Современные теории элит.

Как уже отмечалось, первые классические теории элит были разработаны в конце XIX – начале XX века Г. Моской, В. Парето и Р. Михельсом.

Они исходили из деления любого общества на привилегированный относительно малочисленный класс управляющих и на составляющий большинство общества класс управляемых. Сегодня сторонники их взглядов и последователи относятся к т. н. макиавеллистской школе. Характерными чертами концепции элиты этой школы являются:

• Признание элитарности любого общества, его разделения на властное меньшинство и нетворческое большинство. Это вытекает из естественной природы человека и общества.
• Особые психологические качества элиты – природные дарования в сочетании с соответствующим воспитанием.
• Групповая сплоченность – объединение не только общностью профессионального статуса и социального положения, но и восприятием себя особым слоем, призванным руководить.
• Признание массами ее права не только на политическое руководство, но и легитимность элиты.
• Отношения постоянного господства и подчинения между элитой и массами.
• Формирование и смена элит происходит в ходе борьбы за власть. Элитные качества могут существовать и у других людей, не входящих в элиту. Однако, добровольно элита свои посты не уступает. Неизбежна скрытая и явная борьба за элитные места. Контрэлита всегда будет бороться за руководство обществом.

Современные теории во многом различаются в трактовке политических элит и их роли в жизни общества.

Ценностные теории являются попытками приспособить теорию элиты к реальной жизни современного демократического общества. Самые общие установки сторонников этой теории следующие:

• Политическая элита представляет собой наиболее ценный конструктивный элемент общества, обладающий наиболее высокими способностями и показателями в важнейших для всего государства сферах деятельности, и, как правило, более высокими нравственными устремлениями.
• Исходя из этого – господствующее положение элиты выгодно всему обществу. Масса – не мотор, а лишь колесо истории, проводник в жизнь решений, принимаемых элитой.
• Элита – следствие не борьбы, а естественного отбора наиболее ценных представителей. Обществу нужен механизм поиска наиболее достойных, результативных для определения в элиту.
• Элитность не означает неравенство. Социальное равенство – это равенство возможностей, а не результат. Люди не равны физически, интеллектуально. Демократия обеспечивает равные стартовые возможности для всех, однако к финишу они придут в разное время, с разными результатами. Здесь неизбежны как чемпионы, так и аутсайдеры.
• Элитность необходима для функционирования демократии. Но сама элита должна служить нравственным примером для других граждан и внушать к себе уважение. Подлинная элита не властвует, а руководит массами с их добровольного согласия, выраженного на свободных выборах.

В последние десятилетия применительно к индустриальным демократическим странам Запада в политологии преобладает концепция множественности или плюрализма элит. Ее представители (Д. Рисман, С. Келлер и др.):

• Отрицают наличие политической элиты как единой, относительно сплоченной привилегированной господствующей группы. Существует множественность элитных групп, каждая из которых ограниченно влияет на определенную сферу деятельности. Ни одна из них не способна доминировать во всех областях. Каждая из социальных групп выделяет свою собственную элиту, которая выражает и защищает ее интересы.
• Все элитные группы ограничены в своей деятельности контролем со стороны базисных групп, то есть тех групп, интересы которых они представляют. С помощью различных механизмов можно удерживать элиты под влиянием масс.
• Так как в демократическом обществе существует экономическая и социальная конкуренция, конкуренция элит, то в силу этого существует и подотчетность элит массам. Массы могут оказывать достаточное давление на элиты, чтобы предотвратить концентрацию власти в руках одной господствующей элиты.
• Различия между элитой и массой относительны, условны и часто размыты. В современных демократических странах рядовые граждане могут входить в состав элиты, активно участвовать в принятии ответственных решений. Доступ к элите открывает не только богатство (хотя оно и сегодня имеет громадное значение) и высокий социальный статус, но, прежде всего, личные способности, знания, активность, организаторские способности и т.п.

Прямой противоположностью плюралистическим концепциям элит являются леволиберальные теории элиты. Одним из основоположников этого направления является американский социолог и публицист леворадикальной ориентации Ч.Р. Миллс (1916–1962). В своей работе Властвующая элита он доказывал, что США управляются не многими и разными, а одной властвующей элитой. Леволиберальные теории близки к макиавеллистской школе, однако имеются и существенные отличия. К специфическим чертам можно отнести следующие: Во-первых, критика элитарности с демократических позиций. Миллс представлял политическую власть в США в виде пирамиды, состоящей из трех уровней: нижний – представляет массу пассивного бесправного населения; средний – отражающий интересы определенных социальных групп; верхний – на котором принимаются важнейшие политические решения. Именно верхний уровень и представлен правящей элитой, которая не допускает к определению практической политики остальную часть населения.

