Кризис культуры обнаруживает себя в культурных демаркациях. Э. Гуссерль задается вопросом: к чему ведет то обстоятельство, что философский образовательный процесс охватывает все более широкие круги населения, и в первую очередь высшие, господствующие слои, менее погруженные в житейские заботы? По его мнению, это не просто вызывает однородное преобразование нормальной, в целом удовлетворительной, государственно-национальной жизни, а ведет к глубокому внутреннему расколу, который стимулирует переворот в культуре всею народа, во всей его жизни. Собственно, конфликт разгорается между людьми, консервативно приверженными традиции, и философствующими. Этот конфликт обязательно переходит затем в сферу политической борьбы. Уже в самом начале пути философия подвергается преследованиям. Люди, преданные идеям, объявляются вне закона. Но тем не менее идеи оказываются сильнее любых сил, укорененных в опыте. Следует также учитывать, что переворот в культуре может расширяться, во-первых, потому, что развивающаяся универсальная наука становится общим достоянием народов, ранее чуждых друг другу, а во-вторых, потому, что новая общность, как научная, так и образовательная, объединяет многие народы. Рассматривая отношение философии к традициям, Гуссерль отмечает, что здесь можно наблюдать две возможности. Традиционная ценность либо полностью отвергается, либо ее содержание принимается философией и, следовательно, пересматривается в духе философской, идеальности. Религия являет собой яркий пример второго, хотя Гуссерль исключает «политические религии». Боги во множественном числе, всевозможные мифические силы — это объекты окружающего мира, существующие на том же уровне реальности, что и животное или человек. В понятии Бога существенна единичность. Кроме того, по мнению Э. Гуссерля, реальность Бога как сущего и как ценности должна переживаться человеком как абсолютное внутренне обязывающее начало. Отсюда, полагает Гуссерль, возникает вполне понятное слияние абсолютности Бога с абсолютностью философской идеальности. Новый, проистекающий из философии и основанных на ней наук, дух свободной критики, а также нормы, ориентированные на бесконечные цели, овладевают человечеством, создавая новые, бесконечные идеалы. По мнению Э. Гуссерля, «философия постоянно должна осуществлять — через европейского человека — свою роль архонта по отношению ко всему человечеству».
Кризисы в культуре, по мнению Ницше, прежде всего отвергают идею прогресса в культурном развитии человечества. В культуре возможны сбои, возвраты в прошлое, тупиковые движения. Следовательно, не всякое преодоление человеческого духа есть непременно поступательный ход. Не исключены паузы и провалы. «Человечество не представляет собою развития к лучшему, или к сильнейшему, или к высшему, как в это до сих пор верят. «Прогресс» есть лишь современная идея. Теперешний европеец по своей ценности глубоко ниже европейца эпохи Возрождения, поступательное развитие решительно не представляет собою какой-либо необходимости повышения, усиления». Согласно Ницше, кризисы культуры возникают не только тогда, когда прежняя культура изживает себя. Однако признаки кризиса Ницше рассматривает как внешние. Главные события происходят в глубине. Говоря о смерти Бога как признаке кризисного сознания, Ницше не ограничивается психологической констатацией растущего безверия. Он наблюдает характерные для эпохи следствия этого главного факта, а именно все беспочвенное и нездоровое, двусмысленное и изолгавшееся, все лицедейство и суетливую спешку, потребность в забвении и дурмане... Именно христианство, считал Ницше, разрушило всякую истину, которой жил человек до него, и прежде всего трагическую истину жизни досократовских греков. На ее место христианство поставило чистые фикции: Бога, моральный миропорядок, бессмертие, грех, милость, искупление. Два христианских тысячелетия, лежащие за нами, — это наш злой рок. Христианство «проглотило и усвоило» учения и обряды всех подземных культов Римской империи. Языческий мир позволил этому антиязычеству, «дохристианскому христианству» расцвести на вершинах своей философии. Можно говорить даже о провозвестии кризиса в культуре. Сократ и Платон были первыми такими провозвестниками. Античность сама породила христианство, это ее родное