Нужна помощь в написании работы?

Мы переходим к новому крупному этапу развития психологии. Начало его относится к последней четверти XIX в., когда оформилась научная психология. У истоков этой новой психологии стоит французский философ Рене Декарт (1596-1650). Декарт считается родоначальником рационалистической философии. Согласно его мнению, знание должно строиться на очевидных данных, на  непосредственной интуиции. Из нее оно должно выводиться методом логического рассуждения. В одном из своих произведений Р.Декарт рассуждает о том, как лучше всего добраться до истины. Он считает, что человек с детства впитывает в себя очень многие заблуждения, принимая на веру различные утверждения и идеи. Так что если хотеть найти истину, то для начала надо все подвергнуть сомнению. Так, подвергнув все сомнению, мы можем прийти к выводу, что нет ни земли, ни неба, ни нашего собственного тела. Но при этом обязательно что-то останется - “наше сомнение - верный признак того, что мы мыслим. И вот тогда мы можем утверждать, что существуем, ибо... мысля, нелепо предполагать несуществующим то, что мыслит”. И дальше следует знаменитая декартовская фраза: “Мыслю, следовательно, существую” (cogito ergo sum).

Под мышлением Декарт подразумевает “все то, что происходит в нас”, все, что мы “воспринимаем непосредственно само собою”. И поэтому мыслить - значит не только понимать, но и желать, воображать, чувствовать.

В этих утверждениях Декарта и содержится тот основной постулат, из которого стала исходить психология конца XIX в., - постулат, утверждающий, что первое, что человек обнаруживает в себе, - это его собственное сознание. Существование сознания - главный и безусловный факт, и основная задача психологии состоит в том, чтобы подвергнуть анализу состояния и содержания сознания. Так, “новая психология”, восприняв дух идей Декарта, сделала своим предметом сознание.

Прежде всего психологи того времени стали описывать свойства сознания. "Поле сознания" разнообразно по своему содержанию, неоднородно: в нем выделяется центральная область, особенно ясная и отчетливая; это “поле внимания”, или фокус сознания; за пределами ее находится область, содержания которой неотчетливы, смутны, нерасчленены; это “периферия сознания”.

Содержания сознания, заполняющие обе описанные области, находятся в непрерывном движении. В.Джеймс, которому принадлежит яркое описание различных феноменов сознания, выделяет два его состояния: устойчивые и изменчивые, быстро преходящие. Когда мы, например, размышляем, мысль останавливается на тех образах, в которые облекается предмет нашего размышления. Наряду с этим бывают неуловимые переходы от одной мысли к другой.

Движение сознания, непрерывное изменение его содержаний и состояний В.Джеймс отразил в понятии “поток сознания”. Поток сознания невозможно остановить, ни одно минувшее состояние сознания не повторяется. Тождественным может быть только объект внимания, а не впечатление о нем. Кстати, удерживается внимание на объекте только в том случае, если в нем открываются все новые и новые стороны.

Далее, можно обнаружить, что процессы сознания делятся на два больших класса. Одни из них происходят как бы сами собой, другие организуются и направляются субъектом. Первые процессы называются непроизвольными, вторые - произвольными.

Оба типа процессов, а также ряд других замечательных свойств сознания хорошо демонстрируются с помощью прибора, которым пользовался в своих экспериментах В.Вундт. Это  метроном; его прямое назначение - задавать ритм при игре на музыкальных инструментах. В лаборатории же В.Вундта он стал практически первым психологическим прибором.

В. Вундт предполагает вслушаться в серию монотонных щелчков метронома. Можно заметить, что звуковой ряд в нашем восприятии непроизвольно ритмизируется. Например, мы можем услышать его как серию  парных  щелчков с ударением на каждом втором звуке (“тик-так”...). Второй щелчок звучит настолько громче и яснее, что мы можем приписать это объективному свойству метронома. Однако такое предположение легко опровергнется тем, что, как оказывается, можно произвольно изменить ритмическую организацию звуков. Например, начать слышать акцент каждой пары на первом звуке (“так-тик”, “так-тик”) или вообще, организовать звуки в более сложный такт из четырех щелчков.

Итак, сознание по своей природе ритмично, заключает В.Вундт, причем организация ритма может быть как произвольной, так и непроизвольной.

