Документы крестьянской реформы были подписаны императором 19 февраля 1861 г. Опубликование Манифеста состоялось 5 марта, в воскресенье: в Петербурге и Москве был расклеен печатный текст и оглашён в церквях. В губерниях документы публиковались начиная с 7 марта до начала апреля. Непосредственно на места материалы реформы поступали ещё позже.
Хотя восприятие реформы было неоднозначным, опасения Александра II о возможных волнениях крестьян не оправдались. Министр внутренних дел П. А. Валуев сообщал, что «вместо ожидаемых демонстраций и даже волнений, ничего, кроме грязи и ям, на улицах не было. В столицах Манифест был встречен весьма прохладно, особого ликования не происходило».
ДВОРЯНСТВО
Дворяне отнюдь не были сторонниками Положений об отмене крепостного права. Но их оппозиция проявлялась по-разному. Многочисленность правил и статей ставили многих дворян в тупик, требовалось время, чтобы разобраться в юридических тонкостях. Тверское дворянство откровенно признавалось, что не понимает Положений. И для решения этих и других вопросов дворяне предлагают единственный выход - созвать Земский собор. То есть двигаться в реформах дальше - через Собор обеспечить преобладание самого дворянства в предлагаемом представительском собрании.
Другая часть дворянства была расстроена реформой из-за ухудшавшегося их экономического быта. Освобождение крестьян было для помещиков великим бедствием. Дело не в том, что Положению об освобождении не доставало щедрости: за отдаваемую крестьянам землю помещики получили хорошие деньги, и высказывалось предположение, что цены на землю были искусственно увеличены, чтобы компенсировать утрату крепостных. Беда была в том, что теперь помещики оказались предоставлены сами себе. При крепостном состоянии они не утруждали себя в экономических, бухгалтерских подсчётах, поскольку в трудную минуту они всегда могли выжать чуть больше из крепостного. В новых условиях так уже не выходило. Чтобы прожить, необходимо было научиться подсчитывать размер оброка, стоимость работ и соизмерять с ними свои расходы. Исторический опыт дворянства не подготовил его к новым обязанностям. Большинство дворян не умело экономить копейку, глядя на такие расчеты с презрением. Получалось так, будто дворян с их долгой традицией беззаботного житья вдруг посадили на скудное довольствие. Как определял Д. А. Толстой, «дворянство наше находится в безупречном положении и пока не излечатся его многочисленные язвы, оно не может не осуждать тревожного неудовольствия».
Излечения от «язв» дворянство могло искать в земских структурах, а также в «капитализации» своих имений, однако пользовались такими возможностями не многие. Несмотря на необыкновенный рост цен на землю и ренты после 1861 г., дворяне все глубже залезали в долги и вынуждены были еще раз закладывать землю или продавать ее крестьянам и купцам, что случалось особенно в северных областях.
КРЕСТЬЯНЕ
Главная проблема крестьян в отношении документов реформы была связана с непониманием. Оно производило на свет различные толкования, шедшие нередко вразрез с действительными положениями. Появлялись на свет «истинные» манифесты, которые с крестьянской точки зрения поясняли суть реформы. Так, крестьяне Лебединского уезда Харьковской губернии составили «Манифест о воле». Довольно путаный документ «от имени монарха» объявлял об уравнении земельных наделов крестьянина и барина, а также о своеобразных повинностях самого помещика. Крестьяне, видимо, хотели видеть именно такую волю, более того, они ждали её, несмотря на то, что «царская воля» уже была оглашена и изменениям не подлежала. Об этом император имел мужество сказать, выступая перед крестьянскими старостами Полтавы: «Ко мне доходят слухи, что вы ожидаете другой воли. Никакой другой воли не будет, как та, которую я вам дал. Исполняйте чего требует закон и Положения. Трудитесь и работайте».
Тем не менее волнения были. Недостаток грамотности в сельском обществе приводил к тому, что человек, умевший читать и писать, возводился на определённую высоту. Его слушали и внимали его словам, что являлось одной из причин появлений не только крестьянских вариантов Манифеста, но и самих «пророков». В селе Бездна Пензенской губернии один из них - некто Антон Петров - доискался истинной свободы, вольно толкуя строки Манифеста. Агитируя не ходить на барщину, он предлагал ещё, опять же от имени царя, преследовать помещиков.
Всего за 1861 г. на всю Империю по сведениям III Отделения произошло 1176 волнений различной серьёзности. Причины, по мнению полиции, заключались в опасении крестьян подвергнуться вновь крепостной зависимости и в ожидании нового положения и дарового надела земли.