дитя. Христианство напало на нее извне, предварительно вобрав в себя все мистерии, все поиски спасения — жертвенность, аскетизм, теории двух миров и философию мироотри-цания — все проявления ущербной и угасающей жизни. Это удалось христианству благодаря его специфическим историческим корням, благодаря его происхождению непосредственно из иудаизма. Длительный, не прекращающийся в истории процесс извращения Ницше называет денатурализацией или обезъестествлени-ем ценностей. История христианства связана, по Ницше, с ловлей все большего числа душ при помощи извращения ценностей, взятого христианами на вооружение с самого начала. Кризисы для Ницше сопряжены с колоссальным напряжением духа. Приветствуя возможность нового взлета человечества, философ считает, что без этой предельной мобилизации духа человечество, преодолев христианство, никогда не распознало бы собственные возможности. С точки зрения Ницше, христианство — лишь один из многих феноменов во всемирной истории. В этом историческом целом христианство есть однажды случившееся роковое несчастье. С христианством же в нынешнюю эпоху ворвалась и античность. Как только уйдет христианство, уйдет и понимание античности. Приметы такого культурного кризиса можно отыскать везде, считает Ницше. Жизненный упадок и подъем, сила и бессилие, господа и рабы, священство и нигилизм обнаруживаются повсюду. Ницше сравнивает аналогичные феномены в буддизме и исламе, в классической античности и законодательстве Ману. И в каждом случае он обнаруживает ложь. Не случайно Ницше провозглашает наше время «моментом высочайшего самосознания» перед лицом совокупной истории человечества. Таково предназначение кризиса в культуре.
Феномен кризиса в культуре также рассматривал в своей книге «Закат Европы» О. Шпенглер. Гибель Запада, подобная гибели античности, стала для немецкого философа темой, которая заключает в себе все великие вопросы бытия. По мнению Шпенглера, дух Запада был попросту отождествлен со смыслом мира. Великие мыслители возвели духовную нищету в метафизическую добродетель. В качестве примера кризиса в культуре Шпенглер приводит гибель Запада, которую он рассматривает как проблему цивилизации. Всякая культура имеет свою цивилизацию. Согласно Шпенглеру, кризис не есть стадия перед новым процветанием, он — завершение цикла, окончательное угасание культуры. Когда возникает кризис в культуре? Шпенглер считает, что он наступает тогда, когда ее душа осуществит всю совокупность своих возможностей, в виде народов, языков, религиозных учений, искусств, государств и наук. Вследствие этого культура вновь возвращается в объятия первобытной души. Когда же эта цель достигнута, вся полнота возможностей культуры осуществлена, тогда, по Шпенглеру, культура внезапно костенеет, умирает, кровь останавливается в ее жилах. Силы культуры надламываются — она становится цивилизацией. В таком виде культура может существовать еще в течение столетий, подобно отжившему свой век великану в первобытном лесу, простирающем вокруг отсохшие ветви. Так было с Египтом, Китаем, Индией и с миром ислама. Так торчала, по словам Шпенглера, исполинская по территории античная цивилизация имперской эпохи, с виду исполненная юношеской силы, заглушая собой молодую арабскую культуру Востока. И Шпенглер заключает: таков смысл всех эпох заката в истории. Кризисы в культуре не являются, случайным «наказанием», эпизодом в ее судьбе или жестоким приговором. В мировой культуре такого рода процессы сопровождают всю историю. Культура не способна развиваться вечно по единой, универсальной схеме. В ее развитии наступают сложности. Кризис — это сигнал к окончательной гибели. Однако возможен и другой взгляд. Кризис племенной культуры породил осевое время человечества — всплеск человеческого духа. В недрах язычества вызрела христианская культура. Закат античности выявил новые потенции в европейской культуре. Современный кризис есть предвестие новой культурной парадигмы. Одни усматривают ее жизненность в более строгой верности фаустовскому духу. Так, Э. Гуссерль убежден в том, что корни европейского кризиса следует искать в сбившемся с пути рационализме. Другие предлагают программы радикального обновления и преображения духовно-смыслового ядра западной культуры.
Поможем написать любую работу на аналогичную тему