В Хеттском государстве религия играла огромную роль. Не случайно культовые функции царя считались важнее военных. Буквально каждое повседневное действие человека, а особенно царя, не говоря уже о каких-либо важных обстоятельствах жизни общественной и личной, было обставлено сложнейшей сетью ритуалов, заговоров, заклинаний, магических обрядов. Но культы играли и колоссальную хозяйственную роль - не только потому, что храмы представляли собой крупные хозяйства, воздействовавшие на всю экономику общества, пользовавшиеся всеобщими повинностями и, видимо, собиравшие большие поборы продуктами и скотом, но и потому, что участие в обильных жертвоприношениях являлось, как и всюду на древнем Востоке, важным подспорьем в питании населения, особенно беднейшего. Это еще более закрепляло его зависимость от государства, так как культы богов являлись идеологическим обоснованием царской власти.
Божества обслуживал обширный штат разнообразнейших служителей - мужчин и женщин (может быть, и евнухов). В большинстве городов культ был, по-видимому, основан на устной традиции, но в Хаттусе велись записи различнейших ритуалов, в том числе и ритуалов некоторых других священных городов.
Клинописная грамота - да еще в применении к целому ряду языков - была распространена (наряду с иероглифической) по всему полуострову, вплоть до берегов Эгейского моря. Это, конечно, требовало существования школы вавилонского типа со всеми обычными для нее пособиями - списками знаков и терминов, многоязычными словарями, каноническими текстами (начиная от одной из версий эпоса о Гильгамеше и легенд о Нарам-Суэне и кончая записями гаданий по печени). Многое переводилось с аккадского (например, тот же эпос о Гильгамеше) и с хурритского (например, миф о Кумарве).
Хеттская религиозная система складывалась в результате взаимодействия религиозных традиций народов, говоривших на хаттском и других дохетто-лувийских языках, а также хурритов с традициями носителей индоевропейских хетто-лувийских языков.
Так, подавляющее большинство божеств древнехеттского пантеона являются по своему происхождению хаттскими. С этой религиозной тради -цией связаны главные божества хеттского пантеона - небесный бог гро-зы (имя которого неизвестно*) и богиня Солнца города Аринна - Вуру-сему **.
Из десяти известных божеств палайского пантеона четыре также имеют хаттские имена. Это - главное божество пантеона Цапарва (по-видимому, бог грозы), богиня Катахципурис, бог Хасамилис и богиня Кама-мае ***. Хаттский эпитет «Пасхуласас» носит и палайское (индоевропейское) божество Солнца Тияц (лув. тиват - «солнце», хетт, сиват - «день»).
Вообще в древнехеттском государственном пантеоне очень мало собственно хеттских (индоевропейских) богов. Такими являются, например, бог дневного света Сиусумми, бог, восседающий на лошади, Пирвас (его имя считается родственным хетт, перуна - «скала», слав. Перун, лит. Перкунас - «бог грозы»), и некоторые другие.
В Новохеттский же период в государственном пантеоне появляются лувийский бог Сантас, боги грозы Тархунтас и Таттас и особенно в большом числе хурритские и воспринятые хурритами шумеро-аккадские боги. В религиозной практике частыми становятся ритуалы, при отправлении которых жрецы говорят по-хурритски или по- лувийски или употребляют отдельные религиозные термины из этих языков. Элементы хурритской и хатто-хеттской религиозных систем начинают отождествляться друг с другом. Этот процесс особенно отчетливо виден на примере главных божеств хеттского пантеона: бога грозы, богини Солнца города Аринны и ее сына - бога грозы города Нерика - Тару. Бог грозы и богиня Солнца города Аринны отождествляются с хурритской парой - богом грозы Теш-шубом и богиней Хебат. В одних новохеттских текстах рядом друг с другом упоминаются бог грозы Тешшуб, богиня Хебат и богиня Солнца города Аринны, в других документах отмечается, что божество, имя которого в Хатти - богиня Солнца города Аринны, вне этой страны называется богиней Хебат. Хурритский бог (первоначально, видимо, горное божество) Шаррума отныне рассматривается уже как сын богини Солнца города Аринны и становится типологически сходным с богом грозы города Нерик - Тару, хотя и не идентичным последнему.
