Русская интеллигенция с XVIII века и до наших дней переживает идеологический фазис. Этим я не хочу сказать, что все без исключения русские интеллигенты принадлежали и принадлежат к идеологическому типу. Большинство интеллигенции принадлежало к идеологическому типу.
Его характерные черты ясно вырисовываются уже в XVIII веке — у Новикова, у Радищева и в масонстве. В первой четверти XIX века идеологические настроения усиливаются и захватывают более широкие круги интеллигенции, проявляясь и в политическом движении декабристов. Многие из декабристов (в том числе Пестель, Рылеев, Бестужев-Марлинский) были, несомненно, идеологи — не меньше Чацкого. Этот художественный образ в высокой степени типичен для интеллигенции той эпохи.
Появление в России интеллигенции как особой социальной группы относится к 30-40-м гг. 20 века. К середине 19 века она существует как вполне сложившаяся социальная прослойка в обществе.
Основной чертой самосознания русской интеллигенции было ее противостояние власти, которое проявилось как в революционном максимализме, так и в либеральной оппозиционности. Особенностью ее самосознания было так называемое отщепенство, порожденное социальной изолированностью. Интеллигенция ощущала разрыв с народом, но пыталась преодолеть его путем своего служения ему.
Осознание «нужности» народу питало общественную активность интеллигенции, роль которой значительно возрастает. С ее деятельностью было связано развитие народного образования, просвещения и науки. В просвещении народа она видела свой нравственный долг.
Идентификация интеллигенции со второй половины XIX века тесно связана с дистанцированием от власти, поэтому важно учитывать степень и характер этого дистанцирования, который определяет соответствующие стратегии поведения.
Во второй половине XIX столетия у русской интеллигенции складывается определенное ядро ценностных и мировоззренческих ориентаций, объективно работающих на народническую парадигму. Во-первых, это равное неприятие феодальных и буржуазных пороков и желание преодолеть их «одним ударом». Во-вторых, это такой культ личности человека, который делает болезненно неприемлемыми любые формы отчуждения и эксплуатации человека человеком, и как следствие этого провозглашает право на открытое сопротивление против всех видов явного и скрытого насилия над человеком труда и творчества. В-третьих, это принципиальный выбор в пользу доминанты непосредственно общественных форм организации жизни человека над формами опосредованно общественными, материально отчужденными, отпущенными в пространство отрицательной свободы, неуправляемой и «противочеловечной» экономической стихии.
Развитие представлений об общественном идеале происходило в ситуации, когда все общество обсуждало возможности социальных перемен. Ожидания эти часто были связаны с учением социализма. Н.А.Бердяев дал предельно лаконичное описание всеобщности народнической парадигмы в русской философии и культуре XIX в.: В русском сознании XIX века социальная тема занимала преобладающее место. Можно даже сказать, что русская мысль XIX века в значительной своей части была окрашена социалистически. История проникновения позитивизма в Россию аналогична общеевропейскому процессу, но имеет и особенные черты. России о позитивизме заговорили почти одновременно с выходом «Курса положительной философии». Так, первые упоминания о нем можно найти в работах критиков и публицистов В. Майкова (1845) и Д. Милютина (1847). Однако процесс проникновения позитивизма на российскую почву начался не сразу. Исследователи русской философии находят этому несколько объяснений. Среди них – малое развитие интереса к философии вообще, весьма неблагоприятные условия, в которых находилось печатное слово в России (Лесевич), ограниченное проникновение английской и французской литературы и, наоборот, весьма интенсивное воздействие немецкого идеализма (Радлов). Действительно, русское мышление долгое время находилось в своеобразном плену немецкого идеализма. Позитивизм в России был воспринят как философское направление, «родственное материализму и дарвинизму». Проникновение позитивизма на русскую почву совпало с процессом становления общественных наук. Позитивизм подчеркнул не только связь науки с обществом в процессе распространения на русской почве. Ускоренная модернизация пореформенного общества способствовала тотальному включению всех слоев населения в политическую жизнь страны. Восприятие позитивизма на русскую