Недовольство крестьян исходило ещё и оттого, что они вдруг стали предоставлены сами себе в личном плане, прикреплены к земле лишь до момента выкупа. В общении с государством их уже не опекал помещик, никто теперь не был ответственен за экономическое состояние крестьянина, кроме него самого. Растерянность крестьянина выливалась в недовольство ещё и потому, что купленные им земли (вдобавок к наделу) не улучшали состояния крестьянина, а, наоборот, его ухудшали, вследствие увеличения налогов и роста выкупных платежей. Хозяйствование патриархальными методами не повышало эффективность, как замечали многие учёные-аграрии того времени (А. Н. Энгельгардт, А. В. Советов, И. А. Стебут). А новшества вводились весьма неохотно. Кроме того, большая крестьянская семья начала дробиться, что тоже не давало прибыли крестьянскому хозяйству в первые пореформенные годы. Как только помещик и чиновник утратили власть над личностью крестьян, те стремились поделить своё общее имущество и жить отдельными дворами. С точки зрения производительности сельского хозяйства, этот шаг следует считать регрессивным. Крестьяне никак не хотели жить под одной крышей с родителями и роднёй и работать с ними. Власть большака (главы семейства) сходила на нет, и вместе с ней ослабевал один из важных стабилизирующих факторов деревенской жизни.
ПОЗИЦИЯ РАДИКАЛОВ
У крестьян были свои толкователи Манифеста, а в среде оппозиции были разъяснители, старавшиеся в своих целях уменьшить значение реформы, «расшевелить народ», как говорилось в одной из прокламаций, в известной степени спровоцировать его на бунт.
Самое, пожалуй, известное «разъяснение» принадлежит Н. П. Огарёву, в котором он заявляет, что «крепостное право не отменено», что все правительственные пояснения - ложь, ибо «государь, в сущности, не хочет никакого освобождения». Освобождение должно совершиться «помимо и вопреки правительству», то есть с точки зрения Огарёва - с низов, революционным путём.
Также известно воззвание Н. Г. Чернышевского к "Барским крестьянам" написанное под непосредственным впечатлением царского манифеста от 19 февраля 1861 г. и "Положения о крестьянах". В простых, понятных народу словах, автор пытался убедить крестьян, что реформа носит кабальный характер, что жить им станет еще хуже чем при крепостном праве (оригинал прокламации написан не рукой Чернышевского, что позволяло некоторым историкам усомниться в его авторстве. Однако, именно за составление этого воззвания Чернышевский был отдан под суд и, несмотря на отсутствие юридических доказательств, приговорен к каторге).
В среде радикальной интеллигенции появились различные прокламации, преследующие ту же цель – свержение монархии «справедливости ради». Итак, Манифест об освобождении крестьян для демократов-радикалов - ступень прозрения народа, который не хотел отходить от своих монархических традиций.
СЛАВЯНОФИЛЫ О РЕФОРМЕ
Реформаторская деятельность правительства послужила причиной размежевания общественного движения. Либеральная оппозиция в лице славянофилов уступала место более спокойному взгляду их на действительность. Если с момента опубликования Положения об отмене крепостного права у некоторых славянофилов было ощущение полнейшей общественной дезорганизации, то по мере прохождения реформы они стали обнаруживать в ней положительные элементы. В начале 60-х гг. рупором идей славянофилов становится газета «День» И. С. Аксакова. «Чувство материального благосостояния начинает складываться в нашем народе, - писала газета, - быт крестьян улучшился настолько, насколько ухудшилось положение помещика». В «Дне» печатались такие известные общественные деятели как Ю. Ф. Самарин, А. И. Кошелев. Их позиции были не всегда схожи, однако конструктивность, а не стремление разрушать, приводила их к единству. Ю. Ф. Самарина отличала большая уверенность в благополучном завершении крестьянской реформы. Два года составления уставных грамот достаточны по его мнению для изменения мыслей помещика относительно крестьянского свободного труда и для осознания самими крестьянами правильности постепенного улучшения их быта. Помещики, срочно стремившиеся получить выкуп - это люди, не имеющие ничего, кроме барской лени.
Вместе с тем, славянофилы вскрыли, пожалуй, один из самых сильных недостатков реформы - несовершенство изложения многих ее положений. Ю. Ф. Самарин объяснял это трудностью стоявшей перед авторами: «писать одновременно для двух малолетних ребят - для безграмотного народа и для полуграмотного Государственного Совета». Тем не менее, славянофилы были уверены, что Россия благополучно миновала «порыв крестьянского вопроса». Смущало только одно обстоятельство. По мнению И. С. Аксакова, реформа проделала брешь в стене крепостного права, но брешь эта не только возможность выхода крестьян за пределы стены, но и явное влезание с другой стороны через эту брешь государственной бюрократии, доселе непроникающей в крестьянскую среду. Это таило в себе разрушение крестьянского традиционного уклада общины, в укреплении которой славянофилы видели будущее России.
Поможем написать любую работу на аналогичную тему