С помощью метронома В.Вундт изучал еще одну очень важную характеристику сознания - его “объем”. Опыт Вундта состоял в том, что испытуемому предъявлялся ряд звуков, затем этот ряд прерывался и давался второй ряд таких же звуков. Испытуемому задавался вопрос: одинаковой длины были ряды или разной? При этом запрещалось считать звуки; следовало просто их слушать и составить о каждом ряде целостное впечатление. Оказалось, что если звуки организовывались в простые такты по два (с ударением на первом или втором звуке пары), то испытуемому удавалось сравнить ряды, состоящие из 8 пар. Если количество пар превосходило эту цифру, то ряды распадались, т.е. уже не могли восприниматься как целое. Вундт делает вывод, что ряд из восьми двойных ударов (или из 16 отдельных звуков) является мерой объема сознания.

Далее он ставит следующий интересный и важный опыт. Он снова предлагает испытуемому слушать звуки, однако произвольно организуя их в сложные такты по восемь звуков каждый. И затем повторяет процедуру измерения объема сознания. Оказывается, что испытуемый на этот раз может услышать как целостный ряд пять таких тактов по 8 звуков, т.е. всего 40 звуков!

Этими опытами В.Вундт обнаружил очень важный факт, а именно, что человеческое сознание способно почти беспредельно насыщаться некоторым содержанием, если оно активно объединяется во все более крупные единицы. При этом он подчеркивает, что способность к укрупнению единиц обнаруживается не только в простейших перцептивных процессах, но и в мышлении. Понимание фразы, состоящей из многих слов и из еще большего количества отдельных звуков, есть не что иное, как организация единицы более высокого порядка. Процессы такой организации Вундт называл “актами апперцепции”.

У психологов того времени возникли вопросы: каким образом исследовать сознание дальше? каковы следующие задачи психологии? И здесь был сделан тот поворот, который со временем завел психологию сознания в тупик. Психологи решили, что они должны последовать примеру естественных наук и заняться поиском простейших элементов сознания, разложить сложную динамичную картину сознания на простые, далее неделимые части. Это во-первых. Вторая задача состоит в том, чтобы найти законы соединения простейших элементов.

Простейшими элементами сознания В.Вундт объявил отдельные впечатления, или ощущения.

Внимание!
Если вам нужна помощь в написании работы, то рекомендуем обратиться к профессионалам. Более 70 000 авторов готовы помочь вам прямо сейчас. Бесплатные корректировки и доработки. Узнайте стоимость своей работы.

Каждое ощущение, по Вундту, обладает рядом свойств, или атрибутов. Оно характеризуется прежде всего качеством (ощущения могут быть зрительными, слуховыми, обонятельными и т.п.), интенсивностью, протяженностью (т.е. длительностью) и, наконец, пространственной протяженностью (последнее свойство присуще не всем ощущениям, например, оно есть у зрительных ощущений и отсутствует у слуховых).

Ощущения с описанными свойствами являются объективными элементами сознания. Но ими и их комбинациями не исчерпываются содержания сознания. Есть еще субъективные элементы, или чувства. В.Вундт предложил три пары субъективных элементов - элементарных чувств: удовольствие-неудовольствие, возбуждение-успокоение, напряжение-разрядка. Эти пары - независимые и составляют основу трехмерного пространства всей эмоциональной сферы.

Психологии сознания не удалось собрать из простых элементов живые полнокровные состояния сознания. К концу первой четверти нашего столетия эта психология практически перестала развиваться по следующим причинам:

1) далее нельзя было ограничиваться таким узким кругом явлений, как содержание и состояние сознания;

2) идея разложения психики на простейшие элементы была сложной;

3) очень ограниченным по своим возможностям был метод, который психология сознания считала единственно возможным - метод интроспекции.

В психологии сознания метод интроспекции (буквально “смотрения внутрь”) был признан не только главным, но и единственным методом психологии. В основе этого убеждения лежали два обстоятельства.    Во-первых, фундаментальное свойство процессов сознания непосредственно открывается субъекту. Во-вторых, “закрытость” тех же процессов для внешнего наблюдателя. Сознания разных людей  сравнивались в то время с замкнутыми сферами, которые разделены пропастью.

