практике порой забывают об ином положении МГП, которое указывает, что журналист утрачивает право на защиту как гражданское лицо, если он становится комбатантом, то есть начинает принимать участие в вооруженных действиях, или находится рядом с военными объектами. Порой военное командование может предложить журналисту помощь в перемещении по нужным ему маршрутам, используя военную технику. Предложение представляется рациональным, но в случае, если с военной техникой что-то случится, или она попадет в засаду, устроенную противником, то скорее всего, журналист будет уничтожен вместе с другими комбатантами. То же самое может быть отнесено и к желанию журналистов использовать военную форму, камуфляж. С точки зрения международного права, это дает лишний повод принять журналиста за обычного военнослужащего со всеми вытекающими из этого факта последствиями.
Чрезвычайно важно следующее условие – в любом случае не разрешается журналисту брать в руки оружие, если он начинает помогать той или иной вооруженной группировке. Международным гуманитарным правом в такой ситуации он квалифицируется уже не как журналист, а как военнослужащий, который в данном случае занимается не своей прямой обязанностью, а становится участником вооруженного формирования.
Многие специалисты сегодня очень серьезно исследуют такое явление, как "эффект CNN". Что это значит? Прямые трансляции, организуемые этой компанией из зоны боевых действий, оказывают воздействие на политиков, на тех, кто принимает решения. И порой характер этих решений не всегда правильный, поспешный, решения принимаются под воздействием телевизионного изображения. Таким образом, у политики очень лимитировано сегодня время на принятие адекватного решения, на то, чтобы правильно реагировать на ту или иную ситуацию. И порой политики или те, кто отвечают за те или иные решения, могут допускать серьезные ошибки, и в связи с этим встает вопрос у исследователей, какое значение этот эффект может оказать на будущее не только какой-то отдельной страны, но и на будущее планеты и характер вооруженных конфликтов.
Поможем написать любую работу на аналогичную тему