Во-вторых, элита занимает те командные посты в общественной иерархии, в которых сосредоточены действенные средства, обеспечивающие власть, богатство, известность. Именно занятие ключевых позиций в экономике, политике, военной области и других институтах, обеспечивает людям власть и, таким образом, определяет элиту.

В-третьих, между элитой и массами существует глубокая пропасть, Выходцы из низов в принципе могут попасть в элиту, получив высокие посты во властной иерархии, однако реальных шансов у них для этого мало.

В-четвертых, властвующая элита имеет сложную структуру. Ее ядро в американском обществе составляют руководители крупнейших корпораций, политики, функционирующие в верхних эшелонах власти, высшие государственные чиновники, высшие генералы и офицеры. Их социальной опорой является академическая (интеллектуальная) элита, которую вполне удовлетворяет существующий социальный порядок, а нередко также личные и родственные связи.

Миллс критикует господствующую элиту США, раскрывает связь политиков с крупными собственниками. Однако он не является сторонником марксистского классового подхода, рассматривающего политическую элиту лишь как выразителя интересов монополистического капитала.

В марксистском учении правомерность самого понятия политическая элита отрицалось. Однако несмотря на негативное отношение к элитизму в целом, В.И. Лениным и его последователями была разработана специфическая концепция, вошедшая в политологический лексикон как партократическая теория элиты. Ее сутью является определение авангардной партии класса, всех трудящихся, призванной руководить обществом в период его перехода от капитализма к социализму и коммунизму.

Эта теория элиты получила реальное воплощение в СССР и других социалистических странах, политический режим в которых определяется ныне не иначе как тоталитарный. Основные черты партократической теории элиты таковы:

1. Историческим предназначением политической элиты (коммунистической партии) является осуществление руководства в переходе всего человечества от одной общественно-экономической формации (капитализма) к качественно иной (коммунистической). Эта историческая задача возлагается на международное коммунистическое движение, то есть политическую элиту, действующую в международном масштабе как интернациональная сила.

2. Политическая элита (имеется в виду партийно-государственная) призвана руководить всеми сферами общественной жизни, вплоть до воспитания нового человека и регламентации семейных отношении.

3. Главным критерием для вхождения в элиту является соответствующее социальное происхождение – из рабочих, крестьян, беднейших слоев, эксплуатируемых и т. п. Характерными являются слова из международного гимна этой политической элиты: Кто был никем, тот станет всем.

4. Важнейшим качеством, определяющим принадлежность к политической элите и дающим право на руководство обществом, являлась глубокая преданность марксистско-ленинской идеологии, признание ее монопольности в рабоче-крестьянском обществе. Все другие идеологии признавались враждебными, а сторонники и распространители их преследовались органами государственной власти.

5. Партократическая теория элиты отрицает такие достижения человеческой цивилизации, как рынок, права и свободы личности, и провозглашает утопические представления о социально-экономической организации общества с единой социалистической собственностью, единой марксистско-ленинской идеологией, новой интернациональной общностью людей и т. п. Разработчики и сторонники этой концепции отрицают теоретически всякую элитарность, социальное господство, неравенство в новом обществе. Хотя на практике вся полнота власти в таком тоталитарном обществе сосредоточена в руках небольшой группы людей, именуемой партийно-хозяйственная номенклатура. Для вхождения в политическую (номенклатурную) элиту существовали нормы-фильтры: политическая зрелость (идейность), партийность, личная преданность вышестоящему руководству, родственные связи, отсутствие собственных принципов, отличных от официальной линии, солидный стаж и послужной список и т. п. Эти нормы-фильтры отсеивали наиболее честных, порядочных людей, порождали массовый тип серого, идеологически выдержанного безынициативного руководящего работника.

Конечно, в этих условиях на нижние и средние уровни попадали люди с позитивными индивидуальными качествами, ибо у них был лишь один, номенклатурный путь наверх. Однако скоро эти люди становились перед выбором: либо принять аппаратные правила игры и стать как все, либо уйти.

Номенклатурное прошлое, углубленное почти полным отсутствием социального контроля легализовавшихся дельцов бывшей и нынешней теневой экономики, ярко проявляется и у нынешней политической элите в Украине. Вместе с тем, глубокое обновление украинского общества требует ускорения формирования политической элиты, способной стать на путь действительно глубоких социально-экономических преобразований в обществе.

Общественные условия формирования и функционирования политической элиты не только влияют на социальную роль этой группы, но и определяют типичные черты ее отдельных представителей – политических лидеров. Об этом пойдет речь в следующей теме.

Элита и демократия.

Несмотря на различные подходы к определению элиты, ее месту и роли в обществе, всем теориям, концепциям и школам присуща одна главная мысль: элита является определяющей силой общественного развития, а политическая элита – политического процесса. Функционирование общества без элиты невозможно: она имеет право на привилегированное положение. Но, вместе с тем, современное цивилизованное общество все больше демократизируется, и деятельность политической элиты все больше ограничивается демократическими правовыми нормами и контролем снизу.