Хотелось бы подчеркнуть, казалось бы, кристальную ясность и строгость выводов психологии того времени относительно ее метода. Все рассуждение заключено в немногих коротких предложениях: предмет психологии - факты сознания; последние непосредственно открыты мне и никому больше; следовательно, изучать их можно методом интроспекции и никак иначе.

Однако простота и очевидность каждого из этих утверждений, как и всего вывода в целом, только кажущиеся. В действительности в них заключена одна из самых  сложных и запутанных проблем психологии - проблема самонаблюдения.

Идейным отцом метода интроспекции считается английский философ Дж.Локк (1632-1704), хотя идея этого метода содержалась также в декартовском тезисе о непосредственном постижении мыслей.

Дж.Локк считал, что существуют два источника всех наших знаний: первый источник - это объекты внешнего мира, второй - деятельность собственного ума. На объекты внешнего мира мы направляем свои внешние чувства и в результате получаем впечатления (или идеи) о внешних вещах. Деятельность же нашего ума, к которой Локк причислял мышление, сомнение, веру, рассуждения, познание,  желания, познается с помощью особого внутреннего чувства - рефлексии. Рефлексия, по Локку, это “наблюдение, которому ум подвергает свою деятельность” .

Итак, у Локка содержатся по крайней мере два важных утверждения.

1. Существует возможность раздвоения, или “удвоения” психики. Душевная деятельность может протекать как бы на двух уровнях: процессы первого уровня - восприятия, мысли, желания; процессы второго уровня - наблюдение, или “созерцание” этих восприятий, мыслей, желаний.

2. Деятельность души первого уровня есть у каждого человека и даже ребенка. Душевная деятельность второго уровня требует специальной организации. Это специальная деятельность. Без нее знание о душевной жизни невозможно. Без нее впечатления о душевной жизни подобны “проносящимся призракам”, которые не оставляют в душе “ясные и прочные идеи”.

Эти оба тезиса были приняты на вооружение психологией сознания. Были сделаны следующие научно-практические выводы:

1) психолог может проводить психологические исследования только над самим собой. Если он хочет знать, что происходит с другим, то должен поставить себя в те же условия, пронаблюдать себя и по анологии заключить о содержании сознания другого человека;

2) поскольку интроспекция не происходит сама собой, а требует особой деятельности, то в ней надо упражняться, и упражняться долго.

Психологи того времени отмечали важные дополнительные преимущества метода интроспекции.

Во-первых, считалось, что в сознании непосредственно отражается причинная связь психических явлений. Например, если я захотела поднять руку и подняла ее, то причина действия мне непосредственно известна: она присутствует в сознании в форме решения поднять руку. В более сложном случае, если человек вызывает во мне сострадание, я стремлюсь ему всячески помочь, для меня очевидно, что мои действия имеют своей причиной чувство сострадания.  Я не только переживаю это чувство, но и знаю его связь с моими действиями.

Отсюда положение психологии считалось намного легче, чем положение других наук, которые должны еще доискиваться до причинных связей.

Второе отмечавшееся достоинство интроспекции: она поставляет психологические факты, так сказать, в чистом виде, без искажений.

В психологии XIX в. начался грандиозный эксперимент по проверке возможностей метода интроспекции. Эксперименты наиболее строгих интроспекционистов (Э.Титченера и его учеников) дополнялись еще двумя требованиями.

Во-первых, интроспекция должна была направляться на выделение простейших элементов сознания, т.е. ощущений и элементарных чувств.

Во-вторых, испытуемые должны были избегать в своих ответах терминов, описывающих внешние объекты, а говорить только о своих ощущениях, которые вызывались этими объектами, и о качествах этих ощущений. Например, испытуемый не мог сказать: “Мне было предъявлено большое красное яблоко”. А должен был сообщить примерно следующее: “Сначала я получил ощущение красного, и оно затмило все остальное; потом оно сменилось впечатлением круглого, одновременно с которым возникло легкое щекотание в языке, по-видимому, след вкусового ощущения. Появилось также быстро проходящее мускульное ощущение в правой руке...”.

Ответ в терминах внешних объектов был назван Э. Титченером “ошибкой стимула” - известный термин интроспективной психологии, отражающий ее атомистическую направленность на элементы сознания.