Сближение хурритской и хатто-хеттской религиозных систем отражено в изобразительном материале святилища Язылыкая (см. ниже). Иконография этих богов показывает, что здесь представлены боги хеттского пантеона. Однако в лувийских иероглифических подписях к изображениям даны хурритские имена божеств.
В хеттский пантеон был заимствованы также месопотамские божества Ану, Анту, Эллиль и Нинлиль, Эйя и другие. Некоторые исследователи отождествляют также второстепенного хеттского бога по имени Акнис с индоевропейским богом огня Агни.
Божества хеттского пантеона, как правило, являются антропоморфными. На это указывают, в частности, «инвентарные» тексты, в которых даются описания статуй различных хеттских божеств, а также памятники *
По мнению некоторых исследователей, это божество имело хаттское имя Тару. По-лувийски он, возможно, назывался Тархунтас; вероятно, были и другие местные названия (у хурритов он назывался Тешшоб, Тешшуб).
изобразительного искусства. Известны и зооморфные образы. Так, бог грозы иногда фигурирует в образе быка (или горы).
Обычно божество изображается стоящим на священном животном - льве, леопарде, лошади, олене, баране и т. п. - с атрибутами, подчеркивающими функции бога: палицей, жезлом, копьем, щитом и др.
Боги приурочены к одной из частей макрокосма - небесной, земной, подземной. По противопоставлению «земной - небесный» могли различаться однотипные божества. Так, небесный бог Солнца (Истанус) противопоставляется в ритуалах подземной солнечной богине земли (Вуру-сему). Любопытно, что одно и то же божество у людей называется одним именем, а среди богов - другим.
Почти каждое божество государственного пантеона связано с каким-нибудь определенным центром его почитания. Культовым центром богини Солнца Вурусему являлся город Аринна, бога Телепинуса - город Тур-митта (Турхумит), а бога горы Цалиянуса, богини Ца(с)хапунас и бога Таццуваспса - город Кастама и т. д.
Божествам устраивались многочисленные ритуалы и праздники. Большинство ритуалов, вероятно, носило локальный характер. Например, в хеттской столице Хаттусе отмечалось восемнадцать праздников. В древнем хаттском культовом центре Нерик в начале года (весной), при первых громовых раскатах, проводился праздник грозы. Для бога грозы города Нерика и бога грозы города Цахалукка, божеств Инарас, Телепинуса и Хасамилиса устраивали также весеннее и осеннее празднества, а в честь бога Вурункатте - только осеннее. Кроме того, в текстах, восходящих к традиции Нерика, говорится, например, о двенадцати ежемесячных праздниках бога грозы города Нерика и бога грозы города Цахалукка. Эти последние происходили в середине месяца, по- видимому, в течение трех-четырех дней. В Нерике отмечались также праздник урожая и факельный праздник.
Совершались также ритуалы и магические обряды по любому возможному случаю - сооружения нового дворца и храма, установления во дворце нового засова, очищения войска, потерпевшего поражение, изгнания болезней, восстановления функций органов тела, прекращения раздора в доме и т. п. Обряды же черной магии были запрещены. Так, согласно Хеттским законам (§ 55): «Если свободный человек убьет змею и (при этом) скажет имя другого человека, (то) он (должен) дать (в качестве возмещения) одну мину серебра. А если (совершит это) раб, (то) он сам умрет (будет умерщвлен)».
Во время ритуалов и обрядов приносились в жертву животные: бык, корова, козел, овца, свинья, собака (или какая-нибудь часть животного в сыром или жареном виде); напитки: вино, разные сорта пива, молоко или мед и масло; мучные изделия, фрукты. Некоторым богам можно было приносить в жертву только определенных животных. Иногда в жертву приносили человека («пленного», «уведенного» - арнувалас).
Богослужение, включая жертвоприношения, сопровождалось песнопениями (совершавшимися на языке того народа, к традиции которого относилось божество, фигурировавшее в обряде), танцами (иногда в подражание какому-либо животному) под аккомпанемент струнных и ударных инструментов.
Совершение ритуалов являлось основной обязанностью служителей храмов. Жрецы ежедневно совершали омовение божества (его статуи), снабжали его едой и питьем, услаждали песнями и танцами. Вся жизнь их была ограничена определенными запретами, и если они нарушали, па-пример, особые правила взаимоотношений с семьей или обращения с огнем и т. п., то они сами, а также члены их семей могли быть осуждены.