На первый взгляд, сами понятия элита и демократия несовместимы. Элитарность предполагает разделение общества, его неравенство, существование привилегированного слоя, стоящего над массами. Демократия же немыслима без всеобщего равенства населения, активного участия широких масс в процессе подготовки и принятия любых общественно значимых решений.

Большинство западных политологов ныне стремятся совместить элитизм с демократией, демократическими принципами. На этой основе и была создана концепция демократического элитизма, наиболее видными представителями которой явились Р. Даль, С.М. Липсет, Л. Зиглер.

Если основоположники теории элит исходили из того факта, что любое общество – это совокупность неравных людей, то сторонники демократических теорий исходят из принципа всеобщего равенства, пусть даже только политического. Демократам импонирует мысль А. Линкольна о правительстве народа, для народа, управляемом народом. Элитисты считают эту мысль утопической, ибо народ, особенно в крупных странах, технически не может управлять всем обществом, и, что не менее важно, народ не может быть компетентен в политике, и если бы он действительно стал управлять, то неизбежно навредил бы себе самому. Поэтому Г. Моска и В. Парето считали демократию камуфляжем власти меньшинства, прибегающей к демагогии при осуществлении властных функций. Элитисты считали, что демократия ведет к выдвижению посредственностей, к эрозии политического руководства. Демократия, по их взглядам, приводит к оттеснению людей с выдающимися качествами в общую серую массу и установлению охлократии.

Но чем больше внедрялись в западных странах демократические принципы, тем непопулярнее становилась критика демократии. Возникла объективная потребность примирить элиту и демократию, соединить эти внешне несовместимые понятия.

Формирование концепции демократического элитизма началось после того, как два выдающихся ученых К. Маннгейм (1893–1947) и И. Шумпетер (1883–1950) в 30–40-е годы предложили перестать отождествлять демократию с народовластием, а понимать демократию как конкуренцию между потенциальными руководителями за доверие и голоса избирателей. Как писал К. Мангейм, ...демократия влечет за собой антиэлитистскую тенденцию, но не требует идти до конца к утопическому уравниванию элиты и масс. Мы понимаем, что демократия характеризуется не отсутствием страты элиты, а скорее новым способом рекрутирования и новым самосознанием элиты.

Различные элиты выносят на продажу свои программы, а массы покупатели принимают или отвергают их на выборах.

Последователи Маннгейма и Шумпетера (М. Янг, Д. Белл, Г. Лассуэлл и  др.) считали, что если в основу рекрутирования элит положен принцип индивидуальных заслуг, то в них войдут наиболее достойные, компетентные, талантливые люди. Демократия же отличается от олигархии не отсутствием элиты, а ее открытым, представительным, ответственным характером.

По мнению современных американских политологов, проблема элит и их соотношение с массой является ключевой для любых политических систем, в том числе демократических. Одни политологи считают, что  демократия, как народовластие, неосуществима и невозможна, а избранные лучшие превращаются в элиту. Но тогда какова роль масс в историческом процессе? И есть ли гарантии, что элита заботится об интересах общества, а не о своекорыстных?

Другая точка зрения продолжает классическую демократическую традицию, рассматривающую элиту как угрозу демократии. Ее сторонники считают, что идеалом политической системы была бы непосредственная реализация власти народом, хотя на вопрос как этого добиться? – они ответа не дают. Да и не могут дать, в силу утопичности подобной идеи, ибо все попытки ее воплощения в жизнь приводили к авторитаризму и тоталитаризму.

Таким образом, как одна, так и другая позиция страдает недостатками и  не может дать убедительный ответ. Но каково же должно быть оптимальное соотношение элиты и массы? Если для элитистов – элита подлинный субъект политического процесса, а для антиэлитистов – народ, то оптимальное соотношение находится где-то посередине. Хотя следует учитывать, что отношение между элитой и массой динамично и центр  тяжести может смещаться либо к элите, либо к массе. История свидетельствует, что угроза демократии всегда исходила от элиты. Именно власть имущие всегда стремились к максимальной власти, поэтому так важна система сдержек и противовесов в разделении ветвей власти.

Демократическая система та, в которой реализуется власть народа, чье влияние на политику является решающим, а влияние элиты ограничено, лимитировано законом и сама элита подконтрольна народу. Вместе с тем, нельзя и абсолютизировать демократию, она во многом несовершенна. Но, как говорил У. Черчилль, ничего лучшего человечество не придумало.

Таким образом, анализ политической элиты, как социально-политического образования, позволяет существенно углубить и конкретизировать наши представления о властных отношениях в обществе, а также понять, что прогресс нашего общества, его выход из кризисного состояния во многом зависит от механизма отбора и эффективной деятельности политической элиты.