Богочеловек, как воспитательная идея в концепции свободы личности в философском творчестве Бердяева

        «Философия свободы есть философия богочеловечества», - вот идея философа. В ней «трансцендентный прорыв из необходимости естества в свободу божественной жизни». Идея богочеловечества, характерная для русской философской мысли, восходит к христианскому учению о единстве божественной и человеческой природы Иисуса Христа. У В.С. Соловьёва она выразилась в «видении целостности, всеединства мира, божественного космоса, в котором нет отделения частей от целого, нет вражды и раздора, нет ничего отвлечённого и самоутверждающегося». В «Чтениях о Богочеловечестве» (1878) Владимир Сергеевич отмечает, что христианство есть не только вера в Бога, но и вера в человека, в возможность раскрытия божественного в человеке. Для Н.А. Бердяева эта идея неразрывно связана с творчеством, в котором человек усыновляет себя Богу. Он пишет: «Тема о творчестве была для меня вставлена в основную христианскую тему о Богочеловечестве, она оправдана богочеловеческим характером христианства. ...Идея Бога есть величайшая человеческая идея. Идея человека есть величайшая Божья идея. Человек ждёт рождения в нём Бога. Бог ждёт рождения в нём человека. ...Необычайно дерзновенна мысль, что Бог нуждается в человеке, в ответе человека, в творчестве человека. Но без этого дерзновения откровение Богочеловечества лишается смысла». С явлением Богочеловека Христа «прекращается самодержавие Бога, ибо сыновний Богу человек призывается к непосредственному участию в божественной жизни. Управление мира становится богочеловеческим». Таким образом, мировой процесс у Николая Александровича становится не возвращением к изначальной полноте, а творческим приращением к ней, воспитательной идеей, «восьмым днём творения».

          «Преображение и обожествление» возможны только путём достижения свободы, «проникнутой любовью к Богу». Н.А. Бердяев считает, что «они не могут быть достигнуты принудительно; они предполагают свободную любовь человека к Богу. Поэтому христианство является религией свободы». По его мнению, вера в Бога есть не почитание церковных канонов, а стремление к Божьему Царству, мысль о том, что, следуя заветам Христа, «с Христом в сердце» можно достичь духовной свободы. Духовная свобода воспитывает к стремлению в это царство. Для достижения Царства Божьего, по мнению писателя, необходимо творчество, а значит творчество есть воспитывающая составляющая или идея философа. «Новое, завершающее откровение будет откровением творчества человека. Это и будет чаемая эпоха Духа». Именно в ней «реализуется христианство как религия Богочеловечества», так как «совершенное соединение человечества с Божеством может явиться лишь как результат проникновения Святого Духа в путь истории и культуры».

          Для Николая Александровича важна «проблема индивидуальной судьбы в вечности». «Растворение личности, неповторимой индивидуальности в безликой божественности... противоположно христианской идее». «Тайна христианства есть тайна Богочеловечности, тайна встречи двух природ, соединяющихся, но не смешивающихся. Человек не исчезает..., но наследует свою человечность в вечной жизни».

          «Лишь путь Богочеловечества и Богочеловека ведёт к утверждению человеческой личности и свободы», - пишет Бердяев. Человечество, оторванное от Бога, отвергшее Христа, перерождается в бесчеловечное (пример этого в «Бесах» Ф.М. Достоевского, в его «легенде о Великом Инквизиторе»).

          Христианство Н.А. Бердяева антропологично, т.е. основано на идее богоподобия человека и очеловечивании Бога. Если это так, то человек призван к соучастию в Божественном творчестве и, следовательно, история становится продолжением миротворения. Причём «конец истории и путь к концу - не исключительно божественный, а богочеловеческий, и в Богочеловечности таится возможность осмыслить божественный план истории, не погасив индивидуальной свободы человека».