Вместе с жрецами в ритуалах принимали участие придворные, особенно часто упоминаются придворные с титулами «сын дворца», мешеди, «виночерпий», «стольник», «повар», «чашник», «привратник», «брадобрей», «человек жезла» и др.
Придворные и служители религии нередко участвовали в ритуалах и ритуальных праздниках, проводившихся под непосредственным руководством царя и царицы (иногда и царского сына, по-видимому наследника престола). К царским ритуалам прежде всего относится новогодний ритуал вуруллия, KILAM *, а также многодневные, до нескольких десятков дней, весенний - антахшум (по названию какого-то растения, возможно шафрана) и осенний - нунтариясха (от глагола иунтарну - «спешить»), связанные с хаттской традицией. Во время антахшума и нунтариясхи царь и царица ездили в важнейшие культовые центры Хеттского государства, где совершались обряды, посвященные различным богам страны.
Считалось, что от благополучия царя и царицы зависит благосостояние всего населения страны. Поэтому многие хеттские обряды посвящены «обновлению» сил царя и царицы, дарованию им и их потомству долгих лет жизни. С этой же целью проводились, например, и так называемые обряды «возмещения». В них пленный мужчина, одетый в царские одеяния, рассматривался в качестве ритуальной «замены» царя, а пленная женщина - в качестве «замены» царицы, для ритуальной «замены» использовали п статую. Так, во время проведения одного из таких ритуалов статую обували в хаттскую обувь **, наряжали в царские одежды, на голову возлагали корону, к ушам подвешивали серьги.
Личность царя и царицы была окружена рядом ритуальных запретов. Ритуальнонечистым лицам нельзя было приближаться к царю. Сапожники, скорняки, изготовлявшие кожаные предметы для царя и его колесницы, могли использовать шкуры, полученные только из «дома повара». Крайне осторожными должны были быть и лица, доставлявшие воду царю: «Вы, водоносы, которые внутри (во дворце)! И в деле воды будьте очень осторожны, и воду ситом процеживайте! Как-то я, царь, в городе Санахвиттас в медном сосуде обнаружил срезанный волос. И (моя) царская душа разгневалась, и на водоносов я рассердился:,,Это-де осквернение!» Так ответил Арпулис: «Цулияс был послан (за водой)». Так сказал я, царь: «Пусть Цулияс пойдет к реке! Если он чист, то он очистится, а если же осквернен, то пусть он умрет!»« Существовали и предписания, которые ограничивали действия самого царя.
Царь и царица находились под покровительством богов, которые защищали их от козней подданных и внешних врагов: «Лабарнас-царь богам угоден да будет! Страна принадлежит богу грозы. Небо, земля, воины принадлежат богу грозы. И он Лабарнаса- царя своим наместником сделал, и ему страну Хаттусу целиком отдал. И страной всей Лабарнас рукой своей да управляет! Кто же к нему, Лабарнасу-царю, и к его области приблизится, того бог грозы да поразит!» Считалось, что боги оказывали содействие царю в сражениях. Например, хеттский царь Мурсилис II так сообщает о своем завоевании страны Арцава: «Когда горы Лаваса я достиг, и могучий бог грозы, господин мой, явил свою божественную власть, и показал палицу, и войско мое палицу видело, (и) страна Арцава (ее) видела. И палица пошла (разить врагов), и страну Арцава она поразила, п город Апасас Уххацитиса она поразила».
Если правитель какой-нибудь страны, имевший договор с хеттским царем, нарушал условия соглашения, то «тысяча богов» хеттов должна была погубить виновного вместе с его домочадцами, «странами, городами,
В случае смерти царя, когда он, по выражению хеттов, становился «богом», над телом совершался в течение четырнадцати дней погребальный ритуал. Сначала труп сжигался в так называемом постоянном огне, огонь поливался вином и пивом. Обгоревшие останки опускались на некоторое время в сосуд с маслом. Затем они заворачивались в ткани и красивые одеяния. Впоследствии прах помещался в «каменный дом» (личную усыпальницу, мавзолей). Здесь устраивалось угощение для участвовавших в ритуале, приносились жертвоприношения в честь умершего и важнейших божеств страны. В дальнейшем новоявленному богу воздавались в «каменном доме» те же почести, что и другим божествам государственного пантеона. Сходным образом устраивались и похороны царицы. Хетты хоронили своих покойников либо в земле, либо в сосудах.
