Философия индивидуализма в драматургии Дж. Г. Байрона («Манфред»); романтическое переосмысление библейских образов («Каин»).

Построение драм Байрона, находящееся в глубоком соответствии с их внутренним идейным замыслом, полностью высвобождает переполняющую их до краев лирическую стихию. Это лирическое начало усиливается тем, что поэт облекает свои драматические произведения в стихотворную форму. Одна из заслуг Байрона как драматурга и заключается в том, что в его пьесах воскрешен классический пятистопный белый стих—стих Шекспира и Марло. Выдерживая этот размер во всех своих драмах, поэт иногда перемежает его другими стихотворными ритмами, причудливое разнообразие которых усиливает особый оттенок романтической многокрасочности, свойственный всем произведениям Байрона.

Эти особенности драматургической структуры пьес Байрона с особой четкостью проявляются и в его философских драмах.

Первая из философских драм Байрона «Манфред» создавалась под знаком глубокого духовного кризиса, переживаемого поэтом в переломную стадию его творческого развития. Приехав в Швейцарию в начале 1816 года, Байрон находился во власти самых мрачных настроений. Личная трагедия поэта, помимо своей воли разлученного с родиной, а также мрачные события европейской общественной жизни, развивавшейся под знаком господства реакции, определили глубоко пессимистическое звучание произведений швейцарского периода. Характерным образцом байроновского творчества на этом этапе является стихотворение «Тьма». Оно представляет собой своеобразную интродукцию к «Манфреду».

Эта пессимистическая картина окутанного тьмой мира в особом воплощении предстает и в «Манфреде» — пьесе, которую современник Байрона, Гете, назвал «криком отчаяния».По своему внутреннему смыслу «Манфред» еще очень тесно связан с восточными поэмами.

«Манфред» — первое произведение Байрона, в котором поэт не только утверждает своего героя в качестве особой нормы оценки «добра и зла», но и творит «суд» над ним. Первая философская драма Байрона представляет собой своеобразный экскурс в область современного сознания. Раскрывая внутренний мир Манфреда, поэт сквозь призму душевной трагедии своего героя пытается показать трагедию современного общества, приведенного историей в безнадежно-мрачный тупик.

Источником глубокого трагизма «Манфреда» является крушение исторической философии Просвещения, основанной на представлении о всемогуществе разума.

Конфликт между человеком и противостоящим ему растленным преступным обществом Байрон поднимает на высоту конфликта между двумя враждебными началами жизни — человеческим разумом, претендующим на роль законодателя вселенной, и жестокими, непреклонными законами бытия. Борьба «разума» и «мира», впервые изображенная в «Манфреде», и является той драматической коллизией, которая ляжет в основу философских драм Байрона.

Центральная проблема пьесы сформулирована уже в одном из первых монологов Манфреда. Герой Байрона — маг, волшебник, заклинатель духа — человек,  постигший сокровенные тайны   природы,— разочаровался   в   познании. С глубокой горечью он убеждается в том, что «древо познания — не древо жизни». Эта мысль представляет  собой  не  плод   отвлеченных  размышлений  праздного  ума,   а  итог  всей  жизни героя. В ней обобщается весь   его   жизненный опыт.  По  остроумному   замечанию   одного   из критиков,   «Манфред»   весь   состоит  из одного только акта, и этот акт является пятым. В пьесе Байрона  отсутствуют  все  канонические  компоненты драматического развития, в ней нет завязки,    кульминации    драматической    интриги. Нет в ней постепенного нарастания драматического напряжения. Она вся сводится к развязке. Это драма с предысторией, и те события, которые в ней изображаются, носят характер подведения итогов.

Из смутных, неясных намеков героя мы узнаем, что некогда, живя среди людей, он испытал всю горечь тяжких обид и жестоких разочарований. Они-то и заставили его с удвоенной энергией стремиться к познанию, с помощью которого он сумел добиться сверхчеловеческого могущества и создать для себя особый мир, в который не дано проникнуть никому, кроме него. Но разорвав все связи с миром людей, он не нашел счастья. В его душе живут тяжелые воспоминания, боль утрат, тяжкие муки раскаяния, поздние сожаления о каких-то жестокостях и преступлениях, жертвой которых стала любимая им женщина — Астарта. Так,  оставшись наедине с самим собою, Манфред  не обретает покоя.

С каждой новой сценой читатель получает новое доказательство глубины душевного разлада байроновского героя. Не находя нигде покоя, он замыкается в неприступной твердыне своего горного замка и умирает как жил, одиноким

По своей внешней структуре «Манфред» представляет собой совершенно особый и необычный тип драмы — драмы с единственным действующим лицом. Те персонажи, которые появляются в пьесе (духи, судьбы, альпийский охотник и т. д.), не играют в ней самостоятельной роли; как правило, в них воплощаются различные стороны души Манфреда или те ила иные начала жизни, к которым герой имеет  какое-то отношение.

Манфред борется с самим собою, как гетевский Фауст, он носит в себе «две души»; именно состояние внутреннего разлада и заставляет его испытывать жестокие нравственные страдания.

Тема Астарты — тема убитой «жизни» презренной «земли» (в этом смысле характерно и имя Астарты: Астарта — богиня земли, воплощение земного плодородия). Астарта — символ всего человеческого. В ней воплощены все земные узы человека, все человеческие связи. Она —сестра, возлюбленная и друг Манфреда, одновременно олицетворение дружбы, семьи, любви.  Таким образом, чувство Манфреда к Астарте объединяет и синтезирует все формы человеческой привязанности.

Создавая гигантский образ Манфреда, Байрон утверждает творческую силу человека. В нем заключено все богатство мира, он — источник добра и зла, в самом себе он носит свой ад и рай.

Как драматическое произведение «Манфред» носит скорее «экспериментальный характер». Гораздо более зрелой и в идейном и в драматургическом отношении представляется следующая философская пьеса Байрона — мистерия «Каин».

Байрон назвал свое произведение мистерией. Это название оправдывается не только сюжетом, но и основной идеей его драмы. «Каин» — мистерия не только потому, что сюжет этой драмы заимствован из библии, но и потому, что мысль Байрона движется в направлении, как бы указанном христианским вероучением. Все действие «Каина» строится вокруг основной проблемы христианской религиозной мысли — вокруг проблемы греха. Этим объясняется и самый выбор темы: реабилитация Каина (психология первого преступления на земле).

Что такое зло? Какова его природа? Какова связь доброго и злого начала? Таков круг вопросов, в пределах которого блуждает мысль Байрона.

Его герой не знает, что такое мир, что такое жизнь и смерть, что такое он сам. Эти вопросы для него являются не философской   абстракцией,   а   насущными  проблемами его бытия.

         «Каин» представляет собою не только одно из самых глубоких и художественно сильных произведений Байрона, но и его наивысшее драматургическое достижение. Титанизм образов пьесы, глубина заключенных в них мыслей, строгая четкость сюжета — все эти качества сообщают мистерии Байрона огромную силу сценической выразительности.