В 1739 году он прислал из Германии, где обучался в Горной Академии, «Письмо о правилах российского стихотворства с приложенной к ним «Одой на взятие Хотина» как практическое подтверждение принципов нового русского стихосложения. Ломоносов – реформатор русского стиха, в отличие от В.К.Тредиаковского, смело и последовательно утверждает силлабо-тоническую систему как «природную» для русского языка. Он признает право на существование как двухсложных, так и трехсложных стоп и отстаивает равноправие женских, мужских и дактиллических рифм. В качестве размера, наиболее соответствующего «благородному звучанию» высокой поэзии, Ломоносов выдвигает на первое место четырехстопный ямб, который оказал огромное влияние на всю русскую поэзию, начиная с А.С.Пушкина. Ломоносов вышел победителем и в поэтическим споре с Тредиаковским и Сумароковым. Его переложение 143 псалма ямбом оказалось лаконичнее, торжественнее и по духу гораздо ближе оригиналу (см. «Три оды парафрастические»).
В 1741 году Ломоносов привез с собой из Германии детально разработанную систему поэтических воззрений. Своим творчеством он создал целое литературное направление, своеобразный стиль, характеризующий русскую поэзию 40-х гг. Основные принципы ломоносовского направления в применении к слогу как прозаическому, так и стихотворному изложены в его риторике, напечатанной в 1748 году. Дополнив данные «Риторики» материалом других его статей и отдельных высказываний, Г.А.Гуковский попытался воссоздать в общих чертах поэтическое мировоззрение М.В. Ломоносова:
1. В основу его теории положено разграничение между речью поэтической и речью обыденной. Первая – «штиль», характеризуется как «язык богов», высокая речь, оторванная от привычного практически-языкового мышления;
2. Ломоносов выступает за торжественность и абстрактность слога. Он выделяет такие достоинства речи, как «важность, великолепие, возвышение, стремление, сила, изобилие». В «Риторике» подробно разрабатывается учение о развитии словесных тем. Он полагает, что необходимо всеми способами обогащать речь, «распространять» ее. Ему нужно многое, а не достаточное. Ученый поэт дает и практические советы, как создавать обширную фразу или период (период, или организация целой иерархии соподчиненных элементов, где слова как бы заполняют собой схему, состоящую из фигур, мыслимых отвлеченно, как речевые интонации). Каждое слово – тема – должно обрасти целой сетью зависимых тем, не столько поясняющих или содействующих изобразительности, сколько служащих материалом для построения правильного рисунка разветвленной фразы. Ломоносов таким образом сознательно стремится разрушить связь поэтического языка с практикой речи, утвердить самоценность поэтической речи;
3. Существенным элементом организованной литературной речи Ломоносов считает «украшения», фигуры и тропы. Эти приемы рассматриваются им как необходимое мерило изящного слога; наилучший слог мыслится как наиболее ими насыщенный. Рекомендуется вводить в свои произведения так называемые «витиеватые речи», то есть «предложения, в которых подлежащее и сказуемое сопрягаются некоторым странным или сверхъестественным способом, и тем самым составляют нечто важное и приятное»;
4. Ломоносовым разработана теория «pointe»; в ней по существу утверждается как достоинство более или менее обнаженная игра слов; слово получает значение отвлеченного орнамента. Ломоносов и в рамках этой теории борется с обычным значением слова в языке. Слово, связанное своим конкретным, так сказать земным значением, мешает его полету ввысь; оно должно утерять свое бедное, простое значение и воспарить в абстракцию. Стиль Ломоносова характеризуют резкие метафоры, смелые эпитеты, нарушающие логическую связь понятий. Он любит олицетворения, где отвлеченные понятия наделяются свойствами или действиями из области реальных представлений и наоборот; описания, из которых вытравлена конкретная образность; фантастические гиперболы. При этом создаваемые им фантастические образы не преследуют цели воспроизведения реальной действительности, но носят характер великолепной игры абстракциями.
5. Необходимость создания величественного слога Ломоносов утверждает и своей теорией о лексическом составе поэтического языка («О пользе книг церковных в российском языке», 1757). Опираясь на опыт античности и нового времени, он выделяет в русском языке три рода речений и соответственно им три языковых «штиля»: высокий, посредственный (средний) и низкий. К первому роду относятся слова, одинаково принятые как в церковно-славянском, так и в русском языке; ко второму – мало употребительные в живой речи, но «грамотным людям понятные церковно-славянские слова»; к третьему – слова, присущие только русскому языку. Для высокого стиля равно приемлемы «речения» как первого, так и второго рода; посредственный стиль черпает свой словарный состав из «речений» первого и третьего рода; низкий стиль ограничивается преимущественно «речениями» третьего рода с примесью среднего и строгим отбором «простонародных, низких слов». Учение о трех «штилях» легло в основу ломоносовской системы литературных жанров. Высоким стилем, учил он, пишутся героические поэмы, оды и речи в прозе о «важных материях»; средним – «театральные сочинения, в которых требуется обыкновенное человеческое слово к живому представлению действия», стихотворные дружеские письма, эклоги, сатиры, прозаические сочинения исторического и научного содержания; низким – комедии, шуточные эпиграммы, песни, прозаические дружеские письма и «описания обыкновенных дел».
Чрезвычайно важно и то, что Ломоносов предложил критерий при отделении «возвышенных» слов от низменных. Этот критерий – церковно-славянкий язык. Именно церковнославянизм делает речь высокой. Наряду с ним, в функции высокого стиля могут быть использованы библейские выражения, научные термины и просто собственные имена.
Поможем написать любую работу на аналогичную тему