Среди многочисленных хеттских текстов богазкёйского архива лишь незначительная часть сочинений имеет литературное значение. Это прежде всего мифологические повествования, связанные с местной традицией*. Эти тексты в отличие от аналогичных повествований, заимствованных, например, у хурритов, являлись также составными частями ритуалов. Они были унаследованы от хаттов.
Так, с хаттской традицией связано сказание о борьбе бога грозы со змеем Иллуянкасом, рассказывавшееся на празднике Нового года - ву-руллияс. Оно сохранилось в двух различных версиях, одну из которых мы приводим: «Когда бог грозы и змей Иллуянкас в городе Кискилуссас сразились и змей Иллуянкас бога грозы победил, бог грозы всех богов попросил: «Вы (ко мне) приходите!» И богиня Инарас устроила пир, и все во множестве она подготовила: сосуд с вином, сосуд с пивом марну-вандас, сосуд с пивом валхис. И с сосудом она вошла и устроила (праздник). Затем Инарас в город Цигаратта пошла и (там) встретила Хупа-сияса, дитя человечества. Так (говорит) богиня Инарас Хупасиясу: «Смотри! Вот это дело я сделаю, и ты ко мне переселись!» Так (отвечает) Хупасияс богине Инарас: «Когда я с тобой как с женщиной посплю, (тогда) я приду и (то, что угодно) сердцу твоему, сделаю». Инарас с ним провела ночь, а потом увела Хупасияса и спрятала его. Затем Инарас принарядилась и змея Иллуянкаса из норы (= входа в подземный мир) позвала: «Смотри! Праздник я устраиваю. Приходи ты ко мне есть и пить!» Вот они - змей Иллуянкас вместе с сыновьями своими - вверх поднялись, и поели они (и) выпили. Весь сосуд они выпили и упились, к норе уже не идут. (Тут) Хупасияс пришел и связал (с помощью) пут Иллуянкаса. Бог грозы пришел и убил змея Иллуянкаса. И боги были (вместе) с ним».
Наиболее многочисленную группу мифологических текстов представляют повествования об исчезнувшем боге. В роли божества в одних вариантах фигурирует бог Телешшус, а в других - бог грозы. Кроме того, известны сходные со сказанием о Телепинусе фрагментарные тексты, в которых рассказывается о божествах Анцилисе и Цуккисе, боге грозы города Куливисна и богине-матери Ханнаханнас. Но лучше сохранился вариант, в котором в качестве исчезнувшего бога выступает Телешшус. Известны три версии этого повествования, а также несколько связанных с ним фрагментов (все они в целом сходны друг с другом и различаются лишь некоторыми деталями).
Правый башмак он надевает на левую ногу, а левый - на правую ногу. После исчезновения Те-лепинуса «(густой) туман окутал окна, дым охватил дом. В очаге же замерли * поленья, на постаментах замерли боги. Внутри скотного двора точно так же замерли овцы, внутри хлева замерли коровы. Овца отказалась от своего ягненка, корова же отказалась от своего теленка... Ячмень и полба не созревают, и коровы, овцы, люди не зачинают. (Те же), что зачали, не рожают. И горы высохли, деревья высохли, и побеги (на них) не появляются. Пастбища высохли, источники высохли, и внутри страны голод наступил, люди и боги от голода начали погибать».
Далее повествуется о том, что бог Солнца организует «пир», на который собирается тысяча хеттских богов. Однако боги «ели, но не насытились, они пили, но не утолили жажды». Тогда боги (в том числе и отец Телешшуса) начинают разыскивать исчезнувшее божество, но нигде не могут найти его. На розыски Телепинуса «в высоких горах, глубоких долинах, черных волнах» отправляют «быстрого орла». Но и он не может нигде найти бога. И лишь пчела обнаружила Телепинуса на лугу, вблизи Лихцина, и, ужалив руки и ноги бога, пробудила его.
Возвратившись обратно в свой дом, Телепинус «страну свою (поименно) сосчитал. Туман покинул окна, дым покинул дом. На постаментах боги ожили**, поленья в очаге ожили, внутрь скотного двора овец он впустил, внутрь хлева коров он впустил. И мать заботилась о своем сыне, овца заботилась о своем ягненке, корова заботилась о своем теленке, а Телепинус - о царе (и) царице. И их жизнь и здоровье на будущее он сосчитал».