По мере расширения этого рода исследований стали обнаруживаться крупные проблемы и трудности. Во-первых, становилась все более очевидной бессмысленность такой “экспериментальной психологии”. Другим неприятным следствием были накапливающиеся противоречия в результатах. Результаты не совпадали не только у различных авторов, но даже иногда у одного и того же автора при работе с разными испытуемыми. Более того, некоторые явления никак не могли быть разложены на отдельные ощущения или представлены в виде их  сумм. Возьмите мелодию и перенесите ее в другую тональность; в ней изменится каждый звук, однако мелодия при этом сохранится. Значит, не отдельные звуки определяют мелодию, не простая их совокупность, а какое-то особое качество, которое связано с отношениями между звуками, - это качество целостной структуры (нем. - “гештальта”), а не суммы элементов.

Далее, систематическое применение интроспекции стало обнаруживать внечувственные, или безобразные элементы сознания. Среди них, например, “чистые” движения мысли, без которых, как оказалось, невозможно достоверно описать процесс мышления. Наконец, стали выявляться неосознаваемые причины некоторых явлений сознания.

Таким образом, в психологии стала назревать ситуация кризиса. Дело было в том, что доводы, выдвигаемые в защиту метода интроспекции, не были строго проверены.

Начнем с утверждения о возможности раздвоения сознания.

В психологии специально исследовался вопрос о возможности одновременного осуществления двух деятельностей. Было показано, что это возможно либо путем быстрых переходов от одной деятельности к другой, либо если одна из деятельностей относительно проста и протекает “автоматически”. Например, можно вязать на спицах и смотреть телевизор, но вязание останавливается в наиболее захватывающих местах.

Следовательно, интроспекцию настоящего, полнокровного акта сознания можно осуществить, только прервав его. Интроспекционисты отмечали, что приходится наблюдать не столько сам непосредственно текущий процесс, сколько его затухающий след. А чтобы следы памяти сохраняли возможно большую полноту, надо процесс дробить (актами интроспекции) на мелкие порции. Таким образом, интроспекция превращалась в “дробную” ретроспекцию.

Остановимся на возможности с помощью интроспекции выявить причинно-следственные связи в сфере сознания. Примерами отдельных, так называемых произвольных, действий справедливость этого тезиса и ограничивается. Зато с каким количеством необъяснимых фактов собственного сознания мы встречаемся повседневно! Или возьмем процесс мышления: разве мы всегда знаем, какими путями пришла нам в голову та или иная мысль!

Наконец, рассмотрим мнение о том, что интроспекция поставляет сведения о фактах сознания в искаженном виде. Даже когда человек дает отчет по памяти о только что пережитом опыте, он и тогда неизбежно его искажает, ибо направляет внимание только на определенные его стороны или моменты. Именно это искажающее влияние внимания, особенно внимания наблюдателя, который знает, что он ищет, настойчиво отмечалось критиками обсуждаемого метода.

Во втором десятилетии нашего века, т.е. спустя немногим более 30 лет после основания научной психологии, в ней произошла революция: смена предмета психологии. Им стало не сознание, а поведение человека и животных. Однако изучение сознания в психологии на этом не закончилось. Современные исследования сознания в принципе отличаются от   экспериментов интроспекционистов.

В экспериментах интроспекционистов предъявлялся обычный объект в обычных условиях; от испытуемого же требовался изощренный анализ “внутреннего опыта”, аналитическая установка, избегание “ошибки стимула” и т.п.

В современных исследованиях происходит все наоборот. Главная нагрузка ложится на экспериментатора, который должен проявить изобретательность. Он организует подбор специальных объектов или специальных условий их предъявления; использует специальные устройства, подбирает испытуемых и т.п. От испытуемого же требуется обычный ответ в обычных терминах.

Первое мы озаглавим как метод интроспекции, второе - как использование данных самонаблюдения.

Таким образом:

а) метод интроспекции - это метод изучения свойств и законов сознания с помощью рефлексивного наблюдения. Иногда он называется субъективным методом. Его разновидностями являются метод аналитической интроспекции и метод систематической интроспекции;

б) речевой отчет - сообщение испытуемого о явлениях сознания при наивной (неинтроспективной, неаналитической) установке. То же иногда называют субъективным отчетом, субъективными показаниями, феноменальными данными, данными самонаблюдения.


Поделись с друзьями