почву совпало, как уже отмечалось, с процессом становления и оформления комплекса наук гуманитарного характера (история, социология, психология, экономика, право, политология и др.), когда содержание позитивистской философии с ее научными методами рационального познания, свободными от «спиритуализма и идеализма», как никогда соответствовало интересам российских исследователей 60-х гг. XIX в. в их разработке философии истории. Этим объясняется и синхронность проникновения в Россию позитивизма с двумя другими направлениями научной мысли – марксизмом и дарвинизмом. Первым русским марксистом был Г. В. Плеханов, в прошлом руководитель народнического «Черного передела». Для распространения марксизма в России складывалась благоприятная обстановка: нарастало забастовочное движение, стали появляться марксистские кружки. Заканчивался период утверждения капитализма, который советские историки датируют примерно 1861-1882 гг.: в результате промышленной революции капитализм укрепился в городе и, разрушая общину, проникал в деревню. Вместе с ним рос пролетариат, главным образом за счет крестьянства, которое все более раскрестьянивалось. Именно к началу 80-х гг. промышленный пролетариат в основном сложился как класс. Рабочее движение обретало размах и организованность, достаточные для того, чтобы выделиться из общедемократического потока в качестве самостоятельной пролетарской струи. Чрезвычайно способствовала возникновению русской социал-демократии победа марксизма в западноевропейском рабочем движении, возможность использовать плоды этой победы, тем более что марксизм уже давно проникал в Россию, хотя вначале не прививался на русской почве как мировоззренческая система. Передовые русские люди еще в 40-е гг. знакомились с ранними работами К. Маркса и Ф. Энгельса (В.Г. Белинский и, возможно, А.И. Герцен). В пореформенной России, особенно с конца 60-х гг., интерес к марксизму стал быстро расти. Народники уже не просто знакомились с трудами Маркса и Энгельса, но и переводили их.
Черты: получение высшего образования, ориентация на преодоление телесности, которое необходимо для реализации духовной свободы и четко выраженное табуирование всего плотского. Полное освобождение от физической детерминации, наличие авторитетов и невозможность обсуждать эти авторитеты. Считалось, что все интеллигенты имели музыкальное образование, но – по сути – оно часто ограничивалось изучением основных гамм. Есть подозрение, что тоже самое можно сказать и о владении иностранными языками. Скорее всего, интеллигенты владели только определенными стилями языков, разговорным и беллетристическим, а понимание специальных, религиозных, философских текстов, вызывало сложности .
Одна из традиций отечественной культуры, наиболее отчетливо заявленная русским народничеством, а затем и марксизмом (Н.К. Михайловский, Г.В. Плеханов, В.И. Ленин), - начинать историю русской интеллигенции с возникновения разночинства – в 40-е годы-XIX в. в лице наиболее ярких его представителей и идейных вождей — В.Г. Белинского и А.И. Герцена. Следующее поколение разночинной интеллигенции (Н.Г. Чернышевский, Н.А. Добролюбов, Д.И. Писарев и другие шестидесятники) продолжило и радикализировало взгляды людей, представлявших не то или иное сословие или класс, но чистую мысль, дух (нации или народа), воплощенное искание истины, справедливости, разумной действительности.
Тем самым происхождение русской интеллигенции связывалось, во-первых, с культурным европеизмом, распространением просвещения, развитием наук, искусств и вообще возникновением специализированных форм культур и их обслуживающих профессионалов; во-вторых, с обретаемыми навыками религиозной и политической свободы мысли, слова, печати, тем более трудными для России, что рождались они в жестком противостоянии политическому деспотизму и авторитаризму, традиционализму и религиозно-духовному догматизму, цензурным гонениям и запретам, - в отсутствие сложившегося общественного мнения, традиций гражданского общества, правового государства (т.е. в принципиально иных социокультурных условиях по сравнению с западноевропейскими свободами).
В социальном значении слово стало использоваться с середины или второй половины XIX века в отношении общественной группы людей, революционно настроенной, свободномыслящей, обладающей критическим способом мышления, высокой степенью рефлексии, способностью к систематизации знаний и опыта.
Поможем написать любую работу на аналогичную тему