Кроме этих повествований частично сохранился также (на хеттском и хаттском языках) мифологический текст о луне, упавшей с неба. Его рассказывали тогда, «когда бог грозы сильно гремит». Найдены также мифологические отрывки, чтение которых входило в программу ритуалов, посвященных сооружению нового дворца и установлению во дворце нового засова. Несколько лет назад опубликован и древнехеттский эпический текст, именуемый в литературе как «Повесть о детях царицы города Кантеса». Дошел до нас и пока единственный образец собственно хеттского поэтического текста, метрические размеры которого связаны с обще-индоевропейской метрической традицией. Литературное значение имеют и такие оригинальные исторические и политические сочинения, как «Надпись Аниттаса», «Анналы», составленные от имени хеттских царей: древ-нехеттские - Хаттусилиса I, новохеттские - Сушшлулиумаса I, «Пространные», «Десятилетние» - Мурсилиса II, а также «Автобиография» - Хаттусилиса III и некоторые другие тексты.
Описание материальной культуры Малой Азии II тысячелетия до н. э. следует начать с памятников, найденных при раскопках карума и города Каниша (XX - XIX вв. до н. э.), и прежде всего с разнообразной керамики, в основном малоазийского происхождения. По форме эту керамику можно разделить на «неизобразительную» и «изобразительную». К первому типу относятся сосуды обычных, «посудных» форм, ко второму - изделия, возможно изготовлявшиеся для ритуалов и выполненные в форме фигур и голов животных, раковин улиток, сапожков. Иногда простые сосуды имели изобразительные крупные налепы, так что здесь сочетались оба принципа. Обоим типам сосудов присущи признаки, унаследованные из более ранней малоазийской традиции: эстетически осознанная простота и скупость форм, пристрастие к большим, тщательно, чисто обработанным поверхностям.
По способу обработки поверхности канишская керамика делится на два вида - расписную и «гладкую». Роспись выполнялась черной и красно-коричневой красками по естественному светлому, желтоватому фону глины. Роспись покрывала сосуды обоих описанных типов. На «изобразительных» сосудах и роспись была соответственной - воспроизводила крой, узоры и шнуровку сапог, шкуру и гривы зверей. «Неизобразительные» сосуды расписывались мелким геометрическим, обычно прямоугольным орнаментом - либо целиком, либо в картушах на плечиках изделий. В этом случае роспись совмещалась с «гладкой» обработкой сосуда.
Что касается собственно хеттского искусства, то, пожалуй, наиболее показательным его видом является каменный рельеф. Именно отл наиболее полно, ярко и наглядно отражает идеологию Хеттской державы с ее симбиозом власти светской и духовной, идеологию, центром которой был дворец-храм, живущий ритуальной жизнью. Тем не менее за время существования Хеттской державы так и не сложился полностью единообразный канон, хотя ряд общих и основных принципов создания хеттских рельефов, несомненно, существовал и эти принципы придавали ему собственное, ярко выраженное и неповторимое лицо; он всегда как бы возникает из массы камня. Это подчеркивается и его небольшой высотой, и ясностью и простотой крупных фигур, застывших в ритуальных «камен-40 ных» позах. Даже подробная разработка деталей на изображении бога Тархунтаса в царских воротах Хаттусы не нарушает целостности и монументальности изображения каменного стража, так как все узорные детали - орнамент на юбке, волосы на груди и т. п. - выполнены тонкой гравировкой и видны только вблизи.
В манере обработки камня хеттскими мастерами можно выделить три типа: невысокий рельеф с пластической округлой трактовкой деталей - частей тела, атрибутов и т. п. (рельефы Хаттусы, изображения богов в скальном святилище Язылыкая); «контурный» рельеф, линии которого были подняты над поверхностью фона, употреблявшийся для изображег ний царей и богов (Язылыкая), несомненно заимствованный из глиптики и перенесенный в огромном увеличении, но в неприкосновенности вместе с иконографией образа на скалы; плоский рельеф, слегка приподнятый над фоном, контуры которого очерчены вертикальными гранями, с такой же плоскостной разработкой деталей (Аладжа- Хююк). Этот прием, как и геометризованность частей изображения, привел бы к крайней сухости, если бы не мощные, округлые изгибы некоторых фигур, контрастирующие с жесткостью техники резьбы по камню.
