Противоречия в развитии общественных связей в постиндустриальном обществе.

Общественные связи во всех своих формах — образование, религия, пропаганда, массовая культура, реклама — ныне все более являются источником силы власти. Э.Тоффлер в своей известной работе “Сдвиг власти” приходит к выводу, что тот, кто контролирует знание и умело использует его, получает в свое распоряжение мощный инструмент власти и влияния, и может претендовать на роль лидера цивилизации. По Э.Тоффлеру, знание является самым разносторонним и фундаментальным инструментом власти, поскольку позволяет его обладателю избежать реакции на вызовы, перед лицом которых он оказался, прибегая к насилию или богатству. Оно может быть применено как средство принуждения других вести себя таким образом, чтобы не нарушать личного интереса обладателя знания. Знание отдает в распоряжение его обладателя самую действенную власть.

В реальной практике управления страной, обществом важно найти верное соотношение между знанием инструментальным и знанием критическим. Общество, в котором господствуют современные политические технологии, основанные на инструментальном знании, крайне сужает политические свободы граждан. Организаторы политических выборов всех уровней от президентских до муниципальных, проводимых по определенным технологиям “паблик рилейшнз”, видят в волеизъявлении граждан управляемое начало. Российская и не только российская электоральная практика показывает, насколько велико это управляемое начало.         Несомненно, что сегодня политическая, социальная, бытовая сферы общества стали полем наступления новых информационных технологий, ограничивающих свободу человека. В основе этих технологий лежат методы пропаганды, манипулирования сознанием, разработки из области психологии восприятия, психолингвистики, суггестивной лингвистики, нейролингвистического программирования. Все эти инструментальные знания, приемы и методы широко используются в процессах управления человеком в современном обществе. Они нацелены на подавление свободы волеизъявления личности и в ряде случаев заменяют репрессивный аппарат.        Современные западные демократические общества подошли к тому состоянию, которое можно охарактеризовать словами Ю.Хабермаса: “Рост инструментального разума достиг критической отметки, переход которой приведет к созданию общества “антиутопии”, в котором нет места арене широкого обсуждения и свободного выбора проблем общественностью, общественные проблемы, подобно техническим, решаются экспертами, использующими инструментально-рациональное знание”. Это путь к новому варианту тоталитарного общества, где присутствуют все атрибуты демократии и свободы человека, но их содержание наполнено инструментально-рациональным знанием, определяющим поведение человека. При внешней свободе он внутренне порабощен. Причем все искусство применения новых информационных технологий состоит в том, что сам человек не чувствует этого порабощения, не понимает игры, которую ведет с ним система. “Современный человек,— отмечает Э.Фромм, — живет в состоянии иллюзии, будто он знает, чего хочет; тогда как на самом деле он хочет того, чего должен хотеть в соответствии с общепринятым шаблоном”. Стандартные цели принимаются за свои собственные благодаря всеобъемлющим информационным технологиям, контролирующим все области общественной и социальной жизни. Это и есть новое качество демократического общества, а по сути— новый облик тоталитарного общества: неототалитаризм как господство определенных технологий. Здесь прямое насилие, прямой контроль, характерные для традиционного тоталитарного общества, подменяются властью управляемого общественного мнения, которое превратилось в средство достижения конформизма, т. е. грубое насилие подменяется “бархатным”. Это социальный тупик как для общества, так и для личности.

Господство инструментального знания в управлении современным обществом, о котором говорит Ю.Хабермас, приводит к утрате критического знания, к непомерно возрастающей роли специалистов в органах представительной власти. Человек из “народа” чувствует свою беспомощность и уповает на узких “специалистов” в решении общественных проблем. Общество же подлинной демократии исключает манипулирование личностью. Оно создает такие экономические и социальные предпосылки, которые позволяют личности реализовать себя в труде, социальной и политической сферах, в частной жизни.

Противоречие между неототалитарным обществом и обществом подлинной демократии разрешится в пользу последнего, если произойдет то, на что указывал выдающийся социальный психолог Э.Фромм: замена манипулирования людьми активным и разумным сотрудничеством. Именно принцип сотрудничества должен стать стержнем идеологии и методов “паблик рилейшнз”. В этом случае структуры “паблик рилейшнз” выполняют роль посредников, заменяющих манипулирование сотрудничеством. Одно из определений PR выражает данную функциональную линию: “паблик рилейшнз” как функция управления должна способствовать установлению и поддержанию общения, взаимопонимания, расположения и сотрудничества между властью и общественностью, организацией и общественностью.

Правомерно также поставить вопрос о социально ответственном поведении специалистов по “паблик рилейшнз”. Тогда для них главным будет налаживание равноправного диалога, а не манипулирование сознанием во имя интересов того или иного лица или финансовой группы. Скорее всего именно принципы социальной ответственности лидеров и специалистов “паблик рилейшнз”, средств массовой информации, принципы сотрудничества в экономике и бизнесе, в политике и социальной жизни позволят прийти к такой системе социальных отношений между людьми, которая обеспечит подлинную свободу человеку.