Пропорции фигур, близкие к естественным, как и изображение лица, были канонизированы по типу, выработанному уже в старохеттское время: круглая голова всегда в профиль, чуть покатый лоб, резко выступающий вперед и слегка опущенный крупный нос, подчеркнутая носогубная складка, небольшой сжатый рот и несколько отступающий назад крепкий з?б небольшой гладкий подбородок. Это же лицо, только в объемном исполнении, мы видим в бронзовой пластике. Хеттские мастера выработали этот канон как идеальный тип лица вне зависимости от пола и возраста, и многочисленные египетские изображения хеттов с лицами, точно повторяющими хеттские образцы, подверждают, что он создавался на основе непосредственного наблюдения, типизации черт именно антропологического облика малоазийцев (арменоидной малой расы). Этнографическая точность в передаче реалий - одежды, вооружения и т. п. - также подтверждается сравнением с египетскими памятниками.
Канонизации подвергались и изображения ритуальных поз, движений, отдельные сочетания фигур.
Композиции хеттских рельефов на скалах и ортостатах (каменных пристенных плитах) просты, ясны, строятся путем постановки рядом друг с другом небольшого количества крупных фигур и предметов, часто подчиненных однообразному ритму. Соблюдается принцип изокефалии, т. е. головы всех персонажей изображены на одном уровне.
Особенно интересным памятником конца Новохеттского царства является святилище Язылыкая. Оно представляет собой целую систему - сочетание созданных человеком храмов и естественных священных ущелий, покрытых рельефами. От трех зданий храмов дошли только фундаменты, позволяющие судить о планировке. Храмы запирали вход в священные ущелья, в которых, вероятно, происходили главные действа. Изображения на рельефах свидетельствуют о богослужениях, посвященных различным божествам. (Божества эти хурритские, но имена их написаны лувийскими иероглифами.)
Ущелья Язылыкая говорят о культе священных мест, игравшем важную роль в хеттской идеологии. Действительно, многие рельефы связаны с такими священными местами - скалами, на которых высекались рельефы (Зиркели, Гявуркалеси, Карабел, Акпунар), с источниками, над которыми воздвигались из обтесанных глыб кубические сооружения, опять-таки покрытые рельефами (Эфлатунпунар у озера Бейшехир). Несомненно, именно культ священных мест повлиял на расцвет хеттского рельефа, на его характерные особенности, его огромную роль в культуре хеттов. Судя по структуре расположения рельефов в Язылыкая, мы видим здесь либо комплекс священных мест разных богов, либо одно священное место, где обитали разные боги. Отсюда происхрдят некоторая неупорядоченность в расположении рельефов и помещение одинаковых сюжетов, например шествия богов, в различных по своему назначению местах ущелий. Тем не менее в таком виде все оформление Язылыкая вполне соответствовало своему культовому назначению и должно было оказывать огромное воздействие на участников ритуала.
Для хеттской архитектуры характерны лаконизм форм и оформления, монументальность, слитность с гористым, скалистым рельефом страны и вместе с тем контрастность четкой прямоугольности архитектурных объемов с неровностями рельефа.
Города, особенно столица Хаттуса, строились в виде мощных крепостей с одной или несколькими цитаделями, в которых размещались дворцы и главные храмы. Строители учитывали рельеф местности при возведении оборонительных сооружений, состоявших из двух-четырех линий стен с башнями. Ворота помещались в,проеме между двумя башнями, предвратные сооружения-ловушки отсутствовали.
В то же время планы зданий достаточно четки и легко читаются. Если логическим центром дворца был огромный приемный зал, плоское перекрытие которого опиралось на ряды колонн, то храмовые помещения группировались вокруг главного двора, причем святая святых находилась в стороне, противоположной входу. В планах некоторых храмов явственно членение на две половины, что связано с упоминавшимися особенностями хеттской религии. Простота и четкость хеттской архитектуры подчеркивались массивностью кладки стен либо гладкостью оштукатуренных.поверхностей, которые лишь иногда в конструктивно и ритуально важных местах украшались «стражами ворот» и ортостатами - вертикально поставленными плитами с рельефами, изображавшими культовые сцены.
,» Мелкая бронзовая пластика старохеттского времени являет собой сложную картину развития и взаимовлияний. Бронзовые статуэтки богинь, как правило предельно обобщенные и геометризованные, часто имеют вытянутые пропорции, продолжая традиции, воплощенные в статуэтках рубежа III - II тысячелетий до н. э. из Хасаноглана и Ороз-те-пе. Фигурки воинственных мужских божеств выполнены в пропорциях, близких к естественным, с сильным, но тактичным подчеркиванием мужественности фигуры - широкие, тяжелые плечи, тонкая талия и узкие бедра, сухие, легкие ноги с развитыми мышцами. Мягко, но вполне ощутимо и пластично передана мускулатура. В этих мужских статуэтках прослеживается связь с бронзовой мелкой пластикой эгейского мира, но хеттские статуэтки более стереотипны, обобщены, в них совсем нет конкретности и элементов натурализма.
Собственная традиция видна в старохеттской глиптике. Печати хеттских царей во все периоды существования Хеттского царства представляют, как правило, круглый штемпель, окруженный каймой с клинописной надписью. Внутренний круг заполнялся симметричной композицией из иероглифов и символов, либо здесь помещалась крупная фигура царя, окруженная иероглифами. Резались печати, как правило, линейной гравировкой, что в оттиске давало плоскостной и графический орнаментальный эффект. Позже в хеттскую глиптику проникают хурритские элементы, например характерная плетенка с точками.
Деталь хеттского сосуда с рельефами и раскраской В эпоху Старохеттского царства (XVII - XV вв. до н. э) керамика продолжала развиваться в традициях Каниша. Хотя исчезает расписная посуда, возрастает богатство форм гладкой керамики. Формы «неизобразительных» сосудов становятся более вытянутыми, стройными, чаще и резче применяются контрасты округлых поверхностей с острыми изгибами и ребристыми перепадами. «Изобразительная» керамика по-прежнему отличается точностью в отборе общей формы и скупых деталей, позволяющих мгновенно узнать изображенных животных и птиц, сохраняя при этом функциональную форму сосуда. Встречаются также изделия с большим количеством деталей, крупных, пластичных и выразительных, но уже нарушающих округлую гладкость сосуда. В этих вещах наблюдается влияние скульптуры севера Нижнего Двуречья.
В» эпоху'Новохеттского царства (около XV - XIII вв. до н. э.) в керамическом производстве происходят существенные изменения. Получают распространение большие парадные сосуды, украшенные многочисленными рельефам.и, налепами. То это крепостные стены и башни по венцу сосуда, то многолюдные сцены на боках изделий. Эффект пышности, парадности усиливается многоцветней ангобирования, раскраской обычно красно-коричневым, зеленовато-черным и желтыми цветами. Многоцветный сосуд покрывался глазурью. Сюжетные сценки перемежаются с орнаментальными поясами. Человеческие изображения на керамике повторяют каменные рельефы, но в изображении одежды керамисты более скупы, избегают подробностей, передавая одеяния нерасчлененной плоскостью.
Продолжает существовать керамика в виде фигур животных и птиц, но и сща п'ретерпевает изменения. Формы ее становятся жестче, суше, более подробно разрабатывается поверхность, манера украшения становится графичной, орнаментализованной. В развитии этого типа керамики происходит переход от чисто пластического решения к сочетанию пластики с графической декорацией.
Очень похожие процессы наблюдаются и в бронзовой пластике. Фигурки мужских божеств, сохраняя почти прежние пропорции (лишь утяжеляются ноги), более детализованы: изображаются мышцы, выделяются части тела, тщательно и подробно передаются детали одежды и причесок. И так же как в керамике, проработка эта решается не столько пластическими средствами, сколько графическими - линиями, очень плоским рельефом. Характерно, что такие детали, как руки и головные уборы, отливаются отдельно и прикрепляются на штифтах к фигуре. Статуэтки, находимые в сирийских районах, более графичны и стилизованы.
Интересно, что в глиптике, напротив, начинает появляться пластичность, что говорит об определенной самостоятельности этого вида искусства.
Оригинальное и самобытное искусство хеттов, унаследовавших и развивших многие хаттские традиции, не только развивалось впоследствии в позднехеттских государствах, но и оказало весьма значительное влияние на искусство Ассирии и Урарту. 6.
Поможем написать любую работу на аналогичную тему